Террор

Генезис терроризма
Причины терроризма
Цели терроризма
Вероятные перспективы развития ситуации
Как противодействовать терроризму
Условия существования терроризма
Условия эффективности терроризма
Реальные недостатки, способствующие возникновению террористической опасности
Плоскости противодействия террористической деятельности
Возможная структура и механизмы работы сетевой структуры противодействия террору.



Генезис терроризма:
Как известно, терроризм как средство политической борьбы впервые стал широко практиковаться ещё в древности – в Иудее секта сикариев, на Ближнем Востоке – ассасины, в России - народовольцы. Он имел характер индивидуального террора против высокопоставленных чиновников государств, по сути – политических убийств.
Практика терроризма оставалась неизменной на протяжении тысячелетий, пока в Новое время не появились предпосылки для её изменения, заключавшиеся в двух одновременно протекавших процессах – появлении и развитии технологий передачи информации, и либерализации обществ.
И если первое привело к тому, что терроризм приобрёл характер информационного оружия, то второе к его эволюции от индивидуального террора к массовому, как более эффективному способу влияния на элиты, в значительно большей форме зависящих при новой форме правления от умонастроения масс, чем ранее. Сегодня террор – это разновидность информационной войны.
Таким образом, современный терроризм, как разновидность, является феноменом Новейшего времени, став возможным только с установлением демократической формы правления и развитием СМИ. И особенно интернета. В дальнейшем, с развитием технологий, задача контроля постоянно усложнялась, пока, в наше время, стала практически невозможной. И если в эпоху бумажных СМИ была возможность контролировать распространение информации посредством цензурирования материалов, то уже с появлением радиовещания это стало проблематичным – достаточно вспомнить идеологическое и информационное противостояние Советского и Западного блоков, когда, невзирая на огромные усилия обеих сторон по противодействию противнику, информация просачивалась по обе стороны. Причём в СССР, из-за её нехватки, зачастую ещё и мифологизируясь в сторону приукрашивания западной действительности – то есть эффект получался обратным к желаемому.
  Появление интернета ещё больше осложнило ситуацию с контролем информации. И хотя разными странами предпринимаются серьёзные усилия по его контролю, и небезуспешные, как в Китае, но появление новых возможностей по распространению информации сводят на «нет» все усилия. Так, ставшие крайне популярными в мире социальные сети породили и новые эффекты, например -  вирусный эффект, когда интересная новость, размещённая в чьём-то журнале, копируется в своих журналах всё новыми пользователями, и в итоге количество ссылок растёт в геометрической прогрессии, в считанные часы позволяя миллионам пользователей ознакомится с новостью или репортажем очевидцев события, причём, как правило, опережая в этом профессиональные СМИ.

Но к современному положению дел привело не только, и не столько вышеперечисленное. Переломным моментом, привлекшим внимание к проблеме, как известно, стал масштабный теракт против башен-близнецов в США. И, начиная с 11 сентября, в мире очень много говорят о терроризме, о его истоках, причинах. Конечно, понятно, что американцы творчески использовали это событие в целях своего усиления, в том числе и как обоснование своих действий, особенно военных, в других странах. Но, тем не менее, очевидно, что проблема международного терроризма реально существует, это не только дань моде и удобный повод – это реальная проблема.
В итоге вынужденное осознание этой проблемы заставляет сегодня даже западные страны постепенно отходить от двойных стандартов и стереотипов времён холодной войны, когда их террористы были повстанцами, а наши революционеры – террористами. Постепенно все смещаются на примерно одну платформу в восприятии террора.
Сегодня уже практически все ведущие страны законодательно закрепили задачу борьбы с международным терроризмом как одну из самых приоритетных в своей деятельности. Борьбой с международным терроризмом объясняются многие международные инициативы и даже войны (Афганистан). Рассуждается о том, кто финансирует террористические организации, анализируются причины, по которым люди идут в них. Есть даже исследования о том, с чего все началось – с противостояния США и СССР, но никто даже не пытается анализировать, почему две сверхдержавы стали столь широко бороться друг с другом такими методами. Попробуем найти ответ на этот вопрос.
Все время холодной войны две ведущие державы, несмотря на гонку вооружений и непримиримую позицию, несмотря на всевозможные ущемления взаимных интересов во всех сферах, которые в доядерную эпоху неизбежно привели бы к войне, ни разу прямо не участвовали в военных конфликтах друг против друга. Даже в войне во Въетнаме, в Афганистане присутствовали военные инструкторы и вооружение противной стороны и только. Но еще Клаузевиц сказал: «война – это продолжение политики другими средствами». То есть, причины для войны были, но войны не было, получается парадокс. Но тут стоит вспомнить о доктрине «гарантированного взаимного уничтожения», и многое станет понятно. Война чужими руками изобретена не сегодня, но именно во второй половине 20го века возникли условия, оптимальные для ее расцвета.
Основными спонсорами и создателями системы международного терроризма стали США и СССР, потому что, хотя задачи, решаемые только военным путем существовали, но из-за доктрины взаимного уничтожения решить их традиционным способом было нельзя. Судя по всему были проанализированы теракты и их последствия, и был сделан вывод, что многие задачи могут быть достигнуты таким образом, так как теракты имеют широкий общественный резонанс, и как следствие, в демократических странах это может привести к таким изменениям внешней и внутренней политики государства, достижение которых в противном случае возможно только через победу в вооруженном противостоянии. Вполне возможно, что впоследствии это привело и к возникновению концепции информационных войн, столь популярных сегодня.
Вполне естественно, что в «террористические войны» были вовлечены и страны-сателлиты. Они, в свою очередь, тоже увидели в предлагаемом им оружии возможности для достижения уже своих целей, в том числе и против стран-хозяев. Ведь плюсом ведения войн этим способом в первую очередь является анонимность – всегда практически невозможно выйти на заказчика, особенно в том случае, если теракт инициируется посредством внедренных в террористическую организацию агентов. Тогда сама террористическая организация может считать, что она проводит операцию в своих целях, но последствия теракта могут при этом играть на третью сторону. То есть здесь есть широчайший простор для игр спецслужб.
Поэтому сегодня это стал уже самоподдерживающийся процесс. Террористические организации превратились, судя по всему, в некие «наемные армии», обладающие специалистами нужного профиля, принимающие заказы от спонсоров. И даже идейные «борцы за что-то там» не могут, из-за игр спецслужб, быть уверены в том, что их очередной теракт не работает, наоборот, на их врага (как это произошло с терактом 11 сентября 2001 года).
В результате то, что ни одна страна мира не может сегодня реально противостоять в военном отношении индустриально развитым странам Запада в открытом конфликте, привело к тому, что терроризм все ширится. И вышеприведенный анализ не оставляет надежд на то, что он когда-нибудь пойдет на убыль. Наоборот, современные тенденции говорят о том, что волна терроризма будет только нарастать.
Возгонка террористических организаций, придание им масштабности, произведённая сверхдержавами (особенно США с её Аль-Кайедой в период Афганской войны), привела к тому, что террористическая сеть достигла того уровня масштабности, после которого получила теоретическую возможность самостоятельного независимого существования. И эта теоретическая возможность получила шансы на осуществление с окончанием холодной войны. Можно констатировать, что с какого-то момента, последовавшего за первоначальным снижением напряжённости, сделавшим ненужным существование мощных противостоящих систем террора, которые стали бесхозными, в них начался процесс самоорганизации террористической сетевой структуры, нацеленный на выживание и достижение самодостаточности. Как итог, спустя некоторое время эта структура, аналогично ассасинам древности, стала независимой, самоподдерживающейся, имеющей свои цели и задачи – выживания, усиления и достижения власти.
Естественно и сегодня никакая достаточно масштабная деятельность, касается она террора, или чего другого, невозможна без поддержки государств. Но сегодняшняя ситуация отличается от ситуации периода холодной войны тем, что если тогда вся активность исходила от противостоящих блоков, то сегодня террористическая сеть сама активно ищет заказы, став, по сути, ещё одним полноценным актором международной политической жизни. То есть ситуация с терроризмом повторила существовавшую в своё время ситуацию с наёмничеством в Африке, в некотором роде став его разновидностью, только уже в мировом масштабе.


