Весна уже совсем вступила в свои права. Всё сильнее начало припекать солнце. Ещё недавно, скованная морозами, земля постепенно стала превращаться в бурую размазню, но даже эта грязь под ногами радовала сердца горожан, так истосковавшихся по теплу и яркому свету. В воздухе, словно невидимые нити, плыли какие-то невообразимые, мелодичные звучания: первые трели и гомон птиц, гудки проезжающих автомобилей, дальние звуки громкоговорителей железнодорожного вокзала. Листьев на деревьях ещё не было, и поэтому воздух казался таким необыкновенно прозрачным и резким: он с ветром и эхом разносил эти мелодии по всей округе.
По вечерам пахло кострами: в частных жилых секторах хозяева начали приводить в надлежащий вид свои приусадебные участки, которые после того, как сошёл снег, снова начали пестреть прошлогодними листьями. Всё опять оживало и просыпалось после зимнего оцепенения.
Люда ждала второго ребёнка. Срок попадал на 31 марта. По этой причине за два дня до предполагаемых родов она в легла в стационар. За главу семейства остался её муж Владимир, на которого теперь пала ответственность по воспитанию их дочки. Благо, что мать Владимира жила вместе с ними, а то в последнее время он как-то совсем замотался на работе. Поэтому девочка, да и сам Володя были постоянно и накормлены и присмотрены.
Тем не менее, наступил первый день апреля. Придя вечером с работы, как всегда выжатым, словно лимон, Владимир обнаружил в своей квартире брата Виталия. «Беги в магазин, - у тебя сын родился!»
И уже через какой-то час они сидели вдвоём на кухне, пели и пили горькую. «Дети, дети!», - с укоризною в голосе повторяла их мать, которая периодически появлялась на кухне - «Как вам не стыдно! На кого вы похожи?»
«Тихо мать! Сегодня можно! У Володьки дочь родилась!» - приструнивал её пьяным голосом младший сын. «Подожди! Ты ж сказал, что сын?, - недоумевая, переспрашивал Володя. А потом разводил руками и, пожимая плечами, говорил, - Ну, дочь, так дочь – дай ей Бог здоровья!» «Во, во! Пусть человеком растёт! - перебивал его Виталик - Выпьем за неё!» После очередной рюмки Виталий смеялся, вешался брату на шею, смачно целовал его в кудрявую макушку и добавлял: «Первое апреля – никому не веря! Сын родился!»
«Я никак не пойму, сын или дочка!?» - всё больше терялся Володя.
«Точно тебе говорю, - сын!» - уверял Виталик - Выпьем за продолжателя фамилии!» После этого всё повторялось снова: снова рождалась дочка, снова Володя сомневался, кто же у него родился, снова пили за здоровье ребёнка, снова водка делала мужиков всё более хмельными, снова забегала на кухню с укорами в их адрес мать.
Забирать из роддома Люду с сынишкой пришла Мария Петровна, её свекровь.