Около купейного вагона, в котором мне предстояло ехать более тысяча километром, на железнодорожной станции города Ростов на Дону стоял проводник. Он посмотрел внимательно мой билет, проверил документы и, назвав мое место пригласил вежливо войти в вагон. В вагоне было чисто и уютно. Подойдя к указанному место в купе я увидел немолодую уже женщину. Она сидело на нижней кровати купе напротив моего места.
-Здравствуйте! - поздоровался я и вошел в купе.
- Здравствуйте! Как хорошо! Военный! - почти, что вскрикнула от радости она, увидев меня, и не ожидая ответа, стала рассказывать о себе.
- А я вот еду с Владика…
- С кем? - спросил я, не расслышав.
- Не с кем, а откуда? - ответила удивленно, но без возмущения она и продолжила,- еду я с Владикавказа, а ласкательно - уменьшительно, я его называю, так же, как и другие люди "Владик".
- Понятно.
-Так, вот. Я там, во Владике была на кладбище мужа своего. Он у меня давно уже умер в результате полученного ранения в период афганской войны. Схоронила со всеми почестями более 20 лет назад. Теперь он лежит там во Владике в сырой земле, а я мотаюсь по белому свету, не находя себе покоя…
И она заплакала. Её слезы текли ручейком, по привычке по щекам и она их вытирала платком красивым жестом руки, как и полагается благородной даме ее возраста.
-Прошу Вас успокойтесь… его слезами не вернуть, а Ваше расстройства, кроме того, что передается другим лицам, является нехорошим фактором влияющего на здоровье организма и сознание духа, как для Вас самой, так и для окружающих.
Поезд тронулся своевременно и на перроне остались лишь провожающие, махая руками вслед.
-Ваш билет? Переспросил проводник мой билет неожиданно войдя в купе и осмотрев внимательно то меня, то спину женщины, которая отвернулась к окну и плача горько о чем то говорит, а я в это время переодеваюсь в ее присутствии. Лишь не подумал чего плохого,- подумал я протягивая проводнику билет. Он оторвал себе оригинал и вернув мне копию ушел, закрывая за собой дверь.
-Такие слова?! Они действуют на меня как мед с чаем, но все - же… поймите меня сами… муж у меня был таким же, как и Вы, молодым и красивым,- продолжила она, не обращая никакого внимания на внезапный визит проводника,- он имел большой опыт работы и пользовался огромным уважением среди сослуживцев и начальников. Да и в Афганистане он не должен был ехать. Тогда, в 1985 году он работа советником при армии южного направления и занимался в основном вопросами связи и управления. Ему предложили съездить в качестве советника для обмена опыта в Чехословакию или в Польшу, но он написал рапорт и выбрал Афганистан. И попал в центре событий. Я точно знаю то, о чем говорю, потому, что два месяца спустя, я попросилась к нему. Когда он мне позвонил, я спросила у него адрес его пребывания и вылетела к нему. Он не верил, что я приеду, и сказал мне точный адрес. Нас было много жен, таких же, как я набрался целый вертолет. В аэропорту Кабула нас встречала много народа. Только вокруг самолета стояли три четыре кольца солдат в незнакомой нам форме. Наверное афганцы. Многие жены побоялись выйти из самолета и тем же рейсом полетели обратно в Союз, а я вышла. Моего мужа там не было, но его самого, оповестили о моем прибытии, и он в это время наводил порядок в своей комнате, там, где его разместили в общежитии. Он мыл полы, купил всякие вкуснятины и забил холодильник до отказа, в том числе бананы, манго, мандарины, колбасы, вырезанные и уложенные в пакетиках и всякая всячина такого же типа, то есть то, что я ранее никогда не видела своими глазами, а не то, что на вкус проверить. Кроме того, купил большой букет цветов. Такой большой, что его самого не было видно из - за них! И когда я подъехала в сопровождении большой группы вооруженных людей к подъезду, он меня ждал. Ждали там и другие люди. Всем было интересно, что же за жена у Валерия Павловича, что он так старается. Она едет не в парандже, как местные там ходили, а с открытым лицом, да еще и муж моет и драит полы, красит столы и стулья. Он меня обнял, прижал к цветам и поднял на руки. Так меня и донес до самой комнаты на глазах у изумленной публики. Там были мужики из Афганистана, из СССР, из других государств и все стояли с открытыми ртами. Даже те, что меня привезли, не могли завести свою машину, чтобы уехать оттуда. Она заглохла, видимо потому, что водитель, случайно нажал на какую ни будь педаль или кнопку. В общим, все были в ауте! Я зашла и увидела в доме чистоту и порядок. Пахло свежими красками и продуктами. Мы накрыли стол и по случаю моего приезда созвали всех к столу. Народу было много, но хватил всем. И все моего Валеру восхваляли, а заодно и меня. Но там была одна женщина. Не знаю, чья она была жена, но по национальности Молдаванка. Так, вот, она приревновала меня к своему собственному мужу и когда мужу стало немного плохо, и он пошел и прилег в другую комнату, то ли от того, что я танцевала со всеми подряд, кто бы на танец не приглашал, я не отказывала, то ли от того, что с непривычки он выпил немного, так как он у меня не был пьющим, эта женщина подошла ко мне и спросила, можно ли ей утешить моего мужа? И я, понимая эту ситуацию разрешила ей. Но через некоторое время она вылетела из комнаты как пуля. Муж мой ее выгнал. Мне было очень приятно! И мы с ним стали жить вместе в Афганистане. Я устроилась на работу и так почти полгода мы там и работали. А в это время наши с ним дети, две дочери были с моими родителями. Они были уже большими. Одной двадцать лет, другой девятнадцать. Рождены были друг за другом через год. У них уже были ребята, с кем они собирались жениться, так, что я не беспокоилась за них. Его родители отказались от своих же собственных внучек, за что он на них очень обижался. Кроме того, его родители написали ему письмо, в котором обвинили меня, за то, что я оставила детей и пошла к мужу на войне. Валерка мне ничего не сказал. Ни единого слова! Но он оставил на столе это письмо, дескать, читай сама. Я тоже ничего не сказала. Его родители есть его родители, и я не имею право о них говорить плохо или хорошо. Но он, не ответил на это письмо. И мы так дальше с ним и служили. Он постоянно уходил куда-то в командировках. Бывало, что надолго. На мои просьбы взять меня с собой, он не откликался. Он говорил: мать, война не для тебя. Сиди тут и молчи. Ты итак нарушила все правила войны с своим прибытие в эти края. А я его спрашивала: а как же мне быть, если вдруг кто ко мне подымится? Мы жили на втором этаже, а на первом жили афганские солдаты. Их было много. На втором же этаже гостиницы жили наши ребята со всего союза. А женщин было мало. Всего лишь несколько человек. Так что Вы думаете? Он мне принес автомат, гранаты, пистолет, показал, как с ними обращаться и сказал: мать, если кто захочет тебя обидеть или начет до тебя домогаться, а то и силой взять ты стреляй. Наш, не наш. Ты стой за свою честь до конца. Так я жила в обнимку с этим арсеналом оружия и ночами, ждала его, приглушаясь к каждому выстрелу. А выстрелов было много. Он приезжал и уезжал опять, и так было много, много раз. Однажды мне сообщили, что его ранили в ногу. Я была счастлива. В ногу! Ранили! Не убили! И я поехала к нему в Кабул, в госпиталь. НО через день нас на самолете направили в Владике. А еще через неделю он умер от гангрены. Так я и осталась одна…
Женщина заплакала еще больше, чем вначале и рыдая тряслась всем телом, затем кашляла долго и вытирая слезы продолжала рыдать.