Причины терроризма

Так чем же вызывается террор?

Первая из причин старая и давно уже ставшая банальностью – «терроризм, это оружие слабого». И потому, если есть две стороны, находящиеся в фазе «горячего противостояния», несравнимые по своей мощи, то более слабая так или иначе в достижении своих целей будет пользоваться террористическими методами. Что происходило и происходит повсеместно – так часто именно террор становится основным инструментом контрэлит.

Вторая – невозможность для современного мироустройства, в подавляющем количестве случаев, прямого военного конфликта между сильнейшими державами, ограничителем чего выступает ядерное оружие. Но, учитывая, что задачи, требующие традиционного военного разрешения, между державами сохраняются и множатся, они находят суррогатный выход в виде роста террористической активности, финансируемой заинтересованными сторонами (как это было с Аль Кайедой в Афганистане, финансирование которой против СССР осуществляли Штаты).
Так как на практике ядерное оружие сделало невозможным ведение классических военных действий, а необходимость в них сохранилась, то был найден путь вести военные действия революционно другим путем – в информационной сфере. Результативность этого оружия показал распад СССР, державы, которую с помощью классического оружия, как показал исторический опыт, завоевать было нельзя. С помощью же информационной войны были достигнуты результаты те же, которые могли бы быть достигнуты только оккупацией нашей страны – развал экономики, контроль внешней и внутренней политики и пр.
Ядерное оружие выдавило военное искусство в область информационного, идеологического противоборства. Реальная невозможность даже ограниченного применения ядерного оружия, невозможность и войны обычными вооружениями против ядерного государства, так как всегда есть риск перерастания обычной войны в ядерную, просто не оставляет другого выхода. Ведь никакое правительство не будет сбрасывать атомную бомбу на своих граждан, а доказать, что подстрекают и обрабатывают их другие государства – это сегодня не довод, чтобы начинать против них войну. Терроризм тоже порождение ядерного века, порождение информационных войн. Ведь целью терроризма, в первую очередь, всегда является общественный резонанс, привлечение общественного внимания к некой проблеме. Терроризм – это оружие информационных войн. И опять нет целей для атомных бомб, террористы анонимны, доказательств, кто их хозяин, как правило, нет, а если и есть, это опять таки сегодня не повод не только для применения ядерного оружия, но даже для разрыва дипломатических отношений. Таким образом, век ядерного оружия  вызвал к жизни войны нового поколения – войны за умы, идеологические войны, позволяющие добиваться тех же целей, что и обычные – смещение неугодного правительства и разрушение экономики враждебного государства, что мы и испытали на своей шкуре. Если быть более точным, такие войны были всегда, но сегодня перешли в новое качество, обзавелись методиками, позволяющими применять идеологическое оружие с тем же, а то и большим эффектом, чем обычное, с заранее просчитанным, планово и гарантированно достигаемым результатом.
Так что получается, что в изрядной степени терроризм – это порождение ядерного оружия, невозможности из-за его наличия вести войны обычным способом.

Третья – это сетевой бизнес. Кровавый и высокодоходный.


Цели терроризма

Каждая из этих составляющих имеет разные, иногда взаимоисключающие, и мешающие друг другу, задачи.
Потому и цели террора можно разбить на три основных группы, это:
а) Нанести противнику максимальный урон минимальными средствами
б) Через страх возбудить недовольство народа властью, тем, что она не может его защитить. Посеять в элитах страх и неуверенность, обеспечить давление на элиту со стороны народа. Повысить межэтническую напряжённость, а значит – нарушить связность страны.
в) Вызвать резонанс в СМИ с целью донести свою позицию, плюс использовать освещение теракта СМИ как вирусную рекламу, бьющую сразу в две цели – одновременно показать заказчику свою работу и привлечь новых сторонников.

В итоге эффективность может быть принесена в жертву эффектности и наоборот.

Таким образом, террор позволяет достичь следующих целей:
1)Привлечение внимания СМИ путём создания мощного информационного повода (теракта). Иными словами – это такая своеобразная вирусная реклама, как это ни цинично звучит.
В свою очередь, какие цели она преследует? Собственно такие же, какие достигаются посредством любой другой рекламы:
а) Увеличение продаж (через доказательство своей эффективности, коим служит громкий теракт, привлечение новых спонсоров и увеличение финансирования от традиционных спонсоров, что, при ограниченности рынка, возможно только за счёт уменьшения финансирования неких других террористических групп, иными словами  - увеличение своей доли рынка).
б) Увеличение узнаваемости бренда, а значит – его капитализации.
в) Воодушевление активных членов структуры.
г)Это показатель успешности, а значит – служит привлечению в ряды новых членов.

