Она была довольно странной. Утром, когда солнце едва касалось крыш, она рисовала на одеяле цветным карандашом свои мысли. Они растекались ленивыми линиями по краю ковра и оставляли лёгкий запах кунжутного масла. Рассвет наступал для неё незаметно, и лишь разлинованные стены, будто в огне, заставляли веки тяжелеть, и клонило в сон. Закрывая глаза, она ещё раз неторопливо прокручивала события. За ночь она просмотрела несколько десятков красочных постановок и поэтому слегка устала. Ей не снились сюрреалистичные сюжеты и чаще всего сны были лишь отражением реальности. Несколько раз было даже так, что она плакала, путая игру воображения с настоящими актёрами, и весь день не понимала было ли на самом деле то, что она видела.
Просыпаясь через несколько часов, она бежала в сумасшедший город, где людям было плевать друг на друга. Где кончается уединение, начинается шум великих комедиантов… Вообще, она не согласна была с половиной высказываний Ницше, но иногда в его словах она видела себя и некоторые его мысли выписывала на бумагу, как постулаты. Когда хотелось поговорить о чем-то сокровенном, она перечитывала сочетания слов и находила в них моральную поддержку. Осознание того, что есть человек, который мыслит примерно так же, как и ты, создаёт иллюзию морального неодиночества…
Да, в её жизни был человек, ради которого она готова была на многое. Он заменял ей весь мир и, глядя в его серо-голубые глаза, она видела и понимала гораздо больше, чем если бы слушала признания в любви 25 часов с сутки. Но не всегда была возможность ощутить его тепло и тогда, с приближением ночи, лёгкая пелена окутывала её тело и уносила в мир, где нет наигранных эмоций, фальшивых улыбок, слов, мыслей,…