-Успокойтесь…прошу Вас. Мне самому плохо. Я Вас понимаю. Это большое горе. Большое горе всему бывшему союзу и всему афганскому народу!
-Да милок! Это так,- сказала она, вытирая слезы. К стати, как Вас зовут? Мы ведь так и не познакомились с Вами! Меня зовут Любовь Васильевна… именно, Любовь Васильевна, а не просто Люба.
-Меня зовите просто Иваном.
-А по батюшки?
-Не обязательно. Пусть будет так… так… легче.
-Хорошо. Так вот, значит… мой Валера умирает и мы его хороним. Но я телеграмму его родителям не дала. Я дала телеграмму его брату. И брат конечно довел до все остальных их родственников. Хоронить они приехали, но ничем мне не помогли. Помогла хоронить государство! Похороны были пышными! Весь город приехал на похороны. Играла музыка, стреляли у могилы. Было много венков и цветов! Мне было жаль, что он лежит, почти что, улыбаясь, но всего этого не видит. Я плакала, как сумасшедшая, желая лечь с ним рядом в могилу, меня отняли от него, вкололи много уколов, а другие родственники его практически не плакали. Почему? Я не знаю. Может, они его не любили так, как полюбила его я. Я не хотела жить….
Вдова заплакала и зарыдала опять.
-Успокойтесь, пожалуйста. Его не вернуть…
-Он снился мне в каждую ночь! Мы с ним занимались любовью, говорили, он меня советовал как жить. Вощим все, как при его жизни… Дочкам тогда я не сказала о том, что отец умер. И они его ждали. Так получилось, что они были уже беременными и собирались замуж. Я не стала их расстраивать до рождения детей. И никто им не сказал об этом горе тогда. Но несколько месяцев спустя они подошли ко мне с вопросами: можно ли выйти замуж? И что я могла им сказать? Нет? Им, стоящим передо мной со своими женихами?! С цветами, со счастливыми улыбками? И я молчала. А женихи стали обижаться…Девочки мои заплакали и упали передо мной на колени. Жени следовали их примеру. И тогда я сказала: да, но… еще не прошел год. Папа?!!! Закричали девочки в один голос и упали в обморок. Мы вызвали скорую, но… у обеих получились выкидыши…
И Любовь Васильевна зарыдала опять, закашляла и поменяв мокрый уже от слез платок вытерла насухо слезы. Посмотрела на меня и извиняясь объяснила:
-Я Ваня, к тому времени уже заполучила астму. Поэтому и кашлю всегда.
Она достала флакончик и впрыснула себе в горло лекарства, потом достала аппараты для замера давления и для сахара в крови и провела соответствующие замеры. Я молчал. В горле стоял комок, а душа обливалась слезами.
-Женихи, к их чести, вынесли все это, поняли, не разбежались, а полгода спустя, сыграли сразу же две свадьбы. Что касается старшей дочери, то я ей говорила, что мне не нравиться ее жених. Он маленького роста, даже меньше Вашего, лысый и по натуре злой и ленивый. Они прожили вместе недолго, но родился сын, его назвали Валерой, в честь моего мужа. И вот теперь этот Валера, внук мой большой. Ему двадцать лет, но он похож на своего отца. Ленивый, ничего не хочет делать, вечно его болит голова. И мы думали с дочкой, что его надо срочно в армию направить, чтобы ему там мозги вправили. Но его не взяли. При прохождении комиссии нашли, что у него в районе позвоночника что-то не так срослось и вены полузакрыты и не всегда поступает в головном мозге требуемого количества крови. Вот почему наш Валера вечно мучился. В школе ходил, но мог выйти с урока и пойти погулять. Ходил вокруг школы с наушниками в ушах и слушал музыку…
И Любовь Васильевна усмехаясь, изобразила своего внука слушающего музыку. Это было достаточно комично, и я заулыбался. Смеется, не посмел.
-Так вот … ходил он так вокруг школы и наконец, получил справку о том, что прошел обучение в средней школе…справку! А я думала, что раз его зовут Валерой, то он будет похожим на моего мужа! Однажды, когда я ему отказала в покупке скутера, он обиделся и спросил у меня: к стаи, где мой родной папа? А я ему ответила: когда тебе было 2 года, твой папа подарил тебе воздушный шарик, так, что если хочешь его увидеть, то пожалуйста тебе адрес, он живет во Владике, съезди к нему, может он подарит тебе опять шарик? С учетом, что ты уже взрослый, подарит презерватив!
Любовь Васильевна посмеялась. Я тоже усмехаясь над ее шуткой тогда покачал головой одобрительно и спросил: - а как же папа его?
