Посвящаю Всем, кого помню
«ИДЕАЛЬНЫЙ РАССКАЗ»
«Я готов отстаивать точку зрения, что именно абзац, а не предложение есть основная единица письма – место, где начинается сцепление и где слово получает шанс стать больше чем словом».
СТИВЕН КИНГ
1.
С Гариком Стакасом мы не виделись много лет. В нашем классе, его считали странным. Когда мы мальчишками гоняли в футбол, и играли в войнушку, он что-то строчил в своей тетрадке, которую никому не показывал. Тогда и прикрепилась к нему кличка «писатель». Мы жили с ним в коммуналке на Новобасманной.
В восьмом классе я зашел к нему в комнату за учебником химии. На столе были разбросаны журналы – «Пионер», «Костер», «Юность», и даже газета «Пионерская, правда».
- Скоро в них напечатают мой рассказ! – сказал он. – Я обязательно стану великим!
Прошло двадцать пять лет. Коммуналку расселили. Я уехал в Бутово, он - в Митино.
Случайно мы встретились в метро. Обнялись. Гарик пригласил меня к себе.
- Ну, как стал писателем? – спросил я.
Гарик странно посмотрел на меня и промолчал. Он вышел на Тургеневской. Записал телефон:
- Звони! – и исчез в людском потоке.
В тот вечер я поссорился с подругой Кариной. И сидел в баре. На улице шел дождь. Идти было некуда. Чтобы расплатиться с барменом, я вытащил из внутреннего кармана куртки бумажник.Раскрыл. Когда доставал купюры, то на стойку из него выпал небольшой клочок бумаги. Я взял его и прочитал имя – Гарика, номер телефона, и адрес.
- А почему бы нет? – подумал я, - поймал такси и отправился к нему.
Он открыл дверь, пропустил меня вперед, махнув рукой в глубину квартиры. Я вошел.
Весь он был какой-то взъерошенный, с болезненной синевой у глаз.
«Может, колется?» - подумал я.
- Ужинать будешь? – спросил он.
Я кивнул. Мы прошли на кухню. Там он достал из холодильника докторскую колбасу, нарезал ее крупными ломтями, поставил на стол банку соленых огурцов, и начатую бутылку. Он рассказал, что нигде не работает, продал дачу после смерти мамы. На эти деньги и живет. Из квартиры выходит только за продуктами. И сутками пишет рассказы.
- Дай почитать, - я опрокинул третью рюмку, и мне страшно захотелось похвалить его произведение, чем ответить на гостеприимство.
- Я рукописи никому читать не даю! Только редакторам.
- Скажи хоть название газеты, где тебя печатают, я сам прочту.
Он замолчал и уткнулся в пустую рюмку.
- Давай, лучше выпьем! За нас! – не дожидаясь меня, налил себе, и разом проглотил прозрачное пойло.
Ушел я от него утром.
- Заходи, у меня совсем нет друзей… - добавил он на прощанье, и тоскливо посмотрел.
- Я буду твоим другом! – заверил я его и, шатаясь, вышел на улицу.
Дома мы с Кариной рассматривали мои детские фотографии.
- А это кто? – ткнула она пальцем в черноволосого парня с грустным лицом.
- Это Гарик, - мне стало стыдно, что я ему не звонил три месяца, хотя обещал.
- Какое у него лицо странное. Словно какая-то на нем печать, - сказала она, натягивая колготки, - Смерти….
- С чего ты взяла? Нормальный парень. Вечно у тебя мистическая дурь в голове вертится!
- Он жив?
- Да, я недавно его видел. И перевернул фотографию. На обратной стороне был список фамилий. И напротив фамилии дата рождения.
- У него же сегодня день рождения. Надо его поздравить!
Я набрал номер телефона. И сразу услышал его голос, он был глухим словно из склепа:
- А… это ты…
Он молча выслушал поздравление:
- А я и забыл. Приезжай сейчас, мне так плохо! - и добавил, - Ты же обещал быть мне другом.
Синие круги у него под глазами, говорили о бессонной ночи.
Я вошел в его комнату и обомлел. В прошлый раз, мы сидели на кухне, и я туда не входил. Она напоминала склеп, и это я еще мягко выразился. Стены и потолок были выкрашены в черный цвет. Шторы на окне плотно задвинуты. Все стены были испещрены непонятными мне рисунками и иероглифами. Я обомлел. Его жилище напоминало скорее келью черного мага. На письменном столе, на полу, и кровати были разбросаны книги по колдовству. Гарик с детства увлекался всем этим. Еще в шестом классе учителя доставали из его парты книги Папюса «Практическая магия», «Тибетскую книгу мертвых», труды Блаватской, Донны Форчун, и Кастаньеды. Но я не мог и подумать, что его увлечение зашло так далеко.
- Понимаешь, - начал он, - словно оправдываясь, - Все годы я писал мистические рассказы, и отсылал их во все журналы и газеты. Но ни один! Ни один! – он истерически взвизгнул, - Не напечатали!
- Ну, и что? – попытался я успокоить его.
Мой друг был редактором газеты «Столичный эшелон», и эту кухню я немного знал. В конце перестройки, НИИ где я трудился, расформировали. В надежде заработать немного денег, я пришел к нему.
- Если хочешь, напиши рассказ, - протянул он мне руку помощи, - Приноси только мне. Редактора редко читают неизвестных авторов. Как правило только начало, если не захватывает, то выбросят в корзину.
Потом я занялся своим бизнесом и забыл об этом разговоре.
