Сказка для бывших
научных сотрудников
Алексей Витальевич Семенов тоскливо посмотрел в окно. С высоты 50-го этажа шикарного здания с тонированными стеклами гигантский муравейник огромного города расстилался под Семеновым как на ладони, давая обильную пищу для мыслей о двуногих тварях, копошащихся где-то там внизу, о тленности бытия и тщетности любых человеческих усилий, или, наоборот, о высоте птичьего полета, просторе и свободе. Это уж как когда, в зависимости от настроения и обстоятельств. Сегодня мысли были о тварях, потому как обстоятельства были, хуже не придумаешь.
Очередной разговор с Президентом, который состоялся сегодня в его огромном как зал для игры в теннис кабинете, с бесшумным кондиционированием, секретаршей с ногами от шеи и прочими прибамбасами не оставлял для Семенова никаких иллюзий.
За ласково журчащей речью босса о том, что в настоящий момент финансирование проекта глубокого погружения нецелесообразно и лучше сосредоточить усилия группы на уменьшении затрат энергии на двух- трехнедельные футурполеты, явно слышался вежливый, но решительный отказ от его настойчивых просьб дать денег на продолжение исследований.
Натянуто улыбаясь, хотя это дорого ему стоило, Семенов вышел из кабинета этого жирного толстого паука, процветание которого на 80% он создал своими руками и двинул по коридору в лабораторию.
Там он отыгрался на лаборантке Маше, которой устроил разнос за небрежно оформленные результаты последнего погружения, хлопнул дверью и закрылся в своем кабинете. Собственно говоря, такой разговор с начальством был уже не первым, но сегодня Семенов как - то вдруг совершенно ясно понял, что денег на исследования ему не дадут никогда и будут только водить за нос как щенка, а потом просто выбросят как использованный презерватив в мусорное ведро. Весь вопрос в том, когда это произойдет. Видимо скоро, так как сегодня он снова обнаружил, тщательно замаскированные, но, тем не менее, обнаруженные им явные следы копошения в его бумагах и файлах.
Значит, они давно уже следят за ним и готовы в любой момент обезвредить! А о том, как они это умеют делать, Семенов знал не понаслышке. Его гениальные мозги начали прокручивать сценарии будущих событий, лихорадочно выискивая спасительный вариант. Нельзя сказать, что он был совсем не готов к такому ходу событий, у него, например, уже давно были заготовлены ликвидационные вирусные программы, которые должны в час Х поразить все главные узлы Машины, но этого было мало для предотвращения его собственной ликвидации. Именно поэтому он, глядя в окно на человеческий муравейник, мрачно рассуждал о тленности бытия.
А как все хорошо начиналось! Каким он был наивным и бестолковым идиотом, когда соглашался на работу с этими крутыми парнями из Группы «Бридж». Правда, роль полусумасшедшего ученого, обивающего пороги разных бюрократических контор, ему к тому времени уже порядком надоела. И поэтому, когда он увидел в предлагаемом контракте астрономические цифры ассигнований на первоклассное оборудование, которое позволяло ему проводить эксперименты в 10 раз чаще, чем в его обшарпанном НИИ, он, почти не раздумывая, бросился в объятия к своим благодетелям и подписал договор, не особо вдаваясь в юридические тонкости. К тому же раздел контракта определяющий его зарплату, был тогда вполне приемлемым для изголодавшегося ученого.
Потом было полтора года интереснейшей работы, удачи, прорывы, отличные ребята-помощники, которых он собрал с бору по сосенке по всей территории России и стран СНГ, известных ему лично и по публикациям, и, в конце концов, колоссальный успех - прорыв в будущее на целый месяц!
Он почувствовал неладное, лишь тогда, когда с радостью потирая руки от абсолютной уверенности в получении Нобелевской премии, готовился отсылать сенсационную статью в «Фюзикал ревью» с результатами эксперимента, вдруг был совершенно бесцеремонно остановлен.
Остановил его юрист-консультант, бюрократическая крыса в стальных, страшно дорогущих очках, когда ткнул своим скрюченным пальцем в строчку контракта и бесстрастным голосом заявил:
- Согласно п. 5 параграфа 7- го контракта о совместной деятельности и выполнения НИОКР № 343, заключенного Вами с фирмой, публикация научных материалов возможна лишь после полного завершения программы исследований и получения окончательных результатов, удовлетворяющих фирму.
- Так что же? - спросил его Семенов, - Вы считаете, что полученный результат Вас не удовлетворяет? Дорогой, нельзя быть таким подозрительным. Все отснято на пленку. Текст газет сверен вашими аналитиками два раза, совпадение полнейшее.
- Все так, но ведь, в соответствии с контрактом, фирма решает, какой результат ее удовлетворяет, а фирме нужны не научные достижения, а конкретные результаты, выражаемые в экономическом эффекте.
– О чем вы говорите, - затрясся от негодования Семенов, - это же великое открытие! Разве знал Фарадей, исследуя электрические явления о будущей пользе электричества! Если бы тогда думали о пользе, то не было бы и сотой доли того, что сейчас известно. Применение обязательно найдется. Чистая наука…
- Эх, Алексей Витальевич! - снисходительно остановил поток семеновского красноречия юрист, - Чистая наука, это знаете ли прошлый век какой-то, рыцарство. Оглянитесь вокруг: какая чистая наука, чистая прибыль - вот двигатель прогресса! Короче говоря, пойдемте-ка к шефу.
И повел его этот зануда к шефу. Это сейчас босс совсем в двери не влезает, а тогда еще ничего, бодрый был, глазки бегали, ручки потирал. Усадил в кресло, дорогим называл, все, мол, понимаю, слава вещь приятная, но надо немного потерпеть, временные трудности и т. д.
Короче говоря, из разговора с шефом стало ясно, что затеяли они это дело с машиной времени только для того, чтобы котировки акций заранее знать, когда, например, какая-нибудь пирамида финансовая рухнет или, допустим, акции Газпрома в цене повысятся. Ну, там, на месяц, на неделю вперед, а может быть и на две, вот это было бы просто великолепно. А заброски в прошлое для уточнения исторических фактов или получение практически бесплатной энергии за счет ныне погасших звезд, все это фирму не интересовало.
Семенов и сейчас покраснел, вспомнив то гадкое ощущение стыда и полной беспомощности, которое охватило его после того, как он осознал суть происшедшего, понял, как непростительно подставился. А ведь предупреждал его закадычный дружок сосед, бывший старший научный сотрудник, специалист по древнешумерским текстам, а ныне грузчик ближайшей оптовки: «Леха, дело серьезное, давай опытного юриста для составления договора привлечем. У меня есть надежные ребята!»
