К многим избранным, владеющим рифмой я не отношусь. Как ни хотелось бы, но строчки мои на стихи не походят, хотя и мне есть что уложить и в ямб и в гекзаметр. Если только представить что я пишу нечто стихотворное…
В моём стихе - синяя ночь, голубые глаза, незакрытая дверь , острые углы, мысль - «Вот и всё». Расскажу, что был у одной лирической героини и не друг и не брат, и не «так», что понятие на литеру «л» дискредитировали морковью, перспектива троих детей ею же и останется, и всё равно придётся мыть посуду и скрести пол до того самого предела, о котором говорить не принято, но страшно хочется.
Я пропою о невозможности карабкаться в горы, идя по широкой равнине, на зарифмованный вопрос что я там потеряла в ответ зарифмую - а что здесь найду? Я напишу, что знаю потомка Платона, и часть моей Византии и шаманского Севера сходятся в нём, не забыв аллитирацией упомянуть слоника в Солониках.
Если бы я писала стихи – мир пополнился бы ещё одной историей нестарого человека, за сутки прочитавшего «Маленького принца» и «Сто лет одиночества».
Если бы я писала стихи, написала бы про одиночество в скафандре, про жёлтый свет в глаза, снизошла бы до объятий и простыней. Затем – я порвала тетрадь и зареклась бы не писать стихов.
Но я не зарекаюсь - я стихов не пишу, чем иногда и выделяюсь.