-"Наверное, все любят Новый Год, и считают его особым праздником. А может быть и нет. Но в любом случае очень многие трепетно относятся к этому дню, считая, что один день является переходным этапом в новый год, что унесет с собой старые проблемы, и принесет новый смысл жить. В это время весь мир погружен в странное состояние сказки, и пытается убедить себя в этом. Весь, но в тоже время и нет. Очень интересно наблюдать за людьми в предновогоднюю неделю, наблюдать за спешкой и суетой тех, кто хочет сделать себе праздник. Будто для счастья не может быть просто день, в котором ты находишься сейчас. В данный момент. Нужен особый праздник, чтобы почувствовать потоки счастья, что будут пронзать все тело насквозь. А чтобы обман был полным, нужны такие же счастливые куски мяса, как и этот человек. Вот и получается, что выбираются специальные дни для промывки мозгов, чтобы все человечество верило в лучшее, будто не понимая о том, что счастье заключается не в том, чтобы сидеть на стуле мягкой точкой, и пялиться в экран телевизора (если, к тому же он у тебя есть), чтобы выслушать записанную еще осенью речь очередного попсовика, давно продавшего все, в том числе и свою душу ради денег. Чавкая, пожирая салаты, и прочие прелести жизни, смотрят на очередное извращение по сцене, чтобы выскочить затем на улицу, и наблюдать за салютами, за которые платят очень большие деньги. Но людям же нужно ощущение счастья, и детства? Нужно, и вот тысячи забитых покорителей природы смотрит на разрывы ночного неба, силясь тем самым почувствовать нечто сакральное в своей душе. В итоге почувствовав холод, живая масса рвется обратно в свои дома, чтобы набить брюхо, и праздновать снова и снова, напиваясь до поросячьего визга"читать дальше
Пальцы устало выбили последнюю фразу на клавиатуре, и парень довольно откинулся на спинке своего кресла, задумчиво перечитывая напечатанное. Многое сейчас абсурдно, и по детски наивно, но в целом весьма и весьма неплохо. По-крайней мере, свою ненависть к этому празднеству он сумел выразить. Осталось только выложить это в сети, чтобы как можно больше людей успело отравиться ядом перед боем курантов. И кто знает, может быть кому-нибудь это испортит праздник, как испортили его ему много лет назад.
-Сука, ненавижу - блуждающий взгляд в пустоту, и он чуть покачал головой, поднимаясь на ноги, и задумчиво ходя по своей квартирке. Нужно сказать, что так себе, не очень большая, но все привычно, и обыденно. Две комнаты, в маленькой, где стоит компьютер, он, собственно и обитает. Никаких картин, или прочих прелестей жизни и культуры. Заходя в такое, забываешь об этом как только перешагиваешь порог дома. Но его это устраивало, и ничуть не мешало жить.
Аська что то тихо шелестела, задавая вопросы, но он чуть махнул рукой, направляясь через мертвенные цвета комнаты на кухню, где в недрах холодильника его ждал честно заслуженный глоток пива. Да, его жизнь была не такой, как он мог представлять себе несколько лет назад, но в целом весьма неплохо. Не так, как у многих его одноклассников точно, что скатились до самого низа социальной лестницы. Не такие как они. Постоянно огрызающийся на тяжбы и нелепости этого мира. Непринятый миром, и выкинутый как бракованная игрушка, что вместо света жалит, и бьет током. Но еще живой, и с возможностью плеваться ядом. А это было самым главным в его жизни. Не любовь не дружба не интересовала его. Только это постоянное чувство ненависти ко всему, чем жили окружающие его люди. Некогда близкие, и даже понятные существа. Но все это было раньше.
Пальцы привычно нащупали выключатель, что постоянно отходил из стены, и тусклый свет выхватил очертания небольшой комнаты. Ржавая, и давно прохудевшая раковина, заляпанный холодильник, и небольшой деревянный стол, явно видавший лучшие годы после своего создания.
Хлопнула дверца холодильника, и взгляд привычно нашел уже покрывшую легким потом бутылку Туборга, что обжигала своим холодом пальцы. Крышка слетела с горлышка, и ледяная жидкость потекла по горлу.
Студент чуть крякнул, ногой закрывая свои запасы еды, и направляясь обратно в комнату, где его ждали.
