*****
Тарел проснулся от сильного толчка в грудь и вскочил, хватаясь за мечи. Еще не поняв, представляет ли этот взгляд опасность, он уже готов был защищаться, и словно наяву увидел наставника Критония, укоризненно качающего головой: «Ты стал слишком нервным, Тарел…». Парень выпустил эфесы и огляделся.
Тишина. Только журчит ручеек, продолжая свой бесконечный бег, да птицы поют – для них день уже давно начался.
Арадош сидел, потирая затылок, словно только что основательно приложился головой о валун.
-Нет, шалишь! – он широко улыбнулся, поймав напряженный взгляд Тарела. Блеснули острые маленькие зубки. – Не так-то это просто!
-Что не просто? – Тарел чуть расслабился, не торопясь, впрочем, убирать оружие.
-Нас увидеть не просто. А то уж решил, что мы и в самом деле легкая добыча, - Арадош поднялся, заботливо отряхивая свою ореховую шерстку.
-Значит, тот вихрь… - Тарел не договорил, прикусив губу от досады. Ну конечно! Как это он сам об этом не подумал, ведь это же очевидно!
Найти в Темнолесье одного-единственного человека невозможно, даже зная направление его передвижения. Вихрь был пущен точно, значит, тот, кто его наслал, видел меня именно тогда и именно в том месте.
Ему внезапно вспомнилась легенда, рассказанная когда-то наставником Критонием. Легенда о древнем магическом зеркале, носившем имя Глубокая Даль. В нем, как утверждала легенда, опытный чародей мог увидеть любого человека или не человека, где бы тот ни находился, зверя или птицу, любой уголок Архипелага или Океана, - насколько хватало сил и воображения. А также воздействовать на события, поступки людей, даже на природные явления, если, опять же, у мага хватало сил и умения.
Глубокая Даль, которое маги называли Око Мира, считалось утерянным много веков назад, еще во времена Империи сауров, но Тарел не верил, что такая вещь могла исчезнуть бесследно, и даже если бы Око Мира каким-то образом попало в руки не-магов, для них оно представляло бы немалую художественную ценность. Более того, молодой маг был почти уверен, что зеркало не только сохранилось, но и продолжало использоваться – в Мессарде, в руках Владыки – мага.
Юношу смущало пока только одно обстоятельство: чтобы воспользоваться Глубокой Далью, Владыка должен сначала настроить зеркало на определенного человека, иными словами, Владыка должен знать его в лицо. Впрочем, деньги могут многое, а найти мага, готового ради них на все, в любые времена было несложно. Кроме того, Глубокую Даль в былые времена неоднократно пытались выкрасть, и на дело посылались лучшие, элита воровской Гильдии Неуловимого, но в Гильдии хватало своих подонков. Вполне возможно, кто-то из них (или из их преемников, поскольку все они сами готовили себе смену) проник в тайну Северной школы магов и видел его на выпуске. От Гильдии всего можно ожидать. А кроме Гильдии были еще и отшельники-аскеты, и бродяги, и, наконец, изгои.
Тарел вскочил так резко, что леснячок невольно отшатнулся.
-Нет, врешь! – почти прошипел маг, сжимая кулаки. – Я дойду, слышишь?! Я доберусь, хочешь ты этого или нет! Кто бы ты ни был…
-Тарел…
-Сколько дней пути до… - В последний момент он успел прикусить язык. – Я многое понял. И не хочу, чтобы все это коснулось тебя. Да, ты спас мне жизнь, но теперь я снова прошу тебя оставить меня и идти своей дорогой. Я слишком опасный спутник, Арадош, так что тебе лучше…
-Я сам знаю, что для меня лучше, саур! – неожиданно резко, почти грубо перебил его Арадош. – Я не шпион и не соглядатай, в Темнолесье я дома и иду, куда мне хочется.
Не пытаясь больше отделаться от своего спутника, Тарел молча собрал оружие, аккуратно уложил на место уголек из костра и, не оглядываясь, пошел прочь с поляны.
Темнолесье охотно сомкнулось у него за спиной. Тарел окинул лес "внутренним" взглядом – и невольно содрогнулся. Темнолесье показалось ему одним огромным алтарем, алтарем кровавым и безжалостным, и молодой маг был всего лишь одной из его потенциальных жертв.
