"Кто что ни говори, а подобные происшествия бывают на свете, — редко, но бывают."
(Нос. Н.В. Гоголь)
Бричка неслась по лесной дороге словно шумная ночная птица . Тусклый свет её фонарей, постоянно терялся в ночИ. Казалось, ещё немного, и он окончательно исчезнет, однако снова появлялся, продолжая выхватывать из темноты силуэты придорожных деревьев.
На одном из поворотов из рук кучера выпал кнут, впрочем, никакой надобности в нем не было, лошади мчались во весь опор, так что без кнута вожжи было держать даже удобнее.
Дорога пошла под гору и вскоре вовсе опустилась в низину. В свете луны стало хорошо видно, как из леса на дорогу стал выползать густой туман. Вначале он только стелился под копытами лошадей, но вскоре укрыл все вокруг и уже через несколько минут кучер вынужден был остановить бричку.
-Шо там, Сэмэн? - из открывшейся двери, прозвучал мужской голос.
-Та не видно ничого, - сокрушаясь ответил кучер.
Дверь захлопнулась, и бричка стала быстро погружаться в туман. Ещё немного и она полностью "утонула" бы, но внезапно лошади стали храпеть, становиться на дыбы. Испуганный Сэмэн, бросил вожжи, спрыгнул на землю, и постучал в дверь.
-Шо –то тут не то, лошади кого-то учуяли!
Дверь брички открылась, и из неё вышел купец Петро.
-Лошади чуют кого-то! - повторил Сэмэн.
-Слышу, не глухой, кто это может быть?
- Не знаю, може волки, говорил я вам, дождитесь утра.
Петро ничего не ответил, закрыл дверь и пошел обходить бричку.
- Ну как же, храбрости нам не занимать, - пробормотал себе под нос Сэмэн, и остался стоять на месте.
Часть Первая
-Говорил я вам, кумэ, шо будет дождь, вот и, пожалуйста...- развёл руками Степан и посмотрел на своего приятеля Григория.
-Да, уж...,- поправляя усы, ответил тот, - однако я никак не ожидал... с утра ведь и солнце светило...
-А вы всегда слушайте меня, - Степан неспеша взял со стола почти полный штоф с горилкой и начал разливать содержимое по стаканам.
-У меня на дождь, знаете ли, всегда просыпается особое чувство в спине. Кто его знает, что мне там Бог положил при рождении, однако стоит только туче за горизонтом задуматься, а я уже знаю точно - будет дождь, потому как слышу особые позывные, - Степан поставил штоф и прислушался, как первые капли дождя тяжело упали на серый шифер беседки.
Возможно, вы уже догадались, что увитая плющом беседка, находится во дворе кума Степана. Ему все-таки удалось пригласить своего приятеля в гости, чтобы тихо посидеть вечером в пятницу на Ивана Купала.
Вначале Григорий не очень хотел идти, но Степан заверил своего приятеля, что он обязательно, отправит куда-нибудь, свою жену, Галю, чтобы та не крутилась рядом, да не подслушивала мужские разговоры.
Выполнить это обещание было нелегко, потому как, во время разговора с женой, случилась между супругами нешуточная ссора. В результате чего жена Степана собрала средней величины чемодан, плюнула под ноги своему мужу и сказала, что на все выходные отправляется к своей двоюродной сестре в Миргород.
Оставшись один, Степан вначале пережил несколько тревожных минут, но затем успокоился и решил, что, в принципе, оно даже к лучшему.
Правда, ему пришлось изрядно попотеть, накрывая на стол, однако труды его не прошли даром.
Кум по достоинству оценил старания приятеля и особенно запотевший штоф.
-А я, хоть убейте, ничего не чувствую, - потянулся за стаканом Григорий, - ни в дождь, ни в жару, разве, что когда по телефону долго говорю, голова как-то странно потрескивает.
-О! - Степан вдруг вскинул вверх густые брови, - и у меня то же самое, только начинаю разговаривать, сразу чувствую странные щелчки, а потом буд - то кто-то висок сверлить начинает. Излучение это всё, кумэ, точно вам говорю – из – лу – че – ни – е, - произнёс он по слогам и поднял вверх указательный палец.