-Да он, проклятый Луи де Финес, кроме того, что ничего не делал и жил на моей с дочерью шеей, они с дочкой жили у меня на квартире, начал мне хаметь. Так например, однажды он спросил у меня, чтобы я ему купила машину. Я ему купила. Как участник боевых действий и как жена погибшего офицера, Родина дала мне некоторые льготы, которыми я не пользовалась, но однажды приехал ко мне на работе осетин и говорит: Вы Любовь Васильевна? Я отвечаю? Да! А он мне: Вы имеете право на получение вне очереди машины. Прошу продайте мне Вашу очередь! То есть, Вы получайте новую шестерку, за мои деньги, а я взамен, отдаю Вам свою старенькую шестерку бесплатно! И я согласилась. Таким образом, у зятя моего любимого появилась машина, а под машиной мне предложили в исполком участок земли, для строительство гаража. Я продала кое какие дорогие мне вещи, наследство от мужа и построила гараж. И мой Луи де Финес катался на моей машине и пользовался моим гаражом. Потом он машину разбил, продал, а деньги я так и не увидела. Его родителей в жизни я видела только тогда, когда они приезжали за деньгами, дескать, нам нечего есть, а Вы получаете пенсию за погибшего мужа, так, что помогите. И все это можно было бы стерпеть, но он ста качать права. В моем доме, на мои деньги, сам с утра до вечера смотрит телевизор, а на такую просьбу, как: вынеси пожалуйста мусор! отвечал, что ему: некогда. Мы с дочкой работали на две работы, каждая, ребенка водили в разные там детские кружки, а он даже не находил время с ребенком проиграться в вечернее время! Чем занимался? Один бог знает! Главное, что ничего не делал. И его отец, строитель по профессии приехал к нам в гости и, пролежал пять дней упираясь рогами в телевизор, а в это время мы с дочкой ночами, после работы делали ремонт в ванной! Однажды мой зятек мне говорит: Вы знаете, нам гараж не нужен, так, как машины нет, отдайте его мне, а я его с выгодой продам. Я тогда ахнула от его наглости и говорю ему: Нет! Ни за что! Это же память о муже! А он мне говорит! Какая к черту память!? Сколько можно на это ссылаться! А я говорю! Все что у нас есть, это с его помощью! Государство нам помогает, потому, что он умер во имя государства! А он говорит: он просто получил незначительное ранение, и его не спасли врачи, идиоты! А я кричу ему: Не смей так говорить на наших врачей! Моя дочь вышла из соседней комнаты, где она до того сидела и прислушалась к нашему очередному спору, вышла, взяла его за шкирмон и вышвырнула из квартиры. Навсегда! Так Мой Внук Валера остался без родного отца. Но у него есть отец. Есть отец! Это второй муж моей дочки. Однажды, когда мы собирались встретить новый год к нам пришли гости. Студенты. Дочь тогда училась в институте. И один студент, приехавший с парой спросил мою дочь, кого тебе вызвать из наших студентов, чтобы встретить новый год веселей? А она ему и говорит, того, мол, он мне нравиться. Так в Нашем доме появился Вова. Мой нынешний зять. Вова не похож на того Луи де Финеса. Он высокий, умненький, получил уже три высшие образования и теперь защищает диссертацию. Вот как! А я ведь столько ходил тогда и просил дочь простить Луи де Финеса и вернуть отца к ребенку в дом. Но моя дочь, как кремень: мама! говорила она, не лезь в мою жизнь. Его больше нет! Его нет даже больше, чем нет нашего родного отца! И я ни за что не смогла ее переубедить. Так вот этот зять вырастил моего внука Валеру, протерпел все его выходки и ни разу на него даже не крикнул! Дочь себе позволяла, я с ним спорила, а он нет. Никогда! Кроме него, у меня есть и второй внук от дочки и от Вовки! И этот внук такой озорной и такой умненький! Вундеркинд! Во всем он лучший! И дома, и в школе и на секциях, куда мы его водим: танцы, карате, музыка. Вощим дочь на нем отрывается. Мы упустили воспитание Валеры и все теперь, что не сделали, когда рос Валера, делаем вдвойне с Димкой. Так он нас и радует вдвойне! Ему уже 9 лет. Разница в возрасте со старшим в 13 лет ничуть не различается…
-А как они ладят между собой?- спросил я.
-В смысле дочь с новым зятем?
-Нет,… братья.
-Очень хорошо! Однажды я заставляла младшего учить уроки. А он устал и захныкал, что дескать, бабуля, потом выучу. Я начала настаивать, ведь у него много секций и некогда потом учить уроки и тогда подошел старший, то есть Валера и говорит: отстань от ребенка! Он, то есть старший внук часто со мной ругается! Однажды даже сказал мне: чтобы ты сдохла! А я заплакала, а потом говорю ему: и ты на самом деле хочешь моей смерти? Да я тебя с самого детства на руки носила, еще махонького такого и попку тебе вытирала и щечки тебе целовала и лечила, когда ты болел, а он говорит: бабка, ты что сумасшедшая? Когда я тебе говорила такие слова? Так он и не понял в порыве злости, что сказал. Это он потому, что болен. У него с головой проблемы. Как только меняется погода, Валера наш лежит как убитый весь день на диване…
-А как ладят дочь с новым зятем?
-Отлично! Я просто за них рад. Только он доверяет мне больше, чем своей жене и все время со мной делится всеми делами. И даже зарплату мне отдает. Дело в том, что он считает себя должным передо мной. Почему? Я расскажу кратко. Когда он тогда приехал на новый год, с подарками моей дочке и сыну Луи де Финеса, то ближе к ночи, когда гости уже расселись за столом и ждали речи первого лица государства, позвонили в дверь. Я пошла открыть, а там… сам Луи де Финес! С букетом цветов, что самого не видно было из-за них. Здравствуй мама, я приехал просить у Вас прощение. Это три года спустя! А до этого, ни слуху, ни духу! Я позвал дочь, она подошла, взяла букет и закрыла перед его носом дверь. Луи де Финес поскулил вокруг дверей, походил вокруг дома до утра, а к утру поехал, откуда приехал. А зять, Вовка, остался с ночевкой и с тех пор шестнадцать лет все ночует у нас. Потом они с дочкой оставили мне Валеру и поехали покорять столицу, Москву! Долго они ее покоряли, пока дочь не стала просить, чтобы я продала квартиру и приехала к ним. Я оказывалась! Там, во Владике мой муж, квартира получена им! И это память о нем! И она все просила и просила, пока мое сердце не выдержало, я все продал, приехала в Москву и жила сними на съемной квартире, без прописки и без средств. Жила на их деньги и тратили мои с квартиры. А они искали варианты, но никак не могли найти подходящий. А в это время, на дворе, одна тысяча девятьсот девяносто восьмой год. И все мои сбережения, с проданной квартиры, в рублях. И опять мне муж мой хоть и давно уже умерший помог. Мы с зятем поехали и нашли квартиру в Домодедово и, несмотря на то, что дочь не хотела, она искала только Москву, мы купили эту квартиру. И как мы ее оформили, нагрянула великая девальвация рубля. Доллар пошел вверх, а рубль рухнул! Цены скакнули до безумья, а старые хозяева плакали вернуть им квартиру. Но мы то при чем? Так мы и живем в Домодедово. А ведь могли жить в Москве. Мне, после смерти мужа, давали квартиру в Красногорске, а я отказалась и, долго потом власти искали подходящий для меня вариант во Владике, чтобы я была рядом с любимым…
-Значит в Домодедово Вы живете со старшей дочкой, с зятем и с двумя внуками в трехкомнатной квартире?