Слепящий белый свет резал глаза и был он холодным, бесстрастным и равнодушным, но готовым в любой момент налиться красно-черным страданием живого существа, принесенного в жертву всесильному лесному богу. И стоило ли вставать у него на пути?.. Аура леснячка светилась светло-зеленой добротой, обрамленная синим спокойствием, и это было единственное теплое пятно в окружавшем сейчас Тарела астральном поле. Маг отключил внутреннее зрение и прислушался. Тихо. И как-то очень уж спокойно. Так не бывает в лесу. Никогда.
Тарел раздраженно тряхнул головой. Нельзя отвлекаться, одернул он себя, нельзя думать о посторонних вещах! Или тебе мало лианы и ядовитого урагана, Тарел, Глупец Литая Медь? Он рассердился на себя, и это живительным потоком смыло с него пелену рассеянности. Теперь его разум снова был кристально чист, и Тарел с удовольствием ощутил привычную уверенность в себе.
Арадош неслышно поравнялся с ним, заглянул в лицо с явной тревогой.
-Ты себя хорошо чувствуешь? – спросил он. Тарел с удивлением посмотрел на леснячка.
-Да, конечно. А почему ты спрашиваешь? Что-то не так?
-Туман… - лесной дух в замешательстве отвел взгляд. – Мне показалось, над твоей головой висел туман. Не долго, всего несколько минут, но все-таки… А ты шел так, будто сомневался, надо ли тебе идти. Хотя, может, мне это только показалось.
-Туман… - задумчиво повторил Тарел. – Я что-то почувствовал, ну… засомневался, что ли, но я тоже не уверен в этом до конца. Может, я просто задумался.
-Но теперь все в порядке? – еще раз переспросил Арадош.
-Все хорошо, Арадош. Я вовремя вспомнил, что в Темнолесье нельзя мечтать. Может плохо кончиться.
-Странно, я не нахожу никаких признаков присутствия наших, - как бы про себя пробормотал леснячок. – А должен бы, здесь их территория…
-О чем ты? – Тарелу было все равно, вопрос он задал исключительно ради продолжения разговора, но, видимо, лесной дух уловил это – и не ответил. Тарел мельком взглянул на него. Он до сих пор с трудом мог поверить, что его спутник – настоящий живой лесняк.
Когда-то очень давно, еще в раннем детстве, он слышал от матери сказки о леснякАх. От наставников в институте Земных Систем он слышал легенды о духах леса, служителях и помощниках Шоадери, Зеленого Бога, - но никогда не предполагал, что лесняки могут существовать в действительности. Легенды, как правило, только объясняют то, что не в силах объяснить люди.
Тарел снова взглянул на Арадоша и поймал немного удивленный вопросительный взгляд ореховых глаз.
-"Ты думаешь обо мне? – спрашивали эти глаза. – Почему?"
-А кто вы вообще такие – лесняки? – с неожиданным даже для самого себя интересом спросил Тарел. – И откуда взялись?
-Мы были всегда, - немного обиженно ответил Арадош. – Вы, люди…
-Я не человек – перебил Тарел.
-Это всё равно, - отмахнулся лесняк. – Лицо гладкое, кожа светлая, рост высокий… Для нас – человек. Вы все думали, что в Темнолесье никто не живет, кроме дикого зверья. Сначала сюда пришли сауры, потом – керлы, теперь вот люди появляться начали, и все норовят переделать этот лес, подстроить под свой образ жизни, подчинить его себе… А мы здесь уже были. Еще до сауров – и задолго до них! – Темнолесье приняло нас. Темнолесье – наш дом, только это никогда никого не интересовало. К счастью, керлы и люди не смогли чувствительно повлиять на жизнь Темнолесья, но вот сауры… Они – другие, совсем другие, сильнее и в чем-то ближе нам, нашему Темнолесью, чем другие пришельцы. Но даже они не сумели справиться с собственными желаниями. Сауры нарушили покой этого леса, потревожили Шоадери, древнего лесного бога, поставив на его заветной поляне свой алтарь, да еще с кровавым заклятьем…
-Постой! – воскликнул маг, в волнении хватая маленького лесного духа за лапку. – Ты сказал – Алтарь?!