2)Увеличение межнациональной розни. Для чего оно нужно?
а)Для обоснования новых терактов
б)Для создания условий, способствующих притоку новых людей в террористические структуры.
в)Провокация ответного удара, который можно будет затем интерпретировать по своему.
г)Создание питательной, для террористических организаций, почвы межэтнических конфликтов

3)Запугивание населения.
а)Облегчение дальнейшей деятельности
б)Изменение внешней или внутренней политики, достижение конкретных решений власти посредством организации давления перепуганного населения на правящий класс. Эти решения всегда служат усилению террористической организации – какого-то из её уровней, или решению какой-то из имеющихся проблем. Например: теракты в Испании, направленные на уменьшение давления на Талибан в Афганистане посредством уменьшения численности войск коалиции через организацию давления запуганного населения на правительство с призывами отозвать свой контингент. В дальнейшем именно эти теракты, судя по всему, привели к тому, что европейцы стали более негативно относится к отправке своих войск в Афганистан). Или недавние теракты в Москве, вызванные, как говорит часть аналитиков, увеличением активности по борьбе с бандитами на Северном Кавказе и направленные, как следует из этого, на уменьшение давления на бандгруппы. Если и не путём запугивания, то путём отвлечения части ресурсов с Северного Кавказа в Москву, распыления их.

Таким образом, террор, это в первую очередь, способ создать идеальный информационный повод, порождающий своего рода «вирусную рекламу». Минимальный рекламный бюджет, максимально возможный результат. И развитие технологий – фото и видеосъёмки (сегодня почти каждый может снимать на телефон), обмена информацией (интернет и социальные сети), постоянно делают вирусный эффект только сильнее, воздействие - эффективнее. Сегодня уже не нужно, чтобы событие освещали традиционные СМИ – газеты, телевидение и радио, люди сами себя проинформируют, быстро, и со всеми подробностями.
И уже дальше спровоцированный информационный вал используется в разных целях – запугивания населения, давления на Власть, роста ксенофобии и разобщённости общества, его деструкции, растраты средств общества и государства, направленных на ликвидацию угрозы и пр. Причём управление потоком, как видно из СМИ, происходит вполне легальными «политиками» и публичными людьми, «политологами», «авторитетными» блоггерами и сайтами. Например, как сейчас – делаются заявления о том, что «Россия должна уйти с Кавказа», что «верховной власти нужно уйти в отставку», нагнетается напряжение против иных этносов и пр.
Да, на телевидении этого не услышишь сегодня, и слава Богу – но информационное пространство сейчас не ограничивается телевещанием. И наиболее активная часть населения предпочитает иметь альтернативные источники информации, в том числе и интерактивные – причём чем дальше, тем больше, что стоит учитывать.

Так что теракт имеет как бы два контура: первый – непосредственное исполнение, и второй – управление эффектом, концентрирующее «информационную волну» на нужной цели.



Вероятные перспективы развития ситуации

С сожалением вынужден отметить, что террористическая угроза в мире нарастает, и, видимо, будет нарастать. Этому есть несколько причин.

