Пошел в гараж, чтобы убрать мусор от ворот, накиданный доброжелательными соседями. Ковырялся полтора часа. Повыдергал выросшую траву. Сложил разное дерьмо (раздавленные пластиковые бутылки, обрывки газет, целлофан, пробки, окурки – привет Шерлок Холмсу) в прихваченные из дома пакеты. Заодно нашел вилку, годов пятидесятых. Вытер ее об штаны и сунул в карман куртки.
У меня дома полно старинных ножей и вилок, можно музей открывать.
Но пока открыл ворота и огляделся.
Со стены жутко скалился постер Игги Попа, пришпиленный мной десять лет назад. Я ему подмигнул, типа как дела, старый мудозвон? Да получше чем у тебя – ответил Игги.
Ну и хрен с ним, зато поговорили.
В углу стояли лыжи.
Во бля – радостно подумал я – зимой закосорежу по склону. С ветерком, как в юности. Слалом-гигант. Вжик-вжик.
А потом подумал – что ты ****ишь сам себе? Какое нах косорезанье? Ты же старый и твердый как бетон марки восемьсот. Чуть вильнешь жопой в сторону, тут коленки и сломаются.
Будут как у кузнечика.
С коньками – таже история.
Поднял пару мокрых досок, оттащил в сторону собрание сочинений В.И. Ленина, в большом мешке. Тридцать томов, не хрен собачий. Я у него что-то читал, типа «Шаг вперед – два шага назад». Не помню, не отложилось. Но название очень похоже на инструкцию по танцам.
Заглянул в картонную коробку, заваленную сопревшими свитерами, нашел диск сцепления, на вид – волговский. Какие-то пучки проводов, грязный детектив в бумажной обложке – Сименон.
Сименон – очень хорош. Своими описаниями дождливого Парижа, насморка, теплого шарфа и кружки пива в бистро. Он, моя первая встреча с автором, который, вроде, пишет детективы, а приглядишься – нормальный такой роман из жизни среднего класса. А местами, просто блестящий. И дядька был ничавошный, в конце жизни забил на все, переселился в маленький домик, распродал коллекцию машин и целыми днями сидел на лавке под старым дубом.
Тут мужик какой-то нарисовался в солнечном обрамлении. Спросил:
-- Ты кто?
-- Бомж.
-- А здесь нечего брать.
-- Приятная осведомленность.
-- Чего?
-- Вали отсюда.
-- Может, выпьем? Только у меня денег нет.
Я засмеялся, а он ушел.
Похоже, расстроился, или наоборот, выхватил тягу и заторчал в привате.
В углу, около въездных ворот, зловеще, но красиво темнели гнутый лом и ржавый топор с удлиненным топорищем. Долбить зимой лед. Но, лучше переделать ворота – подрезать их снизу, потом проварить петли. Или вообще полностью перевесить. И крышу надо латать, в плане сломать старую и сделать все по новой, на совесть. И пол – вскрыть, выкинуть гнилые доски, насыпать гравий и залить бетоном. И так далее.
И так далее.
Ближе к вечеру председатель гаражного кооператива (кооператив называется Олень-24, я чисто млею, когда слышу) позвонил на мобильник. Напомнил гад про ежегодные взносы. Пени какие-то обещал насчитать, в листовке пропесочить, если не отдам сегодня же. Я – пообещал. Он счастливо замолчал, потом кашлянул смущенно и спросил:
-- А у вас связи в ГБДД остались?
-- В полку.
-- Мне бы…
Дальше не интересно.
А закончил он разговор прекрасной фразой.
Деньги, говорит, утекают как вода.
Это точно.
Прикинул я в уме сумму, требуемую на все эти удовольствия и загрустил. Такое ощущение, что эту жизнь не поднять, если брать на себя все обязательства. Но есть же виртуозы, успевают везде. Нет, лучше расслабиться, забить и получать удовольствие. Удовольствие, это всегда отсутствие напряжения. Или присутствие напряжения, но, исключительно, приятного.
Плохо, что так и не научился регулировать.
И домой уже пора.
По дороге занес мусор на ближайшую помойку.
Подумал, что хороший рассказ мог бы получиться. Находишь какую-нибудь хрень из прошлого, рассматриваешь, придаешься воспоминаниям. Или предаешься, не знаю как тут правильно. Не знаю и не хочу знать.
Уверен, меня поправят с удовольствием.
И еще.
Приду из гаража, обязательно съем тарелку щей.
Так все правильные мужики поступают.
Жаль только, что придется обойтись без ста граммов наркомовских.