История шестнадцатая
О том, что прав был товарищ Сухов когда сказал, что женщина – тоже человек!
У нас ведь в советское время рекламы почти что не было. Ну там, к примеру: «Храните деньги в сберегательной кассе», «Летайте самолётами Аэрофлота», «Уходя, гасите свет»- это, конечно, реклама, хоть и в зачаточном состоянии. Впрочем, про свет я погорячился, это, скорее всего не реклама, а руководство к действию.
Наша Контора шагнула в Мир Рекламы этак лет за десять- пятнадцать до её официального разрешения. В некоторых газетах в Украине (ну, там «Угольная пыль» или «Красное Криворожье») появились фотографии каюты капитана с плавбазы с пояснением: «В таких условиях живут наши моряки!», ну и, конечно, адрес, телефоны и всё прочее. И народ рванул! Поверьте, столько прибыло людей из Восточной Украины, что неофициально наша рижская Контора стала называться «Донецкой Базой Рефрижераторного Флота». Поливать грязью ребят не собираюсь – всякие были, как и везде. Это потом опыт приходит и пропить его уже невозможно. А поначалу любой будет носом по углам тыкаться, будь ты хоть из Донецка, хоть из Риги или из какой-нибудь Москвы.
Вера тоже приехала, клюнув на рекламу. В декабре. Пришла в Отдел Кадров, заполнила все анкеты и стала жить-поживать в гостиннице, которую, кстати, оплачивала наша Контора, и ждать направления на работу.
Через несколько дней её вызвал инспектор по кадрам и сказал, что первое время Вере придётся поработать на «Кубе», а потом видно будет. У Веры «от радости в зобу дыханье спёрло»! Это вы читаете и видите, что «Куба» в кавычках, а Вере инспектор про кавычки ничего не сказал! Вот она и понеслась на знаменитый рижский рынок и все деньги бухнула в покупку летней одежды, которая, по большому счёту, в декабре на фиг ей была нужна.
Ну и ладно, шмотки ведь не пропали, а у нас на кораблях питание для членов экипажа бесплатное, так что Вера не очень-то и пострадала. Моральный облом, конечно, присутствовал, но это к нашей истории никакого отношения не имеет.
Банановоз «Куба» уже не имел права выхода в море по причине изношенного корпуса и его переоборудовали под фабрику по изготовлению рыбных пресервов. Скажем прямо – Вере повезло! Попасть на «Кубу» было, практически, невозможно. Тут только два пути: или по протекции, или кого-нибудь прибить и тут же прибежать в Отдел кадров с информацией типа «на «Кубе» вроде кого-то прибили, так я готов(а) занять его место!». Экипаж там зарабатывал деньги, которые обычным морякам и не снились! Так что повторюсь – Вера быстро вернула деньги, потраченные сгоряча на летние тряпки.
Потом её перевели на маленький транспорт уборщицей. И здесь с Верой случилось несколько историй.
Сначала её невзлюбил старший механик. И чего им делить? Но Дед (так зовут стармехов на флоте) стал цепляться к Вере по любому поводу. Даже не буду перечислять всего, что она делала по его указанию, но на паре моментов задержусь.
Сначала Дед отругал Веру за то, что она неправильно моет трапы. Оказывается, на флоте трапы моют не сверху вниз, а наоборот – снизу вверх. Это ведь вам не какая-нибудь паршивая сухопутная лестница, а настоящий морской трап! И, когда Вера попыталась робко возразить, что мыть снизу вверх не логично, Дед привёл веский аргумент. Он сказал:
- Вера, у нас, моряков, многое через ж… Ты ведь уже знаешь, что мы говорим не «штормЫ», а «штормА», не «кОмпас», а «компАс», не «Мурманск», а «МурмАнск.
В общем, Вере хоть и не понравилось, но дедовы доводы показались убедительными и она долгое время так и мыла, пока не пришла её подруга и не сказала Вере всё, что она про неё думает. Ещё хорошо, что Вера пару дней назад сама отменила своё же требование к прибывающим на борт многочисленным проверяющим одевать тапочки при входе на палубу! Боюсь, что подруга этого бы не выдержала.
Потом Веру перевели в камбузницы. Ну, там посуду помыть, картошку почистить. И, заодно, командирам в кают-компанию второе приносить.
