«Без творчества все остальное не имело бы ровно никакого значения»
ИНТЕРВЬЮ с Джоанн Хэррис
Елена КАРПОС: В 1989 году вышел в свет Ваш дебютный роман The Evil Seed, «Зерно зла» (пока еще не переведенный на русский язык). Однако Вы часто делаете оговорку и настоятельно не рекомендуете читать его. Откуда у писателя такая неприязнь к собственному детищу?
Джоанн Хэррис: Я не советую делать это по той же самой причине, по которой я бы не посоветовала никому читать мои старые школьные учебники! Этот роман был написан, когда мне было всего лишь двадцать пять. С тех пор, надеюсь, мое творчество изменилось в лучшую сторону…
– Какое из своих произведений, в таком случае, Вы бы порекомендовали прочитать в первую очередь?
Джоан Хэррис: Полагаю, что я обрела свою авторскую нишу и стиль в третьем моем романе — «Шоколад» (опубликован в 1999-м — прим. корреспондента). Его бы и посоветовала в первую очередь прочитать. Однако я по прежнему в поиске и пробую экспериментировать. Как с темами, так и с идеями, отражающими мою индивидуальность, мои интересы.
– «Авторский стиль», однажды найденный и взращенный на благодатной почве, это то, что не стоит впоследствии менять, или просто невозможно изменить по каким-то другим причинам?
Джоанн Хэррис: Я думаю, что автор всегда находится в процессе эволюции, несмотря на то, что, однажды наметив свой, отличный от других, стиль, он не склонен к кардинальным переменам.
– Одна из моих приятельниц в разговоре о Ваших произведениях, уже переведенных на русский язык, обмолвилась, что после просмотра фильма по роману «Шоколад» (с Жюльет Бинош и Джонни Дэппом), у нее пропало желание прочитать оригинал. И это в то время как хорошие экранизации наоборот вызывают интерес к оригиналу. Тем не менее, Вы считаете, что экранизация «Шоколада», несмотря на многие отклонения от сюжетной линии романа и чрезмерное упрощение характеристик героев, была удачной…
Джоанн Хэррис: Не думаю, что стоит судить о литературных произведениях по их экранизациям. Фильм, в основу которого был положен роман «Шоколад», очень сильно отличается от оригинала. Несмотря на кажущееся сходство с героями текста, героев фильма нельзя воспринимать как непосредственное воплощение моих задумок. Беспокоит ли это меня? Не так чтобы очень. Мне кажется, большинство людей осознает, что Голливуд с его интерпретациями лишь вторая сторона одной и той же медали!
– Вы нередко упоминаете о том, что пытаетесь по возможности избегать подгонки текста под американское видение вещей. Например, когда американские редакторы пытаются заменить французское слово aubergine (баклажан), укоренившееся в британском английском, на его американский эквивалент — eggplant. Такие замены, по Вашим словам, выпадают из общего контекстуального поля. А как насчет переводов на другие языки — Вас волнует вопрос о том, сохранен ли ритм произведения, который Вы задали в оригинале?
Джоанн Хэррис: Безусловно. Думаю, что фонетический аспект перевода — одно из важных условий сохранения ритма оригинального текста и играет существенную роль в проведении границ между плохой и хорошей книгой.
– Как бы Вы охарактеризовали современную британскую литературу двух последних десятилетий?
Джоанн Хэррис: Современное британское общество настолько космополитично, что литература непременно становится объектом отражения всего многообразия и богатства культуры этой страны, одновременно сохраняя целостность литературного наследия прошлого. Зачастую она выступает в роли зеркала, отражая столкновение этих культур и разных стилей жизни.
– Вы когда-нибудь рассматривали возможность приезда в Россию для того, чтобы представить русскому читателю свои произведения, переведенные на русский язык?
Джоанн Хэррис: Отличный вопрос! Для меня загадка, почему мои издатели до сих пор не пригласили меня в Россию для этих целей.
– Героев двух Ваших переведенных уже на русский язык романов, Вианн Роше из «Шоколада» и Джо из «Ежевичного вина», можно сравнить с первыми лучиками солнца, пробившимися сквозь тьму, пытающимися привнести свет в жизнь и души людей, живущих рядом с ними. Не является ли это отражением Вашего личного мировосприятия? Можно ли сказать, что Вы чувствуете себя неуютно зимой, когда ночь длиннее дня, и Вам приходится впадать в летаргическое состояние, ожидая весны?
