Истоки «загробного мира» и Руси
Жутковато.
Но именно этот «загробный мир» (полный следов реальной и разнообразной жизни наших пращуров многие тысячи лет назад) зачастую все больше тревожит и тревожит тысячи и тысячи археологов. Правда, во многих случаях до глубин истории в десятки тысячелетий всевозможные власти (особенно «духовные») подавляющее большинство людей все еще разными способами не допускают – с помощью тотальных СМИ . Как бы и держат нас вечно в загробном или предгробном мире. В темноте и невежестве . Так подавляющему «незолотому» большинству и надо ?!
Напомним, что латинское «rus» - деревня, село, поселение (как и «pagus»). Вот это осмысление Руси как многотысячелетнего образа заселенности и жизни (пусть и «сельской», близкой богатствам природы), противостоящей давлению загробного мира, никак не устраивает «любимый мною официоз». Хотя если «загробие» (захоронение) возникало уже в палеолите, то предшествовала «загробию» и как бы противостояла ему именно Rus – скопление поселений, деревень, пагусов-погостов. Погосты со временем могли превращаться в сплошные кладбища, а люди осваивали новые села и деревни. И так происходило в разных вариантах десятки тысячелетий. При этом знаковое богатство палеолита Евразии говорит о сравнительной близости языков и традиций народов, находившихся за многие тысячи километров друг от друга.
Рис. Сходство знаков палеолита Урала, Франции и Испании.
Летописцы как бы отметили реалии исходного единства народов упоминанием «Руси, чюди и всих языцей» на первое послепотопное время – по православной христианской хронологии около 3264 г. до н.э. Это была держава, объединявшая индоевропейцев и финно-угров, вероятно – еще часть тюрков и северных семитов (как продолжение ностратического содружества). Летописцы использовали средневековые названия этносов, входивших в неолитическую державу. Да и их христианская ментальность не позволяла далеко уходить за библейские каноны истории, которые все еще довлеют и ныне над массовым сознанием россиян.
Россиянам явно не дают осознать многотысячелетние традиции своих пращуров-земляков, идущие со времен палеолита. В таком незнании миллионов элита находит для себя немало выгод.
Когда люди с именами и званиями пытаются ограничить – к примеру - истоки погребальных обрядов в различных регионах планеты каким-либо относительно недавним периодом (неолитом или энеолитом), чтобы доказать появление того или иного «небогоизбранного» народа от тысячи до двух-трех тысячелетий назад, меня до глубины души раздражают такие ограничения массового сознания ( агрессивная ненаучность и идеологическая заданность) со стороны «ученых в законе», их политических покровителей и наставников.
Они упорно работают в пользу тех шаблонов истории, какие веками необходимы религиозным и политическим элитам, включая царствующие. По этим шаблонам истории многих народов России и их пращуров, особенно словено-русов, до нашей эры и быть не могло. Многотысячелетних традиций не имели, памяти на глубину в десятки тысячелетий – тем более… Уважали бы эти неучи хотя начальные сведения тех же христианских летописей.
Погребальные обряды дают обилие этнической информации археологам, антропологам, этнологам и другим специалистам до сих пор. Но тогда и надо изучать эти обряды от их реальных хронологических начал, а не от рубежей в пользу тех или иных авторитарных версий, которыми и забиты учебники истории практически во всех странах. И надо видеть отечественные погребальные обряды в контексте международных, а по возможности – и всепланетных. Древнейшие погребальные обряды – это эпическая и этнолингвистическая память людей, так как погребальные ритуалы явно сопровождались какими-то ритуальными текстами, словами, песнопениями. Древнейшие погребальные обряды на Руси – эпическая память и россиян.
Все мои грехи – в данном случае как историка - сводятся к тому, что упорно обращаю внимание на реальные научные достижения, которые в упор не видят и до конца своей жизни так и не захотят увидеть «властители дум россиян о пращурах». В силу самых разных причин. Но – по сути – живший на деньги народа (как бюджетник), осознанно и неосознанно врать своему народу в последние годы (максимум десятилетия) своей жизни уже органически не могу. И тем перед официозом грешен.
