по материалам книги:
М. С. Сагателян Так кто же убил Джона Кеннеди? М.: Изд. агентства печати Новости 1972.- 174 с.
22 ноября 1963 года 35-й президент США Джон Кеннеди был убит из винтовки в собственной автомашине в Далласе, штат Техас, во время поездки по делам демократической партии. Для того, чтобы извлечь урок из истории, нужно правильно сформулировать вопрос. М. Л. Кинг сформулировал его так: важно не то, не кто убил, а что убило Джона Кеннеди. Книга «Кто же убил Джона Кеннеди» советского журналиста Михаила Сагателяна, по которой готовился нижеследующий материал, проливает свет на эти покрытые мраком секретности и завесой лжи и домыслов события. Думается, книге можно верить, ибо это книга советского журналиста, написанная в советские времена. Впрочем, сам автор книги сразу же оговаривается, что мнение журналиста – это не приговор судьи. Его задача – поделиться информацией, и его прерогатива – право на ошибку – выводы же пусть делает сам читатель.
Что нам известно о 35-м президенте США Джоне Кеннеди?
Вот как пишет о нем обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс» Джеймс Рестон.
«Кеннеди,— писал он,— был президентом из детской хрестоматии, более молодым и красивым, чем прочие смертные политические деятели, далеким даже от своих друзей, изящный и элегантный, с поэзией на устах и лучезарной молодой женщиной подле него... Чем дольше он находился на посту президента, тем решительнее выступал против сковывающих экономических и финансовых традиций прошлого, тем настойчивее призывал страну видеть мир таким, каков он есть в действительности...
Он был критиком своего века. Он считал, что мы не можем успешно действовать в изменившемся мире, если не изменим самих себя — наш образ жизни и наши институты. Это был молодой ум, ставящий большие проблемы...
Суть трагедии совершенно ясна. В Далласе был убит не только президент, но и обещания на будущее».
Наверное, не будет ошибкой сказать, что эти слова наилучшим образом отражают мнение о Джоне Кеннеди миллионов американцев, голосовавших за него на президентских выборах.
А вот что сказал о Кеннеди американский публицист Уолтер Липпман в мае 1964 года в интервью западногерманскому еженедельнику «Шпигель»: «В прошлом году, незадолго до убийства [Джона Кеннеди], я был в Европе. У меня сложилось впечатление, что у очень многих людей там было идеализированное, нет, даже не идеализированное, а скорее весьма превратное представление о Кеннеди. Он был идолом левых, а сам отнюдь не был левым. Он был очень консервативным человеком».
За что же президент Кеннеди заслужил такие симпатии? О той миссии, которую выполнял Джон Кеннеди на посту президента США, мы расскажем позднее (см. раздел «Политика Джона Кеннеди и интересы американских монополий»), а пока напомним несколько общеизвестных фактов.
Кто виноват?
По официальной версии убийцей Джона Кеннеди стал Ли Харви Освальд, которого представляют как маньяка-одиночку. То есть причин не было – просто сумасшествие отдельно взятого индивидуума. Добавим, что каких-либо показаний Освальд дать не успел: он был убит Джеком Руби – тоже маньяком-одиночкой, и тоже вскоре умершим, правда, от неизлечимого заболевания в Парклендском госпитале. Однако вспомним высказывание В. И. Ленина: если непонятно, кто стоит за теми или иными политическими событиями, нужно задать себе вопрос, который по-латински звучит: Qui prodest? (куи продест?) – кому выгодно?
Первая версия, которая приходит на ум – интересы Линдона Джонсона, вице-президента при Кеннеди. Вице-президент, по законам США, в случае смерти президента, становится его преемником. Так и произошло – следующим президентом США стал Линдон Джонсон. И здесь автор приводит много интересного (с.35-62):
- Линдон Джонсон и Джон Кеннеди были конкурентами на выборах. Став вице-президентом при президенте Кеннеди и председательствуя в сенате, Джонсон противодействовал Кеннеди, т.к. политические разногласия остались. «Целые годы своей жизни,— заметил однажды Джон Кеннеди своему специальному помощнику Артуру Шлезингеру,— я не мог добиться рассмотрения какого-нибудь законопроекта до тех пор, пока не шел к Линдону Джонсону, чтобы умолить его дать ход моему законопроекту»;.
- важнейшее значение имеет экономическое противостояние техасских нефтяных магнатов, ставленником которых был Джонсон, и клана Кеннеди, конкретнее, бизнесмена Джозефа – отца братьев – президента Джона и сенатора Роберта Кеннеди.
