- Ты ничего не добьешься! Ходи за мной хоть несколько лет, все равно никогда не будет того, что было прежде! – ее щеки покраснели, голос перешел на крик. Злость – первое, чем она пользуется, чтобы отпугнуть непрошеных гостей. Но от меня не убежишь, и меня не испугаешь. Я буду здесь, пока она не перестанет меня прогонять.
- Ну что ты на меня смотришь? Смотришь таким понимающим и умным взглядом! Я от тебя уже устала! Уходи и больше не возвращайся! – Она села на траву, повернувшись ко мне спиной, и закрыв лицо руками. Одним мягким прыжком я оказалась рядом с ней и неслышно фыркнула, усмехнувшись: меня не проведешь, я ведь знаю – она не плачет. Она просто-напросто разучилась плакать, иногда симулируя слезы для самой себя. Ей нравится думать, что она плачет как все остальные люди: тихо, быстро вытирая соленые капли, чтобы никто не заметил, хотя всем было плевать, что с ней. Или наоборот: громко, с надрывом, с истерическими всхлипами, чтобы украдкой заглянуть в зеркало, посмотреть на распухший нос и подумать: «Какая я молодец, я выплакалась, а значит, мне стало легче».
- Уходи! – на этот раз в ее голосе зазвучала сталь, но это тоже маска. Она отлично умеет играть на нервах своим ледяным, холодным голосом без единой эмоции. Тех, кого не отталкивают злость и фальшивые слезы, отталкивает безразличие. Но ведь я не одна из тех людей, которые ее окружают. Слегка потянувшись, я мягко встала и села перед ней, нагло глядя ей в глаза прищуренными желтыми глазами.
- Прошу, оставь меня в покое! – мольба. То, против чего устоять тяжелее всего. Похоже, у нее закончились козыри, - зачем ты мне теперь нужна? Посмотри, кем я стала! Зачем ты меня преследуешь? Мне уже все равно, жить с тобой или без тебя. Ты посмотри, в кого я превратилась! Ведь я сама себя боюсь. Как тебе не противно быть со мной! – она опустила голову, закрыв глаза, но сразу же резко повернулась ко мне, уткнувшись лицом в шерсть, - Прости меня…Прости за все. Прости за то, что отреклась от тебя.
Я слегка усмехнулась, положив голову ей на плечо. Чуть позже я заметила, как по ее щеке скатилась слеза, но она сразу же смахнула ее.
Наконец-то мы снова вместе. Теперь она действительно умеет плакать, и ей есть от кого скрывать свои слезы. Но я знаю, теперь она будет сильной, поэтому слезы могут быть только от счастья. Потому что с ней теперь всегда буду я - ее душа.