Приземлившись на стул, он задумчиво перечитал все, что писали ему, лениво выбивая ответ некоторым людям. До так называемого праздника была еще целая неделя для того, чтобы приготовиться, и он не собирался терять свое время не в коем случае, полностью сосредоточившись на том, что набирал сейчас дома. Лицо озарила хмурая улыбка, и он продолжил набирать свою статью, которую он так любовно готовил для одной едкой газеты, готовой напечатать самую безумную грязь, если это будет читабельно.
* * *
(6 дней до боя курантов)
- Уколы, их метки, что все они марионетки - музыка взорвалась потоками волн в его сознании, заполняя голову ударами музыки. Парень чуть покачивался в такт, и смотрел по сторонам, чтобы случайно не задеть прохожих, что спешили по своим делам в преддверии празднества, что должно было скоро наступить. Молодожены с горящими глазами думали о том, как лучше преподнести друг другу сокровенный подарок, пожилые люди просто устало косились по сторонам, стараясь плавно огибать потоки людей. Не все чувствовали приближение праздника - у кого то были проблемы с работой, и они могли ее потерять, и потерять навсегда. Чьи то лица омрачались разбитыми сердцами или тревогой за близких. У кого-то лежал сын в больнице, и врачи не знали о том, смогут ли они вытянусь его обратно. Все было неоднозначно в этом странном мире, но люди продолжали спешить по своим делам. Просто спешить. Покупать подарки, готовиться к тому, как они будут говорить уже ставшие привычкой речи о здоровье и счастье ненавистным соседям, что обязательно "случайно" зайдут на огонек.
Студент чуть покачнулся у светофора, остановившись на месте, и лукаво поглядывая по сторонам. Вспыхнул зеленый свет, и железный поток хищно замер на месте, дожидаясь своего света.
- Я роль, вы сюжет. Прольем миру свет.
Чей то легкий удар заставил парня удивленно повернуть голову в сторону удара, но никого не было рядом. Озадачило его даже не то, что никого не было рядом, ибо человек мог уже пройти. Удивило его другое - на ту сторону он шел один, да и вообще через дорогу он шел только один, и он не мог понять, кто сумел толкнуть его.
-Что за черт? - чуть нерешительно произнес он, и поморщился, когда почувствовал вибрирование телефона. На мониторе высвечивался некий "Прыщ", и он со вздохом нашел кнопку разговора, поднося чудо-технику к уху.
-Да, я слушаю.. Что? Нет, я ничего не забыл, и я буду, как и обещал. Да, да.. я помню. Статья? Да сдалась она тебе? Бля. Сам ты урод, ты ведь раньше никогда не интересовался тем, что я пишу. Пробило? Меня тоже, увидишь когда она уже выйдет. Нет, я еще не получал денег, и вообще я пишу ради чести, а не денег. Денег? Нет у меня денег. Сам катись к черту.
Он отвел трубку от уха, чуть улыбнувшись, и снова наушники закрыли его восприятие от прочего мира, осторожно погружая сотовый телефон в недра карманов, и направляясь вверх по мосту мимо мужского монастыря, в котором сейчас была только православная гимназия куда то дальше. Он сам не знал о том, куда именно несут его ноги, но не хотел ни о чем думать, просто наслаждаясь прогулкой. Сегодня вечером он закончит свою статью, и уже послезавтра она будет на полосах газеты, как и всегда подписанная его псевдонимном "Седой" О том, кто он знали только несколько человек, и они молчали о его маленьком увлечении. Посему он частенько с удовольствием спорил со своими однокурсниками относительно статей некого журналиста, что поливал ядом все, что только было возможно, считая что он был прав. Взор упал на странную картину, которая вызвала у него лишь легкую усмешку - тройняшки, что галдели на всю улицу, идя по другой улице, и не обращая более ни на кого внимания. Полностью поглощенные в свой мир, и в свои идеи.
-И такое бывает - констатировал он сам себе под нос, направляясь мимо 9жек дальше, заворачивая в какие то закоулки, и исчезая там на неопределенное время. А снег тихонько падал на мостовую, заметая его следы.
* * *
(5 дней до боя курантов)
-Отец, нет, нет... Пожалуйста, не надо...