Дело в том, что сама проблема терроризма далека от однозначности, с одной стороны – это откровенное зло, с другой же – это самый эффективный на сегодня способ воздействия на массовое сознание. Исходя из последнего, можно прогнозировать только дальнейшее нарастание террористической опасности в мире. Мало кого когда в международных отношениях останавливало от применения тех или иных способов воздействия их моральная сторона. Поэтому, учитывая вышеприведенные факторы, и РФ так же не остается выхода, кроме как использовать эту силу при достижении своих целей в международных отношениях.
Поясню:
Сегодня, когда практически невозможно себе представить прямое военное столкновение между ведущими военными державами планеты, все большее развитие получают альтернативные способы ведения войны.
Сейчас можно выделить два основных таких способа, оба они, в общем-то, относятся к войнам информационным. Первый способ - это распространение нужной информации и настройка общественного мнения через негосударственные фонды, правозащитные и прочие организации. Этот способ сейчас широко обсуждается в Российской печати, и не является предметом рассмотрения настоящей статьи. Второй способ - терроризм. В последнее время неоднократно отмечалось, что это эффективное средство информационной войны. Средства, которые благодаря минимальным усилиям позволяют добиваться максимальных результатов. Его даже называют "оружие бедных", то есть тех, кто не может себе позволить современные армии и ОМП, действуя против многократно превосходящих сил противника.
Вторым плюсом подобного способа ведения войн является анонимность стороны, наносящей удар, что позволяет ей избежать ответных действий противника. Думается, что два отмеченных мною плюса в сравнении с обычными вооруженными силами определят в будущем картину противоборства в мире. Появление ОМП отнюдь не сняло с повестки дня потребность государств в решении своих проблем с помощью "продолжения дипломатии другими средствами", а просто загнало государства в тупик. Именно этим, по моему, и объясняется расцвет террористической активности именно в эпоху, начавшуюся вслед за созданием ОМП. Там, где противник не обладает возможностями ответа с помощью ОМП, государства мира и сейчас решают проблемы традиционным способом. Если же сталкиваются интересы ведущих военных держав, то здесь на повестку дня выходит терроризм.
Исходя из вышеизложенного, можно заключить, что террористическая активность в мире, по мере того, как все большее количество стран будет обзаводиться ОМП, станет только нарастать. Плюс ко всему прочему, к данному процессу подключаются  и ТНК, которые не могут по современному международному законодательству иметь вооруженные силы, но имеют интересы по всему миру и разведцентры для достижения части этих интересов. Логика подсказывает, что ведущие государства вряд ли устроят равные условия и в этой деятельности. Отсюда следует, что так же как они имеют сейчас более крупные вооруженные силы, то и в этой деятельности ведущие державы, как и в прошлом, постараются играть ведущую роль. Кроме того, свои террористы всегда называются благородными (партизаны, борцы за свободу и так далее), а чужие нехорошими (бандиты, террористы), что тоже является частью тотальной информационной общемировой войны, которая идет уже давным-давно. Это означает, что постепенно, и мы уже наблюдаем этот процесс, террористические формирования будут расти в размерах. Уже сейчас можно назвать действующие в некоторых регионах планеты террористические формирования армиями. Но думается, что на этом процесс их укрупнения и увеличения их мощи не остановится. Постепенно подобные формирования будут обзаводиться все более тяжелым вооружением, теракты будут все масштабнее. Ведь, например, кто мешает перенести войну на море, осуществляя уничтожение торгового флота противника? Ведь пиратство в мире никуда не делось.
Так же сейчас используются хакеры. Ничем иным, как проявлением информационной войны, нельзя назвать нападение хакеров на российскую международную телестанцию «Россия сегодня». Нападение произошло буквально через день после начала вещания. Россию, таким образом, на время лишили ее нового мощного оружия. А характер и масштаб произведенной атаки не оставляет сомнения, что это была не детская шалость, а хорошо спланированная и профинансированная неким государством террористическая акция, направленная против увеличения влияния России в мире.
Так что все движется к тому, что война между странами приобретает все более тайный характер. И одно из основных отличий подобной войны от обычной заключается в том, что если обычная может когда либо закончится, то здесь конца не будет, она будет длиться ровно столько, сколько будут существовать независимые государства и ТНК.
Терроризм не более, чем одна из составляющих информационных войн. А борьба между странами после изобретения и распространения ядерного оружия возможна только информационными средствами.
И как всегда, когда происходят радикальные изменения в мире, с ними пытаются бороться и не принимать, стремятся вернуться к старому, такому понятному и привычному миру. Так происходит и сейчас, когда уходят в прошлое войны с применением обычных вооруженных сил по всем правилам военного искусства – хотят это вернуть. Ведь там все так просто – армия против армии, государство против государства. А здесь часто даже не понятно, кто твой противник! Но, увы, придется это принять и с этим жить, пытаясь разработать новые принципы ведения войн.
Скоро развитие технологий и методов производства неизбежно приведет к тому, что буквально все страны мира будут обладать средствами гарантированно уничтожить любого агрессора, вне зависимости от его технологической мощи. Все признаки этого видны уже сегодня – невзирая на все усилия ограничить количество держав, обладающих ядерным оружием, их количество постоянно и непрерывно растёт. Даже если у страны нет средств доставки, она, имея ядерное оружие, в случае агрессии может угрожать реализацией такого самоубийственного варианта, как угроза взрыва сверхмощного ядерного боеприпаса на своей территории, неизбежно ведущего к гибели всей планеты. Начало такого процесса мы уже наблюдаем – это медленное и неотвратимое расползание ядерных технологий по планете, невзирая на все усилия «мирового сообщества» обуздать этот процесс. Увы, он неостановим хотя бы потому, что обладание средствами ядерного сдерживания – это единственный на данный момент, как показывает международная практика, способ не допустить иностранной агрессии со стороны более сильного противника. В результате же беспрецедентного развития СМИ стали возможны информационные войны, а терроризм и является оружием именно информационного воздействия. Так что будущее за тайными войнами, и они будут только нарастать. Так что генерал Слипченко ошибается в характеристиках информационных войн – это будут не только и не столько войны хакеров, а это будут террористические войны, войны нового, по классификации всё того же генерала Слипченко, седьмого поколения. Конечно, войны такого типа будут в себя включать и НПО, и хакерские атаки на объекты народного хозяйства, и информационные истерии в СМИ, но основным их признаком будет анонимность заказчика, так что войны будущего, которые уже давно, в общем-то, идут, можно назвать «анонимные войны». Так что, по мере обретения странами вооружений, гарантирующих уничтожение противника, кем бы он ни был, в обычных военных конфликтах, такие конфликты станут редкостью, практически исчезнут, как это произошло у Индии с Пакистаном. Наступит эпоха «вечного мира», который по своей сути ничем не будет отличаться от такой же вечной войны всех против всех, а по интенсивности и жертвам, материальным потерям, в результате как террористических, так и чисто информационных атак всех видов (НПО, СМИ, хакеры и так далее) наверняка превзойдет войны прошлого.

И, к сожалению, Россия не может остаться в стороне от этого процесса – хотя бы просто потому, что это вопрос выживания. А потому имеет смысл проанализировать возможные шаги в этом направлении.

