Бета: Tasha
Антон курил, нервно теребя в пальцах дурацкую сигарету.
- Я думала, что ты бросил… - гулко, в пустоту.
- А я и бросил, - затяжка. - Больше не буду, - выдох.
Вика вдыхала едкий дым. Заплаканные глаза неожиданно приобрели остроту зрения. Она видела каждый изгиб, каждую черточку.
- Какой ты всё-таки красивый, - тускло, со слабой улыбкой.
- А толку? - усмешка. Он медленно с наслаждением выдыхает дым. - Толку, если ты уходишь?
Быстрый взгляд в её сторону. Она всегда так садится, когда ей плохо: обнимая колени, пряча лицо за волосами. Правда, она знает, что Антон любит открытую шею, и её волосы собраны в хвост. Он видит её красное, чуть опухшее личико. Блестящие на щеках слёзы.
- Я еще никуда не ушла! - снова слезы. Но она их уже не вытирает – бесполезно. - Я ничего не решила!
Он снова затянулся, давя слезы. Мужчины не плачут.
- А придется. И сегодня.
- Всё, что мне нужно, – это время! Я должна подумать, разобраться…
- Сегодня! - жестко. С улыбкой. Фальшь.
- Почему? - смотрит на него беспомощно.
- Потому что я не хочу тебя с кем бы то ни было делить! Либо ты совсем моя, - выдох, - либо совсем не моя. Дать тебе время выбрать – всё равно, что делить тебя с Ним. А я этого делать не намерен. Чего оттягивать-то? - отвернулся к окну. - Я же знаю, что так будет лучше.
- Любовь жестока, да? - улыбка, слабая, неживая.
- Да, Любимая, - опять фальшивый оскал.
«Господи, когда же кончатся эти слезы? - Вике ужасно надоело плакать. Но как только она успокаивалась, он говорил что-то такое, что снова заставляло ее реветь. - Глупая, глупая кошка…»
- Было бы лучше, если бы я соврала…
- Да нет, не было бы. И ты это знаешь. Я бы всё равно понял.
- Ну да, а еще я обещала не врать тебе.
- Вот и умница, - третья по счету сигарета осела пеплом в граненом хрустале пепельницы. - Расскажи мне о нем.
- Что? О ком?
- Не глупи, Милая. Расскажи мне о Нем. Если я пойму, что тебе с ним лучше, я решу за тебя, - холодно, больно.
- Его имя ничего тебе не скажет. Рассказать что-то еще я не могу. Мне нужно время, чтобы ощущения стали чувствами! Мне нужно время!
- Сегодня я уйду. Если ты не решишь что-то сама, за тебя решу я. И вряд ли решение будет в пользу Нас.
- Почему?
- Да что ты заладила? Я уже объяснил! Нечего тянуть! Так будет лучше для тебя!
- Я не хочу причинять кому-то боль! Я не хочу делать тебе больно! - как заведенная.
- Не нуди! Наслушался уже про твою боль. Пойми, кому-то всё равно будет больно. Боль – наша плата за счастье. А его ты принесла мне намного больше.
- Цена за счастье со мной слишком высока, - она, правда, верила в это. Но никто и никогда не хотел её слушать.
- Я готов ее платить. И я это уже говорил, - Антон коснулся её плеч, пытаясь привлечь к себе. - Пойдем в комнату, здесь накурено.
Она покорно поднялась из неудобной для сидения на стуле позы, вытряхнула пепельницу в мусорное ведро и вышла вслед за ним из кухни.
Шло время. Она так же сидела, обнимая саму себя. Он что-то говорил, шептал. Она плакала. Он слизывал её слезы и называл любимой.
- Мне хорошо с тобой. Мне хорошо, когда ты рядом.
- Раз ты выбираешь, то тебе хорошо и с Ним.
- Да… я… не знаю!.. Мне нужно время!
- Я бы бросил любую другую на твоем месте. Ты можешь выбрать сама. Но только один раз. Если ты выберешь его, то никогда не увидишь меня. Если меня, то будешь должна никогда не видеть его.
Вика просто молчала и плакала. Смутная мысль о том, что другого она всё равно будет видеть, так и не стала оформленной.
- У тебя есть полчаса. Потом я должен буду уйти. Ты помнишь?
- Да…
Она поднялась. Её чуть мотало. Она дошла до кухни, достала чашку и начала считать капли успокоительного.
- Не думал, что тебе есть двадцать восемь, - он считал куда как внимательнее её.
- Хуже мне уже не станет, - горько. Правдиво.
Она залпом выпила отвратительное на вкус лекарство. Вика знала, что эффект будет лишь через некоторое время, но желание получить его прямо сейчас было сильным.
За окном стремительно темнело. Теперь даже Антон молчал, обнимая её, быть может, в последний раз. Свет нигде не горел. В темноте не видно, когда человек краснеет. Или плачет.
Ему удалось её сломать. Заставить играть по своим правилам. В конвульсиях билась пятая кошачья жизнь.
Внезапно чувства наконец-то стали ледяными. Голос стал подчиняться. Слезы перестали течь.
«Подействовало, - с облегчением подумала Вика. - Теперь нужно думать».
Антон дернулся, словно почувствовав перемену. Она слышала свой голос словно со стороны. Он был холодным и чужим. Вика возвращала парню его жестокость.
- Замолчи.
Всё оказалось чудовищно просто. Она знала, что нужно сказать.
- Я останусь с тобой. Но ты об этом пожалеешь. Нет, я не буду делать ничего назло, - предупредила она не сорвавшийся с его губ вопрос. - Ты всё сделаешь сам. Ты заплатишь мне за сегодня.
- Прости меня, прости. Прости за всё, что я сделал. Я давил на тебя, был жесток… но так было надо!
Он отчаянно цеплялся за её губы своими. Она улыбалась. Красиво. Равнодушно. Она чувствовала какое-то смутное ликование.
- Мы увидимся завтра?
- Да.
- Умоляю, не говори таким тоном! Не сейчас! - он обнимает её, словно она сейчас испарится. - У тебя есть право передумать и…
- Я запомнила. Оно у меня есть. Не будем об этом.
- До завтра?
- До завтра.
***
Это стоило ей трех часов слез. Она не знала, что так получится. Это было везение. Но она победила. Она получила свое время. На мгновение ей стало мерзко.