Американский коллега автора цитируемой книги в частной беседе ему говорил:
— Кеннеди — опасные люди для нефтяной промышленности. Кого-кого, а уж нефтяные компании они постараются прижать. Почему? Да потому, что цены на нефть давно не устраивают папашу Джо. Ведь у него основные капиталы в доходных домах, которые, между прочим, нужно отапливать. И если они победят... Нет, техасские нефтехлёбы еще не лишились ума, чтобы не посадить на шею таким прытким ребятам, как Джек и Бобби, своего парня... Вы что, не знали, что Джонсон — их человек? Сколько вы у нас тут живете? Скоро год? Считайте, что прожили это время наполовину впустую, если не разбираетесь в таких вещах;
- из-за своего огромного честолюбия Джонсон не мог примириться с поражением. «Позднее биограф Джонсона Теодор Уайт напишет о настроении патрона в то время следующее: «Раздражаясь от бездействия, хотя вся его натура требовала именно действий, сознавая, что он подвергается оскорблениям, действительным и воображаемым, Джонсон прожил три года в состоянии тихой ярости» » (с. 51);
- финансовые махинации помощника Джонсона – Бобби Бейкера – привели к скандалу, который все более угрожал репутации самого Джонсона;
- над Джонсоном нависла угроза потери влияния даже в родном Техасе. Братья Кеннеди были мастерами политических интриг, и Джонсон почувствовал изменение ситуации;
- когда Джону Кеннеди предложили поехать Техас, он отказался. Именно Джонсон уговорил его, но это не уменьшило его нежелания ехать, о чем он прямо говорил своему помощнику по вопросам печати Пьеру Сэлинджеру («Хотел бы я не ехать в Техас») и министру финансов Дугласу Диллону, отправлявшемуся в это же время в Японию («Хотел бы я поменяться с вами местами, Дуглас»);
- после случившегося убийства Джонсон спешит принять президентскую присягу… прямо в самолете! Присутствующим он объяснил, что на этом настаивал в телефонном разговоре с ним министр юстиции Роберт Кеннеди. Когда об этом спросили самого Роберта Кеннеди, тот удивился и сказал: нет, об этом речь не шла;
- наверное, не случайно, когда Джонсон с женой позвонили матери убитого, чтобы выразить ей свое соболезнование, Роза Кеннеди ответила двусмысленно. «Мы знаем,— сказала она,— насколько вы любили Джека, и как он любил вас».
Здесь можно было бы воскликнуть: достаточно! Но тогда возникает вопрос: что предопределяло политику противоборствующих группировок Кеннеди и Джонсона? Потянув за эту ниточку, обнаруживаем целый клубок социальных противоречий, характерных для США тех лет, многие из которых актуальны и ныне. Противоречие между политикой Джона Кеннеди и интересами американских монополий - вот что предопределило судьбу 35-го президента США. А его личный конфликт с Л. Джонсоном – это лишь вершина айсберга. Для того и поставлен был Джонсон в политику, и именно там, где его личные интересы пришли в непримиримое противоречие с политикой Кеннеди, чтобы способствовать приведению в исполнение задуманного его могущественными, но тайными хозяевами… Об этом и будет идти речь ниже.
Политика Джона Кеннеди и интересы американских монополий
«Современное американское общество просто нельзя понять, если не учитывать в должной мере индивидуализм в качестве его движущей силы. «Каждый сам по себе, и пусть победит сильнейший» — так гласит американская поговорка. Тот, кто смотрел превосходный американский фильм режиссера Стэнли Крамера «Этот безумный, безумный, безумный, безумный мир», вполне может (отбросив некоторый налет чисто жанрового гротеска в этой ленте) сказать, что он видел, как действует главная пружина американского общества.
Для «соучастия» в делах буржуазии более широких, нежели раньше, категорий трудящихся США, разумеется, нужна материальная база. Она еще есть в США. Ее обеспечивают научно-технический прогресс Америки в последние десятилетия и огромные прибыли, получаемые от грабежа заокеанскими монополиями природных ресурсов и эксплуатации ими народов других стран. Например, Венесуэлы, откуда за 1950—1964 годы американские концерны перевели в США 5975 миллионов долларов «своих» прибылей. А ведь география подобного ограбления целых наций не ограничивается Латинской Америкой...
