Так уж распорядилась судьба, связав меня крепчайшами нитями с Беломорской
улицей. Первой и Главной. Пусть она и называется официально проспектом, -да какой
проспект, тихая, деревянная и добрая?! Я помню поздний тёплый август, середина
шестидесятых прошлого века, и себя, совсем взрослого мужчину : мне скоро 10 лет!
...Посветлело, окрасилось яркой лазурью небо, посвежел и распрямился молодой город.
Пружинят под ногами досочки, выплёскивая фонтанчики вспененной мутной воды.
Следуем-исследуем с пацанами район от Беломорской вахты, где отважно носились по
кустам да шпионов ловили. Нас обгоняют заводчане-кто в промасленных спецовках, кто в
костюмчиках. Большинство направо сворачивают, в первую столовую : время-то обеденное.
Ну, и мы туда же! Вот и столовка! Шикарная, с полукруглым крыльцом, колоннами, два входа,
два зала! Большой вестибюль, зеркала до потолка, буфет, где мужики в затылок выстроились.
Значит, пиво завезли! Ровные ряды столиков, скатерти, шторы на огромных окнах. Хорошо
тут, уютно, вкусно! Жалко только, что день не наш,-вон мужчина строгий в сером костюме
поглядывает исподлобья. Тихо смываемся : это сам директор, знаменитый Эдельман!
...Перед нами-"пожарка". Гараж, высоченные ворота, лестницы, вышка. Ярко-красная
машина покатила, переваливаясь, по своим срочным делам, и суровый пожарник в брезентухе
и каске с лязгом закрывает створки ворот. Это дядька Орлов, одноклассника Славки батя.
Машем ему руками, пробегая укрывший топкое место бревенчатый настил.
Машин почти нет. Тиха и спокойна дорога. Нарастает сверху рокот двигателя, свист
лопастей сверлит уши. Скорее! Прилетевший из Архангельска вертолёт МИ-4 завис, подняв
тугую волну воздуха, сморщил воду, нагнул жёсткую осоку. И-мягко опустился.
Завидуем пассажирам, которые по железной лесенке залезают в тёмное брюхо. Ничего, мы ещё
полетаем!
Совсем рядом "Дом на болоте", как прозвали барак психбольницы люди. А дальше-ребячья
вольница, почти до Первомайской-океан! Чистая вода с глубокими бочажками, рыбкой-
колюшкой, вперемешку с топким болотцем, его лягушками, тиной и камышовым шуршанием.
Здесь, в зарослях торчащего из воды ивняка, схоронился наш флот! Тяжёлые линкоры из
брёвен, лёгкие дощатые эсминцы, юркие маневренные катера-корытцы. На абордаж!
Утопив свой корабль, захватив чужой и парочку пленных впридачу, идём в гавань под
восхищённые вопли бакланов. Вымок весь личный состав, зато и счастлив безмерно!
И снова форсируем Беломорскую, влетаем, топая, в один из бараков, которых здесь целый
город. Одинаковые, беленькие, длинные, с крутой двускатной крышей, двумя выступающими
фронтончиками. Пройдя узким тёмным коридором, заходим в крохотную комнатушку. Колька,
по праву хлебосольного хозяина, тащит сковородку с жареной картошкой. Ох, влетит парню
от родителей! Сытые, вываливаемся на свежий воздух, плюхаемся на прогретые брёвнышки.
Хорошо! Орёт ненормальный петух, согласно квохчут куры, лениво гавкает ничейный пёс, а
дядя Семён, дымя "Севером", колет берёзовые чурки.
Монотонно шумит невдалеке заводская махина, перекликаютя паровозные гудки. Соседская
Катька, показав нам язык, загоняет печальную козу. Отдохнули, ребя? Вперёд!
Начинается каменный город. Слева здоровый угловой домина с лепными карнизами и
маленькими балкончиками. Тут магазины, хлебный и продуктовый. По другую сторону
новенькие четырёхэтажки. Красивые! Через Первомайскую, за вросшими в землю старенькими
домишками, где приткнулись "Фотография" и молочная лавка, гордо высится, багряно
отсвечивая кирпичом, наша 8-я школа. Дружно и тяжко вздыхаем : через неделю на занятия.
Тяжела ты, жизнь школярская! Пропустив важную пузатую "Победу", минуем Северную улицу.
Проплыл мимо дом № 15,-говорят, самый первый в Северодвинске такой, двухэтажный!
А я, оставив ребят на улице, взбегаю на низкое крылечко следующего, семнадцатого дома.
