Мой замкнутый, сложный характер никогда не был помехой для девочки Верочки - моей ровеснице, живущей напротив нашего дома. «Верочкой» ее называла только я, и то про себя, а вслух как и все в округе называла ее взрослым серьезным именем - «В е р а». А произошло это, наверняка от того, что девочек в их семье было три, и их имена являлись основными составляющими одной великолепной, одухотворяющей всех фразы: «Вера, Надежда и Любовь!» Так -то!
Ее родители, тетя Тамара и дядя Федя, были, как мне казалось, закоренело русскими православными людьми. Внешне они напоминали мне почему-то тех русских, которые были переселенцами из далекой «северной» российской глубинки. (А может , думала я, их деды в годы становления Советской власти были реакционно настроенными особами духовенства и были еще в те давние времена выселены в наш край ...) Тетя Тамара работала поваром в детском садике, а дядя Федя – строителем.
Веря, надеясь и любя, жили они, как и большая часть «советских» людей, бедно, но терпимо. Назвав своих девочек такими именами, я думаю, они как бы вложили в них всю свою беззаветную надежду, веру и любовь!
И мне кажется, в те советские времена, их н а д е ж д а (как и наша) была надежда на одного только Бога! А если – в е р а, то только на то, что в постоянно внушаемом и твердо обещанном им «светлом коммунистическом» будущем вместе со всеми советскими людьми их жизнь все-таки станет лучше, и что происходящие трудности это лишь временные трудности.
Эта безграничная в е р а и н а д е ж д а в совокупности, наверняка всегда вселяли тогда в них, как и во многих из нас, большую всепрощенческую л ю б о вь!
Особенно эта любовь чувствовалось в дни выполнения или перевыполнения гос.планов и соц.обязательств, когда повсеместно вручались обязательные Поздравления, Благодарственные письма, Почетные грамоты (большую часть из них строчила на пищущей машинке райкома партии я) , юбилейные медали и ордена, выдавались премиальные, «13 зарплата», вещевые или продуктовые праздничные «подарочные» пайки от профсоюза, талоны на приобретение из единственного в районе «богатого» (в народе назывался «пчеловодческий») магазина «Райкоопторг» импортных фирменных вещей, безукоризненное качество которых удивляло нас тогда и продолжает удивлять до сих пор...)
Так, много лет с этими праздниками, Почетными грамотами и «пайками», вызывающими всегда всепрощенческую любовь жили в то время, как мне кажется, почти все советские люди! Жили бедно, но очень уж «воодушевленные решениями Партии и Правительства»!
Эта бедность особенно была заметна по «советским» торговым точкам – по нашим сельским и городским магазинам районного значения . Большинство вещей и продуктов являлись дефицитным товаром. Помню, мама вместе с соседкой Аминой апой часто ездили , например, за обыкновенным сливочным маслом или свежим мясом, или просто за колбасой для гостей аж в г.Ташкент, при этом, нагруженные всевозможными вещами и продуктами, возвращались они оттуда поездом , едущим в направлении «Ташкент –Нукус».
Приходилось нам с папой встречать их на перроне нашей маленькой, тихой железнодорожной станции, называвшейся в годы присоединения района к территории Узбекистана – «Е т ы с о й».
Поезд из Ташкента в то время часто задерживался . И поздней ночью, сидя на скамеечке тихой безлюдной железнодорожной станции, убаюкиваемая прохладой ночи после утомительного жаркого дня, я засыпала. Но когда вдруг тишину заснувшей станции нарушал отчетливый перестук колес все ближе и ближе приближающего поезда и вдалеке, ярко освещая путь, появлялись два ярких «глаза» тепловоза, движущегося , казалось прямо на нас с тревожным , будившим всех вокруг, оглашающим о своем прибытии кричащим гудком, мой сон буквально испарялся, и мы с папой радостно бежали навстречу быстро мелькающей друг за другом цепочке вагонов, в длинной череде которой, на тамбуре одного самого дальнего вагона, промелкнув родным белым платочком, мимо проезжала маленькая фигурка нашей мамы со стоящей рядом соседкой - Аминой апой...
С грохотом и оглушающим скрежетом поезд останавливался, и мы бежали к концу поезда, где стояла мама, на шее которой венком висели пышные бублики, а в руках были большие, наполненные доверху сумки, авоськи и сетки. Поезд уже кричал отъезжающим гудком, а папа все принимал и принимал мамину поклажу и, наконец, подняв ее саму быстро ставил и затем Амину апу с ее, тоже многочисленной, поклажой на землю, а поезд тем временем, медленно отъезжая, уже набирал свой ход.
С радостным смехом и волнением шли мы домой по пустынной, безлюдной дороге, и мама бодрым голосом рассказывала о своем путешествии в город Ташкент, где в большом универмаге – ЦУМе наконец-то нашла Улжанке зимнее пальто, а «мектепке киетін форма жане физкультурага киетін кеды табылмады, керек размері болмады»( а форму и кеды для физкультуры не нашла) с огорчением сетовала она... «Придется Улжанке носить мою старую школьную форму, а кеды они с Амантаем будут носить поочередно »- думала я...
Так мы часто некоторыми вещами вынуждены были делиться со своими братьями, сестрами, а иногда с подругами и соседями . Среди детских вещей особенно большим дефицитом были почему-то подростковые формы для физкультуры.
Одно время приходилось делиться и мне своей формой для физкультуры с соседкой девочкой Верочкой (о которой я рассказывала выше и, чуть отклонившись от темы, возвращаюсь к ней вот здесь).
Бывало утром, в день урока физкультуры, соседка Вера, смотря на меня каким-то только ей присущим «задумчивым» взглядом и прося не по - детски рассудительным и доверительным голосом (наверняка, это от того, думала я, что ее звали взрослым именем «Вера»!), с какой-то надежной душевной уверенностью приходила ко мне позаимствовать «трико» для занятий физкультурой. А вечером, после школы, она, постирав это трико (опять с тем же взглядом и голосом, как мне казалось, говорящим, «вот и ладненько», все будет хорошо, а пока вот так, делясь, и поживем) со словами благодарности, спокойно отдавала мне его назад.
Так как девочка Вера была крупной и рослой , то мне приходилось каждый раз подшивать возвратившееся трико в ширине, я - то была длинная и очень худая ! Так мы и жили много месяцев с девочкой Верочкой, стирая и подшивая ...
Позднее девочка Верочка выросла в рослую, крупную женщину, с тем же спокойным, рассудительным, как мне казалось, чисто «старославянским» характером и внешностью. Родители ее, вложив в нее всю свою беззаветную веру в лучшее будущее, давно уже ушли в мир иной, А она, надеясь и веря , долгое время не решалась, как другие русские в поисках лучшей жизни, покинуть свой родной край, свой Жетісай и только в начале 2007 года , опять таки веря , что жизнь ее , а также и ее детей и внуков будет лучше на исторической Родине, позже многих наших соседей покинула Казахстан.
Судьба забросила - таки ее в исконно российскую глубинку! И я думаю, что ее чисто «славянский» характер и внешность как никогда оказались кстати там, в России....
А в моей памяти она навсегда осталась олицетворением тех русских, живших рядом на нашей улице или учившихся вместе в одной школе, олицетворением маленькой русской девочки, «Девочкой Верочкой» , родом из Средней Азии, с задумчивым взглядом и рассудительным доверительным голосом, с чисто , как мне казалось, «старозаветной» христианской твердой верой, что трудно только пока в этой жизни , а в будущем –все - таки будет хорошо,все ладненько ...