А он, дрожащий от радости идиот, лишь отмахивался тогда от него, как от назойливой мухи.
Варить на этом деле фирма решила прилично, что называется с размахом, и задачу перед Семеновым так поставили: Никаких новых установок повышенной мощности, никаких энергоулавливателей, мягкое зондирование на месяц вперед и поиск путей для снижения энергозатрат и все. Естественно ни о каких публикациях не могло быть и речи, наоборот абсолютная коммерческая тайна. Деваться было некуда.
- Бумаги подписывал?
- Подписывал.
- Бритые затылки из службы охраны видел?
- Видел!
- Ну и вот! Если рыпнешься, пикнуть не успеешь, как на том свете окажешься.
Так откровенно, конечно, никто ему не говорил, но у Семенова голова была, как вы сами понимаете, получше, чем у многих и свое положение он прекрасно понимал.
Ну и покатилось. На МММ одной несколько десятков миллионов зеленых хапнули, потом с ГКО, с Газпромовскими акциями крутились сколько хотели. На одном только предсказании дефолта 1998 года столько наварили, не сосчитать. Что греха таить, Семенова и самого захватило. Башка-то работает, сразу после 17 августа сам тогда к шефу пришел так и так говорит: «Давайте прощупаем каждый день до середины сентября. Ситуация нестабильная, вдруг доллар упадет, а потом опять подскочит».
Так и вышло. Шеф за это Семенову на дачу «приговор» (три этажа, машина в гараже и прочее) премию отвалил. Короче не машина времени, а беспроигрышная рулетка. Живи и как сыр в масле катайся.
И катался, что греха таить, хоть и клетка, да золотая. Плохо, что ли?
А вот выходило, что плохо. Не того ему в жизни надо было. Как то уж так с детства повелось, что он не такой как все был..
Пацаны в футбол гоняют, постарше стали танцы - шманцы, а ему все больше паяльники, да радиоаппаратура всякая, олимпиады по физике, то, да се. Университет, кафедра. Нет, были, конечно, у него и студенческие пьянки, и друзья и родственники и любовь, семья даже была, правда, потом развелся, но все это как бы с боку - припеку. Самое великое наслаждение он получал от раскрывания тайн бытия. Звучит, кончено, слишком высокопарно, но, честное слово, когда перед ним как на переводной картинке, вдруг прорисовывалась с беспощадной ясностью суть явлений, ему казалось, что он схватил Бога за бороду. Именно ради таких минут он и жил. Драйв получался, покруче любых других.
И поэтому совсем скоро стало Семенову нестерпимо скучно. Ну, на Канары съездил, Париж посмотрел, всегда хотелось, оказалось ничего особенного. Машину купил, БМВ, последний выпуск, ну а дальше то что?
Короче, начал он снова шефа одолевать, на исследования денег просить. Тем более, что голова-то работала, и он уже все расчеты для большого погружения и утилизации энергии древних звезд произвел. Тот сначала отшучивался, потом раз как- то поцапались. Позже ему даже из экономического отдела расчет предоставили. Там честь по чести все расписано: сколько сейчас невыплат за электроэнергию и сколько мощностей не задействовано. Энергии в стране, мол, и так лишнего, а ты со своими фантазиями.
Пробовал он своих ребятишек в это дело вовлечь, вместе о перспективах думали, но как-то все больше по-маниловски. А на днях Федя Саврасов, Семенов его из Новосибирска вытащил, он там вместо термоядерного синтеза последнее время ремонтом стиральных машин занимался. Так вот, Федя, когда Семенов ему предложил тубосоид новой конструкции разработать, откровенно в ответ нахамил: «Послушай, тебе, что больше всех надо? И так уже охрана следит за каждым шагом, давно зубы на полку не клал, зажрался? А я еще нет! Потому давай без всякой самодеятельности, только официально - заявка, финансирование и т. д.»
Сказал, как отрезал, Самое главное по поводу слежки прав оказался на все 100. Следы компьютерного взломщика явно это доказывали. Вот такие дела….
Алексей заставил себя успокоиться и начал выстраивать события последнего времени в четкие логические цепочки, пытаясь выудить из них всю информацию, касающуюся возможных грозных последствий его упрямства. Рассчитывать временные резонансы в виртуальных полях, было кончено гораздо интереснее и привычнее, но, что поделаешь, теперь было не до вкусовых пристрастий.
«Значит так, - рассуждал Семенов, - сегодня шеф, вызвал меня к себе и сам и спровоцировал на откровенный разговор. Сделал он это, видимо для того, чтобы убедиться, по – прежнему ли я такой же упрямый осел, или остепенился, и, конечно же, я как последний идиот, своей горячностью доказал что по прежнему упрям»
Алексей вспомнил как, несмотря на дежурные любезности, на челе шефа при расставании отражалась этакая сановная скорбь. Мол, я хотел по-хорошему, но видно ничего не поделаешь!
Воображение дорисовало картину того, как после его ухода Президент позвонил начальнику службы безопасности, бывшему заму начальника 9-ки КГБ, розовощекому молодцу, и со вздохом отдал добро на ликвидацию. Бр-рр.
«Есть человек - есть проблема»,- любил говаривать не только вождь всех времен и народов, но и начальник службы безопасности родной фирмы. Причем Алексей припоминал такие случаи, когда проблемы у фирмы действительно исчезали, вместе с человеком.
«Стоп, может, я сам себя накручиваю? Может не все уж так и плохо?» - уговаривал себя Семенов, но чем дальше, тем больше росли его подозрения. Теперь совсем в другом свете представлялась эта раздражавшая его в последнее время гонка по ускорению программы переподготовки настройщиков по слабым флуктуациям мюонных полей, а также то, что уже несколько месяцев у него работает не сильно толковый малый Примусов, являющийся племянником первого зама шефа. Теперь это выглядело не простым капризом начальства, пристраивающего родственника на теплое местечко, а элементом коварного плана подготовить ему достойную замену, а самого отправить на «заслуженный отдых». Вот сволочи!!
«Так, спокойно. Может быть все- таки это мои домыслы? Пусть так, но в любом случае главная задача определить, сколько времени еще осталось и что предпринять?» - старался сосредоточиться Алексей.