-Ну да, - спокойно кивнул лесняк. – Алтарь Воинства сауров, некогда запечатанный кровавым заклятьем. Шоадери был милосердным и добрым, - в его голосе прорезалась печаль. – Он заботился о лесе, о его обитателях, он любил цветы, звезды и солнечное утро. Он не переносил крови, но… он познал ее. И он изменился. Страшно, неузнаваемо. Кровь изменила его, а вместе с ним – и жизнь всего Темнолесья. Раньше мы не знали лоргов, дэггов, морхонтов… Их не было, это темные твари, чуждые нам. А теперь вся эта нечисть бродит по нашему лесу и Шоадери покровительствует им, прощая все.
-А вы? – тихо спросил юноша. – Как же так? Ведь вы любили его, вы… вы – его творения, его дети…
-Нет, - Арадош грустно покачал головой. – Мы ему больше не нужны. Он – другой, не такой, каким был раньше и каким мы его любили. Кровь убила в нем Бога, - совсем тихо закончил он.
Тарел долго молчал, глядя под ноги. На этот раз он понял Арадоша слишком хорошо, и ему почему-то было стыдно перед маленьким лесным человечком, вся жизнь которого была перевернута за те несколько минут, пока теплая человеческая кровь лилась на алтарный камень, сопровождаемая тяжелыми угловатыми словами. Он словно наяву видел большое кровавое пятно на алтаре, которое быстро впитывалось в камень, будто вбиваемое в него словами-молотами; видел бледное скуластое лицо, чуть дрожащие руки, одну – запястьем вверх, с алой полосой на полпути к локтю, вторую – простертую над кровавым пятном с широко растопыренными напряженными пальцами…
Кровь. Кровь мага.
Тарел не знал, что, желая обрубить все концы раз и навсегда, Лаггирли с последним словом заклятья вскрыл себе вену и перекрыл кровотечение только тогда, когда почувствовал, что темнеет в глазах. И, совершив это, успокоился. Ему было уже безразлично, к чему приговорит – или уже приговорил его Совет Старейшин. Он сделал то, что хотел, и теперь вскрыть Алтарь Воинства будет нелегко даже ему самому.
Был ли ты прав, Лаггирли, мятежный сантей? И прав ли я сам, стараясь снять твое проклятие с керлов? Хотя, скорее всего, изначально ты хотел только защитить сауров и людей от их боевого бешенства, которое стало проявляться в каждом их поступке, независимо от его направленности. А проклятием твоя печать стала позже, когда керлы окончательно забыли, какими были их предки, а другие расы окончательно уверовали в собственную безнаказанность. В конечном итоге это обернулось бедой для всех.
-Послушай, - заговорил Тарел после неловкой паузы. – Я понимаю, сауры страшно виноваты перед вами, но я должен – понимаешь? – должен попросить тебя о помощи.
Арадош молчал, глядя ему прямо в лицо открытым и умным взглядом. Он ждал продолжения.
Тарел немного помолчал, ожидая вопросов, но их не было, и саур вынужден был заговорить снова.
-Пойми, Арадош, я не могу по-другому. Просто не могу. Потому что от того, добьюсь я цели или нет, слишком многое зависит.
-И слишком много жизней лежит на другой чаше весов, - понимающе закончил Арадош. Тарел быстро вскинул глаза, но маленький лесной дух и не думал смеяться.
-Так всегда бывает, - сказал он. - Во все времена многие зависят от одного. И никому не интересно, хочет ли этот один быть для всех – всем…
Тарел глубоко вздохнул. И на одном дыхании выпалил:
-Проводи меня к Темным Вратам!
-Зачем? – немедленно отозвался Арадош. – Я не люблю этого места. Там впервые пролилась кровь. Там Шоадери забыл себя. Там… там бродят духи тех, кто послужил жертвой, там – только мертвые и ничего живого. Поверь мне, Тарел, живому там нечего делать. И никому, даже тебе, не преодолеть кровавого заклятья мятежного сантея сауров.
-Наверное, - отстраненно согласился маг. Он присел на корточки, заглядывая леснячку в глаза. В их золоте плавился страх и… Ему показалось или в черной глубине зрачков блеснули слезы? – Наверное, ты прав, Арадош. Но мне уже нельзя иначе. Даже если бы я и хотел – я не могу. Я ДОЛЖЕН дойти до Алтаря. Ты поможешь мне?
Леснячок вздохнул и отвернулся.
-Я тоже уже не могу иначе, - тихо произнес он.
