Она была избалованной папиной дочкой, этаким чертенком в юбке и училась сражаться на мечах наравне со старшим братом. Жизнь, сулила ей только ласку, только любовь и казалось, что счастье будет вечным.
Все изменилось в одночасье, страшным вечером, когда Страж, оторвал ее, рыдающую, от тел родителей и привел в этот лагерь.
Это было так давно, теперь она - Страж и вполне уже освоилась среди своих новых друзей.
Лучи заходящего солнца окутали лагерь своим нежным розовато-золотистым светом. Свежий ветерок ласково развевал ее непослушные волосы и летние травы пахли одуряюще терпко. Вечер был такой безмятежно тихий, что на какое-то время она совершенно забыла о том, что идет война и баловать ее больше некому…
Она шла, задумавшись о чем-то своем и, подняв голову, вдруг совсем близко увидела его глаза. Такие черные, как сама ночь, в них было не видно зрачка. Это были даже не глаза, а очи, окруженные изогнутыми ресницами, наделенные колдовской притягательной силой. Темные волосы, цвета воронова крыла со стальным отливом. У нее перехватило дыхание, и она любовалась им, как бесценным произведением искусства.
Морок развеялся так же внезапно, как и начался, и она с удивлением обнаружила, что стоит и совершенно беззастенчиво рассматривает едва знакомого мужчину.
- Простите (боже мой, как глупо!)
Он усмехнулся: «Бывает».
Какой наглец!
Ее дерзкие карие глаза вновь встретились с его - невероятными. Она окатила его взглядом, после которого выживали единицы, а этот ничего – устоял и продолжал еще нахальнее усмехаться. Потом решительно взял ее за руку и произнес: «Пойдем со мной». И в этот момент она вдруг с изумлением поняла, что отныне и навсегда принадлежит этому непостижимому человеку. В ту ночь заснуть им не довелось. И не было больше вокруг шумного военного лагеря, вообще больше никого на Земле, кроме них двоих.
"Губами… Едва касаясь кожи…
Скользнув вдоль шеи… Довести до дрожи
Все ниже… Вздохом поцелуев…
Я растворяюсь… Нет, в тебе тону я…
Мой шепот… И твое дыханье…
По венам… Проскользнувшее желанье…
Так нежно… Лепестками света…
Я жду… Твоей руки ответа…
Все ближе… Как ожог по коже…
Быть может… Хочешь ты продолжить?" (с)
Пот струился по их телам, но они не замечали усталости, они знали только одно: они нашли друг друга и теперь они вместе навсегда.
Говорят, боги завидуют земной любви, и со всей неумолимостью наступил рассвет, с его приходом вернулся и весь забытый и такой ненужный мир и долг развел их в разные стороны. Но теперь это было уже не важно, ведь они все равно продолжали быть вместе – друг у друга в сердце.
А потом был тяжелый бой и накатившаяся внезапно темнота… После боя она очнулась в незнакомой хижине и почувствовала, что ее сердце мертво, а когда пришли с печальными новостями, она уже знала – Его больше нет. Какая ирония – быть такой сильной, независимой и не иметь возможности последовать за ним, ее жизнь теперь принадлежит ее стране и есть еще месть. Зачем она, эта молодость, эта бесполезная красота, если внутри такого живого с виду тела совершенно окаменевшее мертвое сердце?
Кто-то зовет ее по имени. Ах да, это тот трогательный мальчик – Страж, последний оставшийся в живых. Теперь она не успокоится, пока не перебьет всех порождений – мертвый не боится смерти. Череда однообразных бесконечных сражений, она как ангел мести – кровожадное беспощадное чудовище, машина для убийства с холодным изощренным умом.
«А они все неплохие ребята – мои компаньоны», вдруг как-то подумалось ей. И вечер был такой же умиротворяюще нежный и теплый как в той, другой жизни, тысячу лет назад. И весна активно вступала в свои права, воздух был прозрачный и сладкий, и вдруг она поймала на себе знакомый заинтересованный взгляд.
-Мне надо с тобой поговорить.
- О чем, Алистер?
-Расскажи мне о любви, я совсем ничего о ней не знаю.
Она посмотрела ему прямо в лицо, такое знакомое в бесконечных битвах, неожиданно родное и новое, освещенное пламенем костра. А ведь у него манящие невероятно зеленущие глаза и ресницы, длинные до неприличия. Зачем парню такие ресницы?
И неожиданно для себя она произнесла вслух: «Когда я смотрю в твои глаза, я в них просто тону и совершенно перестаю замечать окружающую действительность» А он в ответ:«Теперь как настоящий рыцарь я должен принести тебе голову врага на блюде».
- Принеси, я даже скажу тебе, чью.
- А завтра мы можем умереть…
Она прикоснулась губами к его губам. «Глупенький, мы будем жить вечно»! Этой ночью она научила его любви, которая сильнее смерти. Впервые после того черного дня она спала совсем без снов, убаюканная его руками и ей показалось, что в мертвом сердце, оживая, что-то дрогнуло. А под самое утро ей приснился огр, которого они убили, вернувшись в Остагар, с клинками, с Его клинками в груди. И черная тоска, змеей вновь подняла голову. Теперь она точно знала, что нужно делать.
И наступил долгожданный день решающей битвы. Ее клинки раз за разом танцевали свой смертельный танец, собирая обильную жатву среди врагов, рассекая мир на части.
Вот он, Архидемон, самодовольный, уверенный в непобедимости. Она засмеялась от радости и, легко разбежавшись, прыгнула, вложив всю свою ненависть в этот последний смертельный удар. Ослепительный столб белого пламени ударил из поверженного чудища вверх, в небо. Скверна раздирала ее тело. «Господи, как больно!» Мертвое сердце судорожно вздрогнуло и остановилось уже навсегда. И она как тогда, тысячу лет назад взглянула в невероятные, темные как сама ночь, такие любимые глаза.
Когда подоспевшие друзья нашли героиню Ферелдена, она сжимала рукоять Его меча в стынущей ладони и ее мертвые глаза были полны любви.