Макароны по-флотски были дежурным блюдом на всех кораблях. Честно признаюсь, я это блюдо называл «макароны по-скотски» или даже на итальянском «спагетти по-кора****ски» и никогда не ел. Моя мама учень здорово умела их готовить и даже мне передала свои маленькие секреты – как фарш приготовить, как потом всё это смешать и подсушить на сковордке. Но стоп! Это кулинарный секрет! А на судах полуслипшиеся макароны смешивали с тушенкой или с «Завтраком туриста» (от которого эти самые туристы, извините, из кустов не вылазили и нормативный километраж по этой причине не всегда проходили) и подавали это «нечто», как пищу…
Ну, про продувку макарон вы, вероятно, слышали. А Вера – нет. И Дед однажды раскричался, что макароны хрустят на зубах, а всё потому, что они совсем не продуты, и непонятно, чем там занимается камбузница, если даже такую простую, но необходимую работу не может выполнить нормально!!!
Вера смиренно приняла это к сведению и для кают-компании лично продувала макароны. Для рядовых не продувала – перебьются!
Но Дед на этом не остановился. Немного чувствуя угрызения остатков своей личной совести, он однажды сказал, что Вера молодец и, видя, как она старается, отцы-командиры разрешают ей больше не продувать эти чёртовы макароны. Вы даже не представляете, как Вера обрадовалась! У нее появилось более часа дополнительного свободного времени! Макароны-то каждый день давали! Но Дед потребовал, что бы Вера не приносила ему эту смесь теста и бычьих хвостов, а отделяла макароны от тушёнки… Не знаю, ел ли стармех это блюдо после вериной очистки… Я бы не ел.
Однажды вахтенный штурман, проводя обход судна, проходил мимо вериной каюты. Дверь была приоткрыта и штурман краем глаза увидел, что Вера в каюте не совсем одета. Скажем больше, совсем не одета. Будучи парнем почти воспитанным, штурман прошёл мимо, не отвлекаясь на подробности. Вечером на мостике во время очередного чаепития (судно стояло в порту и эти чаепития были почти традицией для тех, у кого не было в городе квартир) штурман сказал:
- Вера, ты очень аппетитная барышня (что было сущей правдой!), но я тебя прошу впредь не разгуливать по каюте в неглиже. Я ведь штурман, а не деревяшка буратинная!
Вера сильно взволновалась и стала допытываться, как это штурман её смог увидеть, ведь дверь была только немного приоткрыта?! Штурман, тяжело вздохнув, включил локатор и стал тыкать в экран пальцем и объяснять:
- Вот капитанская каюта, вот твоя. Но обе каюты пустые, поэтому сейчас почти ничего разобрать нельзя, а вот когда ты там появишься, тогда сработает тепловое реле и на экране появится твоё подробное изображение.
Кто не знает, локатор – это прибор для определения места судна в прибрежном плавании и обработки параметров движения других судов и т.д., но никак не для просмотра судовых помещений. Вера этого не знала, но и дурой себя не считала, поэтому ехидно спросила:
- А раз так, то где в моей каюте видеокамера спрятана?
Вопрос правильный, но и штурман себя дураком не считал и сказал:
- Коробку на подволоке (потолке) видела? Вот там скрытая камера и находится.
В каждой каюте на подволоке была установлена коробка, из которой воздух – тёплый или прохладный – поступает в каюту. По нашему теперь это – кондицинер.
Через пару дней Вера спросила у штурмана, видел ли он её ещё хоть раз без одежды ? Ему врать было нечего и он ответил отрицательно.
- И не увидишь! - торжествующе сказала Вера и потащила штурмана к себе в каюту. Все отверстия кондиционера были плотно заткнуты ветошью…
Только с годами понимаешь,что это не смешно, что человек не может знать всего и сразу, что его надо учить, а не подначивать на потеху окружающим. Тем более, женщину!
Помните плакат в Первом общежитии свободных женщин Востока: «Долой предрассудки! Женщина – она тоже человек!» из бессмертного фильма «Белое солнце пустыни»?
Кстати, Дед совсем не старый тогда был, а Вера не очень молодая. Короче, поженились они!
Июль 2010