Тарел выпрямился и первым зашагал вперед, настороженно поглядывая по сторонам. Арадош вскоре догнал его и пошел рядом, почти прижимаясь к его боку.
Оба вдруг заметили, какая неестественная, напряженная тишина установилась над всем Темнолесьем. Лианы застыли, крепко обвившись вокруг своих ветвей, гернусы плотно закрыли свои обманчиво безобидные бледно-лиловые чашечки и даже как-то съежились, будто хотели стать как можно незаметнее; деревья стояли совершенно неподвижно, нехотя пропуская на тропинку скупые солнечные дорожки. Ни шелеста травы, ни скрипа сухих стволов, ни стука сучьев – ни единого звука. Даже птицы замолчали. Лес замер в напряженном ожидании, и легкие шаги Тарела неприлично громко звучали в этой жуткой тиши. Арадош двигался почти бесшумно, но Тарел локтем чувствовал его частое дыхание.
-Почему так тихо?
Маленький леснячок отпрянул и чуть не подпрыгнул от еле слышного шепота саура. Сердце заколотилось в горле, и он не сразу сумел ответить.
-Арадош? – Тарел наклонился, вглядываясь в глубину его круглых испуганных глаз. – В чем дело?
-Н-не знаю, - выдавил тот. – Плохо… Лес… не умеет… так… молчать… Так бывает только… только…
-Только когда? – Тарел старался говорить спокойно, но спокойствие давалось ему нелегко.
Он чувствовал, как холодеют ладони, и понял, что еще немного – и он потеряет контроль над собой, а вместе с этим – и магию. Необъяснимый страх рос в его душе, страх, равного которому он не знал еще никогда.
-Когда возвращается Шоадери, - договорил наконец Арадош и обеими ладошками зажал себе рот, вспомнив, что некогда обожаемый повелитель в последнее время приобрел дурную привычку являться на звук собственного имени.
-Шоадери? – переспросил Тарел. Арадош даже присел.
-Тише! – умоляюще прошептал он. – Еще беду накличешь!
-Но ты же рассказывал о нем! – возразил Тарел. – И называл по имени.
-Его не было, я знаю. Я всегда чувствую, когда Он появляется. И я все равно рисковал. А сейчас это уже не риск, это… это… самоубийство!
-Да брось! – засмеялся Тарел. – Ничего не случится. Только ему и дела, слушать, когда и где его по имени назовут!.. Ну, хорошо, хорошо, не буду.
Лесняк кивнул, хотя из глаз еще не улетучился страх, и пошел впереди, ловко лавируя между лианами и пиная ногами гернусы, которые обиженно отдергивались, прикрывая чашечки.
И вообще обстановка немного разрядилась. Неестественная тишина сменилась обычными звуками и ритмами леса, но ощущение присутствия не покидало молодого мага. Он попытался осмотреться, но разлившийся по всей астральной сфере ослепительный свет больно резал глаза, так что внутреннее зрение оказалось бесполезным.
Чем дальше они шли, тем плотнее смыкалось вокруг них Темнолесье. Сквозь лианы приходилось прорубаться с мечами в руках, но за спинами путников просека мгновенно затягивалась, исчезала в волне ветвей и гибких пунцовых лент. Гернусы Тарел старался по возможности не давить, а просто раздвигал ногами, благо прокусить плотную кожу сапог они были не в состоянии. Арадош просто цыкал на них и плотоядные цветы послушно отстранялись.
-Далеко же ты забрался, Лаггирли, - думал Тарел, продираясь сквозь живой заслон из лиан, терновника и вьюна, отдирая от себя цепкие лапки ойоров и непрерывно стряхивая змей, ящериц и прочую ядовитую мелочь. – Далеко! И стражу поставил, что надо!..
Идти и думать одновременно здесь было сложно, и Тарел целиком переключился на дорогу.
хххххххххххххххх
…"Стена" кончилась неожиданно, так что Тарел чуть не упал, вылетев по инерции на пустое пространство, и только реакция военного мага помогла ему устоять на ногах.
Восстановив равновесие, он поднял голову, да так и застыл, растерянно оглядывая огромную равнину, заросшую почти по пояс жесткой травой. Засмотревшись, юноша даже не заметил, как возле него очутился Арадош.
-Теперь уже недалеко, - сказал леснячок, – но здесь надо быть втрое внимательнее, чем в той живой стене. И в десять раз осторожнее.
