Н А С Т Р О Е Н И Е
" О свободе небывалой
Сладко думать у свечи.
— Ты побудь со мной сначала,—
Верность плакала в ночи,—
Только я мою корону
Возлагаю на тебя,
Чтоб свободе, как закону,
Подчинился ты, любя...
— Я свободе, как закону,
Обручен, и потому
Эту легкую корону
Никогда я не сниму.
Нам ли, брошенным в пространстве,
Обреченным умереть,
О прекрасном постоянстве
И о верности жалеть! " (Мандельштам)
Анна вернулась домой и на следующий день вышла на работу. На любопытствующие вопросы об отдыхе, она отвечала однозначно и как-то неопределённо, - да, погода была хорошей, - да, отдыхалось хорошо, - да, экскурсии очень интересные, - да, море было замечательным...
Ничего другого от неё не удалось узнать...
Анна была замкнуто-спокойна и приветливо-грустна...
Она так много надежд возлагала на этот отдых у моря и так глубоко было это разочарование и острая боль обиды, что ей совсем не хотелось ни говорить, ни вспоминать о прошедших днях отпуска...
На работе она с головой ушла в дела и старалась ни на минуту не отвлекаться ни на женские разговоры, ни на служебные сплетни. Но дома ... Дома она позволяла себе расслабиться... и первое время засыпала в слезах... Она вспоминала-вспоминала ещё недавние дни и свой отпуск, который так хорошо начался и так печально для неё окончился...
И всё-таки, как приятно было лежать и нежится под тёплыми солнечными лучами и слушать плеск морских волн и шуршание серой гальки...
Ах, как прекрасны были эти дни ! А какие ночи ! Разве это забудешь ?...
Какая она всё-таки глупая и наивная... Господи, какая она дура!
" Она еще не родилась,
Она и музыка и слово,
И потому всего живого
Ненарушаемая связь.
Спокойно дышат моря груди,
Но, как безумный, светел день,
И пены бледная сирень
В черно-лазоревом сосуде.
Она сама всё испортила. Ей было хорошо, пока она не увидела Артура. Его появление всё изменило... Он появился около неё и разбудил в ней затаённые страсти. Он сделал её женщиной... Раньше она была просто человеком, личностью, а Артур разбудил в ней женские страсти... И сумел подчинить её себе...
Но когда Артур привёз её к себе, он на какое-то время потерял контроль над ней... И она вдруг опять ощутила себя личностью. И именно тогда Анна поняла, что вторглась в чужую жизнь и вот-вот могла принести беду ... И, задуши свою животную страсть, она бежала...Бежала от человека, с которым её было хорошо, очень хорошо, потрясающе хорошо...
Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!
Останься пеной, Афродита,
И слово в музыку вернись,
И сердце сердца устыдись,
С первоосновой жизни слито! " (Мандельштам)
И вот теперь она опять одна. И всё вернулось на свои круги...
И она одна... И вокруг неё лишь четыре стены... И никого рядом... Она одна...
Совсем одна... Одна со своими воспоминаниями... Воспоминаниями о тёплом море и... И об Артуре... Боже, даже его имя возбуждает её... Дрожь пробегает по телу и лишает её сна... И стоит Анне сомкнуть веки и перед ней возникает
его образ... его тело... его взгляд... губы... И она ощущает их вкус... И запах его тела, и тепло его тела, и дикую силу мужского тела ...
Вот он входит в море и исчезает среди волн и Анна начинает волноваться и звать его... Но он не появлялся и Анна готова была зарыдать от страха и предчувствия чего-то непоправимого. И уже сама вошла в море, как вдруг увидела его в лунном луче, идущем к ней... И он обнял её, - сильный и красивый, как морской бог... И они стояли по грудь среди волн и целовались-целовались-целовались до бесконечности... И море притихло около них... И мир замер и не дышал, пока они задыхались от любви... умирали от любви, задыхались в накатившейся на них дикой страсти...
" Над алтарем дымящихся зыбей
Приносит жертву кроткий бог морей.