Мозги начали лихорадочно работать в поисках решения. В любом случае необходимо усыпить их бдительность и выиграть время. Он позвонил секретарше и попросил ее принести почту и графики с последними данными по интерференции виртуальных полевых вихрей.
Лерочка, миловидная блондиночка 20 лет, стуча каблучками, поднесла почту, в которой, кроме всего прочего, был голубой конверт, запечатанный в целлофан. Обычно в таких конвертах приносили зарплату. Но сегодня был явно не день получки и конверты в целлофан раньше не заворачивались.
- Почему так рано, Лерочка?
- Не знаю, Алексей Витальевич, наверное, премия, - ответила она и скрылась за массивной дверью кабинета.
Что-то заставило Семенова рассмотреть пакетик повнимательнее. Неожиданно он вспомнил о том, как розовощекий начальник службы безопасности в узком кругу, на одном из сабантуев, будучи изрядно поддатым, спорил с кем-то о разных видах ядов, разработанных в секретных лабораториях. По его словам получалось, что незадолго до времен всеобщей демократии были изобретены порошки, проникающие через кожу и вызывающие сердечную недостаточность. И насильственную смерть определить в таких случаях было практически невозможно.
Он на цыпочках подошел к двери кабинета и прислушался. Лерочка премило щебетала со своей подружкой – секретаршей вице-президента по финансам и, судя по разговору, собиралась идти с ней пить кофе. Он был большим либералом и разрешал ей это делать всегда, когда она попросит, разрешил и сейчас. Как только она выпорхнула из кабинетного предбанника, Семенов схватил конверт, распахнул дверь и быстро оглядел Лерочкин стол. На изящном подносе (о беспечность молодости!) лежало еще несколько синих конвертиков в целлофане. На каждом были приклеены бумажки с фамилиями его заместителей. Операция по переклеиванию лейбла не составила большого труда, и вскоре на подносе оказался его пакет с фамилией Примусова, племянника первого вице-президента. При проведении операции он, чтобы не оставить отпечатков пальцев, по всем правилам криминального искусства пользовался носовым платком, им же он утер разом вспотевший лоб. Уф! Кажется все прошло как надо.
«Если это мои досужие бредни,- оправдывался Семенов, которому стало немного стыдно за криминальный ход своих мыслей, - то я потом сам над ними и посмеюсь.»
Но смеяться не пришлось. Через час, когда он запихивал портативный генератор времени в свой дипломат, из соседнего кабинета раздался сначала душераздирающий визг, а потом грохот падающей мебели и громкий топот. Семенов, внутренне похолодев, выскочил в коридор. Напротив кабинета его заместителя уже толпились перепуганные сотрудники, и эту толпу рассекали дюжие медбратья с носилками. Зареванная секретарша, сквозь всхлипы, судорожно пыталась объяснить случившееся: «Я несла чай, он начал падать, я испугалась….», - и дальше за рыданиями никто ничего понять не мог, кроме, конечно, Семенова.
«Сердечный приступ,- суровым голосом поставил диагноз немолодой уже врач в синем халате, - Срочно в реанимацию!» И Александра Ивановича Примусова, 30- летнего здоровяка, мастера спорта по гребле, никогда не жаловавшегося на сердце, унесли всего белого и совершенно безжизненного на носилках.
Сотрудники потихоньку начали расходиться, говоря что-то о стрессах, судьбе и прочих фатализмах, и мало кто заметил, что Алексей Витальевич стал таким же белым, как и его заместитель. У себя в кабинете он развязал галстук, отстегнул пуговицу на воротнике рубашки и остекленелым взглядом вновь уставился в окно. Теперь все сомнения были развеяны. Началось…
Вечером, приехав на дачу, Семенов начал лихорадочно припаивать к временному генератору высоковольтные батареи. Теперь уже было абсолютно ясно, что в покое его не оставят, борьба началась не на жизнь, а на смерть и надо было не сентиментальничать, а срочно использовать в этой борьбе изобретенную им же машину. Для этого он решил опробовать ее упрощенный, портативный вариант, который он собирал на досуге на даче, маясь от невозможности продолжать свои исследования и о котором, к счастью, никто не знал. Нужно было прозондировать ближайшее будущее, чтобы знать ходы противников!
Семенов вздрогнул от неожиданности, когда вдруг зазвонил телефон.
«Алло, слушаю!» - почти прошептал он в трубку, опасаясь самого худшего. Однако оказалось, что ему всего – навсего позвонил начальник отдела кадров, старый бестолковый осел, и перепуганным голосом сообщил о том, что Примусов скончался в реанимационном отделении ЦКБ.
«Необходимо организовывать похороны и Вас, как начальника, наверное, назначат руководителем похоронной комиссии. Нужно заказывать…»- бубнил он монотонным голосом, а Семенов стоял с паяльником в руке, сердобольно поддакивал и со злостью думал о том, что если бы не услышанные им в свое время пьяные откровения толстомордого начальника службы безопасности, сейчас бы, то же самое выслушивал Примусов по поводу его собственных похорон.
Провозившись до позднего вечера, он привел портативную машинку времени в рабочее состояние и запустил ее на сутки вперед.
Через окуляр видеокамеры, встроенный во временной передатчик, он с ужасом увидел, что завтра в 24-00 на месте его дачи тлеют головешки, а пожарники суетятся рядом с соседней, которая горит как свечка. Посканировав в пределах полутора часов туда-сюда, он сумел с точностью до минуты установить момент взрыва собственной дачи, и тот момент, когда горящая головешка отскочила и запалила соседний коттедж. Его дорогую БМВ постигла та же участь, после того как на ее бензобак обрушилась башенка домашней обсерватории, которой Семенов так гордился, и даже водил туда свою нынешнюю пассию Оленьку, показывать в телескоп Большую медведицу. Семенов в сердцах тихо выругался. Теперь, к сожалению, об Оленьке и звездах нужно было забыть и он, тяжело вздохнув, вновь склонился над своим детищем.
Семенов старательно отыскал время приезда бритоголовых ребятишек и то, как и они устанавливали бомбу
Таким образом, разведка была проведена блестяще, теперь надо было действовать. Первым делом он узнал у охраны их шикарного дачного кооператива, кто является его соседом по даче. К своему стыду, ведя достаточно замкнутый образ жизни, он об этом не знал. Его самого Семенов вообще ни разу и не видел, лишь только его семью, молодую, томную дебелую мамашу с двумя детками лет семи-восьми. А, как оказалось, зря.