К этим двум, считавшимся «извечными», источникам обогащения после второй мировой войны прибавился и третий — гонка вооружений в условиях холодной войны. За минувшие четверть века усилиями правящих в Америке монополистических группировок создан громадный военно-промышленный комплекс, о котором сейчас пишут чуть ли не ежедневно газеты всего мира. Его всепоглощающее влияние и власть, опять-таки из стремления к самосохранению, пытается теперь хоть как-то ограничить наиболее дальновидная часть американской буржуазии. Насколько удалось американскому империализму приобщить к своим интересам страну, можно сразу себе представить, обратив внимание на две цифры: каждый пятый человек за океаном кормится за счет средств, ассигнуемых на гонку вооружений. Ведь на Пентагон работает, в общей сложности, свыше 100 тысяч американских фирм.
Однако вместо того, чтобы ликвидировать надвигающуюся опасность социальных взрывов, такое приобщение к интересам империализма лишь ускорило их возникновение. Вне этого процветания на холодной войне остались широкие слои трудового населения Америки. И это медленно, но верно уже привело и еще будет приводить к ситуациям, чреватым такими социальными взрывами, которые могут потрясти Америку до основания. Самые первые раскаты подобных взрывов — освободительное движение негритянского населения Соединенных Штатов (а проблема эта прежде всего экономическая) … в шестидесятом году … только угадывались.
Отсюда и призывы Кеннеди к своим братьям по классу: «отдайте немного, чтобы не потерять все». Назвал же однажды новый президент свою политику «стратегией для того, чтобы выжить».
Новый президент начал с того, что решил потрясти наиболее толстую мошну американских нефтепромышленников. …
Придя к власти, Джон Кеннеди почти немедленно изъял нефтяные дела из ведения министерства внутренних дел, где ими из поколения в поколение вершили верные слуги «жирных техасских котов». … вновь созданная межведомственная комиссия начала разрабатывать основу нового законодательства, регулирующего условия добычи нефти, в том числе и вопрос о налогах на нефтяные компании. Готовый проект основ был опубликован в июле 1963 года …Прибыли нефтяной промышленности, в случае утверждения проекта, должны были сократиться на три с половиной миллиарда долларов в год! Это был открытый вызов нефтяным королям. … Ровно через две недели после убийства президента Кеннеди Линдон Джонсон специальным приказом вернул все нефтяные дела в родное лоно министерства внутренних дел. … «Кеннеди,— говорил Уолтер Липпман в уже упомянутом … интервью … еженедельнику «Шпигель»,— разобщил страну. Джонсон же, как говорится, разношенный башмак — очень удобен».
Вторая попытка Джона Кеннеди удержать американских толстосумов от их неразумной и непомерной жадности известна под названием «стального кризиса». В начале апреля 1962 года профсоюз сталелитейщиков — один из крупнейших в стране — после долгих и трудных переговоров с участием тогдашнего министра труда США Артура Голдберга заключил очередное соглашение со стальными компаниями. Стороны договорились, что цены на сталь не будут подняты. И вот буквально через несколько дней президент крупнейшей стальной монополии «Юнайтед стейтс Стил» Роджер Блоу явился к Кеннеди и положил ему на стол меморандум на четырех страничках, объявляющий о решении «Ю. С. Стил» повысить цену стали на шесть долларов за тонну…
Решение стальных монополий почти автоматически влекло за собой немедленное повышение цен на многие товары — и промышленные, и широкого потребления. В воздухе явственно запахло очередными крупными забастовками, а, значит, и повышением общей социальной температуры в стране, чего так боялся прозорливый президент. Кеннеди пришел в ярость … В кругу тех, кого он считал друзьями, президент сказал: «Мой отец всегда говорил мне, что все бизнесмены — сукины дети, но до сих пор я ему не верил». Фраза эта попала в печать, и газеты долгое время под разными соусами твердили — «Кеннеди — против бизнеса». … Кеннеди … отдал приказ Пентагону приступить к расторжению военных контрактов с компаниями, повысившими цены на сталь… Его помощники и сторонники … доказывали: стальные короли «потеряли чувство меры, чутье и инстинкт самосохранения. Это может означать только одно — мы теряем конкурентоспособность». …
И тем не менее … Кеннеди сильно насторожил и встревожил значительную часть деловых кругов Соединенных Штатов. Вознамериться или даже просто пригрозить отобрать у крупнейших компаний военные заказы — этого не рискнул сделать ни один послевоенный президент …
Осенью того же шестьдесят второго года Америка пережила карибский ракетный кризис. Это была сильная встряска мозгов у десятков миллионов американцев. Впервые за пять лет жизни за океаном я видел там пустые полки продуктовых магазинов — результат паники, охватившей людей. Продукты они запасали на деньги, отложенные на случай болезни, на учебу детей и просто на «черный день» — его в Америке ждут всегда.