- Ты уверен, что твои рассказы вообще читали?
Он весь задрожал.
- Ах, так! Так да?! – крикнул он, потом внезапно успокоился и отстранено произнес, - Об этом я тоже подумал…
- Тебе нужно завести знакомства в этих кругах… - начал я.
- Мне никто не нужен! – отрезал он, - Я знаю, что я гений! И пишу не хуже тех, кого они печатают в своих паршивых газетенках!
- Этого никто не знает, давай я тебя познакомлю…
- Уже поздно. Все! Я знаю, как им отомстить…
Я пожал плечами.
- Много лет я думал, как проучить этих мудаков. И придумал! Я создал по старым книгам собственное заклинание.
«Тихо шифером шурша, крыша, едет не спеша». - Пронеслось у меня в голове. Я внимательно посмотрел Гарику в глаза - А может, он свихнулся? – подумалось мне, - на почве не признанного таланта.
- Я заставлю их дочитать до конца! – горячо произнес он, - А если нет. То им же хуже.
- Много на себя берешь, - пробормотал я, - Как ты можешь их заставить?
- Заклинание на смерть! – глаза его загорелись, сумасшедшим огнем, - Я, зашифровал его в первом абзаце последнего рассказа. Если редактор не дочитает до конца, то не сможет снять проклятие, ключ к которому находится в последнем абзаце.
- И что?
- Как? Ты разве не понял? Он умрет.
Я проснулся, и потянулся.Посмотрел на Карину, она свернулась калачиком и сопела. Я откинул одеяло и дотянулся до пульта. На экран вместе с дикторшей выплыла картинка новостей.
«Череда смертей потрясла наш город» - донеслось из ящика, - Позавчера погиб редактор газеты «Колени колдуна». В прежних выпусках хроники «Криминального вестника» мы информировали вас, о трагических смертях редакторов газет – «Жрец», «Мир из могилы», «Страшная сила», «Колдовская власть».
Сегодня ночью шеф редактор столичной газеты «Амулет» утонул в собственной ванне без видимых причин. Ведется расследование. По одной из версий в городе орудует маньяк, и все шесть смертей связаны между собой.
«Ни фига себе!» - я сразу вспомнил наш разговор с Гариком. Потянулся к телефону, и набрал его номер.
- Привет! Как дела? – спросил я.
- Все классно! – ответила трубка.
- Я у тебя хотел узнать, ты свой рассказ в «Столичный эшелон» посылал?
– А что?
- Ты прекращай мне свои еврейские ответы! – заорал я, – отвечай на вопрос!
- Конечно.
- Как он назывался?
- «Идеальный рассказ», - зло прорычал он и бросил трубку.
Через пять минут я уже мчался в такси в редакцию «Столичного эшелона».
- Медынский на месте?
- Он уже ушел! - Секретарша вильнула задом, собираясь покинуть помещение.
- Ирина! Он рассказ Гарика Стакаса читал?
- Кого?
«Еще одна» - подумал я.
- Вы учет рукописей ведете?
Она покрутила пальцем у виска и набрала номер, - Девочки, посмотрите, через вас рассказ, - она повернулась ко мне, - Как фамилия автора?
Я назвал.
- Они говорят, что положили его Сергею Александровичу на стол сегодня утром, - сообщила она.
- И где он? – заорал я.
- Откуда мне знать! Я его в глаза не видела!
Я метнулся к выходу. Со скоростью курьерского поезда рванул к Сергею домой.
- Ты че без звонка? – рассержено спросил он. Серега открыл мне дверь в костюме Адама, с той разницей, что фиговый листок, заменяла ему набедренная повязка из махрового полотенца. – Я не один…
- Мне срочно тебя надо спросить...
- Ну?
- Ты сегодня рассказ Стакаса читал?
- Как называется?
- «Идеальный рассказ»! – спешно выпалил я.
- Читал.
- Ты его до конца прочел?
- Я же тебе говорил, что я всех авторов читаю от начала до конца. И его прочел. А что?
- И как он тебе?!
Серега скривился, словно проглотил прямо с кожурой целую сетку лимонов.
- Дерьмо! Там в конце вообще какая-то галиматья. Я так ничего и не понял.
С моих плеч разом свалился Эверест. «Молодец Серега» - подумал я. Быстро попрощался и уехал.
Дома Карине я рассказал о событиях дня.
- Я же тебе говорила, что с твоим школьным другом что-то не то.
- Ты думаешь, в смертях редакторов повинен он?
- К гадалке не ходи... А раз Серега оказался чистым человеком, у Гарика будут проблемы.
- Почему?
- Гарик не хотел, чтобы его рассказ прочли. Ему было нужно, чтобы не прочли! Он стал черным колдуном, когда создал собственное заклинание. Он желал мести. Но проклятие, скорее всего, вернется назад. Оно всегда возвращается, когда встречает преграду.
- А наш Серега – Белый маг получается?
- Вроде того. Порой люди сами не знают кто они.
Всю неделю я пытался дозвониться до Гарика. Потом не выдержал и поехал к нему. Я долго звонил в дверь. Потом стучал. Она молчала как партизан на допросе. Из соседней квартиры высунулась старушенция и с видом прокурора посмотрела мне в глаза.
- Вы соседа своего давно видели?
- Так его вчера увезли.
- Кто? – не понял я.
- Он же бобылем жил. Только мы чуем, на площадке газом пахнет. Вызвали слесаря из ЖЭКа. Дверь взломали, а там он мертвый. Его вчера труповозка и забрала.