О чем речь здесь ?! Об очень важном, что стоит глубоко осознать. В том числе во всех градах и селениях России, включая и мой родной Великий Новгород, которому вести историю от эпического Словенска Великого так и не дают. Хотя даже академик М.Н.Тихомиров, обосновавший для советских властей основание города якобы в 859 году, необходимость учета основания Словенска Великого научно признавал. А это 2395 год до нашей эры. А захоронений эпохи неолита (дата приходится для Поволховья примерно на его эпоху) в округе Приильменья выявлено немало. Сотни в общей сумме. А неолитические захоронения нередко продолжали традиции и более ранних захоронений, в том числе и на землях России.
А. П. Бужилова (Институт археологии РАН, Москва) в статье «К вопросу о семантике коллективных захоронений в эпоху палеолита» (В кн.: Этология человека и смежные дисциплины. Современные методы исследований. Под ред. М.Л.Бутовской. М.: Ин-т этнологии и антропологии, 2004. С. 21-35) суммировала ряд важных данных о людях преимущественно позднего палеолита. http://macroevolution.narod.ru/antropol1.htm
Символика ряда палеолитических захоронений прекрасно показана в работах профессора В.Е.Ларичева http://www.sati.archaeology.nsc.ru/Home/pub/Data/Lari4.rtf; http://www.archaeology.ru/stone/st_lib_00.html; и др. В целом российские палеолитоведы заметно увеличивают свой вклад в мировое палеолитоведение, тем самым возвращая России ярчайшие страницы реальной истории на глубину в десятки и сотни тысячелетий. Публикации В.Е.Ларичева из Интернета умело вытесняются. Срочно копируйте.
В.Е. Ларичев. Жертвы Времени. (насильственная смерть в астральных культах палеолита
http://traditio.ru/wiki/Сунгирь,_поселение
http://www.inauka.ru/discovery/article99242
http://kitap.net.ru/gallyamov/eidos.html (гипертрофия тюркского в ностратическом)
Ларичев Виталий Епифанович.
http://vikingross.ru/members/larichev/
На начало ХХ1 века археологам и антропологам известно на планете несколько сотен костных останков человека, относящихся к палеолиту. Вместе с тем, говорить о погребениях, где сохранилась анатомическая последовательность костяка, по мнению Г. Ульриха (Ullrich, 1995; с. 365), можно лишь в 16% случаев – то есть в каждом шестом случае. Подавляющее число костных останков — это т.н. изолированные антропологические находки, представляющие отдельную часть скелета, чаще всего фрагменты бедренной кости или черепа.
Даже фрагменты отчасти, бесспорно, считаются следствием погребальных обрядов, когда сотни тысяч лет назад возникал обычай предания земле наиболее значимых для людей палеолита человеческих останков. Именно головы.
Десятки тысяч лет назад складывался и вариант погребения, до сих пор традиционный с точки зрения современного человека. Уже тогда в разных местах планеты, пока преимущественно выявленные в Европе, одиночные захоронения - нередко в сопровождении погребального инвентаря. Их делят на погребения, совершенные в убежищах (в пещерах, под навесами и т.д.), и на захоронения, расположенные на открытых пространствах. Последние не так многочисленны и характерны – к примеру - поздних этапов верхнего палеолита России.
Известна и небольшая группа коллективных погребений, когда преданы земле несколько индивидов в одной могиле. Этому есть разные объяснения. Прежде всего, массовые погребения — это последствия трагических событий, включая эпидемии и болезни. Во-вторых, это вариант сложного обряда, связанного с определенными культами и представлениями о загробной жизни. Наконец, обсуждаются преднамеренность подобного рода захоронений, одноактность или многоактность использования могилы для погребения. То есть зачаточное появление привычных ныне кладбищ десятки тысяч лет назад.
Если есть относительно развитые культовые представления и «погосты» (пагусы) как места обитания предков, то неизбежно существование в этих регионах и относительно развитого языка.
Конечно, в силу различных причин, информация о стратиграфическом положении находок не позволяет реконструировать ту или иную сторону погребального действия. И это значимо влияет на полноту интерпретации специалистов. Однако накопленные к настоящему времени данные по археологии и антропологии позволяют реконструировать семантический ряд погребальных традиций палеолита. И выявить, что подобное затем можно было наблюдать в мезолите, неолите, энеолите и т.д. – вплоть до сих пор.