Между тем сумерки продолжали опускаться на двор Степана, откуда-то сверху, из тяжёлых туч, несмело прокашлялся гром.
-Нет, но всё-таки, хорошо, что мы сегодня с вами тут беседуем, а не на природе. Представляете, как бы нас сейчас залило дождём, а? - кум Григорий с удовольствием констатировал этот факт.
-И не говорите…, - произнёс Степан, морщась от выпитой горилки, - я с вами и так больше никуда не пошёл бы после того случая. Вот уж, сколько времени прошло, а перед глазами всё та тень, с огнём в глазах. И даже знаете... - кум Степан оглянулся по сторонам и перекрестился, - ... не так я черта тогда испугался как эту тень, до сих пор мурашки по спине бегают, когда вспоминаю.
Григорий кивнул в знак согласия и, оттопырив нижнюю губу, вытащил из трехлитровой банки маленький помидор.
Кроме этой банки, на столе стояла большая миска с варениками, какой-то мудрёный салат, собственного приготовления, и жареные грибы с картошкой. Вначале Григорию показалось, что это были обыкновенные шампиньоны, которые росли сразу за двором кума Степана. Однако вкус у них был несколько другим.
Щедро перемешанные с жареным луком они издавали такой аромат, что кум, Григорий забыл даже про сало, что лежало в самом центре стола.
-Как вы сказали, называются эти грибы? - он мельком посмотрел на Степана и немилосердно скребнул железной ложкой по дну сковородки.
-Зонтики, кумэ, неужели не слышали? - ответил приятель, понимая, что скоро никаких грибов не останется и в помине.
Григорий надвинул на нос брови и посмотрел вверх, буд-то, что-то, припоминая. Однако, ничего не вспомнив, быстро привёл части лица в первоначальное положение.
Дождь с силой забарабанил по листьям плюща, тоненькие струйки воды вмиг свесились с крыши.
Друзья помолчали пару минут, глядя на стихию, после чего Григорий произнёс.
-А скажите, кумэ, не доводилось ли вам слышать историю о купце, который потерял в нашем селе жену и ребёнка?
Степан на секунду задумался и передёрнул плечами.
-Да, слышал я, что произошла у нас, какая-то скверная история, только очень давно. Хата какая-то была нехорошая, что ли…,- Степан снова передёрнул плечами и вопросительно посмотрел на товарища.
- Да какая хата? Это был постоялый двор, и был он у старой мельницы.
-У старой мельницы? - переспросил Степан, - там, где сейчас наше сельпо?
-Ну да... Неужели вы ничего не слышали?
Степан почесал затылок, - Я, знаете ли, там редко бываю. Не нравится мне это сельпо, я всё больше в район езжу. Правда, это чуть дальше, но там и выбор лучше и цены…
-Да причем тут ваше сельпо?! - возмутился кум Григорий, - я ведь про постоялый двор толкую.
Степан ничего не возразил, только отодвинул от себя тарелку. Видя такое замешательство товарища, Григорий придвинулся к столу и миролюбиво произнёс.
-Ну ладно, кумэ, ладно… давайте уже выпьем, а потом я вам расскажу эту историю.
Приятели подняли стаканы, звонко чокнулись и дружно перевернули в себя содержимое.
Тем временем ночь окончательно укрыла небо и землю. На столбе, что стоял недалеко от калитки Степана, зажёгся фонарь. В его свете дождь был хорошо виден, он то затихал, то становился сильнее, однако продолжал идти.
Григорий, поставил пустой стакан, положил худые локти на стол и неспеша начал свой рассказ.
-Случилось так, что через наше село ехал в далёкую Бессарабию, некий купец. Вроде Петром его звали, мукой он торговал, да зерном. Говорят, очень видный был, да богатый. Ехал не один, с женой.
