*****
Торик лежал на постели, закинув руки за голову, когда в комнате бесшумно возник Аэр. Мальчишка приподнялся, взглянул на него – и сел на постели. Саур был мрачен и не смотрел на него, что само по себе уже давало повод тревожиться.
-Что случилось? – Торик легко соскользнул на пол. Подбежал к сауру. – Аэр, что? Нери, да? Ну, что ты молчишь-то?!
-Эларинт нашел их, как я и думал, - неохотно ответил саур. – И… Он наследник клана, Торик! Он не мог пренебречь обычаем!
-Он вызвал Соннери на поединок, - медленно проговорил Торик. Для него все было уже ясно. – Когда?
-На седьмой… уже пятый день. Скоро.
-Поединок до… чего? – замирая, спросил золотоглазый и даже вздрогнул от неестественно четкого ответа:
-До смерти, Торик. Просто кровь его не удовлетворит. Или, что вероятнее, не удовлетворят Совет Старейшин. Эларинт никогда не любил убивать, но если он откажется… - Аэрелт снова замолчал.
-Что? Да не тяни душу!
-От него откажется клан, - закончил Аэр и почти упал на край постели. – Короче, через пять дней я потеряю или брата, или друга. Как тебе выбор? – он невесело усмехнулся.
-Есть какой-нибудь выход? – Торик напряженно сдвинул брови, став удивительно похож на Соннери в тот день, когда он впервые встретил Аэра.
-Нет. Выхода нет, мальчик. Только смерть одного их них может развязать этот узел.
-А Тамиана? Она-то что?
-У нас девушек не спрашивают, когда выдают замуж, Торик. О ее свадьбе был заключен договор. Давно. Она была еще ребенком, Эларинт ведь старше нее. А в их споре у нее нет права голоса. Ее могут даже не пустить на Круг. Это мужской разговор и мужской выбор.
-Так же нельзя! – воскликнул Торик.
-Это обычай, – сказал саур, поднимая голову. В его голосе прорезалась обреченность. - Древний, как сама жизнь. А теперь и необходимость, пока наш род не наберет прежнюю силу, не восстановит кровь кланов, растерянную в последних войнах. Год Разлома стоил нам слишком многого, и Старейшины приняли нелегкое решение. От этого обычая - заключения брачных договоров - мы когда-то очень давно отказались, а теперь ему снова пришлось дать ход. Нас осталось слишком мало. Но кровная месть еще старше брачного договора и укоренилась в нас так крепко, что мы уже не можем иначе… И, если тебя это хоть немного утешит, Эларинта тоже никто не спросил о согласии.
-Мне трудно пока это понять, - тихо проговорил Торик. – Но мне кажется, что, насильно связывая пары, вы делаете только хуже. Ведь и измена у вас карается, верно? А как не изменять, если любишь другого человека, а не того, с кем тебя свели?!
-Наверное, - так же тихо откликнулся саур. – Только стариков нелегко в этом убедить. И, боюсь, не одно поколение еще пострадает от этого закона. Но речь сейчас не об этом. В конце концов, что бы мы ни думали, нам придется подчиниться, как и Эларинту. Он ДОЛЖЕН будет повторить вызов на Круге. И он ДОЛЖЕН будет драться в полную силу. Прости, Торик, но Соннери придется принять этот бой.
Мальчишка помолчал, потом поднял голову.
-А меня?
-Что – тебя?
-Меня – пустят? На Круг?
-Наверное.
-Тогда я буду там!
-Но…
-Я буду там, Аэрелт, - повторил Торик.
*****
В эту ночь, последнюю ночь перед поединком, Соннери не мог заснуть, хотя и понимал, что этим только ослабляет себя. Он не мог поверить, что выхода не существует, но, видимо, его и вправду не было. Оборотень лежал, глядя в черное ночное небо широко раскрытыми глазами, и ни о чем не думал. Изредка приходила мысль о Тамми. Что-то с ней станет? Как поступят Старейшины, какое решение примут? Правда, по слова Эларинта, ее вины в том, что произошло, он не видит. Уже хорошо. Соннери очень хотелось услышать в этих словах тайный подтекст: "Если ты проиграешь и мне придется убить тебя, я заступлюсь за нее перед Старейшинами". Ему хотелось, чтобы было так. А ночь шла, летела, мчалась к рассвету, и Соннери в какой-то миг показалось, что он только на минутку закрыл глаза, а когда снова открыл – рассвет уже подступал вплотную и первые ранние птицы пробовали голоса в новом дне. И именно в этот миг в его сознании вспыхнул незнакомый яростный голос, который со свирепой решимостью рявкнул: "Его жизнь принадлежит мне!"
Соннери поднялся на ноги со смутным чувством найденного решения, которое проявится в нужную минуту. И поспешил на Круг Старейшин.
*****
Круг Старейшин оказался большой, идеально круглой поляной по соседству с временной стоянкой клана Бегущего Дождя, к которому принадлежали Аэрелт и Эларинт. Этот клан не был оседлым и, следовательно, не имел постоянного поселения. Но сегодня был особенный день. Все они, дети клана, были здесь, стояли вторым, дальним кругом. А впереди, кольцом замыкая двоих бойцов, стояли Старейшины.