Джоанн Хэррис: Очень интересная интерпретация. Я действительно страдаю от отсутствия света в зимний период времени, и возрождаюсь в буквальном смысле слова к жизни, словно земля, с наступлением весны. Моя творческая жизнь тоже возвращается в свое русло именно в это время года, и вполне возможно, что герои романов представляют собой своего рода архетипы мышления, выступая в роли «земных духов», которые проявляются в том же самом качестве, что и мои чувства. Джо — человек, который живет от сезона к сезону, выражая свою сущность через свой сад. Вианн следует той же самой сезонной схеме: прибывает поздней осенью и чувствует свое триумфальное возрождение к Пасхе. Оба могут рассматриваться как отражения одного и того же духа земли — растущего, цветущего, отдающего и затем отдыхающего в бесконечном круговороте времен года.
– Таинственность или даже волшебство в Ваших произведениях стало неотъемлемой частью повествования. Вы собираетесь и в дальнейшем придерживаться этой линии?
Джоанн Хэррис: Все мои произведения, если даже и объединены какой-то общностью, абсолютно разные. Поэтому я сама не знаю, каким будет следующий сюжет и будет ли там присутствовать какой-то найденный ранее удачный элемент повествования…
– Вы очень требовательны к оформлению обложек Ваших книг и всегда хотите видеть их перед тем, как они уйдут в печать у вас на родине, в Британии, поскольку каждый роман с обратной стороны обложки обязательно сопровождается фотографией человека, которому эта книга посвящена. Вас расстраивает тот факт, что некоторые иностранные издатели не считают нужным консультироваться с Вами, и вообще с авторами книг, по поводу оформления обложек?
Джоанн Хэррис: Да, это так. Это действительно очень много для меня значит. Я бы, безусловно, хотела, чтобы иностранные издатели проводили такие консультации с авторами, несмотря на то, что любой писатель понимает, насколько иностранный рынок может отличаться от британского.
– Вы придаете большое значение мнению рецензентов Ваших произведений? Каким рецензиям Вы можете безоговорочно верить, а какого толка предпочитаете даже не читать?
Джоанн Хэррис: Я всегда читаю все рецензии на свои книги, так как очень любопытна и не могу пройти мимо того или иного мнения. Однако большинство критиков преследуют определенные цели, и я бы никогда не поверила, что критик — абсолютно беспристрастный судья.
– Может ли мнение критика как-то повлиять на Ваше творчество?
Джоанн Хэррис: Ни в коем случае. Независимо от того, плохо критик отзывается о моих произведениях или превозносит их.
– Что из перечисленного для Вас является показателем личного творческого успеха: ощущение удовлетворенности от проделанной работы, радость при виде только что изданной новой книги, внимание критиков, прессы и читателей к Вашему творчеству или номинации на престижные премии, типа Букера?
Джоанн Хэррис: Все это просто замечательно. Но ничто не может сравниться с тем, какое удовольствие испытываешь, находясь в творческом процессе. Без него все остальное не имело бы ровным счетом никакого значения.
– Вашу дочь зовут Anouchka. Оно очень созвучно с русским уменьшительно ласкательным именем Аннушка. Есть ли здесь какая-то связь между этими именами? Кроме того, дочь главной героини «Шоколада», Вианн Роше, тоже имеет схожее имя с именем Вашей дочери — Anouk (Анук)…
Джоанн Хэррис: Это имя действительно очень необычно для Британии, хотя во Франции оно довольно распространено. Я выбрала его для своей дочери потому, что моя мама мечтала иметь внучку, которой могли бы дать это имя, хотя в то время она еще не знала, что я уже тогда носила под сердцем ребенка! Наряду с тем, что примерно так же звучит русское уменьшительно ласкательное имя для Анны, оно близко по звучанию моему собственному имени — ДжоАНН (JoANNE), а также к имени моей мамы — ДжАННет (JeANNEtte), в том числе и имени моей бабушки — ДжоАНН только во французской интерпретации JeANNE… Таким образом три поколения соединились в одном имени. Имя главной героини романа, ВиАНН (ViANNE), и ее дочери АНук (ANouk) — еще две вариации того же самого имени…
(2005)Интервью провела и перевела:
©Елена КАРПОС