Самые ранние коллективные захоронения палеолита располагаются в различных географических точках. В первом случае — это погребение взрослых с ребенком в пещере Шанидар, во втором — детей в навесе Заскальная VI. Для этих мустьерских погребений, с датами и в сотни тысячелетий, есть ряд сходных черт. Предположительно, оба коллективных захоронения не были единовременными. Погребенные располагались на боку в скорченном положении. Обнаруженные патологии не дают повода для обсуждения причин смерти. Но традиция скорченных погребений явно возникает уже тогда.
И в Шанидаре и на Заскальной помимо коллективного захоронения отмечаются еще и одиночные. Среди одиночных погребений в Шанидаре встречаются как погребения взрослых, так и ребенка, а на Заскальной - останки как ребенка, так и подростка (Данилова, 1983, с. 78-80). Коллективные захоронения отражают общие тенденции половозрастного распределения погребенных на этих памятниках. Допускают случайные смерти индивидов из коллективных погребений, где в одном месте хоронили родственников.
Известные погребения верхнего палеолита по количеству захороненных условно делятся на тройные и двойные. Отдельно рассматривают массовое захоронение в Пшедмости. Тройные погребения известны в нескольких областях Европы. Наиболее ранние — Дольни Вестонице и Барма Гранде, характеризуются горизонтальным положением костяков. Тройное погребение в Барма Гранде — это захоронение в пещере, а погребение в Дольни Вестонице — на открытом пространстве (все уточнения по Интернету).
Погребения палеолита объединяет закономерное расположение индивидов по половой принадлежности: женщина находится посередине между мужчинами. Во всех захоронениях, включая и захоронения на землях России, присутствует охра. Барма Гранде, как и Сунгирь, являет сложный набор погребального инвентаря и украшений. Дольни Вестонице, как и Сунгирь, отражает элементы ритуала, связанные с инициацией. Идут споры о случайности или преднамеренности смерти подростков Но доказывается, что в погребениях палеолита - близкие родственники.
Коллективное (тройное) захоронение в Кусаке тоже имеет сложную семантику. Расположение трех погребальных ям, в том числе и коллективного захоронения в отдельной галерее с различающимися элементами погребального обряда в пещере со сложной архитектурой галерей и "типичным набором" верхнепалеолитической живописи определенно можно рассматривать как преднамеренное. Предумышленное нарушение анатомической последовательности костей и отсутствие черепов в коллективном захоронении определяется как часть ритуального погребального обряда с элементами манипулирования человеческим телом. Эти традиции, случайно возникавшие в среднем палеолите, все более заметны ко временам неолита.
Двойные погребения верхнего палеолита обнаружены в двух областях Италии — Лигурии и Апулии. Но хронологически более раннее двойное погребение известно в России (Сунгирь). Это 25 – 30 тыс. лет назад. По полученным данным эти погребения объединяются сходством половозрастного состава погребенных и некоторыми элементами обряда: обязательное присутствие подростка или очень молодого индивида; разнополость погребенных; дно могильных ям некоторых захоронений покрыто углем; в погребальном обряде интенсивно использована охра. По некоторым сведениям допускают, что в парных погребениях хоронили родственников.
Возникает предположение о намеренности совершения такого рода парных погребений – как сложного ритуального жертвоприношения, что уже давно доказывает В.Е.Ларичев. А. П. Бужилова пробует оценить проблему, используя некоторые демографические параметры, проанализировав половозрастной состав парных погребений на фоне одиночных захоронений в пещерах Лигурии, на памятниках Дольни Вестонице и Сунгирь.
В итальянском "Гроте Детей", помимо двойного захоронения, было открыто одиночное погребение взрослого мужчины, погребение взрослой женщины и двух детей (Binant, 1991). В пещере Барма Гранде, кроме тройного погребения, были открыты одиночные захоронения трех взрослых мужчин. В пещере Барма де Кавильон погребен взрослый мужчина, в Бауссо да Торре — двое взрослых мужчин и подросток (Oakley et al., 1971). Таким образом, в пещерах Гримальди, захоронены 10 индивидов мужского пола (среди них 2 подростка), три — женского (среди них один подросток) и трое детей, пол которых не определен.
