Второй день болит левая лопатка. С утра никак не пристрою ее в постели, как ни повернись – все больно. Вчера я, конечно, думала, что у меня инфаркт. И даже начала договариваться, кто будет поливать маргаритки на моей могиле. Никто не согласился. Но Мих сказал, что это крыло режется. А дизайнер спросил, тяжело ли мне дышать? Нет, не тяжело, дышу пока. Ну и все, говорит дизайнер, это у тебя межреберная невралгия, где-то продуло. Гога порекомендовал сходить к врачу, но Валя возразила, мол, врач все равно ничего не определит. Надо съесть валидол. Если боль пройдет, значит, это инфаркт, если нет – невралгия.
Сегодня я прислушалась к себе и лопатке и поняла, что Михина идея мне больше всего нравится. Но вот вопрос, если пришло время прорезаться крыльям, почему их всего одно?
Рассуждаю из-под одеяла: с одной стороны, мне дается знак, что я уже не такая, не простая, еще чуть-чуть и буду окрыленная. С другой – дай мне два крыла, я ведь летать захочу. И полечу...
Авиатор, спеша на электричку и на бегу завязывая галстук:
– Как моль.
Авиатор – он понимает толк в крыльях и полетах.
Май 2009