Это случилось весной. Максим шел по только что проснувшимся улицам своего родного южного города и дышал всей грудью возникшей вдруг перед ним новой жизни. Нет, он не получил наследство от богатой тетушки, не записался в секцию парных танцев, и даже не влюбился. Просто в его организме «душа-тело» вдруг что-то неслышно щелкнуло – и тут же его переполнило пьянящее чувство свободы – готовность без страха идти в неизвестное…
В то утро он как обычно что-то сочинял себе на ходу, - какие-то стихи, отличающиеся совершенным дилетантством, впрочем, пока он того еще вовсе не осознавал. Он сочинял - и в этом была его жизнь. И если бы мы сейчас открыли его стихотворный блокнотик, то любому из мимолётно сложенных стихов – можно было бы мило улыбнуться – так открыто и непритязательно описывались им простые чувства! Даже не стихи – а простая рифмовка, но что-то, да – что-то было и в ней – такой беззащитной, жалостливой… и еще – в чём-то даже дерзкой… Дерзко говорить всё, что ты чувствуешь… И самыми простыми рифмами – пытаться пробиться к чувствам других людей… Оставляя свои чувства только на бумаге, и никому их не показывая… Разве что, кто-то украл бы его блокнот, - украл бы его сердце… Но такого не произошло…
Что-то щелкнуло в теле-душе Максима, когда его взгляду случайно попалась маленькая табличка на серой стене, казалось бы, ничем не приметного дома. Табличка гласила: «В этом доме жил поэт». И больше никаких примечаний не было. Максим нервно рассмеялся. А надо сказать, когда он смеялся – то чаще всего это было вызвано какой-то непонятной грустью, ностальгией, тоской… Таким образом он справлялся со всем тем, что так быстро могло наполнить его глаза слезами, а жизнь – отчаянием… Максим рассмеялся, - и вдруг – почувствовал небывалую доселе свободу. Вдруг, внезапно – от одной прочитанной фразы «здесь жил поэт» - ему захотелось совершить нечто такое, чего он не делал еще никогда… Совершить все свои тайные желания, на которые раньше попросту не хватало смелости… И в голову пришло первое… самое жгучее… от чего его всегда начинало трясти, как только он представлял себе это…
В тот же миг у Максима родилась эта, - еще секунду назад такая нелепая, идея – встретиться с ней…
Анна была старше его на три года. Познакомились они случайно на улице. Максим, возвращался с работы, и заметил её еще издалека. Вызывающе импозантная женщина с длинным черным зонтом в руке… Она стояла на кромке тротуара и пыталась поймать машину. Порывистый ветер бесстыдно забирался руками в её густые каштановые волосы, откидывал их с плеч, целовал… «Вот бы…» - промелькнуло в голове Максима, но он никогда не решался знакомиться первым.
Девушка окликнула Максима, когда он уже проходил мимо. «Вы не подскажете, где я могу купить конфет»? Максим в растерянности обернулся, еще даже не успев осознать того, что произошло именно то, о чём он только что в шутку подумал. Но прошла секунда-другая, и Максим уже был настроен на новую для него ситуацию. «Так вот же - продуктовый магазин!» - и он указал на здание, расположенное метрах в двадцати от того места, где они сейчас стояли. Общаться Максим умел, он был хорошо начитанным парнем, и если душой компании, его назвать было вряд ли возможно, то неплохим собеседником он мог считаться по праву. Правда, в голове у него были большей частью стихи, музыка и какие-то неясные полусерьёзные – наполовину шутливые мысли о неизбежности одиночества. И разговаривать с серьёзными и неинтересными людьми – совсем не умел.
Как-то совершенно естественным было то, что в направлении магазина, где продавались конфеты, они пошли вместе. Нет, они не взялись за руки, ни переглянулись, даже не сказали друг другу ни слова. А просто пошли – он и она.
В отделе сладостей глаза разбегались от представленного ассортимента конфет. «Купи мне вот эти!» - совершенно запросто сказала Анна. И Максим отсчитал положенные деньги.