-Да! И к нам еще все время живут другие люди. Дочь моя, да и зять, такие - же добрые на сердце, как и я и внуки мои. Мы всех людей жалеем. Вот, например, однажды к нам с Валерой приехал его друг, Вася. А у Васи, родители, пьяницы и дебоширы… Они по ночам его отправляли все время купить им пиво, водку, сигареты. В магазине и в киоске ситуацию их семьи знали и ребенку продавали, бывало даже в кредит. И ребенок не спал ночами! Это он рассказывал мне! И жил Вася у нас полгода, пока однажды не пришла его пьяная мать и не сказала, что его ищет милиция, чтобы забрать его на военную службу. И я сказала Васи: ты от армии не прячься. А он мне ответил: нет, тетя Люба, я не прячусь. Я не знал, что меня ищут. И на второй же день он принес торта, бутылку шампанского и сказал, что хочет чтобы мы провели его в армии. Так наш Вася и пошел служить. А какие письма он пишет!? Если бы Вы только знали Ваня! Дорогая Любовь Васильевна! Дорогие мои родные Вашей семьи. Пишет Вам Вася. Я служу хорошо. Стал сержантом и стараюсь Вас не подводить. Я сейчас понял, также, как когда жил у вас что такое настоящая семья. Люблю вас всех и целую крепко. А маме с папой не пишет. И они не интересуется где их сын. По ходу, даже не знают, что он служит, и у же скоро вернется домой. В декабре вернется наш Вася и приедет к нам. Мне так интересно, как он служил, какие у него взгляды на жизнь. Даже Валера у меня сейчас стал лучше, чем раньше. Он такой деликатный и внимательный. Это его Вася научил. Ведь Вася, пока жил у нас, сам кровать за собой заправлял, сам мыл посуду, порядок наводил, много читал, не курил, не пил. Даже когда приходили другие ребята к моему внуку Валерке, он с ними посидит немного, поест и уйдет. Он не пил никогда. А мой Валерка сначала пил много, курил много, а теперь начинает потихоньку понимать, где и как жить на свете…
-А он был когда ни будь у родителей Васи в гости?
-Был! Приехал домой с таким лицом, как будто его били! Говорит мне бабуля, я был в такой конюшне, что даже не вериться. Сесть негде, есть нечего, лежать в этом клоповнике, даже за большие деньги меня не заставишь. И как только Вася там жил? Пусть он поживет у нас всегда. Конечно, пусть живет, говорю я, а у самой душа радуется, ведь Вася наш учит его ежедневно уму разуму и он уже не похож на своего Луи де Финеса. И я так жду возвращения Васи! Мне так интересно как он дальше будет жить! У него есть очень красивая невеста. Она его ждет. А служит Вася под Питером и его невеста с моим Валерой и с другими их друзьями съездили к нему в часть. И сказали мне, что наш Вася очень похудел, но ничего…держится…
И Любовь Васильевна достала платок и вытерла слезы. Я спрятал свой взгляд в окно, потому что слезы текли и по моим щекам.
-А как насчет учебы Валеры?
-Вот я сейчас приеду и займусь им. Он уже созрел для науки.
-А Вовка? Вовка как относится ко всем этим моментам жизни?
-Он терпит все. Он нас всех кормит, зарплату дает не дочки, а мне…
-А почему? Вы…экономист дома?
-Да…я как экономист у них. Я рассчитываю, сколько платить за учебу, сколько за кредит, дело в том, что Вовкину машину мы отдали дочки, а ему купил у другую в кредит, кроме того, мы еще четыре года должны доплатить за квартиру банку. Моих то денег не хватало на покупку квартиры в Москве. Квартиры во Владике намного дешевле! И мы взяли кредит под проценты и платим. Банку. Осталось еще четыре года. Но… ничего. Мы платим и за квартиру и за машину. Дело в том, что дай бог Громову здоровья и счастья, в Московской области все организовано хорошо. Социальные службы работают. Не успела я приписаться в квартире зятя, а квартира его, потому, что он взял кредит на себя. Кто бы мне или дочки дал кредит, как мне позвонили с собеса и сказали прибыть к ним в такой то кабинет. Я пришла, а мне говорят: Вы Любовь Васильевна? Я отвечаю: да. А они там: а Вы знаете, что Вам полагаются льготы? И бесплатный проезд, и пять тысяч к пенсии и пенсия мужа и бесплатные путевки в санаториях и другие? Вы же замуж не выходили? Нет, замуж не выходила. Нету больше такого человека! А льготы, откуда мне знать, мне о таких вещах ранее никто не говорил. Я получала машину и землю под гараж. Тогда, говорят, оформляйся Любовь Васильевна! Я думала, что пять тысяч дадут одноразово и все, а тут, по пять тысяч в месяц! И пенсия моя, и пенсия мужа! И еще ежегодно в санаториях. Я вот сейчас еде с Владика, где побыла в санатории месяц, побыла у мужа на кладбище, сделала ему мраморное надгробие. Ведь он заслужил это все. Благодаря ему, я так живу, что порой даже стыдно и неудобно.
-А Вы не спросили насчет мраморного надгробия у местных властей? Ведь как я знаю, и эта льгота Вам полагается, вернее ему!
-Да нет, же… мне и так уже стыдно за все, что я получаю. Вот сейчас мне оформляют документы на квартиру и на земельный участок. Куда мне еще? И ему я найду всегда денег, чтобы там ему было хорошо. Он меня часто посещает. Снится мне.
-А Вы замужем, значит больше никогда не выходили?
-Даже стыдно признаться…я даже мужчину другого не видела и не знаю. И не хочу видеть. Ушел мой Валера и забрал с собой всю искру любви! А ведь мы каждый день занимались раньше с ним любовью, а то и чаше! И самое главное, что инициатива была в основном всегда с моей стороны. Он так мне нравился! Это такой был полет! Я даже думала, что вот сейчас умру и, ничего не требуется больше в жизни! Умереть с ним на себе!