Охранник в камуфляжной форме словоохотливо ему пояснил:
- 45-я дача? Так это же Павлов Аркадий Борисович-банкир, мировой мужик!! Как же вы до сих пор не познакомились.? Он хотя и редко здесь бывает, но когда приезжает мы с ним сразу на рыбалку, у меня тут места есть прикормленные, так что, если интересуетесь, могу и с Вами
- Да, нет, я не рыбак!
- Жаль! Кстати! Вот же он Павлов, мы с ним на фоне улова сфотографировались, и охранник показал на фотографию, вставленную в зеркало аккуратно установленного в углу охранной будки. Вы только, посмотрите, какого щуренка мы поймали, просто загляденье!
Но Семенова на этой фотографии заинтересовал не щуренок. С превеликим удивлением он обнаружил, что рядом с афганцем- охранником стоит изрядно располневший, постаревший, но все-таки вполне узнаваемый его школьный знакомый Аркаша Гурвич. До восьмого класса учились они в одной школе, пока родители Семенова не сдали его в физматшколу.
Только сейчас Семенов вспомнил о том, что мамаша Гурвича вышла замуж за некоего Павлова, директора овощной базы, и, видимо, Аркаша перед поступлением в университет сменил свою неблагонадежную в те времена фамилию, на более благозвучную, да так с ней и остался.
Теперь же Гурвич - Павлов был вице-президентом банка НМЦ, владельцем крупной брокерской фирмы и прочая, прочая, прочая. Об этом Алексей узнал от словоохотливого охранника, а также по интернету, стуча клавишами дачного компьютера. Он даже нашел телефоны банка и адрес электронной почты самого Аркадия Моисеевича. И все это резко повышало шансы Алексея выпутаться из данной истории.
«Звонить ему по телефону безумие, – размышлял Семенов,- а вот по электронной почте от кого-нибудь послание вполне можно скинуть.»
Алексей на секунду задумался, как же это все изложить, чтобы Аркадий мог сразу же узнать своего старого знакомого? Наконец он вспомнил, как в 5-ом классе они вдвоем лазили в подвалы нижегородского Кремля, чтобы найти библиотеку Ивана Грозного. Ничего в этом удивительного не было. Аркадий тогда бредил историей и потом даже поступил на истфак МГУ.
Решив зацепиться за тот давний поход, Семенов застучал клавишами клавиатуры и по экрану быстро начали бежать строчки:
«Аркадий! Как дела с библиотекой Ивана Грозного? Не нашел еще? Могу еще раз помочь. Кстати, твоей недвижимости грозит беда. Твой старый друг Семенов. Подробности видеописьмом. Оно в водосточной трубе дома № 35 на ул. Лескова, рядом с Вашим офисом. Вели своим помощникам его найти и лично тебе предоставить. Промедление смерти подобно».
Потом подумал, зачеркнул последнее предложение, посчитав его слишком высокопарным, и написал попроще: «Если хочешь увидеть меня живым, а свою недвижимость сохранить, отнесись с пониманием». Полюбовавшись своим творением, он записал файл на дискетку, а затем взял видеокамеру, и, включив ее на автомат, заговорил:
«Аркаша! Это я, узнаешь? С трудом, наверное, но все-таки узнаешь. Лешка я, Семенов! Ситуация совершенно фантастическая. Короче, сегодня 21-го сентября в 22-30 твоя дача загорится, потому что, будет подожжена соседняя. На второй пленке все это запечатлено. Соседняя дача - этот моя. Меня взорвут. Принимай меры пока не поздно. Как я это сумел зафиксировать, ты должен догадаться. Могу немного подсказать: Помнишь тот разговор двух молодых щенят после окончания 8-го класса в турпоходе на Волге, которые делились друг с другом своими восторженными мечтами? Так вот, мне, как ни странно, кое - что мне удалось осуществить! Но времена сейчас крутые и эта удача мне выходит боком. Поэтому пусть твой верный человек завтра в 15-00 ждет меня на площади Белорусского вокзала под часами, я его узнаю по любительской видеокамере в руках и белой спортивной ветровке. Только Аркаша, это должен быть верный человек иначе мне хана!»
Семенов просмотрел отснятый материал. Конечно не Ален Делон, но сойдет. Запаковал пленки в пакеты и взглянул на часы. Шел уже первый час ночи, а дел нужно было сделать еще уйму. Сначала надо было добыть как можно больше денег.
После «несчастного» случая с Примусовым Семенов еще в городе обнаружил, что его банковская карточка теперь было аккуратно заблокирована, и на руках осталась лишь пресловутая премия, чего было явно недостаточно в складывающейся ситуации.
Поэтому Алексей снова завел свою машину, чтобы отскочить на два дня назад, благо в супермаркете при их престижном дачном кооперативе имелся в наличии новенький с иголочки банкомат.
Сама процедура снятия денег заняла немного времени. Народу в магазине не было, лишь знакомая продавщица с удивлением поглядела на Семенова, набивающего зеленью свои карманы. Но контингент в супермаркете был вышколенный и лишних вопросов никогда не задавал. Вернувшись в настоящее, он ощупал свои карманы и с удовлетворением обнаружил - баксы на месте!!
Теперь предстояло самое неприятное. Он с содроганием подумал о предстоящем, но делать было нечего.
Семенов собрался на кладбище. Дело в том, что как раз на днях хоронили парня из соседней деревни, который умер от перепоя. Он наблюдал эту скорбную, печальную процессию, которая ненадолго перекрыла дорогу его БМВ и, спросив какую-то старушку о том кого хоронят, услышал бесхитростный рассказ о Сашке пьянице, который, конечно же, был золото и, кабы не водка эта проклятая, жил бы да жил. И, как это было ни гадко, Сашку этого самого придется побеспокоить. Как ни крути, а шефские ищейки не успокоятся пока не найдут на пепелище дачи обгоревший труп.
Поэтому через полтора часа весь перепачканный в глине и содрогающийся от отвращения Семенов уже запихивал начавший разлагаться труп в багажник машины.
Домой он приехал в два часа ночи, объяснив теперь уже знакомому охраннику, что вернулся с полпути в столицу из-за забытой флэшки с важной информацией.
На даче он спрятал труп в холодный подвал под кухней, так чтобы завтрашние бритоголовые минеры не обратили на него внимания раньше времени, и завалился спать мертвецким сном.
Однако будильник у него был таким, что подымал и мертвых, поэтому, когда рассвет забрезжил неяркой полоской на горизонте, семеновская БМВ уже мчалась по направлению к Москве. Надо было торопиться.
