У меня проблема. Мне нравятся мужчины намного старше меня. Мой психоаналитик говорит, что это – обычные последствия детской безотцовщины.
Ровесники не интересовали меня никогда. Вид накачавшихся «плодово-выгодным» вином парней с рабочей окраины, терзающих обшарпанные гитары и тискающих размалёванных девчонок, рано вкусивших от запретного плода, никак не вязался с романтическими сценами из фильмов, на которые «дети до 16» не допускались.
Однако, «Ромео и Джульетту» я посмотрела в пятом классе, и с тех пор бредила о неземной любви, прекрасной, как небо Вероны.
Как и полагается, в меня влюбился мальчишка с нашего двора. Достаточно испытав его терпение, я после окончания школы решила, что глупо быть одной, когда и «утки все парами», и «все девчата с парнями». Я почти поверила в сказку, но яркие эротические фантазии убила единственная фраза избранника, произнесённая в самый ответственный момент: «Таха! Я тя люблю, бля буду!»
Больше я с ним не встречалась, рассудив, что отрицательный опыт – тоже опыт.
Вскоре, на случайной вечеринке, моё внимание привлёк молодой человек с загадочным именем «Арнольд». Он поражал воображение печальными карими глазами и снисходительностью, с которой смотрел на захмелевших подростков. Арнольду было под тридцать, замечать меня он отказывался. Два месяца пришлось потратить на приведение в действие самых хитроумных планов, в результате которых я заполучила предмет своих желаний. Последствия были ужасными. Волоокий красавец оказался девственником и разочаровал меня глупой неловкостью и неуместной стеснительностью.
Но встречаться с ним пришлось, хотя бы для приличия, дабы не возбуждать дворовых сплетен насчёт моей неразборчивости. Однажды, когда я на практике пыталась объяснить Арнику тысячелетнюю мудрость «Кама сутры», нас застукал муж его матери, не вовремя явившийся с работы.
Первое смущение прошло, мы пили чай почти по-семейному (предполагалось, что мы распишемся, едва я достигну совершеннолетия), и тут я поймала себя на мысли, что 50-летний отчим жениха нравится мне намного больше.
Не буду рассказывать, как я пыталась окрутить дядьку. Фокус не удался. То ли он обожал законную супругу так, что остальные женщины для него не существовали, то ли его останавливали мои 17 лет. С Арнольдом я рассталась.
С тех пор все мои мужчины были старше меня лет на 15-20. Я радовалась жизни, наслаждаясь богатым опытом и рыцарской преданностью любовников. С одними я встречалась разок-другой, романы с другими растягивались на годы.
Что такое мужчина в 35-40 лет? Это – море ума, бездна обаяния, стабильность положения, позволяющая жить как хочется, и, главное – огромный сексуальный опыт. Я помешалась на сексе. Один из оставленных дружков зло обозвал меня «кайфоловкой». А что? Так оно и было.
Любой праздник когда-нибудь заканчивается. К сорока годам вдруг обнаружилось, что все мужчины моей мечты испарились. Отметившие полувековой юбилей представители сильного пола предпочитали длинноногих нимф, не страдающих комплексами и интеллектом, а шестидесятилетние ловеласы оказывались прыткими лишь на словах.
Что бы ни пели мужики о своих подвигах, но когда им за 60, песни эти являются не призывом к брачным играм, а воспоминаниями о героическом прошлом.
Мне бы сменить предпочтения, но против природы не попрёшь. Убелённые сединами, подтянутые, невероятно обходительные пенсионеры были хороши, как… подделки. Всё в них то же – но не то. Обломы случались всё чаще и чаще. Хорохорящиеся под воздействием алкоголя, кавалеры всячески увиливали от постели.
Масштабы катастрофы осветила творческая встреча в Доме кино, с одним заезжим, не совсем безызвестным артистом. Он весь вечер не сводил с меня глаз, а на фуршете засыпал двусмысленными комплиментами, намекая на незабываемые часы, которые мы можем провести вдвоём. Под сальные шуточки собутыльников мы отбыли в гостиницу, не забыв прихватить с собой выпивку и закуску.