Чувствовала она себя крайне неуверенно: все время хваталась за живот да стонала. А все потому, что вот-вот должна была произвести на свет божий - дитё. Чего он её взял в такую даль – никто толком объяснить не мог, но, видимо, были на то причины.
Въехали они в наше село как раз под вечер, и сразу на постоялый двор.
А надобно сказать, что в то время, двор этот принадлежал, одной, весьма странной особе.
На вид она была средних лет и весьма недурна. Правда, жила одна, без мужа. Тем не менее, справлялась со своим хозяйством исправно.
Конечно, был у неё и управляющий, и рабочие на этом дворе. Но, вы сами знаете, кумэ, кому и деньги дай, и власть, а всё одно - толку не будет: себя по миру пустит и людей заведёт в неволю.
А тут всё было как раз наоборот. Рабочие при деле и накормлены, управляющий трезв, при ключах и в курсе всего происходящего. Ну а что ещё простым смертным нужно? Так, разве, что я зыки почесать под вечер.
И вот, кумэ, то тут, то там начали поговаривать буд-то хозяйка постоялого двора - ведьма.
Степан едва заметно вздрогнул и посмотрел на приятеля.
-Хотя… - продолжил Григорий, -…и деньги, и хозяйство, и всё одна… как не ведьма? Тут любой задумался
В темноте стало тихо. Дождь прекратился.
Ночь на кошачьих лапах неслышно подкралась к беседке.
-Давайте - ка я включу свет, - произнёс Степан и привстал, чтобы вкрутить лампочку под самой крышей.
От вспыхнувшего света Григорий прищурился, затем критически оценил остатки горилки и решительно разлил «оставшееся» по стаканам.
Друзья снова выпили, Григорий окончательно расправился с грибами и продолжил.
-Хозяйку постоялого двора звали - Марией. В её владения входила небольшая харчевня, комнаты для отдыха и конюшня. Недостатка в постояльцах никогда не было, село ведь наше тогда находилось на бессарабском тракте. Вот и представьте, кумэ, какое это было выгодное предприятие.
Но к делу. Въехала, значит, бричка нашего купца во двор, вышел он сам, помог выйти жене, и пошли они устраиваться на ночлег. Жена бедная, все стонет да за живот держится, а он то с одной стороны её поддерживает, то с другой, однако более помочь, естественно, не в силах.
-Позвольте, кумэ, а откуда такие подробности? – только успел произнести Степан, прежде чем в темноте скрипнула калитка.
Друзья посмотрели в конец двора и отчетливо увидели, как чей-то силуэт стал двигаться к беседке. Невесть откуда взявшийся туман, медленно стелился за ночным гостем и тут же растворялся в темноте ночи.
-Кого это черт несёт к нам? - тихо произнёс Степан, - вроде на Галю не похож.
Григорий в знак согласия отрицательно покачал головой. В это же время, за спиной приятелей в саду тяжело вздохнул ночной ветер.
По спинам друзей пробежал холодок, однако уже через минуту силуэт добрался до беседки и перед встревоженными кумовьями предстал собственной персоной сосед Степана - пасечник Рудый Панько.
-Добрый вечер чесной кумпании, - дружелюбно произнёс пасечник, не совсем понимая, отчего его скромное появление вызвало такую реакцию, - разрешите присоединиться.
-Ах, чтоб тебя…- начал, было, Степан.
Однако, глядя на безобидного пасечника, не стал продолжать.
-Вы бы хоть предупредили как-то о своем явлении, мало ли кто ночью ходит, - решил пояснить ситуацию Григорий.
-А как же, помилуйте, вас предупреждать? - удивленно произнёс Рудый Панько.
-Ладно, - Степан махнул рукой, - присаживайтесь.
Пасечник кивнул и осторожно сел за стол возле самого входа в беседку.
-Ну, чего же вы там расположились, двигайтесь к нам, вон, сколько места – Степан показал рукой на пустую лавку.
-Нет-нет, мне тут свободнее будет, - ответил он и прислонился спиной к увитой плющом стене беседки.