Убедившись в отсутствии хвоста, Семенов помчался к станции метро Черкизовская. На этой ветке метро до сих пор работала бригадиром обходчиков матушка его соседа, того самого специалиста по шумерам, советов которого он не послушался, подписывая контракт. Алексей позвонил соседу ночью из соседней с поселком деревни Малаховки по обычному автомату, когда ездил на кладбище и узнал, что до 6 утра как раз ее смена. Сынишка шумерца был «сталкером» - лазателем по метровским катакомбам со стажем. Сейчас ему было уже 20, но когда-то он с увлечением рассказывал дяде Леше про свои похождения и даже рисовал какие-то карты подземных сооружений вблизи станции Черкизовская. Семенов резонно посчитал, что лучшего места для того, чтобы спрятать свою портативную машинку времени, разобранную и запихнутую им в два чемодана, просто нет.
Вскоре он уже беседовал с Азалией Петровной в ее маленькой служебной клетушке. Старушка была, несмотря на свой возраст, шустрой, очень умной и на своем веку много повидавшей, и потому не шибко удивилась просьбе Алексея Витальевича.
- Небось, Васятка тебя научил? - ласково улыбаясь, спросила Азалия Петровна, - уж как я его не пускала в эти катакомбы, а он все равно у меня ключи потихонечку брал и все вокруг облазил. Ладно, я и без Васятки все здесь знаю. Есть у нас в техническом тупике комнатка одна, невесть для чего была сделана. Туда сейчас твои чемоданы и снесем. Только скажи ради Христа, там у тебя случаем не бомба?
-Да, что Вы, Азалия Петровна!
-Да, мил человек, знаю я тебя давно, знаю хороший ты человек, только уж больно время сейчас поганое. А скажи, долго эти чемоданы прятать то надо?
- Пока я за ними сам не приду или не пришлю кого-нибудь, - попытался ответить Алексей как можно более беспечно. Однако от проницательной старушки определенно невозможно было что - либо скрыть и она, прямо глядя в глаза незадачливому гению, тихо спросила:
- А если не придешь, куда это все девать?
- Тогда пусть все это ваш сын в академию наук сдаст - там я для него письмо оставил, он все поймет.
- Значит, можешь и не прийти?
- Могу – вздохнув, сознался Алексей.
- О, господи, грехи наши тяжкие! - вздохнула по - старушечьи Азалия Петровна и тяжело поднявшись, добавила: Ну, пошли, милок. А то скоро поезда начнут ходить, и на пути тогда не сунешься!
Вскоре слегка перепачканный какой-то гадостью, взмокший от натуги, машина даже без энергоустановок весила килограмм 70, Семенов выскочил из подземелья на свет.
БМВ преданно ждало его около подземного перехода, и Алексей, утопив педаль газа до упора, рванул на улицу Лескова.
Слава богу, что с утра Москва любит поспать. В полседьмого утра на ее улицах движение слабее, чем в три ночи и граждане в большинстве своем досматривают сладкие сны. Иначе бы многие зеваки заметили как хорошо одетый молодой человек, подкативший к небольшому зеленому скверику по улице Лескова на шикарном новом БМВ, начал, лихорадочно оглядываясь, засовывать какой - то предмет в водосточную трубу дома № 35.
Алексей Витальевич Семенов- вице-президент ОАО «Бридж» по прогнозированию появился в офисе как обычно без пятнадцати девять. В вестибюле уже был сооружен постамент, на котором находилась фотография Примусова. Стояли гвоздики и короткий некролог.
Лерочка щебетала о том, как все это ужасно, а мрачный Федя Саврасов, смерть Примусова веселья никому не прибавила, докладывал Семенову о необходимости увеличения емкости меняемых в машине конденсаторов для очередного месячного прогнозирования.
А в это время в шикарном кабинете шефа стоял страшный шум, он распекал румяного начальника службы безопасности: «Как, как это могло случиться? Перепутать конверт! Что же можно поручить вашим кретинам, если они даже такое плевое дело не могут выполнить. Что я скажу Виктору, когда он вернется на похороны племянника из Штатов?! Ну, скажи, что?»
Здоровяк, с которого сошел весь его обычный румянец, дрожащим голосом пытался оправдываться:
- Экспертиза не исключает, что ярлык с фамилией потерпевшего мог быть приклеен уже повторно.
-То есть?
-То есть, возможно, это не ошибка моих ребят. Вероятно, он сам переклеил!!
Шеф сразу же осекся и перешел на шепот:
- Что? Но откуда, же он мог знать?
- Откуда, откуда, у него же дьявольские мозги!
- А машина то работает?
-Как всегда, сегодня был штатный прогноз, все в порядке. Мне лично докладывали!
-Его компьютеры отключены от сети?
- Еще вчера!
- Действуйте без промедления, если он что-то раскусил, то всему делу труба.
- Быстро теперь без шума не получиться, шеф.
- Плевать!
- Тогда лучше всего автомобильную катастрофу организовать или на даче взрыв. Это, кстати, вернее и быстрее. Так что жду приказаний.
- Когда можно взрыв организовать?
- В принципе уже сегодня, он безвылазно живет на даче!
- Пойдет!
- А огласка?
- Плевать. Свалим все на конкурентов. Действуй, а то этот дьявол еще что-нибудь придумает.
А «дьявол» размышлял в этот момент о том, как лучше отослать другу детства весточку по электронной почте.
Зная, что лучшая защита это нападение, он, недолго думая, позвонил напрямую шефу и бодро гаркнул:
- Иван Михайлович, я так понял, что сегодня совещание по стратегическому прогнозированию не будет?
- Какое совещание?
- Намечали же на сегодня!
- Да отменили все, теперь только через неделю. Такая потеря. Какие уж сейчас совещания.
- Тогда я в НИИ электроники сгоняю, по поводу оборудования? А то, честно говоря, на месте после вчерашнего происшествия, сидеть тошно.
- Что еще за оборудование?- насторожено спросил шеф
- Да его еще покойный Примусов заказывал, царство ему небесное. Вот нелепая смерть, даже не верится…. Так я поехал?
- Ну, давай - выдавил сквозь зубы Президент и повесил трубку.
«Так, теперь он конечно же за мной своих лоботрясов следить направит», - подумал Семенов, но это мне не страшно.