Едва они вошли в небольшой скверик, расположенный за углом, Анна хотела поцеловать Максима, но тот в последний момент отвёл своё лицо. Но дальше они шли уже за руку, обходя лужи после недавнего дождя. Кругом было столько опавших осенних листьев, столько черных ворон, и почти не встречались прохожие… Они шли неизвестно куда…
Расстались они быстро. Всего два месяца длился их роман. Впрочем, в эти два месяца успело уместиться столько событий, что вспоминать потом можно до конца жизни. Возникни лишь у кого-то из них такое желание… Но если в общих чертах описать их отношения – то, наверное, можно сказать, что у них было всё так же, как и у большинства влюбленных. Свидания, цветы, походы в кино, чай вдвоём… И кое-что даже покрепче… После чего им стали известны тела друг друга… Надежды и разочарования… Кино и немцы… Одним словом, всё, как водится у жителей планеты Земля.
«У нас было всё, как обычно. Ни у кого так не было, как у нас» - хотя эта фраза, взятая из дневника Максима, в какой-то мере и опровергает высказанное автором предположение.
Максим терпеливо поджидал её у входа в больницу. Солнце приятно пригревало спину, лёгкий ветерок шевелил стебельки едва только начинавшей пробиваться из-под земли травы. Почему-то он был уверен, что она освободится совсем скоро. Отпросится у начальства, а если даже и не отпросится – то попросту уйдёт и никому ничего не скажет. Он знал её характер, ставивший превыше всего получение удовольствий и наслаждений.
«И зачем он вдруг появился? Как же – весна! Неужели, опять хочет закрутить со мной? Мой глупый мальчик, писавший мне такие стихи! Ах, какие у него всё-таки чувственные губы! Год прошел – а кажется, будто только вчера… И зачем я тогда в очередной раз так напилась, что он взял – и просто ушел? Конечно, он же такой воспитанный, интеллигентный и не может терпеть сумасбродных женщин… Ну, ладно, надо срочно валить с работы, а то уже совсем не терпится… Отпущу своих студентов, как никак восьмое марта на носу…»
Вдруг, душу Максиму вновь посетило то сладостное чувство – вседозволенности, свободы, весны… Он представил, как сейчас открываются двери, выходит она и он – вот так вот запросто говорит ей, зачем пришел! Зачем так настойчиво искал встречи уже целую неделю. В спину приятельски подтолкнул весенний, еще совсем юный ветерок. Тени деревьев суматошно забегали по асфальту. К лицу Максима прильнула кровь. Неимоверно радостное возбуждение переполняло его душу. Он улыбался. Может, улыбка предназначалась тем шальным мыслям, что сейчас скакали в его голове?
Максиму не хотелось смотреть кино. Ему просто нужно было выждать немного времени, чтобы сказать Анне те самые слова. А где его провести – было для Максима делом второстепенным. Нет, он мог рассказать своей бывшей девушке всё прямо сразу, но ему очень хотелось оставить всё самое интересное – на десерт. И к тому же - ему нравилась сохранять интригу их встречи неразгаданной.
«Пусть думает, что хочет. Что бывший парень соскучился по её ласкам… Или что бывший парень просто сошел с ума... Главное – он раскроет в самом конце. То-то будет интересно понаблюдать за выражение её лица!»
Почему-то у Максима не возникало никаких сомнений, в том, что она может не согласиться с его предложением. Уж больно пикантным оно выглядело со стороны.
Когда они попали в кинотеатр, все сеансы уже начались. А ждать новых - было делом неблагодарным. Анна, по известной уже ему привычке, схватила со стенда несколько бесплатных красочных рекламных открыток. Раньше, когда они только познакомились, Максим лишь недоумевал, - зачем они ей? Теперь же ему было всё известно. «Реклама бутиков, где она будет выбирать себе до бесконечности всевозможные модные предметы одежды, но, в конце концов, так ничего и не возьмёт. Без денег – товар не дают».
«Вот, возьми и себе несколько», - сказала Анна, двигаясь в направлении выхода. «Куда теперь пойдём?»