Тарел кивнул, с откровенной неприязнью вглядываясь в колыхавшийся перед ним зеленый океан. Он не любил открытых пространств, - там было больше ловушек и меньше естественных укрытий. Но далеко вдали снова начинался лес.
-Пойдем, - леснячок тронул Тарела за руку. – Пойдем. Темные Врата – там, за тем лесом. Далеко запрятал их саур во время Первой Крови. Велико оно, Темнолесье… Пойдем.
Странно заговорил маленький лесной дух. Нараспев, словно балладу читал, бережно, будто могли слова его рассыпаться горстью хрустальных осколков. Да и сам он, Тарел, думать стал как-то иначе, будто песню складывал… Может это близость Темных Врат сказывается?
-Пойдем, - снова повторил Арадош и первым шагнул в высокую траву.
Тарел последовал за ним почти не раздумывая, занятый собственными ощущениями. Там, на границе равнины с живой стеной, когда самые простые, обыденные слова легко складывались в напевные баллады, ему было очень легко. Казалось, чуть толкнись ногами от земли, - взлетишь, стрелой пронзая звенящий прозрачный воздух. А теперь… С каждым шагом идти становилось все труднее, словно кто-то неведомый, очнувшись, пытается задержать, не пустить, заставить повернуть обратно. Невидимые ладони крепко упирались в грудь Тарела, а парень шел, упрямо стиснув зубы и чуть подавшись всем телом вперед.
И вдруг Арадош резко остановился. Его короткая шерстка из мягкого плюша, встав дыбом, превратилась в жесткий наждак. Не от страха – от безмерного удивления. Тарел встал рядом, вглядываясь вперед в тщетных попытках рассмотреть то, что катилось на них (или – к ним?) от темной полоски далекого леса.
-Это свита Зеленого бога, да, Арадош? – спросил он, избегая называть Шоадери по имени.
-Нет, - лесняк отрицательно качнул головой. – Сейчас еще не понять, кто это, но – не Он.
-Не он? – Тарел сделал шаг вперед, но Арадош потянул его за руку.
-Только не надо магии, - предупредил он. - Так будет лучше.
-Почему? И кому будет лучше?
-Просто не надо.
-Будет лучше, если я рассмотрю их… его… что бы это ни было.
-Не надо!
Тарел скрестил руки на груди. Ну что за детские капризы! Стоять и ждать неизвестно чего – какая глупость! Впрочем, ожидать надо было. Всего, чего угодно, на что только хватит воображения.
Пальцы мага сами собой легли на коры, но со стороны этого не было заметно. Сила внутри него скрутилась в привычную боевую пружину, слегка пульсируя в ладонях.
Он был готов к любой встрече.
*****
-… Экран! – Талланай даже отшатнулся от зеркала.
-И что? Убери его! – Владыка чуть отстранился, давая чародею место. Тот напряженно прикусил губу, протянул раскрытую ладонь к зеркалу, с явным усилием продвигая руку все дальше и дальше.
Владыка, замерев, наблюдал за ним, в который раз восхищаясь искусством Талланая и остро жалея, что этот уровень, скорее всего, останется недосягаемым для него. Но все же он старался запомнить каждый жест чародея, каждое движение длинных гибких пальцев, даже ежесекундно меняющееся выражение лица. Сейчас оно застыло в невероятном напряжении, сквозь которое мало-помалу проступало… восхищение! Искреннее, неподдельное! Так один Мастер восхищается искусством другого, не уступающим его собственному.
-Браво, мальчик!.. – прошептал он. Из прокушенной губы показалась кровь. – Но неужели же это твои силы?!
-О чем ты? – нетерпеливо спросил Владыка. – В чем дело? Ну?!
Талланай рывком выдернул руку из зеркала, роняя на гладкую поверхность стола капли крови из израненных пальцев.
-Много ли в Мариссене керлов, Владыка? – неожиданно спросил он, проигнорировав окрик господина.
-Не знаю, - немного растерянно ответил Владыка. – Невольники, слуги, игрушки… Ну, тысячи две. Или чуть больше. Точнее не скажу. А в чем дело?
-Ты помнишь историю Лаггирли, Владыка? – Талланай старательно прятал взгляд.
-Конечно. Историю последнего сантея Мариссены, знают все, - несмотря на спокойный тон, Владыка еле сдерживался, буравя чародея сузившимися холодными глазами.