Бросив на ходу Лерочке: «Я в НИИ электроники»,- он вызвал служебную машину и покатил к нищим, но как-то еще держащимся на плаву электронщикам, из бывшего закрытого НИИ. Им действительно его отдел частенько заказывал высоковольтную аппаратуру, и поэтому поездка не должна была вызвать особых подозрений.
В институте Семенова встретил заведующий лабораторией высоких полей Невзоров Василий Ильич.
Василий Ильич был старым, усталым человеком, у которого заказ Группы «Бридж» превышал все бюджетное финансирование раз в 20 и поэтому он всячески пытался угодить дорогому гостю, правда, получалось у него это по интеллигентски неуклюже.
-А вот чаек индийский, – чуть ли не насильно усаживал он Алексея в протертое лабораторное кресло, - поверьте мне старому чаехлебу это настоящий!! Попробуйте с вареньицем, уж не обессудьте у нас тут без разносолов все попросту, при наших то доходах иначе и не получается .Э.. хе-хе...
- Ничего Василий Ильич, у нас заказ от американцев появился на наши сплавы, так что и Вам перепадет, гнал, прихлебывая чаек, Семенов официальную туфту о своих исследованиях, разработанную спецами все того же розовощекого убийцы.
- Вот спасибо, вот уважили, а то у меня скоро все сотрудники разбегутся, а ведь есть, есть еще светлые головы, Алексей Витальевич!
Затем они обговорили параметры необходимого для Семенова оборудования и он, как бы, между прочим, попросил у Василия Ильича разрешения отправить по электронной почте одно послание:
- Забыл совсем, а дело срочное - Так я от Вас, а?
- Конечно, конечно, Какой разговор Алексей Витальевич, пожалуйста. Здесь и почта-то установлена благодаря Вам!
И вскоре послание Гурвичу благополучно отправилось по назначению. А когда Василий Иванович, по просьбе Семенова, направился за распечаткой параметров заказываемого электронного вольтметра в другой кабинет, Алексей набрал номер телефона Гурвича и голосом, не терпящим возражений, произнес:
«Девушка, сейчас на "е майл" Вашего шефа пришло очень важное сообщение. Знайте это не розыгрыш, и прошу Вас, просто заклинаю, срочно передайте его Аркадию. Пусть у него совещание, пусть у него хоть сам папа Римский, наплюйте на все и срочно занесите ему это сообщение!!» и, не слушая никаких возражений, резко положил трубку на рычаг.
Через час он был уже в собственном кабинете и проводил свое последнее собрание с родным коллективом на тему применения новых систем по улучшению разрешения главного генератора машины. Несмотря на внешнее спокойствие, нервы Семенова были напряжены до предела. Вдруг своими действиями сегодня он нарушил канву будущего и его взорвут в машине, не организуя прощального костра в Малаховке? Вероятность этого была конечно мала, но не равна нулю и обстановка не располагала к благодушию.
Расслабиться, да и то ненадолго, он позволил себе лишь тогда, когда, нарушая все возможные правила дорожного движения, быстро домчался до поселка и открыл ключом собственную дачу. Он посидел пару минут в кресле с закрытыми глазами, а затем ринулся искать бомбу. Она была спрятана как раз под гостиной комнатой, в переплетении труб отопления и водоснабжения, и зловеще светилась своими черными боками в свете фонарика. Значит, машинка не подвела, и все шло по плану!!
Теперь главное для Алексея было во время выскользнуть из дома незамеченным. Он тяжело вздохнул. Усталость сковывала все его тело. Он никогда серьезно не занимался спортом, и поэтому нагрузки последних суток уже сказывались на нем. К тому же спал он сегодня не больше 3-х часов, однако, даже если бы можно было сейчас спать, Семенов бы этого сделать не смог. Лихорадочное состояние опасности завладело всем его существом. Глаза блестели, губы обветрили и саднили. Наступали последние, решительные минуты.
Когда начало темнеть, для отвода глаз он включил громкую музыку и телевизор, посадил труп алкоголика Саши в кресло перед ним. Так, теперь слегка расшторим окно. «Вот он я, телек смотрю, не сомневайтесь, пацаны, все путем», - ерничал Семенов по поводу наблюдателей, которые наверняка должны были внимательно следить за всем происходящим на даче. Сам же он спустился в подвал и вылез через слуховое окно, таща за собой огромную сумку.
Осторожно, прячась в кустах смородины и малины, Семенов быстро прополз через соседний участок к забору. - Отлично, Алеха,. вроде бы даже без шума.- подбадривал он себя. Теперь складная лестница, застряла в сумке, зараза. «Не подведи милая,- заклинал ее Семенов, - молодец, не подвела!!» Задыхаясь от перенапряжения и усталости, вскарабкавшись по ней, он перекинул свое ослабевшее тело через высоченный забор, утянув за собой лестницу, и прыгнул в темноту! Удар о землю оказался сильнее, чем он ожидал, боль, прострелила неуклюже приземлившуюся ногу. Но страдать было некогда, и он бросился навстречу спасительному лесу.
Когда Семенов, слегка прихрамывающий и переодетый в цивильный костюм, проезжал мимо Малаховки на рейсовом полуночном автобусе, над ней уже полыхало зарево пожара.
Бабка- пассажирка набожно крестилась, а алкаш, сидящий на переднем сидении, злорадно ощерившись, пробасил: «Опять бандиты друг дружку убивают, сортиры золотые не поделили, язви их в душу.» Семенов откинулся на спинку кресла и заснул…
Берлога, которую ему удалось занять, была двухкомнатной квартирой в старинном сталинского типа доме, окна которой выходили на Белорусский вокзал.
Несмотря на старомодность дома, внутри квартиры были вполне современные атрибуты, в частности компьютер, подключенный к интернету. Именно с этого компьютера Семенов и запустил свои хакеровские программы для уничтожения всей системы управления машиной. Это было первое, что он сделал, когда глубокой ночью, опасливо озираясь, открыл дверь.
Квартира эта принадлежала каким-то дальним знакомым и Олиных родителей, пассии Алексея. Оле была вменена обязанность, поливать цветы, так как хозяева, немолодая уже пара, ученых биологов, работала по контракту в США и вот уже более полугода не появлялась в Москве. Ольга отдала их Семенову перед отъездом в Анталию с папочкой и мамочкой и надеялась, что цветы до ее возвращения не погибнут. На это она, конечно, надеялась зря. Утром, когда окончательно расслабившийся Семенов еле-еле встал в двенадцатом часу с постели, он, конечно, полил все эти фикусы из специальной лейки, но явные признаки увядания многочисленной зелени, наполнявшей комнаты, этим не уничтожил. За неделю, которая прошла со времени выдачи Оленькой ему ключей, он так ни разу и не заглянул сюда, что и отразилось пагубно на водном режиме растений. После их полива он приготовил себе немудрящий завтрак из продуктов, которые закупил в ночном супермаркете накануне, и начал монтировать свой наблюдательный пост на окне, привинтив к штативу унесенный из сгоревшей дачи телескоп. По всем канонам жанра при положительно развивающемся действии люди Аркадия Гурвича должны были уже скоро появиться на площади под часами.