Борьба с террористическими угрозами, скорее всего, возможна только теми же, по сути – аналогичными террористическим, средствами. Успешность такой тактики показал подрыв чеченского бандита в Брунее. Единственно, что, на мой взгляд, такие операции должны проводиться не силами кадровых сотрудников спецслужб, как это произошло в данном случае, а людьми, чью причастность к нашей стране, в случае их поимки, доказать невозможно. Более того, лучше использовать или организовывать силы, которые воюют за, вроде бы, по их мнению, свои интересы, либо вообще работают на потенциального противника, но на деле косвенно контролируемые нашими спецслужбами. Тогда эти силы смогут не только выполнять антитеррористические акции, но и служить интересам РФ в разных точках мира, там, где это будет необходимо – например, на территориях США и Ирака.
Для того, чтобы Россия могла эффективно использовать свои торговые преимущества в геополитической борьбе, придется взять на вооружение и методы их обеспечения. Например, в том случае, если мы решим отключить, или ограничить поставки газа или нефти в какую либо страну мира, нам необходимо обеспечить торговое эмбарго и от других стран. Нужно пресечь, дипломатическим или военным путем, возможность снабжения караемых стран из третьих источников. Возможности дипломатии ограничены. Но точно так же ограничены и военные возможности – мы не можем воевать со всем миром, тем более, что войны лучше вообще максимально избегать, учитывая разрушительные последствия для страны даже самой победоносной войны. Но есть и другие способы, апробированные и широко применяемые на международной арене – это пиратство и международный терроризм. Всегда есть возможность «случайного» повреждения нефте- или газопровода, или ЛЭП (схода лавины или пожара на подстанции), захвата пиратами танкера. Эффективность этих средств (как показывает общемировая практика) такова, что можно практически парализовать снабжение выбранной страны стратегическим сырьем. Большим плюсом подобного образа действий заключается в том, что даже в случае наличия подозрений, очень трудно, а зачастую и невозможно, что-либо доказать. Таким образом, мы получаем, что международный терроризм и пиратство, к сожалению, на сегодняшний день стали неотъемлемой частью международной политики, дипломатии и торговых отношений между странами. Только с этих позиций можно объяснить тот беспрецедентный рост тер. актов в мире, который мы наблюдаем в последнее время.
Вообще терроризм в современном мире все больше начинает соседствовать, и даже порой вытеснять, с обычными военными операциями, так как часто позволяет достичь тех же целей, но с затратами, на порядки меньшими, чем те, которые требуются на проведение традиционных боевых действий. При том, что эти затраты касаются не только экономики, но и политики, общественного мнения, можно, с достаточной долей вероятности предсказать, что применение подобного типа «боевых действий» со временем будет только нарастать. История показывает, что это, так называемое «оружие слабых», перестает применяться только по достижении поставленных целей. В свое время Англия, в борьбе с Испанией за господство на морях, широко применяло каперство, завуалированную форму пиратства, для ослабления своего неимоверно более сильного, в то время, противника, отрекаясь от них, во избежание международного скандала, в случае поимки, и даже иногда порицая, но только на словах. Да и другие страны подобными методами не брезговали – чего стоит только французский колониальный порт Тортуга, почти официально бывший прибежищем и местом базирования пиратов. В результате пиратство получило столь большой размах, что в Англии это стало чуть ли не национальным спортом, позволявшим восполнить средства в случае необходимости и привело к ослаблению, а затем и вытеснению Испании, сначала с позиций морской сверхдержавы, а затем и из ее заморских колоний. В Англии тех времен даже брали налоги с награбленного! Сейчас, конечно, до этого далеко, по крайней мере всё происходит не так прямо и открыто, но все же исторические параллели, на мой взгляд, очевидны и оставляют довольно мало надежды на иное прекращение «международного терроризма», кроме как по достижении тех целей, которые себе поставили организаторы этих процессов. Здесь еще нужно учитывать, что традиционные войны вызывают крайне негативное отношение народов других стран и даже такие державы, как США, не могут не обращать на это внимания. Терроризм же и пиратство, в отличие от них, как бы обезличены и, хотя тоже вызывают бурю возмущений, но, как бы в пустоту, по адресу «неизвестных ужасных злодеев», типа Бен Ладена. Более того, страна, инициировавшая проведение теракта, может даже, проявив некоторую дипломатическую ловкость, получить от него политические дивиденды, вплоть до славы «главного борца с терроризмом в мире», что несложно, если ты сам всё и организовал... Именно эти причины, на мой взгляд, и приводят ко все большему распространению терроризма, как орудия внешней политики.
Поэтому России, особенно учитывая нашу сегодняшнюю слабость, хочешь/не хочешь, придется брать на вооружение эти методы, особенно учитывая тот факт, что ими отнюдь не брезгуют наши противники. Например, для того, чтобы не позволить сегодня Азербайджану выйти из Российской орбиты, необходимо, предварительно проанализировав с цифрами необходимость такого шага, обеспечить невозможность использования нефтепровода Баку-Джейхан. Для этого можно использовать, как это во всем мире и практикуется, исламских радикалистов, или еще кого, это лучше знают востоковеды, для проведения диверсий на трубопроводе, на добывающих производствах и так далее. Наиболее уязвим, видимо, трубопровод. Современная история Ирака показывает, что это довольно эффективное средство, позволяющее практически полностью, при грамотном распределении диверсий во времени, парализовать возможность использования транзитных мощностей.
В том же случае, если будет предпринята попытка осуществить дополнительное снабжение через другие трубопроводные системы или танкерами, необходимо просто провести дополнительные операции, делающие это невозможным, или трудноосуществимым. Это может быть пиратский захват пары танкеров, с широкой компанией освещения в прессе, направленной на запугивание судовладельцев, это может быть и серия диверсий на чужих трубопроводах.

Сегодня приходится констатировать, что терроризм становится основным инструментом международной политики, в некотором отношении подменяя «последний довод королей» - войну. Конечно, с человеческой точки зрения терроризм ужасен и неприемлем, именно поэтому все без исключения лидеры государств выступают с гневными и обличительными речами, направленными против терроризма. Но приходится признать, что общечеловеческие критерии и ценности в межгосударственных отношениях, конечно декларируются, но на практике делается только то, что выгодно. Более того, действия государства с оглядкой на оные, скорее всего, приведут только к поражению государства. Просто это разные системы, с разными ценностями и предпочтениями. Государство и небольшие общественные структуры, вплоть до отдельного человека – это все же разные системы, разного масштаба, и в силу этого с разными критериями эффективности и разными целями и задачами. Если для небольших общественных структур таковой целью и смыслом их существования является свобода, удобство и личные интересы, то для государства эффективность, обеспечение условий для самореализации индивидуумов в целях повышения эффективности, выживание и расширение всей общности, всего людского конгломерата, который и составляет государство, как проекцию общества вовне. Более того, государство, как показывает и история и современность, с легкостью жертвует миллионами своих сограждан для достижения целей процветания самого государства, то есть, с точки зрения государства – жертвует частью для процветания целого. И потому действия государства не могут оцениваться с позиций обыденной морали просто потому, что она является моралью более низкого порядка по сравнению с моралью общегосударственной, как целого.
Поэтому, если рассмотреть ситуацию с терроризмом с позиций государства, то он становится вполне приемлемым и даже более того, предпочтительным инструментом достижения целей. Это объясняется тем, что современное общество, из-за нарастающей глобализации, взрывного развития СМИ и интернета, стало ареной информационных войн, которые по своей эффективности сегодня постепенно начинают превосходить традиционные методы ведения войн. Это показывает и ситуация с отзывом Испанией своих войск из Ирана, и с отзывом своих войск США из Сомали, и многие другие случаи. Терроризм с этих позиций превосходит все традиционные средства информационного воздействия, особенно с позиции цена/сила воздействия. С другой стороны, при современном состоянии вооружений, когда планету от глобальной катастрофы отделяет одно нажатие кнопки, терроризм позволяет совершать диверсионные акции на территории другой страны, ослабляющие ее промышленный потенциал и международное положение, сохраняя внешне с этой страной хорошие отношения. То есть, практически можно вести войну, не ведя ее. Более того, с помощью террористических актов, как показывает опыт Испании, в которой в результате серии терактов было сменено правительство, можно добиться целей, являющихся причиной и целью ведения обычных войн – уступок в международных делах, торговле, добиться смены правительства на такое, которое будет проводить нужный агрессору внешнеполитический курс.
И всё это не оставляет выбора.