-И как Вы так вдруг все забыли? Куда все делось?
-Не знаю Ванюша! Как рукой снялось! Правда, вначале почти десять лет занималась с ним во сне любовью, но потом все реже и реже и сейчас все угасло! Все, все! И почему я только тебе это все рассказываю? Я даже своим подругам никогда не говорила. Ведь после смерти мужа мне надо было, как то, жить. И вот я однажды села в поезде и попала также, как с тобой в одном купе с одним человеком. Виктором Петровичем. Так вот, Виктор Петрович, спросил меня о том о сем, а потом взял у меня телефон и позвонил, чтобы я приехала к нему на работу. Было мне тогда только 43 года и выглядела я хорошо. Вот, моя фотография (она достала из бумажника свою фотографию двадцатилетней давности и показала мне и с фотографии на меня посмотрела красивая, голубоглазая блондинка, с пухленькими губами. Она улыбалась, и ее улыбка наряду с грустью, показывала лучезарную радость и молодость. Осмотреть такую фотографию, нормально сложенному мужчине моих лет, без вожделенного желания невозможно!) и это фотография тех лет…
-Так, он имел на Вас виды?
-Никогда! Чисто служебные отношения! Но он относился ко мне помягче, чем к другим. Давал мне премии, тем самым, вызывая ко мне злость со стороны других сотрудников. Но однажды на совещании коллектива он сказал всем: дорогие мои сотрудники! Это женщина вдова погибшего за нашу Родину человека. Настоящего человека! И я хочу, чтобы Вы все об этом знали и уважали ее и ее горе, не может нас не тронуть! С тех пор никто на меня не обижался. А я старалась, работала в интересах нашей компании от зари и до ночи. И дочка работала, чтобы прокормить своего Луи де Финеса, а Валерка остался без нашего внимания…
-А другие мужчины? Я, извиняюсь, но Вы и сейчас красивы, а тогда, судя по фотографии, вы просто выглядели блестяще!
-Другие мужчины боялись меня! Я работала, как робот и во всем была таковой. Только дела! Только работа! Только дружба! Однажды, когда развал СССР был в самой стадии нашего начальника, осетины убрали с должности, и назначили своего. И я ушла с той работы и нашла себе другую, но в новом коллективе был один очень шустренький по этой части человек! Бабник! И он никого мимо себя не пропускал. Я пришла в их новый коллектив, а женщины, которые все уже у него неоднократно побыли, говорят ему: вот тебе новенькая! Дерзай, пока другие не схватили! И он полез ко мне в кабинет. Я занималась профсоюзными делами и имела отдельный кабинет. А все остальные бабы стали за дверями и прислушивались к нашим разговорам. А я ничего не знала. Зашел начальник в кабинет и ведет разговоры с новенькой. Все чинно и благородно, но вдруг я чувствую, что его разговоры, сплошные намеки. Думаю, может так кажется, а тут он меня за задницу своими лапками хвать, да губами к груди. Во мне такое бешенство проснулась, что мой бедненький начальник впервые в его жизни открывая дверь головой, вылетел сшибая всех стоявших около дверей баб. Они даже не смеялись вначале! Они просто обомлели и разбежались по своим кабинетам, как крысы по норкам. А я вышла и еще пару пеньков ему надавала своими ногами по заднице по его бесстыжим местам. Да так, что ему пришлось госпитализироваться на пару недель. И в коллективе меня приняли, но со мной никто из мужчин не дружил. Пусть знают мужчины, что не все женщины такие, как им кажется. Есть и другие! Есть такие, которых они хотят видеть в качестве своих жен. Спустя некоторое время, меня стал начальник уговаривать, чтобы я уволилась по собственному желанию. А я ему говорю: нет уж, только по сокращению штатов! И он мне сделал сокращение. Со мной уволилась еще одна моя подруга и мы с ней стали ездить по загранице, покупать шмотки и продавать. Мы были, как все. И я накопила некоторый капитал. За этот капитал я купила брату мужа моей первой дочки квартиру в Владике. Брат мужа хороший парень. Вернулся с армии и стал искать себе институт. И нашел во Владике, недалеко от нас. Сначала он жил у нас несколько лет, в "двушке". Мы жили тогда всемером. Я, моя старшая дочь, ее сын Валера, младшая моя дочь со своим мужем и с сыном, а также брат мужа моей второй дочки, о которой я тебе еще пока ничего не рассказывала…
Я посмотрел на часы. Провел про себя предварительные расчеты: "Сел в поезде в семь сорок утра, часы показывают четырнадцать часов, завтрака еще не было, обед пропустил, прошло только около шести часов, но всю историю я еще не знаю…".
-Может, расскажите попозже? Я хочу предложить Вам пообедать. У меня есть пару пачек с картофельным порошком. Залью сейчас кипятком, и будет нам пюре…а там и чай или кофе у проводника возьмем.
-Ни в коем разе! Я была у подруги, у той, с которой мы ходили по загранице и о которой, я ничего еще не рассказала… так вот, она мне напахала тут столько еды, что хватит кормить роту. Оставьте свои порошки в покое. И как им не стыдно так держать офицеров впроголодь? Ведь Вам дают сто рублей в сутки на пропитание, когда Вы в командировке? Как я слышала пятисот пятьдесят рублей на гостиницу?
-Да…именно так.
-Значит я Вас покормлю!
Она достала большую сумку и выставила на стол: хлеб, помидоры, огурцы, варенные яйца, куру-гриль, мясо копченное, мясо варенное, колбасы разные, йогурты, шоколады, мармелады, чай, сахар…
Слюни потекли ручейком. Глаза мои засверкали, и я стал глотать свои же слюни, набирая ртом воздуха в ожидании разрешения на еду. И вот, наконец, разрешение получено.
-И ч..о да…ше? - спросил я с полным ртом вкуснятины.