Глухое море, как вино, кипит.
Над морем солнце, как орел, дрожит,
И только стелется морской туман,
И раздается тишины тимпан;
И только небо сердцем голубым
Усыновляет моря белый дым.
И шире океан, когда уснул,
И, сдержанный, величественней гул;
И в небесах, торжествен и тяжел,
Как из металла вылитый орел. " (Мандельштам)
Эти ночные видения не давали Анне покоя и совсем лишили сна. А может это были только сны ? Может это всё ей только снится ? И эти разбуженные чувства давали толчок воображению и рождали фантастические и очень реальные сцены страсти ? Как различить, где явь, а где сны ? Как понять ? О, Господи, она сходит с ума ! А тело горит огнём и страсти сжигают её изнутри... Нет-нет - она не хочет этого! Долой, прочь воспоминания !!! Она не хочет такой любви... Она не животное, - а человек. И она может, она должна уметь управлять своими чувствами... Должна !
И Анна накупила успокаивающие таблетки и, конечно, снотворное...
Так она думала утихомирить и чувства и нервы... И чуть не отравилась от передозировки...
В больнице она пробыла почти двадцать дней и узнала, что лишилась ребёнка... Она и не знала, что оказывается была беременной, но из-за не контролированного приёма лекарств у неё произошёл выкидыш...
Это известие чуть не подкосило Анну, но она была молода и хотела жить. Она всё ещё мечтала встретить хорошего человека и создать с ним семью... Наверное это желание заложено в генах всех женщин...И его не выжечь из них никаким огнём... Мечты и иллюзии скрашивают им жизнь и помогают преодолеть самые тяжёлые преграды...
Выйдя из больницы Анна бросилась в другую крайность и чтобы не оставаться дома наедине с собой, купила несколько абонентов в театр и консерваторию и почти каждый вечер спешила на концерт в филармонию или на представление в оперный театр... И это почти до краёв заполняло её досуг.
" В просторах сумеречной залы
Почтительная тишина.
Как в ожидании вина,
Пустые зыблются кристаллы;
Окровавленными в лучах
Вытягивая безнадежно
Уста, открывшиеся нежно
На целомудренных стеблях:
Смотрите: мы упоены
Вином, которого не влили.
Что может быть слабее лилий
И сладостнее тишины? " (Мандельштам)
К тому же Анна стала усиленно изучать английский язык. Это стало модно, да и на работе обещали доплачивать за хорошее знание иностранного языка... А Анне давно хотелось постигнуть английский, чтобы в подлиннике читать Шекспира. Это была её идея фикс...
Анна не знала, что скоро ей очень понадобится не английский, а совсем другой язык, который станет до конца её жизни почти родным...
Но редко кто может угадать своё будущее. Мы живём, не видя и не зная будущего и этим схожи со слепыми котятами...или кротами...
" О, время, завистью не мучай
Того, кто вовремя застыл.
Нас пеною воздвигнул случай
И кружевом соединил. " (Мандельштам)
Прошла осень, наступила зима. Анна успокоилась и поумнела. Стала больше следить за своей внешностью и в её облике появился какой-то своеобразный шарм, что делало её немного загадочной и отрешённой... Она невольно привлекала к себе внимание, но строго настрого запретила себе отвечать на любые мужские ухаживания... Слишком дорого обходятся ей её личные надежды и женские ошибки... Она так часто обжигалась и так болезненно переживала расставания, что перестала верить в мужскую верность и в искренность их чувств...
" Когда на площадях и в тишине келейной
Мы сходим медленно с ума,
Холодного и чистого рейнвейна
Предложит нам жестокая зима.
В серебряном ведре нам предлагает стужа
Валгаллы белое вино,
И светлый образ северного мужа
Напоминает нам оно.
Но северные скальды грубы,
Не знают радостей игры,
И северным дружинам любы
Янтарь, пожары и пиры.
Им только снится воздух юга —
Чужого неба волшебство,—
И все-таки упрямая подруга
Откажется попробовать его. " (Мандельштам)