Депо

Осточертевшие мне вещи окружают меня, заставляя плевать во все стороны слюною, наполненною ненавистью и гнилью, истекающей из моего слабого детского тела, которое захватила идея губительная относится ко всему как к говну, и от этого дух мой, распадаясь на дурно пахнущие части, наполнен диким гневом к жалким людям вокруг, на которых я тоже с остервенением плюю, ведь они скорее чистым гноем наполнены, только я на их фоне чуть меньший уродец, с крошечными глазами, мокрыми ладонями и мыслями, раздевающими этот мир, как радуга раскрывает заплаканные глаза детям, шепчущим слова обо мне, клеветою исходящим, пытающимся во мне рассмотреть безмордого нигилиста, беспринципного, продающего жизнь свою за тридцать паршивых песен, полных рвоты из ярких и благоухающих цветов современности, только я не такой, убегаю от взяток, молотком прорубая холодные души взяточников, что лепечут мне "Ты прекрасен, мастер, твои слова гневные нам по душе, по душе", потрясая своими жирными подбородками и теребя в кармане свою гадливость, спутанную с нитями еще пары песен, на эти их слова я взрываюсь ураганом и выплескиваюсь тонкими струями букв в бумагу, от меня после этого остается лишь тень сарказма, смоченная острой приправой матерщины, и становится легче, и боровы меньше смотрят в глаза, не отвлекаясь от томных плесканий в грязи, глубже дышится привычной для жизни вонью перед произнесением слова "Алло" в поднятую дрожащей рукой трубку телефона, из которой легионом устремляются до тошноты утомившие вещи, аскаридами вползая вновь в мое бытие, оплеванные и потертые, мурлыча и обтираясь о ноги, наполненные той болью, что пульсирует внутри меня огненным шаром и заставляет приоткрывать губы для того, чтобы снова и снова потрошить окружающие существа, вбивая в них гвозди своей презрительности, и головы их лопаются, извергая гниль на мое гладкое лицо с выражением пренебрежения, которое в ответ разрывается изнутри крошечными детьми с указками в руках, тыкающими ими в глаза и животы проходящих мимо страдальцев, что напевают песнь песней о беспробудном счастье бездумно погибших людей с покрытым жиром сердцем, умевших поблагодарить вопящую действительность за нож в спине, ведь эта спина уже была свиноподобными чанами с мочой отхлестана, и следы от стальных нитей зарубцевались большими буквами в надпись "Ненавижу", прибавляя к которой массу ругательств, я кричу разодранным горлом и кончаю крик словом "Алло", чтобы потом, уже визжа, крушить телефонной трубкой все вокруг, отчего осколки пластика разлетаются в стороны, помогая приглушить угрозы отступающего войска бытовых событий, но все равно слышно, как они обещают вернуться и заставить возненавидеть их, когда первый смачный плевок достигнет своей цели. Тьфу на Вас... и вот они снова окружают...