История шестая
О том, как мы ухаживали за начальником радиостанции и что из этого получилось.
Если вы прочитали первую историю, то считайте, что шестая – прямое продолжение первой.
В конце концов, мы вышли из Лиепаи в направлении Центрально-Восточной Атлантики, согласно рейсовому заданию. Балтика, как вы, вероятно, помните, была вся покрыта льдом и скорость наша оставляла желать лучшего.Китобоец в прошлом, наш ПИ «Сметливый» спокойно мог выдавать до восемнадцати узлов, но во льдах он был никудышним ходоком из-за стремительных обводов корпуса. Иногда мы даже застревали и приходилось раскачивать судно взад-вперед и продвигаться понемногу. В проливе Флинт-Реннан мы вообще проторчали без движения почти двое суток и старший механик (по совместительству парторг) даже выставил на палубе круглосуточную партийную вахту. А всё потому, что моторист Игорь Козлов решил пошутить в манере японской песни «атомулиядала», что в переводе означает «сомнение». В присутствии партайгеноссе Игорь вслух выразил сомнение – куда ближе идти по льду с вещами: в Швецию или в Данию? Вот и торчали на палубе по неколько часов судовые коммунисты, проклиная мороз, «Сметливый», а заодно и стармеха.
На четвёртый день нашего неспешного плавания я обнаружил пропажу флакона одеколона. Мы жили со вторым помощником в одной каюте и, естественно, червь подозрения полз в направлении моего соседа. Я не очень умею сдерживать эмоции и при смене вахт я высказал ему всё, что думал и так, как мог… Вася Шемко, наоборот, всегда отличался выдержанным характером и чётко поставленным чувством юмора. Для начала он послал меня в сторону неосвоенной географией местности, а потом посоветовал, что бы я расслабился и не брал в голову хотя бы потому, что моряку головой надо меньше думать, но больше этой самой головой кушать и, если повезёт, что-нибудь пить. Если есть, что пить. А про пропажу одеколона, мол, сам в своё время узнаешь.
Моё время пришло на следующий день. В соседней каюте жил начальник радиостанции Юрий Черток, который за сутки до выхода в море получил шесть литров спирта «для промывки радиооборудования в течение шестимесячного рейса»… Как оказалось, для него и ещё для двух радистов шесть месяцев вместились в трое суток, а на четвёртые Черток решил спасти свою жизнь при помощи моего одеколона. Бывает… Мы, моряки, ребята в своём подавляющем большинстве совсем даже неплохие и чужие проблемы воспринимаем, как свои. Тем более, что одеколон у меня был не какая-нибудь «Берёзка», а проверенный в боях «Шипр».
Начальник радиостанции с момента выхода из Лиепаи пил, не закусывая, и мы по очереди таскали ему в каюту бульоны и горячий чай, кормили с ложки, потому что руки бедного Юрия Яковлевича тряслись неимоверно.
Всё когда-нибудь кончается. Вот и мы, наконец, вышли в Северное море, а потом в английские проливы. Лёд с надстройки, мачт и палуб сошёл и «Сметливый» резво побежал туда, куда и положено.
В Бискайском заливе случилась радость – Черток в моём сопровождении впервые прибыл в кают-компанию на обед и даже немножко самостоятельно поел. Он не уставал повторять: «Ребята, я вам так благодарен! Я вас так уважаю и даже люблю! Всё, что угодно для вас и в любое время! Радиосвязь без очереди, радиограммы лично каждому буду носить!» И так далее в таком же духе. И нам приятно. Во-первых, спасли человека, во-вторых, спасая начрации, сами не спились. В-третьих, согласитесь, это ведь очень здорово, когда вам радиограммы чуть ли не в кровать приносят…
…Когда на горизонте показался маяк Ла-Ислета, установленный на северной оконечности острова Гран Канария, в каюту капитана строевым шагом вошёл Черток и твёрдой рукой вручил ему Рапорт, в котором «настоящим довожу до Вашего сведения, что на выходе из порта Лиепая в нетрезвом виде были замечены следующие члены экипажа:» и далее полный список команды, за исключением капитана и самого Чертка.
И зачем спасали?
30.06.2010