-Спор ясен, - произнес один из них. – Вы двое будете биться согласно нашему обычаю, и условия поединка сейчас будут заявлены. Эларинт, наследник клана, вызывает на бой этого чужака, оборотня, завлекшего ту, что была обещана нашему клану еще до своего рождения. (Соннери вздрогнул, услышав это.) В том случае, если Эларинт выйдет победителем из этого боя, девушка должна остаться с ним и выполнить все условия договора. Если же верх одержит чужак, девушка вольна в решении своей дальнейшей судьбы.
Эларинт, бледный, напряженный, шагнул вперед.
-Я, Эларинт, наследник клана Бегущего Дождя, вызываю на смертельный поединок этого чужака, Соннери, оборотня. За обиду, нанесенную моему клану, я требую его крови – в честном поединке, по принятым законам.
-Вызов ясен, - произнес тот же Старейшина. Остальные молчали. – Что скажет ответчик?
Соннери поднял голову.
-Я, Соннери, оборотень, принимаю вызов и признаю за своим противником право этого требования. Я принимаю бой, до смертельного исхода.
-Да будет так – заключил Старейшина, не двигаясь с места.
Бойцы шагнули навстречу друг другу.
Соннери не чувствовал страха, напротив, его окатывало странное возбуждение, словно кто-то чужой снова поселился в нем. И этот кто-то, для которого бой был нормой существования, рвался вперед, стремясь снова, как в бою с фатангами, завладеть ситуацией. Но на сей раз это не входило в планы оборотня: он не хотел убивать. В тот момент, как он, подняв голову, встретился глазами с Эларинтом, он понял, что саур стоит перед тем же выбором, что и он сам, и он тоже не хочет убивать. Но он был сыном своего клана. Его вызов продиктовывался Долгом и был неизбежен.
Оборотень глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. На короткий вздох в глазах его потемнело…
- Лети! – и срываются стрелы, как сердце.
Лети! – и безумен взорвавшийся век.
Лети! – и рубеж не дает присмотреться:
Ты зверь? Или ты – человек?..
Опять! То же самое! Эти слова он уже однажды слышал в коротком смутном сне и еще тогда решил: человек. Конечно, человек. И именно поэтому он стоит сейчас в Круге, а напротив него – тот, кого придется убить, защищая свою жизнь… Так поступил бы просто человек. Но он еще и зверь, а они никогда не убивают в поединке за самку! Нет! Выход есть! Его просто не может не быть!
Эларинт не смотрел на оборотня до последней минуты. Он не любил Тамиану, хотя она и нравилась ему. Он готов был отпустить их обоих, если бы это не противоречило нормам морали клана. А когда наконец взглянул – глаза Соннери как-то странно вспыхнули и он решительно шагнул вперед. Глядя, с какой обманчивой небрежностью в его руке покачивается короткий клинок, саур понял, что перед ним опасный противник.
Соннери позволил своему неожиданному помощнику завладеть собой ровно настолько, чтобы иметь возможность в любой момент остановить занесенную для удара руку, но его боевой талант не был лишним. Клинки пропели, со звоном сталкиваясь в воздухе над головами бойцов…
…Эларинт оказался сильнее Соннери, и он резким рывком прижал клинок противника к земле… почти прижал. В последний момент Соннери немыслимым образом изогнул кисть, клинок вывернулся из захвата и снова взлетел в воздух…
…Они столкнулись посередине Круга. Саур обманным приемом оказался вплотную к Соннери, крепко захватив его клинок, их глаза встретились.
-Прости, - выдохнул Эларинт. И ударил, в полную силу, точно и резко, с трудом сдержавшись, чтобы не зажмуриться. Оборотень дернулся, стремясь уйти из-под удара, и это ему отчасти удалось. Клинок саура не вошел ему в грудь, но вспорол левый бок, зацепившись за ребро. Эларинт выпустил клинок и отшатнулся, с ужасом глядя на кровь оборотня на своей одежде. Соннери покачнулся, но устоял, и с неожиданной силой отшвырнул противника от себя, ловко подставляя ему простую подножку. Эларинт покатился по траве, снова подхватывая меч, но вскочить на ноги уже не успел: нога оборотня в коротком мягком сапоге уперлась ему в грудь, острие клинка оцарапало горло.
Старейшины взволнованно подались вперед, но тот, что оговаривал условия поединка, резко вскинул руку.
-Доведи дело до конца, чужак, - сказал он почти спокойно. Соннери остро взглянул ему в глаза, потом посмотрел в лицо поверженному противнику. В глазах Эларинта стояли чуть заметные слезы, но страха не было.
-Давай, - едва слышно шепнул он. – Всё равно…
Тамиана протолкалась вперед и стояла, умоляюще прижимая руки к горлу.
-Этот человек – мой! – звонко выкрикнул Соннери, сам поражаясь вырвавшимся словам. – Его жизнь принадлежит мне! И только мне решать, жить ему или умереть!
Он отбросил клинок в сторону, немного отступил и протянул Эларинту руку. Сауры замерли. Такого не ожидал никто. Соннери улыбнулся, глядя прямо в глаза сауру, который все еще не решался принять предложенную помощь.
-Вставай, - просто сказал Соннери. Эларинт нерешительно ухватился за его руку и легко поднялся. На лице его застыло недоуменное выражение: он словно не знал, что ему делать дальше. Он растерянно улыбнулся.
-Не я давал тебе жизнь, - Соннери старался говорить спокойно, хотя внутри у него все дрожало от волнения, – и не мне решать, закончена она или нет.
А потом в глазах его неожиданно потемнело, он пошатнулся, успев еще почувствовать сильные руки, уверенно поддержавшие его за плечи… И стало совсем темно.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