Ребенок испуганно смотрел на шатающую тень мужчины, что хватаясь руками за стены, приближался к горящей елке, мыча что-то под нос, и яростно мычал. Налитые кровью глаза, оскаленные зубы, что медленно вытягиваются в нечто длинное и острое.
-Нет, пожалуйста - ребенок плачет еще сильнее, прижимая к себе подушку, и пытается укрыться под одеялом, чтобы не чувствовать этот безумный взор, означающий только одна - праздника не будет. Будет нечто другое. Совсем другое, чего он никак не ждал. Тень падает на него, и дикая боль пронзает глотку.
Нет!!!!!!
Юноша просыпается от собственно крика, резко упав с кровати, и продолжая кричать. Несколько минут, пока не успокаивается, и нервно проводит по шее. Она гладкая, и на ней нет никаких ран, или ссадин.
- Тьфу, бля.. Ну и приснится же такое – испуганно выдыхает он, и поднимается с пола, шатаясь как пьяный. А может и действительно пьяный. Ведь это ощущение приходит не только от алкоголя – есть множество способов довести себя до такого состояния. Студент ошалело смотрит на часы, которые высвечивают расплывающиеся цифры.
6 15. Ну и что я буду делать в такую рань? – мелькнуло в голове.
Понимая, что он уже вряд ли сможет заснуть, юноша отправился на кухню, чтобы поставить чайник. Набрав в него воды, и включив плиту, он задумчиво поставил закипать воду, направившись в свою комнату, и включил компьютер, обхватив руками голову.
Не думалось совсем, и ничего не хотелось делать. После таких дней о постоянно ощущал опустошение внутри себя, и пытался понять что вызывает в нем такие воспоминание, и какие переплетения жизни заставляют появляться такие призраки?
Он совсем не помнил своих родителей, несмотря на то, что они были живы до сих пор. Как только он закончил школу, студент предпочел рвануть из своего мелкого городка куда подальше и забыться. Деньги он зарабатывал сам, полностью отказавшись от помощи своей родни.
-Итак сколько на шее сидел – было его любимой фразой со знакомыми, когда они сидели в каком нибудь мелком кафе, и разговаривали о жизни. Частенько разговоры скатывались и на тему отношений родителей, и вечные непонимания с обеих сторон.
-Ну а ты Артем, у тебя с предками как? – и после этого вопроса «Седой» высказывал все, что думает по поводу семьи, и остального. Он часто пытался понять после очередной прогулки почему ничего не может вспомнить про родителей. Все своей детство он помнил четко, практически с первого шага. Перед глазами до сих пор стояла морда любимого щенка, которого сбила машина. Он помнил даже свою семилетнюю соседку Машу, в которую успел тогда влюбиться по уши. Пока ее не забрали в больницу, и не ампутировали ноги. После этого любовь куда то резко сошла на нет. Нет, он не был столь ужасным ребенком, который не умеет никого ценить кроме себя. Он скорее был ребенком своего века, который учил жить людей именно там.
Он мог и отдать последние деньги бомжу, если тот приглядывался ему, и пойти дальше с равнодушным видом. Такие действия не вызывали в нем никаких чувств. Ну не повезло тому старику, что на улице оказался. Разве это повод чувствовать себя выше, или тем более благодетелем? А кто знает как повернет его мир. Может быть завтра он будет стоять рядом и также жалобно протягивать фразы про «хлебушек и Христа». Хотя.. не будет. Артем скорее удавился бы от внутренней злобы, чем позволил бы себе отпустить руки.
Заварив чай, и усевшись за компьютер, парень лениво стал прощелкивать различные страницы, заглядывая иногда и в избранное. Все чаще его взгляд натыкался на новогодние рекламы, и призывы к тому, что у вас еще есть время купить такой то подарок по такому адресу.
Меланхолично попивая чай, он хмурился с каждой минутой все больше и больше, пока не допил всю кружку. Лениво поболтав железной ложкой на пустом дне, в котором не было даже заварки, Артем выключил своей агрерат, и начал собираться на улицу. Все равно он уже не сможет заснуть, а так хотя бы немного прогуляется, да проветрится на свежем воздухе.
- Новый год..Мать… - с чувством произнес он, выходя из своей квартиры.