На памятнике Дольни Вестонице, помимо тройного погребения, обнаружены фрагментарные останки, по крайней мере, 35 индивидов, причем в шести случаях отмечаются контуры погребальных ям, а захоронения сопровождаются погребальным комплексом (Klima, 1991; Alt et al., 1997). Среди погребенных есть захоронения женщин, мужчин, детей и подростков. Правда, в настоящее время фрагментарность материала не позволяет объективно рассмотреть половозрастное соотношение в группе. Тем не менее, в известных более или менее полных захоронениях было погребено 6 индивидов мужского пола, 4 — женского и 2 детей (Binant, 1991), треть из них была неполовозрелой.
(Сунгирь, «россиянин» около 25 тыс. лет назад
На Сунгире у г. Владимира с учетом двойного захоронения обнаружены погребения 9 индивидов. По тем или иным критериям у шести из них можно предположить пол (2 индивида мужского, 4 — женского) и возраст: среди восьми обследованных 4 индивида были неполовозрелого возраста — один мужского пола и три женского.
В итоге, в пещерах Лигурии число мужских погребений значительно преобладает над женскими, а на Сунгире отмечается обратная картина. По отрывочным сведениям число мужчин на Дольни Вестонице несколько превышает число женщин. Наблюдения склоняют исследователей к признанию того, что в целом определенной избирательности по полу в погребениях палеолита, по-видимому, не было. При учете этого присутствие разнополых индивидов в парных захоронениях следует рассматривать как намеренное действие – ритуальное отправление представителей рода или племени в загробный мир..
Рис. 1. Процентное соотношение возрастных категорий в захоронениях палеолита.
Период: тыс. лет назад Младенцы и маленькие дети Дети Подростки Взрослые
120 - 90 10,4 27,6 3,5 58,6
70 - 35 37,5 15,6 3,1 43,8
27 – 20 8,7 15,9 13 62,3
19 - 10
9 - 0
По А. П. Бужиловой. Вероятные соотношения в захоронениях со времен мезолита все более могли приближаться к структуре половозрастной смертности в конкретные периоды.
http://macroevolution.narod.ru/antropol1.htm
По приведенным данным, для погребений эпохи мустье наиболее характерна смертность в детском возрасте. Позднее это соотношение меняется за счет резкого увеличения смертности в категории "младенцев и маленьких детей". На этапах верхнего палеолита положение стабилизируется, принимая средние значения в категориях младенческой и детской смертности, но неожиданно резко увеличивается смертность подростков. Это иногда объясняется усложнением обрядов инициации, когда посвящения во взрослую жизнь были связаны с преодолением смертельной опасности, включая кровавые единоборства.
Детские погребения и дети Сунгири. 25 тыс. лет назад. Ныне окраина Владимира.
http://h.ua/story/48932/
Общее число неполовозрелых индивидов в верхнем палеолите, погребенных в одиночных и коллективных захоронениях Лигурии, Дольни Вестонице и Сунгиря, колеблется в интервале от 31 до 50% (Бужилова, 2000в, с. 443), что в несколько раз выше представленной на графике величины. Тем не менее, и этот интервал кажется незначительным по сравнению со 100%-ной частотой встречаемости неполовозрелых индивидов только в коллективных захоронениях.
Возрастное распределения умерших в эпоху верхнего палеолита сделал еще в первой половине ХХ века А. Валуа (Vallois, 1936). Число индивидов из возрастной категории 12-20 лет он определил в 10%, примерно такой же процент умерших в возрасте 41-50 лет. Младенцев, маленьких детей и детей до 11 лет около 24,5%, а индивидов в возрасте 21-30 и 31-40 лет — около 27%. Новые выборки незначительно рознятся от приведенных.
Погребенные подростки составляют меньшую долю, чем дети и взрослые, их число соответствует числу погребенных в возрасте 40-50 лет. Одинаковые показатели объясняются, очевидно, тем, что люди каменного века редко доживали до 40-50 лет и старше, а подростки умирали реже, чем представители других возрастных категорий. Обычно подростки составляют ту возрастную ("детскую") категорию, которая меньше остальных неполовозрелых индивидов подвергается риску преждевременной смерти.