«Вот чёрт! Кино сорвалось! А я так люблю мелодрамы… Мир исчезает для меня, когда я погружаюсь в перипетии фильма… Конечно, для меня он исчезает и без того слишком часто… Но разве я что-то могу с этим поделать?.. Хм... Что за фильм я смотрела с ним в последний раз? Уже не помню, но… Ух, и какими же прекрасными глупостями мы занимались тогда, сидя в последнем ряду темного зала! Я даже, кажется, потеряла на несколько секунд сознание… А потом – мы никак не могли найти мои чулки под сидением…»
Максим предложил пойти куда-нибудь пообедать. На глаза им попался один небольшой ресторанчик, и, недолго думая, они вошли внутрь. В этот час позднего утра посетителей почти не было. Максим предложил сесть за столик, находившийся в самом отдалении.
«Как хорошо! Сейчас она что-нибудь выберет из меню… Что она там любит… Поедим – и я во всём ей признаюсь. Только бы никто не подсел поблизости…»
Но, как водится, если чего-то опасаешься – то оно и происходит. Законы Вселенной никто еще не отменял. Неподалёку от их столика расположилась какая-то полная дама средних лет. Как выяснилось, она зашла, чтобы выпить чашечку кофе, и при этом спокойно поговорить по мобильному.
«Ничего. Уйдёт когда-нибудь… А ты совсем не изменилась… Ни капельки. Всё то же знакомое, в общем-то ничем не примечательное лицо… И если бы не эта улыбка… И что-то демоническое в ней… Наверное, это тогда меня и лишило на какое-то время рассудка… И эта твоя непосредственность ребёнка – всё также с тобой… За взрослой женщиной тридцати лет всё также скрывается девочка-шалунья, которая, впрочем, играет уже совсем в другие игры… Неужели, желание заняться любовью в публичном месте, с риском, что кто-то вдруг может войти и застать за этим занятием, - до сих пор с тобой?.. А. Уже неважно. Я ведь уже совсем не люблю тебя… И как я мог?.. Но ты – единственная известная мне на свете женщина, кто может осуществить вдруг проснувшуюся во мне голодным зверем такую непристойную фантазию... Только тебе – такой знакомой и в то же время уже далёкой - я бы и осмелился сказать такие непростые для мужчины слова…»
Но вот, дамочка с телефоном, наконец, очевидно, выговорила уже все деньги и попросила счёт. Спустя несколько минут Максим с Анной вновь остались недостижимо одними.
«И что же он от меня хочет? Сейчас, только я приступлю к мороженому, он скажет мне… Но только что?.. Предложит заняться любовью? Просто так, уже без всяких чувств? Только, видите ли, потому что пришла весна? И - чёрт! Я ведь, конечно же, соглашусь. Я такая. Ммм… Какая у него была нежная кожа… А какие чуткие руки… Нет. Нет. Вижу по глазам, что не за этим он ко мне пришел. Кому как не сумасшедшей – читать всё по взгляду? Да… Так и есть… Не любит. Но зачем-то всё-таки я ему нужна…»
В телевизорах наверху мерцали какие-то разноцветные картинки. Со стороны окна – пробивались солнечные лучи седьмого дня весны.
«Я хочу, чтобы ты надавала мне пощечин» - голос Максима, вопреки его ожиданиям, прозвучал хрипло, почти шепотом, - так волновалось его сверхчувствительное ко всему сердце.
«Ну вот. Мне следовало предположить нечто подобное... У тебя всё та же буйная фантазия» - Анна говорила чуть насмешливо, и видно было, что она уверена в себе. «И как же ты себе это представляешь?»