-Что дальше? Дальше, мы с Лидкой, так звали мою подругу, дружили и дружим и по сей день. Она со своим мужем и помогли сделать мраморную плиту и ограду на кладбище мужа, и оставили место и для меня. Рядом с мужем. Так вот теперь моя подруга ищет варианты для продажи своего дома во Владике. Они с мужем решили съездить и пожить к сыну в Москве. Дело в том, что сын их, окончил аспирантуру и один из студентов, тоже осетин, как мой первый зять, муж старшей дочери, Луи де Финес, познакомил его на свою беду со своей сестрой. А сам он военный. Он окончил академию генерального штаба и его оставили служить в Москве. Ему уже под пятьдесят лет, но он еще не был женатым ни разу. Служба! Он был в Чечне, был в свое время в Чехословакию, служил раньше в Польше, на Дальнем Востоке России. Некогда ему было жениться. И тут, этот хитрец, осетин, познакомил его со своей сорока шести летней сестрой и они к несчастью поженились. А сейчас они получили от государства трехкомнатную квартиру в Москве. И вся деревня из Владика, приехала к ним, и живут в этой квартире табором. А он уже напугался и позвонил родителям, мол продайте все и срочно ко мне. Жить будете у меня, прописку я Вам сделаю. А они не могут продать дом. Дома во Владике стоят дешево. Сын им говорит, закройте дом и приезжайте! А они не могут оставить свой дом, но и продавать его пока тоже не могут. Да и сами они бояться жить в Москве на старости лет. У них сейчас и овцы, и корова и птицы разные и собака. А что их ждет в Москве? Табор этот из Владика? Они же друг за друга стоят горой! И нам, русским, поучится бы надо, у этих маленьких народов, любви и уважению друг к другу. Я своей подруге говорю: не бойся, я с тобой! Мы всю жизнь дружили, и я тебя никому не отдам на растерзание. А когда помрем, так пусть тогда нас похоронят живые. И никто тебя не обидит. Живем же мы с зятем и к нам приходят их родные и живут соседи, вот такие, как наш Вася. Москва не Владик, и это надо понять. Вощим, я их подготовил, и они скоро приедут навсегда жить в Москве. Бомжами не станут…
-А ч.о если вд.уг они их не при.ут? - спросил я глотая очередную тушу окорока.
-Примут. Куда они денутся! Я сама буду в этом разбираться! Жаль, только, что уже не у кого будет брать такие гостинцы, когда съежу к мужу на кладбище, - сказала она, осмотрев как я с удовольствием ем и добавила, - а ты не отвлекайся, ешь.
-Есть у меня еще одна подруга, но она где-то в Красноярске. Мы вместе служили. И ее муж с моим мужем были друзьями. Однажды на мой день рождения мой муж приревновал меня к своему другу. Дело было так: мы вышли с ним на балконе и он видимо втюрился в меня и рассказывал мне разные байки. Я смеялась, и нам было весело. Моя подруга мыла посуду, а мой муж, уже немного выпивший, пошел к телевизору и делал вид что смотрит футбол, а сам наблюдал за мной. Но он ничего не сказал. Мы вообще при других, и даже при детях отношения не выясняли никогда! Мы все время смеялись, танцевали с нашими гостями, поддерживали компанию разговорами и шутками, но никогда не ревновали и не выясняли отношения! Приревновал значит он меня, да и подруга злилась тоже и я это заметила и мне понравилось. Ах, значит все же ревнуешь, подумала я…
-А поч…у так хот..и ч..бы В.с пр.рив...ли?
-Да потому, что он меня обидел накануне. Мы с ним сидели на кухне, пили чай, а он говорит: ты мать похудела бы что - ли? А то, задница слишком уж большая! Ах задница моя тебе не нравиться? - спросила я вышла из комнаты и заплакала. Он не шел меня утешить. И тогда у меня возникла мысль, сделать ему сюрприз. Я разделась догола, одела его семейные трусы и засунув обе руки за резинкой трусов зашла на кухни! Он упал со стула! Вот говорю я ему! Любуйся, у кого из нас задница больше! В твои трусы не только моя задница лезет, но еще и руки можно засунуть, чтобы подержаться! Ио он смеялся нечеловеческим смехом, а потом и я с ним.
-Ах-ха-ха-ха! - засмеялся и я поперхнувшись мясными вкуснятинами.
-Но друг то его, имел на меня виды! И он, однажды, узнал что мой в командировке и решил ко мне заглянуть. А я его выставила с лестницы, да так, что прошел некоторый шумок насчет его скоротечного выхода в ночи с нашей квартиры. И мой муж, решил меня подкараулить. Он поставил наш телефон на прослушку. Он же связист с именем! Он столько пультов сделал в своей жизни, что даже генералы его по имени звали, а однажды он даже забросил в своего начальника пультов связи, но за это даже не был наказан. Когда мой муж работал, ему никто не должен был помешать! Я сама ходила на цыпках и дети тоже. И вот, звонит мне эта подруга и договаривается со мной о встрече. Мол, так и так, мой на дежурстве, твой тоже, я сегодня, также, как и ты одна. А у меня есть давние друзья, которые обещались приехать в гости и я хотела бы, чтобы ты была со мной, чтобы не было разговоров в городке. Ведь ты сама знаешь, что военный городок, как сито. Всем все понятно и всем все слышно. Я ей сказала, что подумаю и чтобы она за мной заехала. А потом добавила, что боюсь, что мой узнает. Да пошли они все на три буквы, сказала подруга сеясь и положила трубку. Я, положив трубку, стала готовиться к встрече мужа. Я была уверена, что он уже все знает и сейчас бросит службу и примчится домой. И пока я накрасила губы, пока одела новую юбку, он уже тут как тут. Заходит, весь красный, как варенный рак, садится на стуле в коридоре. Ничего мне не говорит. Молчит и ждет. Я тоже молчу, крашу губы, делаю ресницы и думаю: во попала моя подруга попалась. Она тоже к стати Любка. Ну вот Любка достанется тебе. К моему счастью старшая моя дочь вернулась со школы раньше. Я ее подозвал втихаря и передал ей для тети любы записку, но чтобы папа не видел и не знал: "Люба, не приезжай". И дочь моя, передала втихаря Любке, подруге записку, а он все сидит, ничего не зная, ждет и ждет. А со службы уже звонят, где пропал дежурный? И он подошел ко мне, взял за грудки и сурово спросил: у тебя с ним что-то было? Скажи было? Если да, то я тебе прощаю, если нет - развод! Только правда! Что мне надо было сказать? Разводится я не захотела и я ответила ему да, было и не раз! И он повалил меня на кровати, бурно овладел мною и ушел на службу. Мне было очень хорошо, но я подумала, почему мужики такие сволочи? Почему им нравится проститутки и шлюхи? Почему он так хорошо овладел мною, после того, как услышал, что я ему изменила много раз? Намного лучше, чем до этого? Я плакала тогда долго и горько. Такие слезы, Вы, мужики никогда не поймете! Это слезы обиды за всех нас, женщин. Мы Вас любим, угождаем всем Вашим пожеланиям, а в ответ, получаем только редькие и несуразные признания в любви. И иногда, нам кажется, что вам больше нравятся проститутки, чем чистые и девственные женщины. Верные во всем Вам и готовые на все ради Вас!