Из интернетовских новостей Семенов узнал о своей печальной участи. Президент фирмы уже успел дать интервью, в котором скорбел о безвременной кончине вице-президента компании и клялся отомстить конкурентам, действующим грязными методами. При этом его скорбь и гнев были совершенно искренними, так как машина работать перестала, и он прекрасно понимал, кто в этом виноват. Все шло по плану. Только парень в белой спортивной ветровке и с видеокамерой показался на площади на целый час позже установленного в записке срока, заставив изрядно поволноваться Алексея. Осмотрев все окрестности, и не обнаружив никого подозрительного, Семенов выскочил на улицу и, смешавшись с толпой, предстал перед посланцем Аркадия, поприветствовав его ворчливым восклицанием: «Опаздываете, молодой человек!» Амбал с явными признаками преобладания спинного мозга над головным долго соображал, что ответить, а потом рефлекторно схватил Семенова за рукав и пробасил: «Пройдемте, гражданин.»
Прошли они к голубого цвета альмере с затемненными стеклами, которая, юрко поколесив, по городу, умчала их в северо-западном направлении из Москвы. Черную повязку на глаза ему не надевали, но мчались они так быстро по каким-то лесным, петляющим дорогам, что, когда машина наконец-то остановилась, Семенов уже давно потерял ориентировку и не мог понять, где он находится. Мощные железные ворота открылись и вскоре его провели в гостиную шикарного особняка. Посреди комнаты стоял великолепно сервированный стол, имелся камин под старину, а также ковры холодное оружие на стенах. Все изящно и по высшему разряду и радует глаз. Но еще больше он обрадовался, когда из соседней комнаты ему навстречу вышел Аркадий Гурвич. Он был с бородой и уже достаточно солидным брюшком, но, несомненно, Ося Гурвич, тот самый. Они обнялись.
- Вот ты теперь какой! Дай - ка я тебя, получше рассмотрю. Я, честно говоря, до сих пор не верю в то, что ты мне в своем живом письме рассказал. Неужели с дачей не трюк какой –нибудь, неужели не разыгрываешь?
-Нет, все сущая правда.
И Семенов начал рассказывать. И то ли груз последних дней, усталость от ковбойских прыжков и кульбитов, или обида и злость на своих бывших покровителей, то ли естественная реакция загнанного смертельной схваткой организма, но голос его вдруг предательски задрожал и сорвался. К его стыду горючая слеза стекла по щеке и он подавленно замолчал.
-Да, дела! - Ося налил целый стакан дорогущего коньяка и протянул его Алексею.
- Ты, вот что, ты устал, расслабься сначала, выпьем, молодость вспомним, а потом и о делах поговорим.
И выпили, и поговорили, вспомнили со смехом, как библиотеку Ивана Грозного искали, как с уроков сбегали. Как у старых школьных товарищей водиться стали вспоминать, кто из однокашников как в этой жизни устроился. Тот уже умер, а этот учудил, женился третий раз, этот в Америке теперь живет и так далее.
-Я в Малаховке - то почему не бываю, - объяснял Ося, - фактически в разводе я, но за дачку спасибо, не дал моим деткам по миру пойти.
Расслабился Алексей, то ли выпивка, то ли разговоры подействовали, незаметно и к главному перешли. «Про принцип работы ты мне не объясняй, все равно ничего не пойму,- отмахнулся от семеновских экскурсов в теорию полей, Ося, - ты скажи, долго тебе ее восстанавливать придется?.. Что? Есть портативный вариант! Так это же чудесно, черкни- ка своей бабульке, а еще лучше в видео наговори, ты у нас в этом деле мастер. Сейчас мои мальчики ее быстренько тебе привезут».
И действительно, вечером Семенов уже в спецшлеме раскручивал свое изобретение на всю катушку. Демонстрация прошла на ура, машинка не подвела, поурчала и воссоздала позавчерашний вечер в этой гостиной, с присутствием пары политиков достаточно высокого ранга. Как они тут анекдоты рассказывали и водку жрали. Все один в один.
«Да теперь убийства, как нечего делать раскрывать можно! – восторгался Ося- Цены тебе нет, Леха!»
Когда про контракт Алексей заговорил, Ося даже головой радостно закивал. О чем, мол, разговор, у нас как в аптеке, без обмана будет.
Алексей главным условием поставил гласность и публикации. Ося с радостью согласился, это его как раз устраивало. Только он вежливо предупредил, что в этом случае чуть-чуть гонорары надо будет уменьшить из-за необходимого усиления охраны: «Группа-то «Бридж» из себя выходить будут, сам понимаешь».
А когда после этих слов, уже изрядно выпивший Алексей, поперхнулся, успокоил его. «Да ты не расстраивайся, будешь как за каменной стеной, мы с этими гнидами сами давно враждуем».
По поводу больного вопроса об энергии звезд даже не поморщился, согласился. «Это, говорит: - Давай так. Сколько на дополнительные исследования необходимо?»
Алексей на радостях назвал цифру лишь в два раза большую той, которая привела в ярость прежнего шефа, а Ося предложил урезать ее на треть: «Сделаешь основной заказ, сразу профинансируем. Ну, что по рукам?».
Пьяно улыбаясь, Алексей покачал пальцем перед Осиной физиономией:
- Ну, нет, погоди! Знаем мы этот основной заказ, проходили уже. Какая будет главная задача и когда фирма будет удовлетворена? Библиотека Ивана Грозного? пожалуйста! Котировки завтра на лондонской бирже? Нет проблем. Мне надо точно знать!
- Ни то и ни другое,- Ося мягко положил руку Алексею на плечо, - Задача максимально приближенная к твоим научным интересам. Погружения на несколько тысяч лет назад очень большой охват территории, без потери разрешения. Ведь для поимки солнечной энергии охват-то должен быть широким?
