Когда мне было 14, мой отец смертельно заболел. Не оперируемая опухоль мозга. Мы забрали его из больницы, чтобы он мог умереть дома среди своих. Он прожил неделю, находясь в сознании, но не осознавая себя, так как потерял рассудок. От сильных болей его спасал морфий. Откуда-то мы знали, что смерть уже здесь, последние часы были самыми тяжёлыми. Морфий похоже больше не помогал, отец громко стонал от боли, а мы тихо боялись в соседней комнате. Было около 9 вечера. По всей видимости, нервное напряжение оказалось для меня больше того, что можно было вынести. Я закрывал глаза и самым натуральным образом оказывался на катке во дворе, который дворовые пацаны залили на кануне, и играл с ними в хоккей под светом фонарей. Затем, дрожь в теле усиливалась и переходила в вибрацию, от которой моё тело начинало трясти. Тогда мама толкала меня в бок, спрашивая что со мной. Я отвечал что задремал. Как-то даже стыдно было говорить в такой момент, что в хоккей играю. Снова закрывал глаза и снова оказывался на катке, загонял шайбу в ворота или передавал пассы. И снова вибрация сотрясала всё тело настолько интенсивно, что я вздрагивал. Мать обеспокоено начинала меня трясти, и спрашивать, всё ли со мной в порядке. Затем я оказался в состоянии, когда мог переключаться по своей воле между катком и домом. Я словно был в обоих местах одновременно и мог выбирать...
Приехала сестра отца, из глубинки, деревни, где люди живут по старинке и знают много такого, о чём мы - городские жители слыхом не слыхивали, и я сфокусировавшись на её голосе, выбрал быть дома. Она сказала, что отца следует повернуть лицом к стене - так он быстрее уйдёт.
Так и случилось, не прошло и 20 минут...
Смерть одной рукой уводила моего отца, а другой коснулась меня, вызвав невероятный эффект восприятия.