История четвертая
О том, как я был самбистом.
Я старпомом (старшим помощником капитана) стал в 27 лет. До сих пор горжусь, что я был советским старпомом, а современное обращение к старпому «чиф» не признаю и считаю почти оскорблением. Как к птичке: «чи-и-и-ф», спасибо, что не «фить-пирю». Нет, я понимаю, что сейчас всё идёт в сторону убийства русского языка и “Chief”- это на английском «начальник, босс, вождь». И понимаю, когда к старпому обращается англоязычный член экипажа с «чиф», но когда русскоговорящие начинают говорить «чиф» , то меня трясёт мелкой дрожью.Так вот, отработав в общей сложности 12 лет старпомом, я был только старпомом и на всякие там птичьи клички не отзывался.
Придя впервые на борт транспортного рефрижератора «Неман» старпомом, я сразу им и стал. Не рефрижератором, конечно, а старпомом. Молодой гонор, помноженный на желание работать, чуть не стоил мне этой должности, так как махать шашкой – это одно, а работать с людьми – совсем другое. Это сейчас, как говорят, опыт не пропьёшь, а тогда всё было новью и тыкался носом во все дыры, и телом эти дыры закрывал.
Что такое старпом? Это, во-первых, человек, который должен быть готов в любой момент заменить капитана. Во-вторых, это старший штурман. В-третьих, это самый старший судовой администратор. Мимо старпома не пройдёт ни один член экипажа – новый или списывающийся с судна . Старпом – это техника безопасности и грузовые трюма, лебёдки и краны и спасательное имущество. Старпом, короче, это всё. Чиф со старпомом и рядом не стоит.
Мне тогда очень повезло: комиссаром был Айвар Лаува, а старшим механиком Леон Грундан. Оба латыши, в годах, опыта на шестерых. И сдерживали меня, как могли, хоть я и брыкался отчаянно. Спасибо им! Экипаж 57 человек, океанские переходы 7-12 дней, кроме кино и домино никаких развлечений.
Плотником был Алексей Валевич – с очень длинными руками и сильно развитой мускулатурой. Он до морей в Минске командиром убойного отдела был. А наш комиссар в прошлом мастер спорта по вольной борьбе. Вот они вдвоём и сговорились открыть на судне курсы по самбо, что бы не так скучно было. И с этим своим решением пришли ко мне. Сами посудите – ну как я мог разрешить это дело, если, как старпом, отвечаю за технику безопасности и, если что случится, то отвечать мне карманом по полной схеме! Естественно, я сказал «нет»! Они за мной несколько дней ходили, но я был непоколебим!
В конце концов, комиссар позвал меня к четвертому трюму, что позади надстройки и показал спортивный мат, который они за это время сшили. Действительно, мат получился большой и довольно мягкий, один край накрывал комингс трюма, второй – фальшборт, так что травмы от судового металла были сведены к минимуму. И, наступив на горло собственной песне, я согласился.
Тренировки проводились с 1700 судового времени, когда я нёс ходовую вахту. Четвертый трюм находился позади надстройки, так что этих ужасов я не видел ни разу, за что отдельное спасибо судовым конструкторам. И проходили эти самые тренировки при полном аншлаге судовых женщин, которых в возрасте от 20 до 37 лет насчитывалось у нас целых семь. Мужская часть, конечно, выкладывалась на все сто, что бы показать дамам, кто есть ху.
Капитаном был Степанов, который меня сразу за что-то невзлюбил и свою нелюбовь демонстрировал постоянно и повсеместно. Конечно, к старпому можно всегда придраться по любому поводу, был бы старпом… Но его требования и придирки доходили до абсурда.
Вот и в тот день, когда я заступил на ходовую вахту, ничто не предвещало бури. Около 17 часов капитан поднялся на мостик и с пол-оборота начал кричать, что на корме полный бардак и при таком старпоме этот бардак неистребим и такого старпома гнать надо поганой метлой за 101 километр какого-нибудь захудалого городишка. А я как раз перед вахтой был на корме и лично навёл там порядок. Хоть по должности мне это и не положено.
Кипя от злости, я попросил у капитана разрешения пойти на корму и посмотреть, какая доска лежит там неправильной стороной к восточной части Атлантики. Получив «добро», я ринулся вниз, но вспомнил, что по левому борту проходит тренировка, и, чтобы не попадаться никому на глаза, перебрался на правый борт, а затем на корму. На корме порядок прямо бил по глазам, но меня это не успокоило, а ещё больше разозлило. И я, забыв всё на свете, пошёл в рубку по левому борту….
Там как раз плотник на ком-то отрабатывал что-то. Я очень мирный человек и к дракам с детства отношусь не очень. Более того, я драки не люблю. Равно, как и все виды силовой борьбы. Дамы, увидев меня, завизжали: «Лёха, кинь старпомчика, пусть знает, как нас за сансостояние гонять!».
Валевич стал в стойку, руки до палубы, мышцы бугрятся. А я недавно курить бросил, живот впереди себя качу. Но я был очень зол. Так зол, что прошёл сквозь Валевича, почти его не заметив. А он остался лежать не на мате, а на голой палубе, куда я его забросил, предварительно прокомментировав его полёт:
«Вот так, заразы, со всеми будет!».
На мостике в спокойной форме я объяснил капитану, что он не совсем прав, вернее, совсем не прав. На этом и расстались.
На другой день мышцы болели неимоверно, экипаж молчал и выполнял все указания беспрекословно. Через несколько дней я узнал, что:
1.Приём, который я применил против плотника, называется «мельница»
2.Тренировки прекратились с мотивацией: чего тут корячиться, всё равно старпом придёт и морды всем набьёт.
А я ещё раз повторяю: я сугубо мирный человек.
29.06.2010