При оценке процентного соотношения возрастных категорий погребенных без учета коллективных захоронений становится очевидным, что число погребений подростков одинаково низко на всех этапах палеолита (рис. 2). Следует обратить внимание, что невысокий уровень (около 3%) встречаемости смерти среди подростков находится в интервале случайных значений.
Рис. 2. Процентное соотношение возрастных категорий в погребениях палеолита без учета коллективных захоронений. http://macroevolution.narod.ru/antropol1.htm
Очевиден высокий показатель частоты погребений подростков в коллективных могилах на фоне случайных значений смертности этой категории населения, что дает основание поднять вопрос о некой "закономерности" погребальной практики подростков в коллективных захоронениях.
Подтверждение идее о преднамеренности захоронения подростков в коллективных погребениях обнаруживается при половозрастном анализе массового захоронения в Пшедмости. На рисунке 3 указано процентное соотношение погребенных в Пшедмости на фоне разных этапов палеолита. Кривая по Пшедмости повторяет все закономерности, характерные для эпохи верхнего палеолита без учета коллективных захоронений. (времён Сунгири ).
Многие исследователи подчеркивают, что это массовое захоронение отражает половозрастной состав средней семьи-клана, похороненной вследствие трагических обстоятельств. Следовательно, демографический срез одномоментного погребения выборки из нескольких поколений должен отражать общие тенденции, характерные для эпохи. На графике это предположение получает графическое подтверждение. Правда, остается вопрос о том, кто же хоронил эту среднюю по составу семью-клан и кто из родичей остался вне данного захоронения.
Рис. 3. Возрастная структура захоронений родового кладбища Пшедмости.
http://macroevolution.narod.ru/antropol1.htm
Итальянский антрополог В. Формикола попытался реконструировать особенности физического облика погребенных в палеолитических захоронениях. Он обратил внимание, что некоторые из индивидов обладали яркой неординарной внешностью (Дольни Вес-тонице, Арена Кандид, Ромито и др.). Так, девушка, захороненная в тройном погребении Дольни Вестонице имела ряд патологических аномалий, связанных с дистрофической дисплазией.
Исследователь обращает внимание на реконструкцию ее внешнего облика, ассоциированного с определенными проявлениями этого заболевания: развитием эпикантуса (специфическая складка верхнего века, распространенная обычно среди монголоидов) и аллопеции (локальное, т.е. небольшими участками, отсутствие волосяного покрова на своде головы). Столь необычный вид, по мнению исследователя, мог спровоцировать особое социальное положение девушки (Formicola, Pontradolfi, 1998).
Вслед за итальянским исследователем А. П. Бужилова тоже обратила внимание на внешний облик других индивидов из коллективных погребений. Так, девочка из сунгирского парного погребения обладала непривычной и редко встречаемой наследственной аномалией физиологического искривления диафизов бедренных костей. Создавалось впечатление постоянного положения ног в полусогнутом состоянии, причем выше области колен. Несмотря на подобный дефект, девочка была чрезвычайно подвижной, и занималась ежедневными активными физическими нагрузками (Бужилова, 2000а). Сунгирский мальчик с хроническим типом заболевания костной системы (с возможными проявлениями на коже) и специфическим вариантом диеты (пониженная доля мясной пищи, высокая растительной и очень высокая доля продуктов из беспозвоночных) мог не только внешне, но и психологически отличаться от своих соплеменников — типичных мясоедов.
Представленные тенденции можно считать неслучайными признаками, объединяющими индивидов из коллективных захоронений. Возможно, это последствия отбора индивидов для определенного ритуального действа. К сожалению, ни антропологические данные, ни археологические материалы не дают полновесных оснований для конкретизации вероятного ритуала. По данным антропологии выделяются следующие особенности: включение в ритуал индивидов обоих полов; возможно погребенные были близкими родственниками; обязательное присутствие неполовозрелого или очень молодого индивида; наличие индивидов с неординарными внешними и психологическими данными.