Как противодействовать терроризму

Условия существования терроризма
Для современного терроризма, как бизнеса, самым важным является создать возобновляемую среду своего существования – постоянный рынок террористических услуг. А значит им необходимо поддерживать условия, при которых их услуги будут востребованы.
Террористическая сеть, судя по всему, на сегодняшний момент стала столь значимым фактором международной политики, что любые действия контрэлиты, любые действия ТНК, государств, не могут обойтись без их услуг, хотя бы просто потому, что планируя спецоперации, они вольно или невольно вторгаются в сферы жизненно важных интересов террористической сети. А значит – вынуждены с ней взаимодействовать для достижения своих целей.

Условия эффективности терроризма
Судя по всему, современные террористические организации имеют сетевую структуру, в которых роль ячеек играют, с одной стороны, террористические группы и отряды, а с другой – вполне легальные НПО и правозащитники, вместе составляя законченную структуру информационного воздействия.
Соответственно, так как основным следствием теракта является информация, то из заключения о ключевой роли СМИ и интернета (социальных сетей) в терроризме, следует вывод об основных уязвимых местах террора - без возможности мгновенной передачи и тиражирования информации о теракте террор бессмыслен. Но, как я писал выше, ограничить распространение информации крайне сложно, это буквально на грани возможного. Потому для воздействия остаётся лишь управляющий контур, так как без этого контура (которым служат НПО, всевозможные «правозащитники», «популярные политологи», «колумнисты» и пр. подобная публика) эффект слабее, он размывается, либо даже может быть повёрнут против своего инициатора.
А значит, наиболее уязвимое место теракта, позволяющее создавать ситуацию, когда террористический акт может нанести ущерб своему инициатору, обессмысливая, и даже делая вредным для организатора его проведение – это второй контур, управляющий. И перехват управления «информационной волной» есть ключ к тому, чтобы сделать терроризм неэффективным, невыгодным делом, а значит – изничтожить саму его возможность.

Реальные недостатки, способствующие возникновению террористической опасности

Концентрируясь на противодействии террору, не стоит забывать и о реальных предпосылках, его порождающих – несовершенстве системы власти и управления на местах, искусственных границах между республиками и т.п.
Так, как я понимаю, одной из основных причин роста террористической активности на Кавказе является конкуренция между кланами и неформальными лидерами, стремящимися к власти. Что, в свою очередь, используется заинтересованными силами из-за рубежа в своих интересах.
Значит, там нужно строить, с учётом местного менталитета и особенностей социальной структуры общества, свою, рассчитанную на местные особенности, систему власти и общественных отношений. Систему сдержек и противовесов, уравновешивающую все заинтересованные силы региона, и выдающую результирующий вектор на стабилизацию ситуации и её постепенное успокоение. С тем, чтобы её дальнейшая работа вела к усилению всего государства и достижению процветания этой территории, чтобы все силы были вынуждены работать на её благо.
Конечно, работать над этим должны специалисты по региону, досконально знающие все его особенности, но позволю себе вкратце высказать свои предположения, обрисовать возможный контур системы.
Учитывая родовую организацию местного общества, мне думается, что не стоит пытаться заставлять их сразу, скачком пеерскакивать через исторические этапы развития общества. Как мы помним из совсем недавней истории СССР, это ни к чему не приводит. Там тоже был лозунг «перехода из феодализма к социализму минуя капитализм» - и что, это где-то привело разве к успеху? Нет, не привело.
Так и здесь. У них родовая структура общества. И потому не нужно пытаться ломать её через колено, сажая им президентов. Тем самым мы добиваемся только одного – одна из родовых общин неоправданно усиливается, опираясь на мощь федерального центра, в ущерб остальным. К чему это приводит? – только к тому, что другие рода начинают бороться с нечестно и неоправданно, как они считают, возвысившимся родом. Постепенно, так как этот род поддерживает федеральный центр, борьба переключается на борьбу с Федерацией, нарушающей уклад жизни и баланс существования общин.
То есть – насаждая свои порядки и структуру в обществе, к этому исторически не готовому, мы сами провоцируем и создаём условия для противостояния нам! Оно нам надо? Разве так принципиально то, чтобы там был один начальник?
Нам нужно, чтобы территория управлялась так, как нужно федеральному центру, чтобы она развивалась, чтобы там был порядок, чтобы не было вражды.
Но ведь всех этих целей можно добиться и иначе, устроив всё совершенно по другому, используя уже имеющиеся, исторически сложившиеся и привычные структуры – те же рода.
Устроить там некий аналог парламента, в котором будут заседать представители от родов, уважаемые люди, которые и станут управлять, сообща, территорией, став эдаким коллективным президентом. Они и так сегодня решают все те вопросы, которые выходят из-под юрисдикции федерального центра, которые для него не существуют и преследуются по федеральным законам, например – вопросы кровной мести, успешно разрешая даже конфликты столетней давности. Они и так, в значительной мере, осуществляют текущее управление внутренней жизнью рода. Так почему не признать их власть и не поставить её на службу государству? Ведь и сейчас, вынужденно, взаимодействие с ними происходит, пусть и полуофициально, так почему его не перевести в полностью официальное русло? Если у нас это получится, мы тем самым автоматически уберём одну из существенных причин, возгоняющих терроризм на Кавказе. Они сами установят там баланс отношений между собой, тот, который им кажется справедливым и естественным. Тем более что есть и исторический опыт подобного рода – именно так, опираясь на местные, исторически сложившиеся, структуры власти, велись дела во многих регионах страны при Российской Империи. И вполне успешно, надо заметить.