Впервые группа государственных деятелей, включая Кеннеди, правившая страной по мандату ее истинных хозяев — монополистов, заглянула, как писали тогда газеты, «за край геенны огненной». …
Американская печать тех дней была практически едина в своей оценке: попытка президента Кеннеди начать поиски практических путей разрядки напряженности в мире и прежде всего нормализации американо-советских отношений была вызвана именно уроками карибского кризиса. Однако на этом пути Кеннеди стеной стали все до единой ультраправые группировки в США и, что самое главное, военно-промышленный комплекс, ибо в случае ослабления холодной войны перед ним неизбежно вставал вопрос о сокращении гонки вооружений и уменьшении прибылей.
Давление этого зловещего комплекса и всех правых сил было постоянным. Оно-то сильнее всего и сковывало действия Кеннеди, в большинстве случаев делая их вообще невозможными или безрезультатными. Вспомним хотя бы, на какое противодействие наткнулся за океаном Московский договор о запрещении испытаний ядерного оружия в трех сферах.
И в такой обстановке Джон Кеннеди делает еще один, совершенно непостижимый с точки зрения американских канонов шаг (до него это же делал только Франклин Рузвельт). Президент обращается непосредственно к американскому народу, желая заполучить его поддержку для нажима на военно-промышленный комплекс. Именно эту цель преследовала речь Джона Кеннеди, произнесенная им перед слушателями Американского университета в Вашингтоне летом 1963 года. В ней Кеннеди прямо призвал американцев пересмотреть отношение и к холодной войне, и к Советскому Союзу.
Он говорил тогда: «Если сегодня снова начнется тотальная война — независимо от того, как бы она ни началась,— первыми ее объектами станут наши две страны … Все, что мы создали, все, ради чего мы трудились,— все будет уничтожено... Обе наши страны захвачены зловещим и опасным циклом, в котором подозрения на одной стороне порождают подозрения на другой, а в ответ на новое оружие создается контроружие. Короче говоря, как Соединенные Штаты и их союзники, так и Советский Союз и его союзники взаимно глубоко заинтересованы в … мире и в прекращении гонки вооружений».
…Именно эта речь Кеннеди послужила той последней каплей, которая переполнила чашу «терпения» военно-промышленного комплекса США.
Джон Кеннеди хотел спасти американский капитализм. Он намеревался немного сманеврировать, чтобы укрепить тылы, замазать появляющиеся социальные трещины в надежде на то, что после такого мелкого и среднего ремонта империализм, набрав силы, снова навалится на мир социализма. Однако тридцать пятому президенту Соединенных Штатов не дали это сделать. И в этом личная трагедия Кеннеди.
Это был непонятый президент...
Вот и получается парадокс: Джон Кеннеди был убран с политической арены той самой системой, существование которой он хотел не просто продлить, а увековечить». (Выделено мной – В.А., С.166-172)
Как расследуется резонансное убийство в демократическом открытом гражданском обществе?
Президент Линдон Джонсон назначил комиссию для расследования убийства Кеннеди. В выводах комиссии четко записано, что убийца – Ли Харви Освальд, что он не связан с коммунистическими и левыми организациями. И очень осторожно говорится: «на основании имеющихся у комиссии данных» Освальд и Руби не были связаны с ЦРУ. Словом – маньяк-одиночка. Во время проведения комиссией расследования несколько человек объявили, что располагают информацией и готовы дать показания. Но в последний момент все они внезапно заболели неизлечимыми заболеваниями, были доставлены в Парклендский госпиталь и там скоропостижно скончались, не успев заговорить. Не одновременно, но по одному сценарию. Об этом много писала европейская пресса. Материалы расследования засекретили на 75 лет.
Словом, расследование и выводы Комиссии выглядели шитыми белыми нитками. Джим Гаррисон, окружной прокурор Нового Орлеана, попытался провести дополнительное расследование. Во всяком случае, ему удалось установить, что Ли Харви Освальд и его убийца Джек Руби являлись кадровыми сотрудниками ЦРУ. Убийство Кеннеди – тщательно спланированная ЦРУ акция. Непосредственными исполнителями были семь человек, в их числе Освальд и Руби, но Освальд отнюдь играл отнюдь не важнейшую роль.
Как Гаррисон заявил в печати, после того, как он опубликует результаты своего расследования, многие высшие должностные лица в США, включая президента Джонсона, потеряют сон. Но перед судом у Гаррисона украли или уничтожили почти все документы из собранного досье и вещественные улики – таким образом, вместо того, чтобы физически устранить «правдоискателя», его предпочли скомпрометировать, обвинив в «голословности» - не из гуманности, а потому, что так надежнее.