-Может он Вам не поверил? - произнес я четко, не закрывая рта от изумления и от переполнения его вкусной едой.
-Да он поверил или нет, я не знаю. К тому времени я сама его ревновала. Он уже мне попался на разные звонки. Дело в том, что я рождена первого января. И на мой день рождения всегда собирались много друзей. Они накануне встречали со своими семьями новый год, а потом приходили к нам. А некоторые приходили встречать новый год и плавно переходили в встрече моего дня рождения. И однажды ему позвонила связистка сего работы. Их там было много, и они часто звонили, но… она с таким голосом, знаю я и понимаю этот голос влюбленных женщин, сказала: Валера, я одна дома, скучаю. Звоню, чтобы поздравить с новым годом…а он, не давая ей до конца все сказать, так, как понял, что я подслушиваю на второй параллельной трубке промурлыкал: с новым годом и от меня всем там наилучшие пожелания, не напивайтесь сильно, чтобы начальники меня потом не ругали. А я дома, одна повторила она. Он ничего не сказал и положил трубку. Я тоже тихонечко положила. Внутри все кипела. Вышла из второй комнаты к гостям и улыбалась, подавала салаты на стол. Он все понимал и все знал, но вел себя также прилично. А ночью, когда гости разошлись, он подошел ко мне на кузне и обняв руками за зад стал извиняться, мол дорогая, ничего с ней у меня не было. Меня пробрала такая злость, что я даже не понимая что происходит исколоти ему руку сверху до низу вилкой. Я все колола и колола а его глаза становились все шире и шире от страха и боли. Но я не чувствовала его боль и хорошо, что в тот вечер в моей руке не было ножа а лишь вилка, да и то алюминиевая. Лечились от укуса бешенной кошки долго. Но все прошло успешно, так, что в нашей семьи никто никогда не переходил грани дозволенного. Я думаю, что не только я ему не изменила ни разу в жизни, но и он мне тоже. Так я думаю.
-Все может быть. Но…как же до свадьбы? И почему он Вам не поверил, когда вы сказали, что Вы ему изменили? Я себе такую ситуацию не представляю.
-Да и все мои подруги, знающие эту историю, сказали также. Сказали, даже, что я ненормальная! Разве можно говорить об этом мужчине? Нет! Да и женщине тоже! Хоть сними его с другой, он должен говорить, что это была игра, что ничего такого не было, что они просто дурачились, как дети в детстве игрались в маму и в папу и более ничего. Но дело в том, что тогда муж приехал ко мне свататься и несмотря на то, что мы были с ним знакомы два года, и что я дружила одновременно с ним и еще с двумя его друзьями, и он знал все, как я пологаю обо мне, он однажды взял меня к себе домой и прежде чем представить родителям спросил: ты мне честно признайся, ты целая? А я от изумления ему ответила, нет! И еще, я неоднократно тронутая всеми! Всеми твоими друзьями и не единожды! Я такая!
-Тогда я на тебя женюсь!, сказал он и повел меня к родителям. А после свадьбы, я сбежала от него к своим родителям и пряталась от него долго, так, как испугалась, что то, что произошло со мной в первой ночи, будет всегда и я очень жалела, что вышла замуж! Может быть он понимая, что тогда я ему соврала, сказав, что не девочка сыграло роль? Не знаю, но он повел себя в той ситуации, когда я ему сказал, что у меня были другие до свадьбы и в той ситуации, когда я ему соврала, что изменила с его другом, именно так, как маньяк меня повалил и изнасиловал. Мой собственный муж, после того, как я ему наговорила эти пошлости! Муж тогда, после свадьбы долго меня уговаривал вернуться к нему. Целых два месяца! И я вернулась, и прожили мы с ним счастливую жизнь, до самой его смерти. И нет ему, наверное, на свете, для меня, замены. Да я и не ищу. И никогда не искала. Работа, дети….
Я посмотрел на часы. Было уже девятнадцать часов.
-Пора ужинать,- сказала она и посмотрела на меня.
-Пора, сказал я проглатывая быстро остатки пищи во рту.
На столе было еще много недоеденного.
-Тогда, давай поужинать вместе, чтобы ничего не осталось. А то ведь испортится. Жаль. Подруга так постаралась.
-Я тогда сбегаю за кипятком.
-Хорошо, а я пока вынесу мусор, приведу в порядке стол.
Поезд ехал дальше к Москве. До Москвы оставалось уже немного. Время прибытия - шесть часов четырнадцать минут.
-Садитесь кушать, а я Вам пока расскажу где, и как живет моя вторая дочь. Я Вам уже сказал, что она у меня более приветливая? Нет? Так вот, старшая дочь больше похожа на меня, а младшая, на папу. Она вся в папу! И манера общения и внешность. Она красивая!
