Тобою можно грезить и божиться,
Вдыхая ранним утром свежий бриз.
С тобою можно плакать и молиться,
Встав под иконы с отблесками риз.
Там, наверху - яснее ясных глаз -
Ни облачка, ни вымысла, ни тени.
Голубизна такая, что подчас
В порыве опускаюсь на колени.
И каждый раз я опускаюсь в просинь
Исхлёстанно-пронзительного дня.
И просит рыжелистая, и просит...
Опять о чём-то спросит у меня.