-Ну, конечно же,- зашумел уже плохо выговаривающий слова Семенов, - В этом главная проблема, но пути-то уже намечены. Мне бы парочку лазеров в ИК диапазоне, да поля на полпорядка усилить и порядок!
-Ну и отлично!
Короче говоря, заснул Семенов вполне счастливым человеком на шикарной кровати, под французский антиквариат а-ля Людовик 14-ый и проснулся таковым же, несмотря на жестокую головную боль, так как коньяку этого проклятого он выпил непривычно много.
И оставался он счастливым в течение двух лет, достигая при этом все новых и новых результатов. Своих ученых собратьев он достаточно быстро переманил, тем более, что Группа «Бридж», разжиревшая на его изобретении, как это обычно бывает, потеряв свое преимущество, быстро покатилась под горку.
Через полгода, как и договаривались, были опубликованы его материалы. Это была сенсация. За теоретические расчеты он получил Нобелевскую премию, Практически его опыты смогли повторить лишь пара лабораторий в Массачусетском технологическом институте США. Однако по глубине погружения и степени разрешения, эти результаты не шли ни в какое сравнение даже с его портативной машинкой. А на новой аппаратуре, все «ноу хау» которой были тщательно запатентованы, он уже свободно опускался на 5-6 тысяч лет и мог охватывать районы с размером в большую европейскую страну. Правда все погружения делались лишь в прошлое, международный комитет при ООН во имя сохранения рынка ценных бумаг и во избежание прочих осложнений запретил какие либо эксперименты по забросам в будущее. Но его это устраивало, он копошился в прошлом с большим удовольствием. И много, кстати, в этом преуспел. Оказалось, например, что никто Ивана Грозного не убивал, сам помер. Александр 1-ый, ни в какие старцы не подавался, а Вещий Олег умер от старости, а не от змеиного укуса.
Одного он не мог понять, почему Осю, специалиста по российскому средневековью, это все не очень интересовало. Гурвич все почему-то по разным стоянкам древних славян и германцев, шастал, древние Шумер и Египет ему нужны были позарез.
Денег на исследования затратили уже кучу, раза в три, между прочим больше, чем в первоначальном договоре было, а навару никакого.
Алексей не раз по этому поводу озабоченно с Осей беседовал, А Гурвич его успокаивал, не волнуйся, мол, не твое дело, работай.
И грянул гром. Грянул тогда, когда Семенов счастливый возвращался с симпозиума в Женеве по временным проблемам, где триумфально, буквально на ура, прошло его выступление и демонстрации нового варианта машины большой мощности.
Вернувшись в Москву, он застал в Осином офисе толпу журналистов, самого Осю и странного черноволосого, угрюмого человека, говорящего на непонятном языке и дико озирающемся под светом юпитеров. Ося вел пресс- конференцию шумерца Хааса, который, и это неоспоримо следовало из видеопленки, полученной при помощи машины времени, был первым человеком, который изобрел колесо! Для перевозки тяжелых камней и до него использовали деревянные кругляши, но именно он первый догадался посадить кругляш на ось. Все это было много раз заснято под разными ракурсами. При этом прессе были продемонстрированы и другие безвестные гении, которые независимо от Хааса его изобрели, но временное табло семеновского детища убедительно доказывало, что Хаас был первым. Посредине широкого стола лежал, освещенный юпитерами белый лист бумаги. Ося рукой Хааса, лучезарно улыбаясь в видеокамеры, выводил на этом листе корявую подпись шумерца под текстом. Этот текст гласил о том, что Хаас, обладая всеми правами на изобретение колеса, обращается с иском о нарушении его авторских прав к «Дженерал моторс», Крайслер, фирмам ФИАТ, ВАЗ, ГАЗ и всем-всем автомобильным, авиационным, велосипедным и иным фирмам, бессовестно использующим изобретение Хааса, и не платящим ему авторского вознаграждения.
Триумф был полный. Суды показывали по всем телеканалам, они собирали больше зрителей, чем футбольный чемпионат мира или похороны принцессы Дианы. Нечего говорить о том, что Алексей выступал на этих многочисленных процессах в качестве единственного и наиболее компетентного эксперта.
Ну и, как следовало ожидать, после того как фактически все суды были выиграны и исполнительные листы, написанные на разных языках народов мира, были удовлетворены, финансирование работ Алексея прекратилось.
Ося вложил полученные капиталы в основном в нефтяные компании и сказочно разбогател. А когда Алексей завел с ним свою шарманку про финансирование глублких погружений и про утилизацию энергии звезд , Ося, сконфуженно улыбаясь, поведал о том, что на услуги адвокатов и прессы ушло слишком много денег, и поэтому ничего не получиться.
А когда Алексей, наученный горьким опытом, решил не ждать и попытался обратиться в МВД с предложением о создании портативного прибора для восстановления событий криминальных происшествий, Гурвич заявил протест, показав, что патент на производство машины времени принадлежит только фирме: «Время и Павлов». При этом он запросил с МВД такую сумму за покупку патента, что бюджетных средств на это явно бы не хватило.
Отсудить патент Семенов и не пытался, уж если «Дженерал моторс» проиграла дело об авторских правах Хаасу, то куда уж было соваться Алексею.
Гурвич предложил расстаться по - мирному, но честно предупредил о том, чтобы Алексей не вздумал пытаться воссоздать машинку. А когда он не послушался и начал ее воссоздавать (один предприниматель оплатил расходы, потому что захотел найти Архимеда, чтобы он заявил свои права на архимедов винт) ночью в лабораторию к Алексею заявились какие - то амбалы и все порушили.
После этого Алексей как-то увял и начал попивать. Его еще некоторое время приглашали на разные научные симпозиумы, но потом идеи погружения в прошлое потеряли популярность и также как полеты на Луну были преданы забвению. Следы Алексея затерялись в людском море………………………………………………………….
Однажды его бывшая подружка Оля, ныне уже взрослая замужняя женщина, работающая в солидной фирме, увидела на московской финансовой бирже заросшего черной клочковатой бородой, суетящегося, плохо одетого человека. Он показывал молодым парням-брокерам, какие - то записи, а они торопливо переписывали что-то с его слов в свои записные книжки.
-А кто это? - спросила она одного из сопровождавших ее работников биржи, заметив в движениях чудака что-то знакомое.
-А, это Семенов, - знаменитый изобретатель, похоже, снова котировками послеобеденными приторговывает, неужели опять свою машинку восстановил? Уж гоняли его, гоняли, ну ничего с ним поделать нельзя. Плевал он на все запреты.