-Ну так вот. Два месяца назад из Рассекса вышел юноша, почти мальчик. Путь его лежит в самое сердце Темнолесья, к Темным Вратам. К Алтарю предков.
-Он самоубийца? – равнодушно спросил Владыка.
-Он маг. И он как еще никто и никогда близок к цели.
-Он хочет снять с керлов проклятие Лаггирли, - Владыка судорожно сжал кулаки. Более пространного объяснения ему не требовалось. Он слишком хорошо понимал, что кроется за этими простыми словами. – Значит, он маг. Какова его база?
-Институт Земных Систем.
-Он керл?
-Наполовину. И наполовину – саур.
На этот раз Владыка вздрогнул.
-Лессер? – прошептал он.
-Да, - Талланай неторопливо кивнул. – И рано или поздно он все узнает. Ты знаешь, каковы сауры в гневе?
-Ты должен задержать его, Талланай!
-Я не могу, - спокойно возразил чародей. – Мальчика защищают силы по меньшей мере равные мне, если не превосходящие. Я пытался, но… - он развел руками.
-Тогда отправляйся туда сам! – взорвался Владыка. – Мне не важно, как ты это сделаешь, но ты остановишь его! Слышишь?! Он не должен дойти!
-Я слышу тебя, Владыка, - кротко отозвался чародей. – Я отправлюсь немедленно.
О, если бы только Владыка мог видеть глаза Талланая в эту минуту! Если бы хоть тень этого взгляда коснулась забывшегося человека, он бы не только не выпустил чародея за пределы дворца, но и запер бы его в самом глухом подземелье, в знаменитых катакомбах под дворцом. Врага лучше всегда держать возле себя, на виду… Но Владыка не понял этого.
А Талланай старательно загасил злой, торжествующий огонь в бездонных провалах глаз прежде, чем поднял, наконец, взгляд.
-Да, Владыка. Я слышу тебя.
Чародей проводил Владыку до дверей, зло усмехнулся под капюшоном, ощутив явное облегчение гвардейцев при виде своего господина, целого и невредимого, и, заперев дверь, привалился к ней спиной, устало сдирая капюшон.
Он устал. Невероятно устал, и не только показная попытка взломать незнакомый экран была тому виной. Маг подошел к зеркалу. Обычному человеческому зеркалу, висевшему на стене.
На магическое, оставшееся стоять на столе, уже был наброшен покров. Чародей посмотрел на себя, отметив темные круги под глазами. Нелегко столько времени поддерживать иллюзию человеческого облика, но что поделать! По счастью, бывали и такие минуты, когда, как сейчас, он мог позволить себе быть собой.
Талланай снова усмехнулся. О, если бы ты только знал, Владыка! Если бы только заподозрил!.. Да что там, стоило тебе хоть раз увидеть мои НАСТОЯЩИЕ глаза, вот такие, сине-зеленые, ясные, с вертикальным узким зрачком, один взмах твоей руки – и двенадцать клинков пронзили бы мое тело. Но ты слишком слаб, Владыка, хоть и считаешь себя талантливым магом. Тарел очень близок к Темным Вратам, ближе, чем ты можешь себе представить. (О, эта человеческая самонадеянность! Ты слишком уверен в своих ловушках!). Да, он близко. Однако пройти Врата он не сможет – у него нет артефактов. Но они есть у меня. Я догоню тебя, мальчик, а там… там будет видно. Ты только не торопись, подожди меня, не наделай ошибок, свойственных юным…
Талланай повернулся к столу, снова сдернул покров, провел пальцами по холодной поверхности зеркала.
-Нет, Глубокая Даль, я не оставлю тебя здесь, - пробормотал он, бережно заворачивая зеркало в мягкую ткань. Тщательно запакованный узел исчез в дорожном мешке, заготовленном несколько дней назад (до чего же все-таки предсказуемы люди!).
Холодный вечер с любопытством заглядывает в узкое окно. Чародей нахлобучивает капюшон, закидывает на плечо мешок… Стражники испуганно шарахаются от черной фигуры, неожиданно возникшей посреди двора, и торопятся открыть боковую дверь.
Быстро сгущающиеся сумерки растворяют в себе гибкую фигуру мага в темном плаще.