Тут надобно сказать, что дружбу свою с соседом Рудый Панько начал с незапамятных времён. Ещё парубками дружили они, вместе колядки на Рождество распевали, но время, как обычно, разводит всех в стороны и, в конце концов, делает одинокими.
В последнее время редко виделись соседи и практически не общались.
Касаемо Григория, Рудый Панько совершенно никак не отметился на его пути. Только и знал кум Степана, что сосед его - пасечник, да ещё знал, что как-то раз прославился он в самом Петербурге, благодаря каким-то своим байкам.
Внешне Рудый Панько был олицетворением своего имени: весь рыжий и, не смотря на лета, с какой-то взлохмаченной панковской причёской.
Глядя на него, разные мысли в голову могли прийти, однако ни о сочинительстве, ни о пчеловодстве подумать было решительно нельзя.
-Как поживаете, сосед? – наконец-то спросил Рудый Панько и повернулся к Степану.
-Да вот, в кои веки собрались посидеть с кумом, а он мне историю решил рассказать о купце. Вы случайно не слыхали этой истории? – Степан пытался поддержать разговор, все ещё не понимая как сообщить соседу, о том, что выпить больше нечего.
-О каком купце? – спросил пасечник и неожиданно поставил на стол бутылку медовухи.
-Да был тут один… - положительно оценив происходящее, произнёс Григорий, – однако какая разница? Вы, я вижу, пришли во время. Можем сменить тему, поговорить о чем-нибудь другом, вечер – то какой нынче… Ивана Купала… вроде, и дождя как не бывало…
Откуда -то из далека, из самой темноты донеслась песня:
«Ой, там, на гори, ой там край сэла…»
-Нет уж, позвольте, - прервал идиллию Степан, явно обращаясь к своему куму. – Что же там дальше было? Вы ведь так и не рассказали, как жена купца с ребёнком пропала.
-А я вроде слыхал, что жена никуда и не пропадала, - робко заметил пасечник,- просто умом тронулась, бедолага, когда дитё исчезло, - Рудый Панько взял свою бутылку и легко откупорил сургучную пробку.
-То есть, как это не пропала? – с подозрением посмотрел на пасечника Григорий.
-А так, - спокойно произнёс Рудый Панько.
-Как только приехал купец с женой в наше село то сразу остановились на постоялом дворе, а ночью начались у его жены схватки. Петро и глаз сомкнуть не успел, как стала Оксана голосить. Делать нечего, пришлось купцу бежать искать лекаря. Однако какой лекарь в то время в наших краях, да ещё по женской части, сами понимаете.
Рудый Панько как-то быстро вошёл в разговор. Сначала Григорию это не понравилось, но, выпив медовухи, он немного успокоился, хотя и не окончательно.
-Между прочим, лекари в наших краях всегда были первоклассные, - вставил он, едва пасечник замолчал, чтобы выбрать себе закуску.
-Как же, - иронично произнёс Степан, - вот, помню, моему деду покойному, зуб надо было вырвать, так и не знали, кто бы это мог сделать.
-И, чем кончилось? – спросил пасечник
-Конфузом, лекаря не нашли и решили, что лучше всего к телеге привязать и дёрнуть…
-Так же и покалечиться можно, - удивился Григорий.
-Вы правы, кумэ, нетрадиционное получилось лечение. Так ещё к тому же дед мой, страх как боялся зубных проблем. В общем, как телега с места тронулась, так он за ней и побежал.
-И долго бежал? – Григорий явно не ожидал такого рассказа.
-Не очень, через какое-то время догнал телегу и вскочил в неё, - завершил Степан.
«Мисяць на неби, зиронькы сяють, тыхо по морю, човен плывэ…»
Снова донеслось из темноты, приятели замолчали, слушая ночной голос.
Между тем туча окончательно покинула небо, гда-то далеко на западной стороне неба, показались последние отблески вечерней зари. Прошло совсем немного времени, и она окончательно погасла. Над миром показались первые, заспанные звезды.
-Однако, что это я вам все рассказываю, - прервал тишину Степан, - чем же история с купцом закончилось?