* * *
(4 дней до боя курантов)
Весь день студенты драили свои аудитории, и готовили в последний раз родные стены учебного заведения к наступающему празднику. Кто-то лихорадочно досдавал свои последние посты, а некоторые преподаватели просто в честь яркого события проставляли оценки так. Задаром. Артем мрачно стоял у окна рядом с двумя девушками, что мило щебетали о предстоящем празднике.
- А ты знаешь Алина. Я своему парню игрушку одну купила. Он ее так давно искал. А я вот нашла ее. Да. Специально на другой край города ездила.
- Ну ты молодец у меня. Сашке понравится. А где ты такой макияж взяла? Ой как стильно.
Невинное щебетание студенток, к тому же обыденно-серое сейчас вызывало жуткое раздражение. «Седой» пытался отвлечься на другие разговоры что шли на протяжении всего этажа, но уши невольно ловили это довольное щебетание о том, что кто-то заказал крутой столик, и все будет клубняком.
Пальцы все сильнее сжимали тряпку, которой он протирал поверхность. Пока он не услышал хруст в ушах, и не застыл на месте от изумления.
- Кто это сделал?? – яростный крик декана вернул все в свое русло. Артем стоял у разбитого окна, как то по детски смотря на осколки оного. Как у него это получилось, юноша не смог бы ответить ни сейчас, ни потом. В стенах института стояла роковая тишина, и даже две болтливые девушки замолчали, отходя подальше от парня, который не знал что и сказать.
- Это я сделал. Простите. Невольно получилось. Я обязательно заплачу за новое стекло, и сам его вставлю. Только скажите где вы его брали, и когда мне надо будет придти с ним.
Волна ярости обрушилась на его голову, засасывая в пучину отчаяния все сильнее, и сильнее. Краем уха он увидел ухмылки одногруппников. Некоторые не любили его злые выпады и сейчас смеялись над его оплошностью, зная что им ничего не будет.
-Суки.. Ненавижу – мысленно шептал парень, продолжая выслушивать тираду декана.
* * *
(3 дня до боя курантов)
Настроения не было никакого. Студент сидел на одной из лавок в парке, меланхолично пригубляясь к бутылке пива, что была с ним рядом. История со стеклом не исчезла так просто, хотя Артем и понимал, что декан такое не опустит просто так на дно. Это же какой теперь повод придираться ко всей группе, и к нему в частности. И ответить ничего нельзя. В канун праздника нигде стекло не найдешь, и уж тем более никто из рабочих не согласится сейчас идти и помогать ему. Вся заняты другим, очень важным событием. Докупаются последние подарки, и люди готовятся к торжеству. Сделав еще маленький глоток, он сплюнул, наблюдая как слюна замерзает прямо на лету, и падает уже маленькой льдинкой в рыхлый снег.
- Холодно – бесцветным голосом произнес Артем, ежась в свою куртку. Сидеть на одном месте было слишком проблематично, но идти куда то либо не очень хотелось. Всюду эти толпы людей, рыщущие как хищники на улицах. Дома тоска зеленая, и позвонить главное никому не получится сейчас. Все как с цепи сорвались. Студент вполне обосновано подозревал что еще добрую неделю ему придется обходится своим обществом. Сначала эйфория праздника, главный момент. Потом пьянки, похмелье, и только после этого можно надеяться на то, что люди начнут медленно приходить в себя, и что вся эта дурь пройдет.
Да и то, зная своих ребят, в это можно было особо не верить. С тихим вздохом Артем поднялся со скамейки, сунув уже окоченевшие руки в относительные теплые карманы куртки, неспешно идя вдоль аллеи. Редкие прохожие не мешали ему, а наоборот, создавали какую то иллюзии сопричастности к происходящему.
Юноша апатично рассуждал о том, почему вокруг одного дня происходит столь много беготни, и непонятного шика. Он искренне не мог понять чем важен один день, который не несет никакой нагрузки на себя? Он весьма скептически относился к религиозной тематике, недолюбливал Церковь, но и сектантов обходил стороной. Его мнение можно было пожалуй выразить словом – спокойное равнодушие. Но Церковные дни мог понять даже он. Они имели хотя бы исторический смысл, и действительно могли как то помочь людям. Или принести им радость. Пасха как весть о победе Господа над Смертью, и так далее. Он не принимал участия в этих праздниках, но хотя бы понимал причину их появления. Примерно такими же вопросами он и задавался в скинутой им пару дней назад статье. Только там это было выражено в более грубой форме, несущей скорее откровенно издевательский мотив, нежели вопросительный.