*****
Лагис очнулся, ощутив, как что-то холодное, извивающееся прикоснулось к его лицу. И успел, - каким-то чудом, на одном животном инстинкте, - откатиться в сторону прежде, чем лиана рухнула с дерева, вгрызаясь в землю жадной пастью. Содрогнувшись, Лагис выхватил меч и одним ударом рассек лиану пополам, потом еще раз, еще и еще, пока она не перестала шевелиться. И только потом перевел дух.
Кажется, он попал, куда нужно. Такие твари водятся только в Темнолесье. Лагис внимательно огляделся. След Тарела – магический, потому что физических он, конечно, не оставлял, - был виден слабо, но все же виден. Тарел прошел здесь дня три или четыре назад. И он был не один.
Этот его спутник сильно заинтересовал Лагиса. Суда по следу, это маленькое существо, несомненно, обладало магией, но совсем не такой, как у Тарела или любого другого человека. С подобным следом Лагис сталкивался впервые: это был след существа, не умеющего ненавидеть. Абсолютно. Чародей проверил след несколько раз прежде, чем окончательно уверился в этом. Он сам считал, что это невозможно - всегда найдется кто-то, кого есть за что ненавидеть, даже если ненависть эта – просто сильная обида. Но вот перед ним отголосок существа (не человека!), которое не знает, что это такое! В другое время Лагис обязательно изучил бы его, но сегодня надо было торопиться и молодой маг не без сожаления оторвался от таинственного следа, переключившись на Тарела. Друг детства шагал довольно быстро и уверенно, - судя по всему, его маленький спутник был еще и проводником. У Лагиса такого проводника не было, но выбирать не приходилось.
Держа наготове меч, молодой маг осторожно двинулся по следу Тарела.
*****
Двигавшееся к ним через поляну существо остановилось шагах в десяти, насторожив острые уши.
-Что это? – удивленно выдохнул Тарел, пристально вглядываясь в существо, похожее на помесь ласки с собакой. Сидя, оно было ростом по грудь молодому магу и сильно горбилось, недоверчиво, исподлобья рассматривая его. Тарел внезапно отметил, что на Арадоша оно даже не взглянуло. – Что это такое, Арадош?
-ТОрог, - одними губами отозвался лесняк. – Один из младших Стражников Врат.
-Но он пытается прочесть мои мысли! – Маг стиснул в кулаках эфесы мечей.
-Конечно, пытается. Это входит в его обязанности.
Арадош осторожно вышел вперед, медленно поднял раскрытую ладошку – и Стражник, недовольно заворчав, отвел горящие красным огнем глаза от мага. Он явно забеспокоился, неуверенно переступая лапами и поглядывая через плечо и вверх, будто ждал помощи.
-Он выглядит безобидным, - прошептал Тарел. – С ним нельзя договориться?
Арадош пожал плечами.
-Можно, наверное. Как и со всяким живым существом. Только до сих пор это мало кому удавалось.
-У них есть имена? – Тарел медленно снял руки с эфесов.
-Имена?! – присвистнул Арадош. – Да если б я его знал, у нас не было бы хлопот! Ты разве не знаешь, что тот, кто знает имена Стражников, повелевает ими?
Торог шумно выдохнул воздух, в глазах его снова загорелись красные огоньки. Он чуть припал на задние лапы. Тарел сделал шаг вперед, не обращая внимания на предостерегающий возглас леснячка. Торог медленно попятился, из полуоткрытой пасти метнулся длинный, раздвоенный, как у змеи, язык. Стражник зашипел.
-Дай нам пройти, - Тарел твердо смотрел в немигающие рубиновые глаза Стражника. – Дай нам пройти, и мы не причиним тебе зла,… Скейл…
-Берегись!.. – крик Арадоша запоздал всего на секунду. Торог коротко припал к земле и, одним широким прыжком преодолев разделявшее его и Тарела расстояние, сбил молодого мага наземь. Но леснячок напрасно испугался.
Тихо, по-щенячьи повизгивая, торог осторожно переступал широкими передними лапами по груди Тарела, а его раздвоенный язык восторженно лизал юношу в обе щеки.
-В чем дело? – растерянно спросил Арадош, недоуменно глядя на чудище, внезапно возлюбившее человека. – Что это с ним?