«Мы зайдём в парадную одного из высотных домов, и там, на лестничном пролёте между этажами, ты отхлещешь меня по щекам. И мне хотелось бы, чтобы всё было по серьёзному, и ты бы била меня со всем своим чувством. Не забывай, ведь я бросил тебя… Ты легко можешь мне отомстить» - речь Максима с каждой секундой обретала всё большую и большую уверенность и стройность. Его лицо играло красивой немного смущенной улыбкой. Чувствовалось, что выпуская на свободу сдерживаемые всю жизнь слова, Максим становился всё более похожим на себя настоящего… Сейчас ему наверное не показалось бы страшным признаться в своих экстравагантных желаниях не только своей бывшей девушке, но и даже официантке, вдруг, оказавшейся возле их столика…
«Да, нам пожалуйста счёт… Но послушай, я тебе не досказал. Я хочу, чтобы каждая твоя пощечина стоила мне 10 рублей. Я хочу, чтобы ты – разбогатела. Я буду считать вслух, а ты – бей меня, пока не устанет рука, пока не сорвёшь свой джек-пот».
У официантки, еще не успевшей отойти достаточно далеко, рот открылся от удивления.
«Ну я не знаю, даже… Давай – по 20 рублей?» - очевидно, Анне понравилась сложившаяся ситуация, и она не прочь была использовать её для себя с максимальной выгодой.
Её ответ не удивил Максима. Он знал, что она уже давно согласна. И знал, что теперь, назначая большую цену за оказанную услугу, она лишь подыгрывает ему в этой неожиданно начавшейся игре.
Проходя через парк, они наткнулись на одну Анину знакомую, коллегу по работе. Максим не знал её, и когда они завели между собой разговор, отошел немного в сторону. Но, разумеется, он прекрасно слышал всю их непродолжительную беседу. Анна с подругой перекинулись парой фраз на общие темы. А потом… Потом подруга похвалила Анин маникюр. Ну, всё как у женщин.
«Правда, красиво? А скоро этой самой рукой я надаю кое-кому с дюжину пощечин!» - Последнее предложение Анна сказала намного тише, но всё равно, похоже было, что подруга всё расслышала.
«Ну ладно, бывай! Мне пора!» - Анна не дала опомниться своей знакомой и поспешила ретироваться.
Но попасть внутрь какой-нибудь «многоэтажки» – было делом не таким уж и лёгким, как думалось Максиму. На всех дверях парадных, к которым бы они подходили, были установлены домофоны.
«Ну что ж, придётся давать тебе пощечины прямо на улице» - ироничным голосом произнесла Анна.
«Давай уж лучше подождём, пока кто-нибудь выйдет и откроет дверь» - Максим уже предвкушал скорое воплощение своего тайного желания.
«Вот… Мы уже на лестничной площадке… Безмолвные стены… И она - прямо передо мной… Глаза усмехаются… Губы шепчут «ну что же, ты сам того хотел…» И спустя мгновение – взмах ладони… Какая звонкая пощечина!.. Эхо удара гулко отражается от стен… Так громко… Я вздрагиваю больше от звука, чем от самого удара… Потом – что-то обжигает уже мою левую щеку… И тут меня накрывает волной…»
Дальше Максим не успел «домечтать», потому как из парадной вышла женщина с ребёнком, и можно было, наконец, попасть внутрь.
«Давай поднимемся немного выше?» - предложил Максим, и они стали искать подходящую площадку между этажами. Но ни один пролёт не устраивал Анну – то мешало наличие мусорного бака, то скрипели ключами двери жильцов, вот-вот грозя выпустить из себя своих хозяев… Так, усмехаясь и шутя, дошли они до последнего девятого этажа, а там вообще шел полным ходом ремонт…
«Придётся спускаться и искать новый дом…» - со вздохом огорчения произнёс Максим.
«Ага. Давай спустимся на лифте» - глаза Анны как-то странно блеснули, но Максим в это время нажимал кнопку вызова и не видел этого взгляда.
Двери тут же отворились. Они молча вошли в лифт. Тускло горела лампочка на потолке. Когда-то они целовались в лифтах... Хотя и всегда входили в лифты с опаской оказаться там в ловушке.
« А вдруг, на сей раз случится застрять?» - опасливо подумал Максим, отыскивая на стёртой панели управления цифру 1. «Вот номер-то будет!»