Вот его слова: «Оглядываясь на прошлое, я понимаю, наконец, как наивен был два года назад. Я не представлял себе, какую власть имеет ЦРУ в этой стране. У нас не хватало людей для ведения следствия. Поэтому, когда приходили люди и предлагали помощь, мы наводили о них самые поверхностные справки. ... Мы не сразу начали замечать, что между такими людьми есть связь…Потом обнаруживалось, что они… давали нам ложные нити и ложных свидетелей… Нам принесли письменное свидетельство … будто бы реального человека с реальным адресом, с телефоном в телефонной книге и даже с оплаченным телефонным счетом на его имя. А потом оказалось, что это были лживые адреса и фальшивые счета. Я как-то не думал тогда, что ЦРУ ничего не стоило снабдить своего агента фальшивым телефонным счетом. Один из них был, как видно, агентом … высокого ранга. …Мы разоблачили его через несколько часов после того, как он начал уничтожать наши досье... Он удирал на машине всю ночь… им удалось похитить у нас почти все досье»(с. 130-131).
Джима Гаррисона арестовывали несколько раз под надуманными предлогами. Ему пришлось столкнуться также с тем, что вызовы в суд, посланные им высшим должностным лицам ЦРУ и ФБР, те просто проигнорировали, причем без малейших последствий для себя. Все это было большим ударом для Гаррисона как человека, до этого верившего в нерушимость демократических принципов, и заставило задуматься о том, в каком обществе он живет и что это общество ждет. «Во всяком случае, вот что он говорит:
«Это уже не сказочная страна Америка, в которую я некогда верил. Меня глубоко беспокоит тот факт, что мы в Америке стоим перед огромной опасностью постепенно превратиться в государство фашистского типа. Примеры тому я увидел в ходе ведения своего расследования. Это будет фашистское государство, отличное от германского варианта: их фашизм вырос из депрессии и обещаний хлеба и работы. Наш, как это ни странно, растет на базе процветания. Его возникновение берет начало в … военно-промышленном комплексе… Мы были свидетелями возникновения комплекса, на который совершенно нет управы в механизме нашей конституции. В самом подлинном и ужасающем смысле этого слова наше правительство сегодня — это ЦРУ и Пентагон, а роль Конгресса сокращена до уровня общества для дебатов.
Конечно, вы не сможете проследить эту тенденцию к фашизации, если просто будете оглядываться вокруг. Вы не увидите таких знакомых по прошлому признаков фашизма, как свастика, потому что ее нет и не будет. Мы не станем строить свои «дахау» и «освенцимы»: хитрая манипуляция средствами массовой информации создает духовные концлагеря, которые обещают стать гораздо более эффективными в контроле за населением. Так что мы не проснемся в один прекрасный день и не обнаружим, что нам нужно отправляться на работу гусиным шагом да еще в серо-зеленой форме. Однако суть дела совсем не в этом. Процесс фашизации здесь куда более тонок, но конечный его результат тот же самый. Фашизм приходит в Америку под флагом обеспечения национальной безопасности.
Будущий американский президент, который попытается поставить военную машину на тормоза и принести мир этой стране, тоже будет убит»…
Разве … недостаточно показательна та огромная эволюция в мировоззрении буржуазного юриста, который сам себя называет «умеренным и добротным консерватором»? (с. 130-134)
Заметим – эти слова были сказаны, когда агрессия против Вьетнама уже велась, но до бомбардировок жилых кварталов Югославии, Афганистана и Ирака, до рассылки ЦРУ своим же гражданам по почте порошка с сибирской язвой, до Гуантанамо и признания Джорджем Бушем существования секретных тюрем ЦРУ. Прислушаемся же к этим словам: это не какая-нибудь «коммунистическая» или «москальская» пропаганда, а мнение сторонника «цивилизованной рыночной демократии», жителя Америки, с симпатией относящегося к своей стране и знающего о жизни там не понаслышке. Прислушаемся и подумаем: такого ли будущего можно желать для своей страны? И чего можно ожидать от таких союзников? И не пора ли перенять опыт народа Венесуэлы, нашедшего способ сбросить иго американской «дружбы» и ликвидировать катастрофические последствия «равноправного партнерства» с США? Historia est magistra vitae (история – учитель жизни – лат.). Давайте же учиться на чужих ошибках, ибо за собственные наша многострадальная страна платит слишком дорогую цену!