Один из рассмотренных критериев, а именно обязательное присутствие подростков, может быть основным, дающим ключ к пониманию существа обряда. Число пожилых людей в верхнем палеолите незначительно. По данным Т. Уолдрона (Waldron, 1989, с.66), средний возраст умерших соотносится с 33,3 годами для мужчин и 28,7 — для женщин. На этом фоне люди, доживающие до 40-50 лет, могли восприниматься как долгожители, приблизившиеся к финалу жизненного цикла поколения, а подростки — как полноценные члены общества, готовые к репродуктивной деятельности. В связи с последним социальная значимость неполовозрелого индивида представляется чрезвычайно важной: это тот потенциал, который необходим для дальнейшего развития социума и рода, в частности. Преднамеренно жертвовать им можно было в крайне необходимых случаях, отдавая самое дорогое, чем обладала большая семья.
Неполовозрелые индивиды из коллективных захоронений, очевидно, предстают основным "действующим лицом" неведомого ученым ритуала. Известны "знаки инициации" на черепе молодого мужчины из тройного погребения Дольни Вестонице. Это впечатление усиливается еще и тем, что захоронения подростков в большинстве случаев сопровождаются различным убранством и многочисленным сопутствующим инвентарем (Барма Гранде, Сунгирь), и как на Сунгире по богатству превосходящим все известные верхнепалеолитические погребения взрослых.
Все больше аргументов в пользу преднамеренности погребения молодых родственных между собой людей, да и трудно представить, что они умерли в одно время вследствие роковой случайности. Косвенным доказательством использования физического насилия может служить находка костной пластинки во рту девушки из тройного погребения в Дольни Вестонице. Нарочитым на фоне других погребений кажется нарушение анатомической последовательности и отсутствие черепов в коллективном погребении в Куссаке.
Таким образом, в определенных случаях коллективные захоронения могут отражать ритуалы, связанные с человеческими жертвоприношениями и манипуляциями с человеческим телом. В других — причины погребения нескольких индивидов в одной могиле могут быть иными, связанными, например, с трагическими обстоятельствами. Единственный признак, объединяющий подобного рода захоронения, отражает близкое родство погребенных. Именно он объединяет самые ранние коллективные погребения эпохи мустье и более поздние верхнепалеолитические захоронения. Эта традиция прослеживается вплоть до родовых селений, известных во многих странах мира и ныне.
(Литература к статье: /. Бужилова А.П. 1997. Изучение возрастных пирамид и показателя среднего возраста смерти в археологическом контексте (по антропологическим и историческим материалам древнерусского населения) // Новые методы — новые подходы в современной антропологии. М.: 33-44; 2. Бужилова А.П. 2000а. Анализ аномалий и индикаторов физиологического стресса у неполовозрелых сунгирцев // Homo sungirensis. Эволюционные и экологические аспекты исследования человека верхнего палеолита. М: Научный мир: 302-314; 3. Бужилова А.П. 20006. Парные и непарные коллективные захоронения верхнего палеолита. Критерии отбора погребенных // Homo sungirensis. Верхнепалеолитический человек: экологические и эволюционные аспекты исследования. М: Научный мир: 441-448 ;4. Данилова Е.И. 1983. Антропологическая характеристика костных останков неандертальских детей из III культурного слоя мустьерской стоянки Заскальная VI (Крым) // Вопросы антропологии. Вып. 71; 5. Козловская М.В. 2000. Результаты химического анализа костной ткани подростков Сунгирь 2 и Сунгирь 3 // Homo sungirensis. Эволюционные и экологические аспекты исследования человека верхнего палеолита. М: Научный мир: 299-301; 6. Позднепалеолитическое поселение Сунгирь (погребения и окружающая среда). 1998. Под ред. И.О. Бадера и Ю.А. Лаврушина. М; 7. Смирнов Ю.А. 1991. Мустьерские погребения Евразии. Возникновение погребальной практики и основы тафологии. Москва: Наука; 8. Alt К. W., S. Pichler, W. Vach, В. Klima , Ј. Vlcek, J. Sedlemeier. 