Между жизнью и смертью.
Есть в философии экзистенциализма одно из основополагающих понятий -- пограничная ситуация, то есть время пребывания человеческой личности на грани жизни и смерти, как раскрытие сути нашего бытия, своеобразный момент истины.
Подобную ситуацию почти в лабораторно чистом виде пришлось наблюдать мне несколько лет назад, когда служебные дела привели меня на один из отечественных нефтеперерабатывающих заводов в южном регионе.
Около восьми часов утра я подъехала к проходной завода на такси, расплатилась с водителем, и влилась в изрядную толпу работников НПЗ и различных подрядных организаций, втягиваемую в распахнутые двери, словно в некую чудовищную воронку.
Краем глаза отметила, что напротив проходной, через дорогу, проводится отделка фасада шестиэтажного офисного здания, во всю ширину и высоту которого смонтированы строительные леса, и на них буквально налепились десятки людей в сине-малиновых фирменных спецовках.
Вдруг странный одновременный вздох-восклицание: "О...ох!" прошёлся по всему вавилонскому столпотворению, и взгляды устремились в одну сторону. Подчинилась и я дружному порыву, обернувшись...
Разворачивающаяся перед сотней глаз картина поражала своей прямо нереальной, почти постановочной открытостью и драматизмом.
Стройная эстакада строительных лесов, только что крепкая и надёжная на вид, как бы символ человеческого опыта, вдруг начала крениться вправо, медленно, но неуклонно, словно некий колосс, подломленный в глиняных ногах.
Люди, находящиеся там, повели себя по разному. Те, кому посчастливилось быть на нижних ярусах, не долго думая попрыгали вниз. На средних принялись суматошно суетиться, не в силах что-то определённое решить для себя, но всё же в конце концов спрыгнули и они. Но не все. Один из рабочих как сидел на корточках, съёжившись, уныло-покорный судьбе, так и продолжал оставаться в том же положении, пока не полетел вместе со щитом и всеми другими элементами конструкции к земле.
Двое же сине-малиновых человечков, находившиеся на самом верху, успели ухватиться за край оконного карниза и повисли на нём, совершенно неправдоподобные на фоне зияющей высоты оголившегося фасада. Под ними двухметровым стальным буреломом громоздились руины лесов, означавшие одно -- неминуемую гибель сорвавшихся с почти двадцатиметровой высоты людей.
Воистину гробовая тишина воцарилась в округе. Застыли автомобили на проезжей части, из которых повысовывались изумлённые водители, все окружающие не могли проронить ни слова, поражённые, во-первых, невозможностью хоть как-то повлиять на ход происходящего, во-вторых, ощущая себя словно перед гигантским экраном телевизора, по которому идёт он-лайн репортаж из какой-нибудь Бразилии, и стоит только щёлкнуть кнопкой, и вновь нас будут смешить весельчаки из "Прожектора перисхилтон"...
Один из невольных каскадёров, висевший слева и в метре примерно от водосточной трубы, всё время пытался достать её ногой, но безуспешно. Другой, вернее, другая, так как, приглядевшись, можно было опознать в ней женщину, висела совершенно неподвижно, наверное, экономя силы...
Даже отсюда, от проходной, было ясно видно, что держаться несчастные буквально кончиками пальцев, по причине крайней узости карниза, и как постепенно слабеет их хватка под весом собственного тела, властно влекомого вниз силой земного притяжения.
Время словно застыло, но абсолютно явно в тишине раздавались как-будто гулкие удары метронома -- это шёл отсчёт последних секунд жизни ещё пребывающих среди нас двух человек, ещё полных мыслей и чувств, ещё не ставших для своих далёких близких -- бывшими, но уже схваченных крепкими клешнями смерти за самое горло...
О чём думали в эти мгновения приговорённые к жуткой казни, проклинали ли негодных сборщиков лесов (да сами и собирали) звали любимых, молили Бога? Я сама совершенно не помню, что было в моей голове, кроме ужаса и странного неверия собственным глазам. И ощущения леденящего холода от приоткрывшейся было завесы между этим миром и инфернальными безднами.
И всё же, наверное, кто-то просил Бога о помощи в этой ситуации! Потому что, пожалуй, уже в критический момент над головами висельников распахнулось со страшным треском окно, из которого почти вывалился по пояс дюжий молодчик в одной майке, одним движением богатырских рук вначале втянул одного, потом забросил внутрь и женщину...
Все вздохнули одним вздохом, единодушно счастливые, заулыбались. Но тут выяснилось, что не все были настолько поглощены борьбой жизни и смерти, чтобы забыть о зрелищной стороне вопроса. Многие снимали происходящее на свои телефоны, и теперь к этим хладнокровным счастливцам кинулись их простоватые собратья с просьбой: "Ты снял, да? Скинь мне!" Все были уверены, что присутствовали на событии, достойном упоминания в Новостях, и уже заранее гордились своим сопричастием с ним.
Но, увы, никакого упоминания об инциденте не случилось ни в каком виде средств массовой информации, да оно и понятно -- жертв-то не было! А спасение двух человек, что в этом интересного? Вот если бы это были господа Потанин с Абрамовичем! Но это уже тема совсем другого рассказа, не из моей конюшни, а я, о чём же хотела рассказать? О жизни и смерти... О границе, которая пролегает так близко от каждого из нас, и которую мы неизбежно пересечём однажды. А так, всё нормально!