Судя по всему, есть и ещё одна существенная причина, способствующая усилению межэтнической напряжённости – это оставшееся нам в наследство от СССР территориальное деление по этническому признаку. Именно на их границах неоднократно возникали вспышки межэтнических конфликтов. 
Исходя из этого, и в поисках более эффективной системы управления территориями, как и в силу изменившейся системы ценностей и приоритетов, может, стоит пойти и на реформирование той системы территориального деления по этническому признаку, которая нам досталась от СССР? Нельзя не признать, что она во многом искусственна, и устроена, в основном, для целей удобства управления в совершенно иных условиях и при другой идеологической парадигме. Вообще, на мой взгляд, к разнородным исторически, организационно и ментально, территориям и подход должен быть разным.
Условия изменились. Так не значит ли это, что должны измениться и подходы к территориальному делению? Ведь все эти республики мало где на нашей территории имеют исторические корни и границы. Как правило, это множество разных народов, соединённых в одно целое совершенно искусственно и неоправданно с точки зрения как исторически занимаемых земель, так и экономической целесообразности, что само по себе является постоянным источником конфликтов на межэтнической почве, порождая их на совершенно пустом месте.
Может, стоит пойти несколько по другому пути? Например – создать этнические самоуправляемые автономии, которым будут принадлежать все природные ресурсы, находящиеся в их недрах, они будут определять культурную политику автономии и пр. При этом границы автономий могут и не совпадать с административным делением, которое, в свою очередь, может быть просто по областям.
Тогда мы сможем просто совсем развести в стороны разные народы так, что они практически не будут соприкасаться, и это так же послужит целям снижения конфликтогенности региона.

Несомненно, всё написанное выше отнюдь не отрицает необходимости борьбы с экономическими причинами, облегчающими вербовку и создающих питательную среду, благоприятную для терроризма – бедность, отсутствие работы и невозможность самореализации.
Всем понятно, что человек, которому есть что терять, нечто значимое для него, никогда не пойдёт на теракт. Но в этом направлении многое делается, потому этот вопрос я оставляю за скобками.

Плоскости противодействия террористической деятельности
По большому счёту, говоря о терроризме, мы говорим одновременно о трёх терроризмах:
1.Терроризм как инструмент внешнеполитического давления
2.Терроризм как бизнес
3.Терроризм как инструмент контрэлиты.
И это разные терроризмы, но при этом они часто перемешиваются в разных пропорциях.
Каждый из этих терроризмов имеет свои цели и задачи, часто как взаимопересекающиеся, так и противоречащие друг другу.

Поэтому понятно, что никакое противодействие невозможно без возможности работать по четырём составляющим – финансированию (как зарубежного, так и денег этнических ОПГ, денег сочувствующих бизнесменов – лечится оздоровлением финансовой системы, приданием ей прозрачности, жёстким контролем финансовых потоков, а значит и неизбежной борьбой с коррупцией, так как именно наличие этих серых, коррупционных зон и делает возможным финансирование террористических групп), контрэлитам (вспомним Ленина – если бы ему позволили получить образование, приняли на госслужбу, чего он желал в юности, он бы не пошёл в большевики – лечится починкой социальных лифтов), свободному распространению информации – лечится созданием сетевой структуры информационного противодействия. Агентурное (силовое) противодействие.
Таким образом, эффективное противодействие терроризму требует одновременной работы по четырём составляющим – структурной, информационной, финансовой и силовой (агентурной).

Отсюда следует, что эффективная борьба с терроризмом, в силу его масштаба, разветвлённости и особенностей структуры, возможна лишь с помощью специализированной международной сетевой структуры аналогичного, или превосходящего террористическую, масштаба, в которую национальные элементы будут входить на правах узлов международной контртеррористической сети.



Возможная структура и механизмы работы сетевой структуры противодействия террору

Потому перед Россией одновременно стоит задача создания национального контртеррористического узла с инициированием международного процесса создания наднациональной сетевой контртеррористической структуры. Естественно, что уже сам факт инициации такого процесса несёт для России множество положительных моментов и открывает новые поля возможностей.
С сожалением вынужден констатировать, что сложившаяся на данный момент система контртеррора, в том числе и международного сотрудничества в этой сфере, не отвечает имеющимся вызовам, так как устроена по принципу нормальных государственных структур, громоздких и неповоротливых, с чиновничьей вертикалью, а значит – не имеющей нужной гибкости и мобильности, необходимых для эффективной борьбы с врагом. Международные взаимодействия национальных контртеррористических центров вынуждены проходить множество согласований, постоянно встают перед необходимостью преодолевать в своём взаимодействии ведомственные и межгосударственные барьеры. Всё это отрицательно сказывается на эффективности их работы. Именно поэтому с сетевой структурой может бороться только аналогичная сетевая структура, не ограниченная рамками бюрократической системы и имеющая независимые полноценные центры принятия решений на всех уровнях.
Причины малой эффективности современных структур контртеррористической борьбы – межгосударственные и межведомственные барьеры, влекущие за собой неизбежные конфликты интересов структур, в то время как террористическая сеть транснациональна и наднациональна. Как заметил Премьер Путин – «террорист не имеет национальности».
Неэффективность современной контртеррористической системы видно хотя бы из того примера, что, как правило, единственными, кто попадается, и то не всегда, являются непосредственные исполнители терактов, редко второе звено – командиры террористических групп, и практически никогда – организаторы более высокого уровня, не говоря уже о заказчиках и структурах управления. Они при современной организации конртеррористической борьбы – недосягаемы.

Предлагаемая структура должна состоять из международного центра, имеющего три основных подразделения – информационный центр, финансовый центр, стратегический центр.
Центральная структура должна иметь вид специализированного международного фонда, учредителями которого должны стать государства и частные лица. При этом фонде должны находиться центральные аналитически-информационные структуры, куда будет стекаться информация как от НПО, так и от правительственных организаций, и вырабатываться стратегия борьбы. Выдавая информацию и финансирование на следующий уровень, фонд сможет осуществлять управление, по необходимости привлекая к работе заинтересованные структуры как международного, так и регионального уровня, вплоть до частных армий, ПР-агентств, международных медийных концернов, финансовых групп и т.д.
Так же на центральной структуре должна лежать обязанность координации взаимодействия национальных центров.
Вся выработка тактики достижения основной цели и определение целей на местах ложится на национальные центры, возможно созданных на базе уже имеющихся контртеррористических подразделений и центров.
На низовом уровне непосредственными исполнителями, в основном, должны стать «свободные охотники за головами» и частные армии с необходимой помощью государственных структур, выполняющие задачу поимки либо уничтожения целей. Сами цели должны быть обозначены, вместе с мерой наказания, международным судом, заочно, что может потребовать внесения соответствующих изменений в международное законодательство.
Таким образом, предлагаемый фонд должен будет бороться с терроризмом на всех уровнях – от выявления заказчиков, финансовых доноров, финансовых потоков, и вплоть до сетевых террористических групп, привлекая на каждом уровне соответствующие по масштабу и специализации структуры. Против банков – банки, против государств – государства, против СМИ – СМИ, против группировок террористов – частные армии и охотники за головами.
То есть предлагается «вывернуть» ситуацию – у террористов террор стал бизнесом – значит нужно сделать так, чтобы бизнесом стала и охота на террористов всех мастей и всех уровней.