1997. Twenty-five thousand-year-old triple burial from Dolni Vestonice: an Ice-age family // Journal of Physical Anthropology. V.102; 9. Binant P. 1991. La prehistoire de la mort. Les premieres sepultures en Europe. Paris,10. Formicola V, Pontrandolfi A. 1998. The upper paleolithic triplex burial of Dolni Vestonice: pathology and funerary behavior // Amer. J. Phys.Anthr. AAPA Absrtacts 26:83; 11. Formicola V. 1988. The triplex burial of Barma Grande (Grimaldi, Italy) // Homo. V. 39 (3-4); 12. Klima B. 1991. Das palaolithische Massengrab von Predmosti. Versuch einer Reconstruktion // Quartar. V. 41-42; 13. Oakley K.P, Campbell B.G., Mo/leson T.I. 1971. Catalogue of Fossil Hominids. London; 14. Richards M.P., Pettitt P. В., Trinkaus Ј., Smith F.H., Paunovic M., I. Karavanic. 2000. Neanderthal diet at Vindija and Neanderthal predation: The evidence from stable isotopes // PNAS. Vol. 97. No. 13:7663-7666; 15. Trinkaus f. 1983. The Shanidar Neandertals. New York:Academic press; 16. Ullrich H., 1995. Mortuary practices in the Palaeolithic reflections of human — environment relations // Man and environment in the Palaeolithic. Liege; 17. Va/lois H. V. 1936. Le carie dentaire et la chronologie des homines prehistoriques // Anthropologie, Paris. 46:201-202; 18. V/cek Ј 1995. Genetische und palaoethnografische Aspecte bei der Beurteilung der Mammutjager von Dolni Vestonice in Sudmahren. / Man and environment in the Palaeolithic. Liege; 19. Wa/dron T. 1989. The effects of urbanisation on human health // Diet and crafts in towns. The evidence of animal remains from the Roman to the post-Medieval periods. Eds. D. Serjeantson and T. Waldron. British Archaeological Reports British Series 199, Oxford: 55-73; 20. www.culture.fr/culture/arcnat/cussac ; 21. Zilhao J., E. Trinkaus. 2002. Social indications // Portrait of the Artist as a Child. The Gravettian Human Skeleton from the Abrigo do Lagar Velho and its Archaeological Context. Lisboa. и др.).
Конечно, уже сегодня в Интернете по этим сюжетам можно найти немало самой свежей и убедительной информации. По поисковым системам легко суммировать и множество картинок, отражающих погребальные обряды и пращуров-земляков россиян времен палеолита.
Вместе с тем, в том же Интернете (но особенно печально – в миллионах школьных и вузовских учебников) упорно пропагандируется версия о средневековых началах Руси и России, да и эти начала все еще квалифицируются как «древнерусские». Как бы погребенные – например - в Сунгири и Костенках к отечественной истории никакого отношения не имеют. И не идут с той поры суровые обряды инициаций, когда вхождение во взрослую жизнь и на землях будущей России таило нередко и смертельную опасность. Об этом, правда, напоминают многие народные сказки. В том числе и о Кощее Бессмертном. В поздних вариантах сказок герою помогает победить властителя загробного царства меч. Но в палеолите в дело явно шли каменные топоры, копья с каменными и костяными наконечниками (а то и цельно-костяные как в Сунгири), увесистые дубины-палицы. Как символы Перуна – бога грома и молний. Он – как и Велес - на десятки тысячелетий постарше Христа будет. Извините уж.
Великий Новгород, ноябрь 2007 г. (статья свет так и не увидела)
Моя популяризация статьи А. П. Бужиловой не понравилась ряду сайтов по разным причинам. Христианско (мусульманско, иудейско) -патриотические не могут простить нашим пращурам-язычникам множества обрядов и ритуалов (особенно погребальных), которые негласно «позаимствовали» нонешние доминирующие религии у этих палеолитических пращуров. Светско-патриотичные сайты не могут смириться, что – к примеру – Пшедмости и Дольни Вестонице археологически побогаче нашей Сунгири оказываются. Ладно, чего там особо считаться. Ведь ностратическое единство почти всех народов Евразии – всё более убедительная для многих современных исследований реальность.
Полезная попытка осмысления многотысячелетних процессов
http://blogs.mail.ru/mail/ndaru/