А в доме на окнах занавески кружевные, на комоде салфетка из простой ткани, но с узорами, дочери её, Тане, нравились красивые вещи, и стоили они недорого, а дому вид придавали красивый. Эта привычка Тане от её мамы и бабушки досталась, после войны многие платья простые шили на те 2-3 метра ситца, что выдавали раз в год, а Таня сошьёт сама себе платьице, и украсит его кружевами, рюшами, и смотрится королевой. Её сверсницы завидовали, и прозвали миллионершей, ведь у многих в доме серо было, грязно, и носили балахоны, сшитые из того же ситца, оттуда и зависть к Тане. И дочь Софочку, как подростатьстала, тоже в платьица с изыском одевала, кружева, вставки, пояски красиво на девочке смотрелись. А бантик завяжет, так просто чудо-ребёнок станет. Да и характер у внучки Фейги ой-ой-ой какой, приходят в гости к её маме подруги, и начинают обсуждать, что вот, дескать, у тебя, Танька, ребёнок один растёт, эгоистом будет. Да и вообще, погляди на неё, она ещё скалится, слово о ней не скажи. А Таня подругам жалуется, девочка своенравная, грудной была, постоянно плакала, и сейчас, чуть что не по ней, всё выскажет, за словом в карман не полезет. И строптивая, бабушка ей клизмы хочет ставить для её же пользы, а она не даётся, а у неё всё время запоры.
-А вы её пороть не пробовали?-
спросила одна «подруга»,
- Если бы моя такое только высказала, я бы ей дала...-
Мать уже пожалела, что пожаловалась на собственную дочь подруге. Хотя какая она ей подруга, разве такое другу советуют? А Софочка из-за спины у бабки этой подруге язык показала, и своим детским голоском кричит:
-Уходи, ты нехорошая тётя, детей нельзя бить!-
И Таня с этой подругой рассорилась, чувствует, дочка права, но ведь одна, на всю жизнь оставшуюся одна. А Фейга чувствует, что гости эти были нехороши, да привыкла мужу покоряться, своего мнения не иметь, и дочери покоряться стала. И что Таня её ни спросит, она молчит, или односложно отвечает, боится дочь обидеть, со всем соглашается. И в книжку свою прячется, у неё настольной стал замусоленный томик Шолом Алейхема, она его по кругу читала, до конца доёдёт, и снова с первой страницы начинает. А когда дочь на Фейгу кричит, все жилы у неё на шее наружу, лицо красное, на лбу пот, то мать на кровать свою сядет, взад-вперёд качается, и тихонько жалуется то ли дочери, то ли богу:
-Жизнь моя несчастная, нету у меня мамы и папы, что же делать мне, никому не нужной,-
а у дочери враз все силы вышли, и она на стул падает, за живот с правой стороны хватается, боль у неё давно, печень испортила себе, заболев в Узбекистане в эвакуации желтухой. С тех пор и камни у Тани в жёлчном пузыре, и любое усилие пот на лбу вышибает. А мать её сразу в руки книгу берёт, это её успокаивает, и на любой странице книгу открывает, и читает, читает, лишь бы от страха за будущее убежать…