Народ и массы

Робкий Антоша
Я страдала – страданула! (Неизв. автор)

Гитара плакала, а мы с тобой смеялись! (Неизв автор)

Дважды два – четыре! (Неизв автор)

Туды её в качель! (Ильфипетров)

Где свет очей моих, Саша Петрова? Один из незаурядных авторов этой губки. Саша, Катюша, Уля, свет и проч.!

Когда б имел златые… (неизв автор)

Во – чудно. Если я, к примеру (хотя почти круглый отличник) не знаю того-то автора, я могу смело писать: неизв. автор. Прикол-то… Иному ни один автор неизвестен. Тогда  и " Евгений Онегин" – произведение неизв. автора? Выходит, так. Или ещё прикольнее. Слова – народные… Собрался, значит, народ на собрание, начал слова сочинять… И ведь много насочинял! На полное собрание сочинений. Забредший читатель! Вы видели когда-нибудь "Полное собрание народных сочинений"? Я, такой же, а, возможно, и более внимательный читатель, такого собрания не видел.

Когда ещё избыток тестостерона не совсем сожрал мои кудри… Друзья мои! Факт остаётся фактом: лысина – результат сексуальной гиперактивности. Нимфоманки! Если вы увидели лысеющего мужчину – вперёд! – это ваш мужчина. Когда же он облысел – поздно. Тестостерон ушёл на уничтожение волос!

Так вот. Когда ещё мои кудри имели право называться кудрями, имел я привычку прогуляться по живописным окрестностям славного города Задуваевска с любимой девушкой под руку и с пузырьком портвейна под мышкой. Портвейна, преимущественно, три семёрки. Вот как-то славный автор и певец Гарик говорил: иду себе по улице, вижу портвейн три семёрки, ностальгия подхватила, взял. Выпил глоток, а остальное спустил в унитаз и понял внезапно, что молодость прошла. Я с Гариком согласен не совсем. Молодость прошла, ясное дело. Но и портвейн три семёрки нынче не тот вовсе, а полное говно. А портвейн нашей молодости был не полное говно. В этом и есть разница, полная разница, хотел бы я сказать. В том, что тогда, во времена нашей молодости, если что-то было говном, то было говном. Нет, конечно, иной портвейн тодъже был говно. Но его и по этикетке было видно: говно! А сегодня на вид, вроде бы, не говно, а по сути – полное говно. Одёжка не соответствует. И если вдруг сегодня тебя встретят по одёжке, то это вовсе не означает, что проводят по уму. Скорее всего, и провожать будут по одёжке.

Так на чём я, судыри мои?... О полном собрании народных сочинений. И вот всю-то голову сломал. Есть в природе "Полное собрание сочинений" Толстого. А "Полного собрания народных сочинений" нет. И что же из этого следует? Что Толстой не народ? Их, Толстых, много… И что же, ни один из них – не народ? Ой, мудрено…

А может, и не мудрено… Ведь каков лозунг эпохи? Народные массы!... А разве Толстой (Толстые) масса? По мне, так не масса.

По мне, так и дед Евсей даже – не масса. И даже я. Так почему же Толстой – масса? А если он не масса, то почему – не народ?