С последним глотком водки артист признался в том, что он – глубоко верующий христианин, а на дворе - Великий пост. Мне бы задуматься, поискать аналогии – эту отмазу слыхивать уже приходилось, но я была слишком пьяна, чтобы внять голосу разума. Когда я, весело хихикая, заперлась в ванной, коварный соблазнитель возопил под дверью: «Что ты там делаешь?» «Принимаю душ!» - честно ответила я. «Зачем?» - обомлел он. Я вышла, кокетливо обмотавшись полотенцем, и поманила его в спальню. Он обречённо разделся.
Он рыдал у меня на груди, вытирая сопли простынёй и вопрошая: «Простишь ли ты меня, о, женщина?» Я курила и размышляла над тем, как добираться до дома: поймать такси или прогуляться? Идти пришлось бы часа полтора, зато протрезвею и поостыну.
Когда я собралась, служитель Мельпомены неожиданно загородил выход, встав на колени. Он целовал мне руки и просил остаться до утра. Я не осталась. Но пообещала, что никогда никому не расскажу о том, чего не случилось. Он же, со своей стороны, может рассказывать всё, что захочет – я подтвержу любые версии. Провожать меня он не рвался.
Этот случай заставил задуматься о многом.
Подруги, докатившиеся до «второй молодости», решали свои сексуальные проблемы по-разному: одни увлеклись юношами, другие экспериментировали в нескучных компаниях, третьи пользовались услугами «Товары – почтой». Каждая расхваливала преимущества своего выбора, но я отмахивалась как от ценных советов, так и от непристойных, на мой взгляд, предложений.
Однажды мне показалось, что счастье возможно. Из толчеи на Невском меня выдернул старинный знакомый, удачно разведённый и проживавший в гордом одиночестве в отдельной квартире. Надо сказать, что Вениамин мне всегда был симпатичен. Более того, многолетнее общение позволяло надеяться, что и я ему далеко не безразлична. Мы стали встречаться.
Месяц за месяцем мы чинно гуляли по улицам, вспоминая блаженные совдеповские годы – годы нашей молодости. Вениамин был очень, очень воспитанным человеком, и я не торопила события. Наконец, он пригласил меня к себе. Время визита ясно говорило о том, что рассвет мы встретим вместе.
Чем ближе стрелка часов подтягивалась к назначенному часу, тем сильнее я паниковала. До этой встречи было сказано так много! После этой встречи я могла остаться у него навсегда.
Учитывая возраст милого друга, я решила подстраховаться, направилась в магазин интимных товаров и выбрала самый дорогой из расставленных на витрине пузырьков с возбуждающими каплями. «Навсегда» - понятие расплывчатое, а вот в предстоящую ночь хотелось получить максимальное удовлетворение.
Вениамин не умел целоваться. Открытие шокировало. Списав неувязочку на известный факт, что в Советском союзе секса не было, я втихаря вбахала в бокал с вином половину волшебных капель и поднесла напиток тому, кто должен был доставить мне удовольствие.
Прошло полчаса. Мы сидели рядышком, застёгнутые на все пуговицы и смотрели по телевизору передачу из жизни обитателей пустыни. В пустыне всё цвело и размножалось. На экстрааридных территориях совокуплялись и плодились змеи и скорпионы, верблюды и фенеки. Барханы аллювиальных песков перемещались под воздействием самума, оазисы зеленели, времена года менялись с удручающим постоянством. Краем глаза я наблюдала за Веней. Он сидел слишком прямо, судорожно цепляясь руками за плотно сжатые колени, и истекал потом.
Я достала из сумочки бумажный платочек, обтёрла ему лоб и заботливо спросила: «Тебе нехорошо? Сейчас, подожди, я принесу сок». В стакан я плеснула половину оставшихся капель. Гулять, так гулять!!!
Выпив сок, интеллигентнейший Вениамин взвыл: «Что со мной?! Я больше не могу!!!» Я с усилием оторвала его взмокшие ладони от штанин, развязала галстук и помогла снять прилипшую к спине сорочку: «Ну, что ты, в самом деле! Ты просто слишком долго был один. Сейчас всё будет хорошо…»
Ночь прошла. Ох уж, эта ночь… Я пыталась разнообразить общение, но воспылавший страстью мужчина с упорством идиота возвращался на родной матрац, предпочитая всем изыскам «позу бутерброда». Наутро я узнала, что за всю жизнь он не занимался любовью столько, как в эту ночь, а теперь вот понял – это потому, что любил он только меня. Поэтому мы должны пожениться. Мы договорились, что после работы я снова приду к нему.
