История седьмая
О том, как я и кок искали альтернативу пельменям.
По рождению я – дальневосточник. Там, в Амурской области, я прожил без малого двенадцать лет и вынес оттуда, помимо воспомнаний детства, горячую и непроходящую любовь к пельменям.
Я до сих пор не могу понять, как пельмени, слепленные своими руками, могут кому-то не нравиться? На всех кораблях, где я работал, я старался включать пельмени в меню при первой возможности. Это сейчас налепить на двенадцать-пятнадцать человек, да ещё с пельменницей, особого труда не составляет. А если экипаж пятьдесят человек? А если семьдесят? Выход один – собирать желающих и в свободное от работ и вахт время «лепить свиное ухо». Мне это было в радость. Немного перефразируя классика скажу, что каждый старпом счастлив индивидуально, а каждый экипаж несчастен коллективно. Короче, народ ворчал и на лепку пельменей собирался неохотно. Я их только сейчас начал понимать. И то не совсем. Зато про меня даже стих сочинили. Не помню весь, но строчку одну запомнил: «И каждый день бухтит старпень: гони пельмень, лепи пельмень!» Шедевр!!!
Шеф-поваром, коком, у нас был осетин Гена Хурумов – прекрасный человек и отличный кулинар. А ещё он - абсолютный блондин . Осетин… И в один прекрасный день Гена ворвался ко мне в каюту и начал что-то кричать. Он всегда кричал продолжительно и без остановок, если планировал поговорить на производственную тему. Это у него манера такая. Я к ней привык сразу и не обращал на него внимания до тех пор, пока Гена не переходил на нормальный тон. Тогда я его приглашал присесть и мы решали любые производственные вопросы и расставались, довольные друг другом.
Вот и в этот раз я выждал, когда кок проорётся , и пригласил его сесть и внятно объяснить, какая муха це-це укусила его на этот раз и в какое место. Оказывается, Гене тоже надоело лепить пельмени и слушать много не очень хорошего от рядовых членов экипажа в свой адрес.
- Но,- сказал Гена,- я пришёл с альтернативой!
Это слово для нас было новым, Горби только-только начал разваливать страну и мы толком ещё многого не понимали. Но «альтернативу» и «консенсус» уже потихоньку вводили в словарный лексикон. Эта генина альтернатива сводилась к тому, что «ну их на фиг, эти пельмени! Давайте я лучше буду сам с камбузным персоналом хинкали лепить!» Что за «хинкали» такие? Никогда не слышал. Но, чтобы Гену не расстраивать категорическим отказом, я пришёл к консенсусу. Я сказал:
- Гена, слепи парочку на пробу, а там посмотрим.
Через несколько дней я пришёл на камбуз и Гена предложил мне попробовать хинкали…. Вы знаете, понравилось! Это такие большие пельмени, очень большие, с добавлением в фарш зелени и ещё чего-то, известного только коку. Наверняка, многие из вас их ели и знаете не по наслышке. Так вот, попробовав, я дал категоричное «добро» на выход к людям этого замечательного продукта, а сам пошёл печатать меню на десять дней. Тогда так было принято: собираются, кому не лень, и вносят свои предложения по меню на десятидневку. Потом меню печатается, утверждается и вывешивается в салонах командного и рядового составов .
Наконец, день Х настал и в кают-компанию я пришёл в хорошем настроении. Товарищи офицеры ели хинкали, нахваливали и просили добавку. Буфетчица носилась от салона до камбуза без остановок. В общем, задумка удалась. Я так думал…
Через несколько минут ко мне в каюту пришёл Гена. Он не кричал. Он молча сел на диван. Лицо его было багровым. Сначала я подумал, что он переел. Нет, не переел. Просто он не знает, куда эти хинкали девать и не понимает, зачем его мама сначала родила, потом определила в ясли, в садик, отправила в школу, а после школы - в кулинарный техникум? Я еле прервал его причитания. Оказалось, что рядовой состав почти поголовно отказался эти самые хинкали есть. Причина дурацкая и неожиданная. Какой-то острослов пришёл пораньше и в меню исправил «хинкали» на «фекалии». Пардон, конечно, но из песни слов не выкинешь. Один написал, второй прочитал, третий озвучил. И у всех появилось стойкое отвращение к предлагаемой продукции.
Прослушав эту, ввергающую в шок, историю до конца, я крепко задумался. Я отлично понимал генины чувства и его профессиональную обиду. Ведь старались! Лепили всей камбузной командой, соблюдали пропорции в тесте и в фарше, надеялись на светлое будущее. А тут такой облом!..
Решение пришло спонтанно. Я спросил у Гены – сколько раз он хотел предложить экипажу хинкали в следующие 10 дней? Оказалось, что целых два – один в генину смену, второй – в валину. Вторым поваром была Валя Ярошик – украинская красавица и тоже отличный повар. Так вот, я тут же сел за новое меню и в день дежурства Хурумова вместо «хинкали» написал «хурумики», а в валин день написал «ярошики»… Добавки хватило не всем…
Как Верзила в «Операции Ы» говорил:
- К народу надо мягше, а к вопросам ширше.
30.06.2010