Но мало бы кто догадался что на самом деле заставило Артема написать эту статью, и вообще издаваться под таким псевдонимом в сети. Он и сам толком не знал то. Просто пытаясь может быть таким пускай и грубым способом донести до людей простые истины, которые были настолько очевидны, что даже не рассматривались современным обществом.
А может это внутренняя злоба искала выход. В любом случае, если бы кто нибудь спросил у него зачем он это делает, Артем лишь удивленно пожал бы плечами, не поняв даже сути такого вопроса. Делает, и все тут. Кто то марки собирать любит, а он вот так поступает.
Погруженный в свои собственные мысли юноша не заметил пару пьяных глаз, что неодобрительно смотрели в его сторону. Что именно не понравилось двум алкашам неизвестно. Да и много ли надо для человеческой неприязни, чтобы незнакомый тебе человек стал врагом номер один? Жизнь очень часто доказывает, что для этого по сути то и ничего не надо.
Два тело поднялось со скамейки, и сначала медленно шли за ним следом. Затем и ускоренные шаги на опережение, и сильный удар в спину чем то скольким, и холодным.
Артем удивленно замер на месте, не в силах понять почему весь мир вдруг поплыл нелепой радугой, и упал на холодную поверхность снега, беспомощно открывая рот для беззвучного крика. Мгла медленно забрала его сознание.
* * *
(несколько часов до боя курантов)
- Пить. Господи, кто нибудь. Дайте попить – жалобно произнес юноша, придя в себя. Тело нещадно болело, словно по нему проехались катком, и потом еще потопталось стадо слонов. В поле слабого света мелькнула чья то тень. Словно ангел хранитель на короткий миг решил появиться перед своим подопечным, чтобы придать ему веры.
- Он пришел в себя – уверенный мужской голос источал дружелюбие, и симпатию. Чьи то руки легли на горячий лоб Артема, осторожно щупая его.
- Ты как чувствуешь себя, милок – обратился к нему доктор.
Юноша медленно приходил себя, пока что не в силах даже смотреть по сторонам. Перед глазами снова и снова вставала та разноцветная радуга из гирлянд, но он не мог понять где он.
- Пить.. Пожалуйста..
- Сейчас сейчас – как то суетливо произнес все тот же мужчина, крикнув через плечо – Наташа, принеси пожалуйста воды, и лекарств. Ему надо сделать еще один укол.
Нервно рассмеявшись, он отошел от парня, пристально смотря на него, и наблюдая за тем, как студент окончательно приходит в себя.
- Все таки ты парень в рубашке родился. Сколько уже живу на этом веку, а такое впервые вижу. Тебя замороженного сюда привезли с ножевым ударом. И не буду тебе врать, с очень плохим ударом. Так что могу поздравить тебя с новым рождением…
Доктор снисходительно похлопал его по плечу, выходя из палатки, и направляясь проверять других пациентов, которые также нуждались в нем. Обычно полная больница сейчас была полупустой, и Артем бессмысленно смотрел в потолок.
Значит удар ножом, и в рубашке родился. Сестра принесла ему воды, и помогла отпить. Каждый глоток обжигал горло, но он пил, пока не откинулся устало на подушку.
-Спасибо – сорвалось с его губ, и он прикрыл глаза, пытаясь понять что ему теперь делать. Слова врача не уходили из его головы. Это что же получается. В канун праздника его чуть на тот свет не отправили? Это казалось настолько нелепо, и глупо, что.
Что юноша болезненно засмеялся, поздравляя самого себя с новым днем рождения, который как раз таки практически совпал с праздником мира. А ведь так и не успел дописать свою статью… Он вообще много чего не успел.
Хотя.. Зачем это нужно? Как сказали ему: в рубашке родился?
Теперь и он сможет праздновать этот гребанный день. Все таки повезло ему можно сказать. И ему стало внезапно так смешно, что он начал просто истошно смеяться, не обращая внимания на боль в теле…
А потом парень заснул под мерные удары кремлевских часов. И впервые за долгие месяцы ему не снились кошмары. Он смог с чем то примириться в самом себе.