Весь день я разглядывала оставшиеся в пузырьке капли, перечитывая инструкцию и прикидывая, на сколько их ещё хватит. Получалось, что на неделю. Вчерашнюю термоядерную дозу Вениамин выдержал с честью. Хороша бы я была, если б он помер на мне! Всё-таки, 61 год, мало ли что…
Через две недели стало понятно, что: а). капли не нужны, с потенцией у Вени всё в порядке; б). он мне не нравится.
Вениамин готовился к свадьбе. Я не приехала на торжественно обставленную подачу заявления во Дворец бракосочетаний. На несколько дней сбежала к подруге в Выборг, отключила телефон.
Перед Новым годом обманутый жених подкараулил меня на выходе из метро. Он изменился, осунулся, но держался с завидным достоинством. Не задавая вопросов, Веня преподнёс мне невероятных размеров букет, запакованный в плотную бумагу. Я подумала, что напрасно выпендриваюсь – время-то идёт, а я всё одна, а он меня любит… Сколько дней он встречал поезда? Сколько цветов покупал? И ведь даже не скандалит! Я чмокнула его в гладковыбритую щёку (умница, усвоил, что не терплю никакой растительности на лице) и развернула упаковку.
Я никогда не смогу жить с человеком, которому нравятся кроваво-красные розы.
Мы сидели на трамвайной остановке, и я что-то мямлила о том, что каждый человек имеет право на ошибку, вот и я ошиблась. Не в нём ошиблась, в себе. Он замечательный, он лучше всех. Он ещё найдёт свою половинку. А я привыкла быть одна, одна и хочу оставаться.
Я попросила не звонить мне и не искать встреч.
У подъезда меня чуть не сбила с ног Танька. Она психовала изо всех сил: «Вадька, гад, обещал мамочке, что мы к ней праздновать приедем! А денег – ни копейки! Что я этой змее подарю?!» Я протянула Таньке роскошный букет: «На! Подари свекровушке, ублажи старушку!» - «С ума сошла?» Я прищурилась: «Подруга, помнишь, какие розы я люблю?» - «Жёлтые!». На автомате, вот так, потому что женщины обращают внимание на мелочи. Да разве это - мелочь?!
Танька обняла букет и просияла: «Мне на работе коробку конфет подарили. Говённые, честно говоря, конфеты, на подарок не потянули бы. А с таким-то букетом шикарно получится! Спасибо!!!»
Да не за что.
Недавно, в одной тусовке, я познакомилась с прелестным юношей. В очаровательном пареньке пугливо трепыхалась родственная душа. Нервно покусывая пухлые губы, Костик жаловался на примитивные мозги и нелепые запросы вчерашних школьниц, восхищаясь всесторонним совершенством зрелых женщин. Он доставил меня к дому, не желая прерывать интересную для нас обоих беседу.
Выйдя из машины, мы покурили, подышали сиреневым ветром мая, и я сказала: «Всё-таки, природа жестока по отношению к женщинам! Вот твоя проблема с возрастом будет решаться всё проще. Если сейчас 30-40-летние дамы большей частью шарахаются от твоего нежного взгляда, то лет через 10 они все будут твоими. Мировая загадка: женщина всегда может, всегда хочет, и чем она старше, тем больше ей надо. А у меня всё уже позади..»
Я поискала глазами урну – надо же, ещё несколько часов назад была на месте! – раздражённо пожав плечом, нашарила в куртке карманную пепельницу и убрала окурок. Костик топтался рядом, пока я возилась с ключом от домофона. Наконец, дверь в подъезд открылась. Костик сказал: «Хорошо погуляли. Сейчас бы кофейку, а то усну за рулём». Я ткнула пальцем в направлении школы: «Сразу за спортивной площадкой - супермаркет 24 часа. За ним – ночной клуб. Там, на первом этаже, неплохое кафе. Да, спасибо, что подвёз».
Дома, уютно устроившись на мягком диване, я в полудрёме размышляла о новом знакомом. Он и представить не мог, как я его понимала!!! Я улыбнулась: молодой, красивый, всё впереди… Мысленно пожелав ему удачи, я лениво подумала, что мне остаётся только писать мемуары.