НЕРПА
(Из цикла "Курьезы")
Опарафинился перед Михалычем и рыбаками я еще один раз, когда, казалось, не должен был бы. Сам рыбачил, научился вялить корюшку, солить горбушу, кету и икру, варить крабов. На заметку: их лучше всего варить в морской воде на месте лова. Еда получается… не передать словами.
Ну, так вот, направил Малков мне в помощники некоего Шидловского, неплохого, кстати сказать, специалиста, но скользкого типа. О таких говорят: без мыла в любую щель пролезет. Втерся в доверие он и мне. Я и перезнакомил его со всем и со всеми, с кем надо было и не надо. С рыбаками, в частности.
Подходит как-то ко мне и говорит:
- Выручай, Всеволодович.
- Что такое?
- Рыбаки отказываются отдавать мне нерпу и деньги не возвращают.
Какие рыбаки, какую нерпу, какие деньги? Выяснилось: без меня, втихоря он съездил в Михалычу, упросил его поймать нерпу и заплатил за нее вперед 700 рублей. Нерпа ничего не знала об этой сделке, в ловушку не пошла, а деньги… Кто же на них будет смотреть? Деньги были пропиты.
Я тогда еще не знал, что Шидловский из-под меня почву подмывает. И хоть мне, честно говоря, не понравилось, что он за моей спиной с рыбаками снюхался, машину без разрешения использовал, поехал все же с ним к Михалычу, разбираться. С «валютой», естественно пожаловали.
- Не пошла нерпа в ловушку, - развел руками Михалыч. – Умная стала. Рыбы нажрется, сколь ей надо, и поминай как звали.
- Что будем делать? – спрашиваю. – Как думаешь рассчитываться?
- Дык, не знаю, Севалодыч, - хитро улыбается рыбак. Было видно, раскусил он Шидловского, не отдаст ему ни нерпу, ни деньги. А за водку вот, куда деваться, надо чем-то рассчитываться. – Горбушу всю на рыбзавод сдали. Селедку возьми. Сам солил. Вместе с бочкой отдам.
- Михалыч, смеешься надо мной? Селедкой удивить хочешь? Ладно, положи штук пяток, парням на ужин отдам.
Вечером ребята, наладчики, сварили картошку, позвали меня. Как они меня тогда ругали, как ругали?! Были очень недовольны: почему я так мало селедки привез? Это было действительно нечто! Селедка таяла во рту. Ничего подобного никогда в жизни я больше не ел.