Нажав на кнопку, Максим повернулся лицом к Анне, намереваясь отпустить какую-то шутку про лифты. Но тут, вдруг, – одна за одной – на его лицо посыпались пощечины. Максим вжался в стену спускающейся кабинки, зажмурив от неожиданности глаза. Сначала Анна действовала одной только правой, словно веером, быстро покрывая щеки Максима красными отметинами. Она била молча, но Максим, в полутьме словно бы читал её мысли:
«Ты этого хотел, этого?.. Жалкий поэтишка! Как ты мог меня тогда так бросить! А я тебе сколько раз звонила потом – а ты только лишь бросал трубку. Получай за это, получай! Не нужны мне твои деньги, я просто так тебя изобью!»
Очевидно, устав бить одной правой, Анна подключила еще и левую руку. Время для Максима будто бы остановилось. Казалось, что лифт никогда не спустится вниз. Да и осознавал ли он, что находится в лифте? Град пощечин продолжал сыпаться с бешеной скоростью на его лицо. Анна вошла во вкус. И если бы дом имел значительно большее количество этажей, думается, Максиму было бы вообще несдобровать. Но вдруг, они почувствовали толчок и лифт, наконец, остановился. Двери открылись. И лишь тогда Анна прекратила экзекуцию. «Еще?..» - это её короткое слово навсегда отпечатается в памяти Максима.
Его лицо горело огнём. Особенно это ощущалось, когда они вышли на свежий воздух. Пребывая в состоянии лёгкого транса, движения Максима напоминали движения пьяного . С глаз еще до конца не сошла пелена тумана.
«Ты этого хотел? … Посмотри, какое у тебя красное лицо! Ах, Максим, Максим! Испортил всю романтику… Вот чудо ты этакое!» - голос Анны был добродушным, и в нём совсем не чувствовалось какой-то неловкости, в связи с произошедшим.
«Того ли я ожидал? Те ли чувства будоражили меня днём и не давали засыпать ночью? Нет. Я ждал размеренных пощечин, чуть ли не до бесконечности… Как говорится, «с чувством, с толком, с расстановкой…» Столько, сколько смог бы терпеть… И чтобы после каждого удара – видеть взгляд - насмехающийся и получающий удовольствие от боли и покорности другого человека... Чтобы боль и стыд медленно растекались по крови, пьяня меня своей головокружительной красотой… Но чего же дождался я? Ради чего потратил столько времени и сил? Столько надежд…. Столько мечтаний… Нет, то, что только что произошло – было по-своему незабываемо, но было совсем не тем, чего мне хотелось… Но чего же я мог ждать от женщины-ребёнка, которая уже вот, идёт и думает, где бы и с кем ей еще развлечься?.. Чего я ждал от сумасшедшей – здравого смысла?.. Нет, сумасшедшим был я сам– связавшись и тогда, и теперь – не с тем человеком… Зато теперь мне открылись двери в свой мир… И если раньше всё было только в одной моей голове, то теперь – я выведу свои чувства наружу, покажу их человеку, который наверняка сможет их оценить… Почувствовать меня… Такого, каким я есть на самом деле… Ничего не скрывая, не прячась… Да… Я уже чувствую – этой весной я встречу такого человека…»
«Ой! А где это я? Мне же срочно нужно на киностудию! Хотя такой гениальной актрисе как я, можно и опоздать. Пить хочу. Максим, давай зайдём в магазин. Нет, лучше давай сходим в театр, я тебя познакомлю со своими друзьями. Тебе должен понравиться Игорь… Он известный фотограф, недавно сделал мне фотоссесию, и мои фотографии обещали разместить в модном журнале! Посмотришь, какая я красивая! А еще он обещал взять меня на работу в другой город. Очень высоко оплачиваемая работа. Я завтра уезжаю на собеседование. Уверена, меня должны взять. Кстати, недавно я устраивалась на работу в один модный магазинчик женской одежды в самом центре! И представляешь – мне отказали! Сказали, что иначе все покупатели будут обращать внимание не на одежду, а исключительно на меня! Представляешь? Но почему ты молчишь…»
Они расстались у трамвайной остановки. Максим с облегчением проводил взглядом вагон, увозящий его бывшую девушку всё дальше и дальше от него. Больше он никогда её не увидит…