-Позвольте? Вы же сами очень красивая дама и думаю, что и Ваша дочь, старшая тоже…
-Но эта дочь еще красивей! Она очень похожа на моего мужа! Так вот, она закончила уже два института, работает в университете. Преподает какие то там науки. Мне это не важно. Важно то, что она себе нашла мужа. Тоже красивого и очень интересного. Они с ним живут так, что напоминают мне мою с мужем жизнь. У нее двое детей, только мальчики, также, как и у старшей дочери. Вот бы дед обрадовался их увидев! Это же такое счастье, увидеть своих внуков! Я их обожаю! И старшей дочки внуков обожаю и младшей дочки! Да и их мужей. Так вот, они с мужем любят ездить по заграницам. Они знают по несколько языков, имеют свои машины, берут детей и ездят. Недавно были в Германии. И самое приятное, что приезжая показывают мне фотографии с военным городком, где служили мы с мужем в юности и где они собственно говоря и родились. В восточной германии. Сам военный городок закрыт и там по немецки висит аккуратно табличка на которой написанно, тоже по ихнему: "Запретная зона". И никто там не ходит, ничего не ворует! Ты себе это можещь представить? Нет! И я не могу тоже! У нас давно бы все растащили, а там, у них, все в том же виде, как двадцать лет назад. Как музей, но без посетителей! Почему? я не знаю. Может когда и откроют музей. Ведь городок то очень хороший, миниатюрный и красивый. Девственный уголок природы! Вот как об этом можно сказать. И они все это сфотографировали, но внутри не защли. Нельзя, значит, нельзя! Мне главное, что они сделав большой крюк, все же сьездили и посмотрели это! А старшая дочь пока что там не была. Но ведь она старше и больше помнит детали той жизни. Младшей было тогда около семи лет. Это их выбор. И мой зять, муж старшей дочки, о котором я уже рассказала, очень мне симпатичен, и зять, муж младшей дочки, мне тоже симпатичен. Только Луи де Финес никогда мне не нравился. Вообще, муж моей младшей дочери раньше был военным и мне пришлось по своим знакомым за него хлопотать, чтобы его из армии уволили. Дело в том, что когда началась военная компания в Чечне, я ему говорю: хватит мне метвого мужа! Увольняйся немедленно! А он мне в ответ: да что ты мамочка? Я свою Родину никогда не предам! Ведь должен же кто-то с нечистью на земле воевать! Кто же Родину нашу защитит, если все мужики пойдут заниматься тем, чем им самим хочется, хочеться их женам или их тещам и мамам? А сам он умница! Два высших образования, кандидат химических наук! Ему ли служить в армии? И я его всеми правдами и неправдами уговариваю и уговариваю. И дочь моя тоже мне в этом помогает. А его родителям он и не нужен наверное. Они редко приезжают и никогда им не занимаются. Они любят больше младшего сына. А этого дали нам на воспитание. В принципе, ситуация тут немного схожа как и с зятем мужем старшей дочки. Он тоже менее любим в своей семьи, чем в нашей. И даже тогда, когда мы с ним покупали в Домодедово квартиру на мои деньги и на его кредит, я ему говорю: может и твои родители помогут немного, а он, да ты что мама? И махнул рукой. И тогда я ему говорю: а ты меня старуху не выгонишь на улицу из квартиры, с дочкой с внуками? Квартира ведь, на тебя одного оформлена? Кредит ведь банк дал на твое имя и квартира тоже твоя! А он мне говорит: мама, если я не дай бог разведусь с твоей дочкой, квартиру Вам оставлю. Обещаю. Вот как! Но я отвлеклась немного и возвращаюсь к расказу о зяте моей младшей дочери. Я ему тогда говорю: Прошу уволняйся из армии! А он ни в какую! И вот, ему на службе однажды объявляет, что он едет в Африку, как научный руководитель, для организации работы, на какие то там объекты в интересах России, а самого разгружают в Моздоке. На тебе, приехали в Африку! Иди и воюй за Родину! И он побыл месяц на этой войне в самом разгаре событий! Уж чем он там занимался, я не знаю и по сей день, но…факт есть факт. Получив небольшое ранение, его тут же отправляли на лечение во Владике, а мы тут его хап и документы на увольнение. Благо был у меня кадровик знакомый, служили они вместе с моим мужем вместе в Афганистане! И он обещал мне все быстро сделать. Но проходит месяц, другой а документов все нет и нет! Я волнуюсь! И я звонила ему по указанному им телефону каждый божий день, но трубку никто не брал! Я уже подумала, что может пора поехать самой в кадры разобраться, но у нас с ним был уговор, чтобы я больше ни к кому не обращался! И вдруг, однажды раздается звонок и он объявляет нам приказ об увольнении моего зятя. Где же Вы были столько времени? Ему уже опять направление дали, но без обмана, на Чечню!? А он говорит: простите меня Любовь Васильевна, я сам только что оттуда вернулся! Целых два месяца там побыл, но документы об увольнении Вашего зятя я в тот же день направил в кадры и выписка пришла, только она лежала у меня на столе. Так вот мы с ним и уволили зятя из армии. Но зато, я помогла первому своему зятю, ну тому, Луи де Финесу идти на военную службу. И он служит с тех пор и уже подполковником ходит. А сам ведь был без всяких образований и нигде не работал!
-И Вы никогда его больше не видели? И к сыну своему он никогда больше не появлялся, не звонил, не платил алименты, не покупал ему игрушки?
-Никогда! Слыхать, слышала о нем, но видать не видела никогда ни я ни моя дочь, ни мой внук и не хочу видеть его ни я ни моя семья!
-А сыну? Он сыну своему помог?
-Никогда! Ничем! И слава богу! Больше Валерка мой внук, никогда о нем не вспомнил, кроме, как тогда, я Вам говорила, когда он сказал: а где же мой папа, а я сказала, что папа его родной ему при встрече подарит презерватив, как тогда, в детстве подарил ему воздушный шарик.
-Может ляжем, и ...поспим?
-Вы это мне?
-Я в смысле, ночь на двое. Уже час ночи. До приезда в Москву осталось совсем немного.
-В этом смысле? Можно и поспать немного.
И мы уснули мертвым сном.
-Доброе утро Любовь Васильевна! - сказал я, войдя после утреннего туалета в купе. Пора проснуться. Чай уже горячий на столе.
-Уже скоро? Меня встретят. Меня встретит Вовочка, мой зять. Я ему вчера сказала что еду и он меня встретит на своей новой машине!
-Это Вам ночью приснилось? Вы мне об этом вчера не говорили.
-Нет. Во сне я увидела своего мужа. Он мне всегда снится. Он мне посоветовал больше внимание уделять Валерке. И еще...он мне сказал, что наш Вася в этом деле хороший помощник.
Вот и перрон Казанского вокзала. На перроне стояла красивая молодая женщина, средних лет. Увидев свою мать, она улыбнулась.
-А где зять, Вовка?
-Он не приехал. Ты же мама сказала по телефону: пусть кто - то из Вас приедет, встретит. Я и приехала на своей машине.
-По принципу кто кого больше любит? - спросил я, подойдя к ним с их сумками.
-Да ответила она. Спасибо за помощь. Вас подвезти?
-Нет. Я на метро. Спасибо. У Вас очень хорошая мать. Берегите её!
Любовь Василевна с гордостью посмотрела на свою старшую дочьку, потом на меня и заплакала. А дочь, утешая мать, поцеловала ее и отвела взгляд в сторону, немного краснея, как школьник, которого учителя поймали с невыученным уроком. И я с ними любезно попрощался. За неполные сутки совместной поездки в купейном вагоне я побывал в огромном невиданном мне ранее мире и прожил несколько жизней. Я посмеялся и поплакал от души на несколько лет вперед. Я восхищался этой мудрой и сильной женщиной и гордился нашей Родиной в ее лице.