Тарел, наконец, спихнул с себя торога и поднялся, вытряхивая из волос сухую траву. Торог топтался рядом, растопырив крылья, которые Тарел поначалу не заметил. Крылья были небольшие, поднять торога в воздух надолго не могли и годились только как вспомогательное средство передвижения по земле. Или как средство проявления нежных чувств. На вопрос леснячка Тарел хитро улыбнулся и потрепал торога по загривку.
Потрясенному Арадошу даже показалось, что Стражник еле слышно заурчал от удовольствия.
-Ты же сам сказал, кто знает имена Стражников, повелевает ими, - пряча улыбку, объяснил юноша.
-Ты назвал его по имени! – догадался Арадош. – Но как?
-Вероятно, он не привык, что его потенциальная жертва пытается ответить на его проверку тем же, и до того растерялся, что сам выдал мне свое имя. Он, кажется, еще молодой и, следовательно, неопытный… Так что путь свободен.
-А как же торог? Он теперь от тебя не отстанет, - Арадош недоверчиво покосился на чудище.
-Что ж теперь с ним делать, - вздохнул маг. – Не бросать же на произвол судьбы. Придется взять с собой…
-Взять с собой?! – ужаснулся леснячок. – Тебе что, хлопот мало?! Гони его! Ты теперь его повелитель, он не посмеет ослушаться! Гони!
-Не могу, - Тарел снова улыбнулся, на этот раз смущенно. – Не могу, Арадош. Жалко его. Ну, куда он пойдет?.. И не бойся ты, он тебя не обидит.
-Ну да, не обидит, - проворчал лесняк. – Заглотнет в один присест. Ты погоди, он еще и подрастет!.. Знаю я их, приходилось сталкиваться. Не знают они привязанности, Тарел, пойми!
-Значит, узнают, - отрезал маг. – И хватит об этом, Арадош. Идем.
-Ну ладно, как хочешь, - сдался Арадош. – Но потом не говори, что я тебя не предупреждал.
Тарел пожал плечами.
-"Пути, предначертанные человеку, в силах изменить только сам человек", - процитировал он и решительно двинулся дальше. Скейл трусил чуть впереди, поминутно оглядываясь через плечо, следует ли за ним хозяин.
Арадош молчал, не одобряя решения Тарела, но признавая за ним полное право на это решение.
-А может, дальше проблем и не будет вовсе? – задумчиво проговорил Тарел, ни к кому специально не обращаясь. – Ведь с нами Стражник…
Они добрались уже до середины равнины, и все шло подозрительно гладко. Если не считать торога, их больше не пытались ни задержать, ни проверить, и это казалось более чем странным. Арадош хмыкнул.
-Он больше не Стражник. Он теперь подчиняется только тебе и охранять он будет только тебя одного, Для этих существ имя значит гораздо больше, чем для людей или даже для тех, кого вы называете нечистью. Открыв тебе свое имя, - неважно, случайно или намеренно, - торог отдал тебе всего себя. И он останется с тобой, пока не умрет или пока ты его не прогонишь. Впрочем, - продолжал лесняк после короткого молчания, - если ты его прогонишь, он все равно умрет. Он, не задумываясь, отдаст за тебя жизнь, и умрет, если ты погибнешь. Или – когда умрешь. В общем, как ни крути, а конец один.
Тарел невольно опустил глаза, не выдержав его укоризненного взгляда, и обнаружил, что торог бежит рядом и, насторожив уши, прислушивается к их разговору.
-А сколько живут тороги? – Тарел на ходу почесал Скейла за ухом.
-Гораздо дольше людей, - тут же откликнулся Арадош. – Ты сократил его век примерно втрое. Ну да теперь уж ничего не поправишь. "Что было, то было, Что будет, не знаю И знать не хочу до поры. В забвении стылом себя оставляю По правилам сложной игры…" Ничего не поправишь, Тарел.
-Что это? – ошарашенно спросил Тарел, меньше всего ожидавший сейчас от маленького лесного духа стихов.
-Песня Пути, - рассеянно отозвался лесняк.
-Ты мне потом споешь ее всю? – Тарел напрягся, положив руки на пояс. – Потом?.. Сейчас у нас, кажется, начнутся неприятности.
-А вот это уже один из старших, - с трудом выговорил леснячок. Зубы у него застучали от страха, расширившиеся зрачки залили золотистый орех глаз сплошным золотом. – Это старший Стражник, может, младший его и ждал…
Скейл молча жался к ногам Тарела.
Из-за кромки леса поднималась большая темно-алая тень.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