Здесь живёт моя бабушка, да и сам я свои первые в жизни шаги сделал именно тут.
У бабушки гости : соседка Валентина,-ох и въедливая тётка, с сыном Серёжкой.
Машинка "Зингер" стрекочет, шьют чего-то. Наскоро выдув стакан чаю, получив горсть
сушек и строгие указания не гулять допоздна, вылетаю в пекло августа. Пацаны свищут по
деревянным коробам, что трубы прикрывают. Ну как дети-в прятки играют!!!
А вот и Советская улица во всей красе! Дом Советов-серьёзный такой, торжественный,
лениво полощется поверху красный флаг. Подмигиваю гипсовой тётеньке с веслом и важно
говорю ребятам-здесь моя мама работала! В самом горкоме! А Лёшка встревает :-Ребя, айда
бомбу искать! Ему втолковывают, что неразорвавшуюся авиабомбу военной поры мы ищем не
первый год. Жаль, безуспешно пока...
Выплывает тихая Республиканская, до щекотания в носу запахло лекарствами. Окна
поликлиники нараспашку, доносится леденящее жужжание бормашины, стук инструментов-даже
заныл вырванный здесь зуб! Противный запах меняется на вкусный. Это мы быстро пробежали
маленькую столовку, шуганув стайку кошек. Тут же-библиотека, чуть дальше-швейная
мастерская. С крылечко в окошко заглядываю-во-он моя тётя Нина сидит, над тканью
склонилась. А справа, в глубине двора-островерхий "Теремок". Ребята говорят, что пленные
немцы его построили, в готическом своём стиле. Что ж, немцы так немцы. Тоже люди...
Несёмся на пищекомбинат, откуда такие сладкие запахи струятся, что аж слюнки потекли!
Тётя Нюра, Генкина мама, выговаривает ему что-то, но, смягчившись, целый рубль даёт.
Живём! Ах, что за запахи! И мороженое, и пирожное, и вафли! Полакомиться бы, но увы...
Проскакиваем серьёзную Индустриальную, к "четвёртому" магазину подбегаем. Автоматы с
газировкой-целых три штуки, и ничего, что стакан один! Шикуя, пьём с апельсиновым
сиропом. Три копейки стакан. Жмуримся и от удовольствия, и оттого, что шипучка в нос
шибает. Степенно в магазин заходим. На крылечке с нашими учительницами столкнулись-
Апполинария Апполинарьевна и Мария Михайловна, собственными, увешанными авоськами
персонами. Первая спросила строго : -К школе готовы? Смотрите у меня!
Её мы побаивались немного : всегда в чёрном, суровая, но предмет свой-русский язык-
вела превосходно. Пятёрка у неё приравнивалась к подвигу!
Улица Лесная, детский садик "Клюковка". Да, имел честь...в молодости, посещать это
заведение! Ну как не забежать, не поздороваться с воспитателями?! Да свысока не мелкоту
посмотреть! Ладно, прощаясь с детством, бежим дальше!
Мигом пролетает улица Ломоносова, мелькают больничные бараки, добротные двухэтажки,
навстречу красавцы-матросы строем прошли, клешами пыль заметая.
Шестнадцатый квартал начался, с его ни на что не похожими ярко-жёлтыми домами. За
ними скрывается низкая тёмная типография, слышен гул загадочных печатных машин.
И тут же, перекрывая все звуки, из окна соседнего дома радостно запел Трошин :-
-Её, мою желанную, не зря зовут Светланою..." Под мажорные нотки доброй песни мы
перешагнули Комсомольскую и...расстались с Северодвинском! Отсюда начинается лес!
Самый настоящий! Мы пришли в Берендеево царство.
Сомкнулись за нашими спинами кусты, и остался за живой зелёной стеной родной город с
его заботами, людьми, машинами и ...мамами. Здесь же, на влажном мшанике, находим
первые грибы : моховики и обабки, сизая спелая голубика просится в рот. За тем и пришли.
А солнышко уже цепляется за верхушки сосен, стало прохладно, зудят комары и надо спешить.
Спешить, чтобы удивить и порадовать уставших родителей свежими лесными дарами...
...А Беломорская осталась позади, скромная и бойкая, знакомая до каждого деревца, до
камушка каждого, но всегда такая разная и неожиданная. Мы повзрослеем, но вместе ли,
поодиночке ли, но много раз будем возвращаться сюда. Возвращаться, чтобы поклониться
навсегда ушедшему, безмятежному, доброму детству. В моей судьбе ты стала главной...
,