Система противодействия терроризму должна иметь многоуровневый характер, имея в своём составе уровни как линейной (государственной), так и сетевой структур, взаимодействующих в узловых точках.
Она должна, как минимум, состоять из следующих уровней:
1. Система государственной безопасности
Основные задачи:
а. Анализ
б. Силовое противодействие
в. Борьба со спецслужбами противника
2. Система информационного противоборства
а. Формирование информационной среды
б. Информационное противодействие
Эта структура должна обеспечивать централизованный характер  управления информационным полем, при этом, естественно, это должно быть косвенное воздействие на среду, без элементов прямого управления. Сегодня у нас есть множество элементов этой структуры, которые в силу разобщённости часто сводят на нет усилия друг друга. Создание же такой структуры позволит настроить все части системы в унисон, увеличивая тем самым синергию системы, а значит - и её эффективность и результативность даже без привлечения дополнительных сил и средств.
В то же время на неё ложится особая, и, я бы даже сказал, ключевая, роль и ответственность в системе обеспечения безопасности государства, так как это не просто система информационного противодействия террору, а, по сути, это должна быть структура, обеспечивающая конкурентоспособность государства в новой эпохе противоборств, о чём я более подробно расскажу в следующей статье, посвящённой непосредственно этому вопросу. Если силовая и агентурная составляющие традиционны, и в силу этого давно и тщательно отработаны спецслужбами, то предлагаемой системы сейчас не существует. Некоторые её элементы есть в виде мозговых центров и фабрик мысли, отдельных сетей НПО, правительственных и неправительственных фондов, СМИ и свободных журналистов. Но ещё никто не пытался собрать подобные структуры в единое целое (сетевую структуру) с тем, чтобы они работали в рамках единой стратегии на достижение заранее обозначенной цели.
Эта система, в идеале, должна работать на опережение так же, как поступают спецслужбы, работая в плотном взаимодействии с ними, обмениваясь информацией и осуществляя необходимое взаимодействие и согласование действий.
Рассмотрим её работу на примере:
Каким образом может осуществляться управление информационной волной?
В первую очередь, это не может происходить стихийно и время от времени. Должна проводиться целенаправленная и постоянная деятельность в этом направлении.
А потому нужна головная структура, которая будет осуществлять косвенное управление информационным полем. Заострю внимание – не прямое, через звонки редакторам и давление на журналистов, а именно косвенное – всё должно быть поставлено таким образом, чтобы они сами должны приходили к выводу, что вот именно об этом и именно так нужно писать. И это «именно так» должно быть точно тем, что нужно управляющей структуре.
При этом совсем не обязательно, чтобы структура напрямую ассоциировалась с государством – это и неудобно, и, во многих случаях, малоэффективно. Можно её создать в виде частного фонда. Например, фонда «помощи пострадавшим от терроризма» - и это могут быть не только непосредственные жертвы террора, но и те, кого силой или обманом вовлекают в террористическую сеть.
Далее этот фонд может заказывать разнообразные тематические исследования, финансировать помощь пострадавшим (в широком смысле), какое-то из его подразделений может осуществлять страхование  от терроризма,  давать гранты на создание художественных произведений и исследований и т.д. и т.п.

Так же, учитывая показанную мной выше вариативность целей террора (выбор между эффективностью и эффектностью), необходимо при анализе теракта определять его реальную цель и затем, в дальнейшем, работать на то, чтобы максимально затруднить её достижение.
Например – при проведении теракта в московском метрополитене одной из целей было возбуждение межэтнического напряжения, возбуждения подозрения и ненависти к выходцам с Кавказа. И это в изрядной степени удалось – об этом свидетельствуют участившиеся случаи стычек на этнической почве.
Что с этим можно было бы сделать?
Многое. И первое, на что стоит обратить внимание – это жалостливость нашего народа. Она здесь как раз, кстати, идеально подходя для наших целей.
Нужно возбудить жалость к тем, кого используют для проведения терактов. Показать, что они не виноваты – их цинично обманули и использовали, отобрав жизнь и надежду. И более того – выставили злодеями. Здесь непосредственные исполнители теракта – такие же жертвы, как и те, кто погиб от их взрыва.
Для этого можно провести несколько журналистских расследований – как это происходит и почему. Снять несколько фильмов с историями жизни террористов. Написать десятки статей на эту тему.
И везде красной нитью должна проходить логика, ведущая к террористам-наёмникам, их идейным и финансовым вдохновителям и организаторам – настоящим злодеям и врагам.
Надо отдать должное – отчасти это делается и сейчас. Но явно недостаточно.
Только главное здесь не переборщить, чтобы не добиться того, что наши люди сами станут помогать террористам, по типу – «пройдите сюда – здесь вам будет удобнее взрываться».

Кроме того, в целях лишения террористов подпитки боевиками, кроме экономического развития региона в целом, необходимо организовать специализированное воздействие на целевую аудиторию жителей и выходцев с Кавказа. Сформировать там информационное поле, пронизанное идеологией сотрудничества и дружбы. Показать, что если в республике и происходит что-то негативное, исходящее от представителей и ставленников федеральной власти – то это не политика центра, а сугубо личные свойства того или иного лица или группы, что проще всего сделать через организацию проправительственных НПО на местах, проводящих политику и взгляды Центра.
Вот, вкратце, и всё.
Надеюсь, что мои размышления помогут в общем осмыслении проблематики, без чего невозможна постановка целей и задач, а значит – и продвижение вперёд.