История восемнадцатая
О том, что не всегда гадания цыганки сбываются
Я в школе средне учился. Что-то лучше, что-то хуже. Терпеть не мог точные науки, а география и астрономия меня привлекали. Но когда были контрольные по физике, химии или математике, ветер странствий очень часто выдувал меня за школьный порог на весь учебный день. Меня можно было или на вокзале найти с интересной книжкой, или вообще не найти. Во втором случае я куда-то ехал автостопом или на электричке.
Вот и в тот раз меня занесло почти за сто пятьдесят км от любимой школы в город Кривой Рог. Немного поболтавшись в районе вокзала, я уже был готов возвращаться назад, но вдруг меня остановила цыганка. Предложения у цыган стандартные, но я в гадания никогда не верил и поэтому сказал, что бы она шла себе куда-нибудь. Но она настаивала! Она даже сказала, как меня зовут! И не ошиблась. Я отдал ей сорок копеек и услышал:
- Ай, молодой красивый, будешь ты всю жизнь маяться неприкаянным. Не бойся ни воды, ни огня. Машин и поездов не бойся. Пули бойся!...
Честно вам скажу – я в жизни и в обрыв на автобусе летел, и колёса у машин отрывались, и с мотоцикла неоднократно падал, и горел, и тонул. И долгое время у меня не было ни одного перелома или вывиха!
В середине девяностых мы закончили выгрузку кальмара в южнокорейском порту Пуссан и малым ходом последовали в направлении Сингапура по Южно-Китайскому морю. Огромые пустые трюма были завалены обломками кальмаровых щупалец и экипаж спешил навести в трюмах порядок. Мало ли – а вдруг сегодня поступит новое задание, а трюма не готовы!
Я находился на мостике с восьми утра и до пяти вечера, неся ходовую вахту. Все штурмана работали в трюмах, подменяя меня только на обед.
И вот, в очередной раз пообедав, я решил немного побыть в каюте. На улице было душно, вокруг висели грозовые облака и неважное предчувствие не давало расслабиться.
Из бортового иллюминатора спальни я увидел, что в паре миль параллельно нам следует небольшое судно. Посмотрев в лобовой иллюминатор, я обнаружил, что прямо по курсу лежит в дрейфе такой же небольшой корабль. Я поднялся на мостик и по левому борту увидел ещё один «систершип» - так на английском называются однотипные суда. И бортовые номера у них были одинаковые.
Для меня всё стало ясно. Я позвонил боцману и приказал вывести из трюмов всех моряков и отправить в надстройку, потому что наш «Сангарский Пролив» сейчас будет атакован пиратами. Старпому приказал подняться на мостик.
У старпома кулак был больше, чем моя голова. Хоть это и не важно, но просто для наглядности изложения. Он прибыл на мостик и стал в сторонке, нервно оглядываясь на приближающиеся корабли. Вдруг я услышал автоматную очередь. Потом ещё. И ещё. Я выскочил на правое крыло и увидел рядом с бортом быстроходный катер с четырьмя моторами, а в нём трое в военной форме знаками показывают, что бы я остановил судно. Против лома не попрёшь. Я поставил телеграф на «Стоп» и, пока «Сангарский Пролив» по инерции двигался вперёд, подготовил и отправил радиограмму с кратким сообщением о нападении пиратов.
Вернувшись из радиорубки на мостик, я увидел, что старпом воровато протискивается в дверь. Я не стал его останавливать. И он исчез.
У меня было немного времени. Вспомнилась вдруг цыганка и её последнее предсказание. Подумалось: «Всё».
Я спустился в каюту и, как на Руси повелось, переоделся во всё чистое, одел капитанскую форму и поднялся на мостик. Делать было нечего, на этом празднике жизни мы были только статистами. На гражданских кораблях нет оружия даже у капитана. Оставалось только ждать…
Абордажная команда из одиннадцати человек высыпала на палубу. На подходе к борту они подняли на бамбуковых гафелях китайские флаги. Почти все пираты были одеты в форму, но босиком. Вооружены ножами, пистолетами, автоматами и элетрошокерами.
Надо было чем то занять себя, пока я был на мостике один. Позвонил старпому в каюту и поинтересовался о причине его отсутствия.
- Я носки одеваю. Вы же не разрешаете на мостике без носков появляться…
Комментарии излишни. На каждый носок старпом затратил минут по пять, не меньше. А потом я его совсем не видел. До самого окончания налёта.
Пираты разбежались по судну. Ясно, что они хотели взять груз. Один из их кораблей был специально подготовлен для этой цели – трюма продолжались ввысь досками, скрепленными вертикально между собой так, что бы как можно больше груза можно было взять с беззащитного торгового судна. Мы эти конструкции называем «стендзель».
Начался ливень, а мой экипаж был согнан пиратами в шкафут* левого борта. Их охраняли пьяные и обкуренные китайцы. А я, взяв судовой журнал, спустился к себе в каюту. Через короткое время ко мне вломились несколько пиратов, их сопровождал старший механик. Даже не сопровождал, а просто не хотел оставлять капитана один на один с бандитами. Росточка он маленького, а духа на десятерых старпомов бы хватило! Никто из пиратов не говорил по-английски. Они смахнули со стола бумаги, порылись в ящиках. Потом, что-то пролаяв, ушли. Сейф с судовой кассой был в другой каюте, но об этом знал только я…
Налёт продолжался полтора часа . Что они ещё хотели взять – не понятно. Только убегали они очень быстро, потому что из стены дождя вдруг вышел огромный танкер и повернул в нашу сторону. Повернул случайно, ему просто курс надо было менять. Но думаю, что это нас спасло. Пираты попрыгали в катер и поспешно скрылись в дожде.
Мы дали ход. На мостике зазвонил телефон, я поднял трубку и услышал сообщение старпома о том, что на нас напали пираты. А моряки рaссказывали, что он в шкафуте прятался за их спинами и даже приседал, чтобы его не заметили.
По всякому бывает.
А цыганка наврала.
Хотя…
P.S. Через год я летел в Афины на судно и в газете прочитал, что в Южно-Китайском море захвачено три корабля и катер с тридцатью шестью пиратами. Может, мои крестники?
* Шкафут – вообще-то, это палуба между двумя мачтами на паруснике, но на современных кораблях так почему-то называется место на палубе у парадного трапа
Июль 2010