-Я бы рассказал, только понимаю, что ваш сосед осведомлён лучше меня, - Григорий, глянул на пасечника затем на бутылку медовухи, затем опять на пасечника.
Рудый Панько ничего не ответил, лишь по лицу его пробежала какая-то тень. Казалось, что ему не очень нравилась сложившаяся ситуация, и вовсе не за тем пришёл он к соседу в этот июльский вечер.
-Ладно, кумэ, будет вам, - поморщился Степан, - рассказывайте вы, раз уж начали, а если сосед мой с чем не согласится, то просто добавит в конце вашего рассказа… как дети, ей Богу…
-…добавит, - Григорий хмыкнул себе под нос, затем взгляд его снова упал на бутылку медовухи и он продолжил.
-Не приведи Боже искать ночью лекаря, да ещё по женской части. Скорее всего, так думал наш купец, быстро спускаясь по ступенькам со второго этажа.
Куда бежать? Кого звать?
Однако стоило ему открыть дверь во двор, как он нос к носу столкнулся с хозяйкой Марией.
Полная луна, висевшая над постоялым двором, осветила её бледное лицо, и Петро от неожиданности замер на месте. Хозяйка была с головы до ног закутана в тёмный плащ буд - то только и ждала, чтобы отправиться в дорогу.
-Никак случилось, что? – тихо произнесла она, и от её голоса стало нашему купцу как-то нехорошо. Тем не менее, он закивал головой и стал спрашивать, где можно найти женского лекаря.
-Не волнуйся, я помогу тебе, - так же тихо произнесла она и сразу пошла наверх. Купец заметил, что вслед за Марией в дом пополз густой туман,однако сам сразу же поспешил за хозяйкой.
На пороге комнаты она остановила его.
-Постой, спустись вниз, принеси мне воды.
Ни секунды не колеблясь, Петро кинулся исполнять просьбу и, через несколько минут, уже подымался по ступеням с полным ведром. Как вдруг услышал крик жены.
Порыв ночного ветра налетел на беседку, в одно мгновение пересчитал мокрые листья плюща и сразу же исчез в тёмном саду.
-А я слышал, что воды никакой он ей не носил,- произнес Рудый Панько, - просто застыл во дворе как увидел Марию, а когда поднялся…
-Ну?! – не выдержал Степан, - от Бог послал рассказчиков!
.
-Когда Петро поднялся в комнату,- в который раз начал пасечник,- то увидел на кровати свою жену. Однако жутко сказать в каком виде она пребывала: волосы в разные стороны, окровавленная ночная сорочка, и совершенно пустые глаза. Страшно стало от этой картины купцу. Так страшно, что захотелось убежать, куда глаза глядят. Однако смог он себя пересилить. Сел на кровать и взял Оксану за руку.
-Что произошло?- спрашивает, а та словно не слышит, дрожит всем телом и смотрит стеклянными глазами в потолок.
Он снова к ней, но она не отвечает. Так и просидел он возле неё всю ночь, и только когда петух прокукарекал, повернулась она к мужу да произнесла.
-Не судьба нам Петро с тобой жить, прости, если сможешь, не уберегла я наше дитё. Украла его ведьма.
Мороз пробежал по спине Петра от этих слов, только теперь он и понял, что случилось, однако вновь пересилил себя. Огляделся вокруг, а в комнате все перевернуто, словно обыск, какой был, и прямо у раскрытого окна стоит небольшой сундучок.
-Странно - подумал он, - откуда он тут мог взяться. Подошёл к нему, открыл, а сундучок тот полон золотых монет!
-Ишь ты! Никак заплатила ведьма за дитё! – произнёс Степан.
-Заплатить- то заплатила,- Рудый Панько выдержал паузу, - только неизвестно кому, неужели вы думаете, что есть какие-то деньги, которыми можно матери заплатить за её ребёнка?
Приятели дружно закивали головами. Григорий снова перевёл взгляд на бутылку и с удивлением обнаружил, что медовухи больше нет.
Между тем Рудый Панько, основательно подготовился к визиту. Не успел Григорий огорчиться от «увиденного», как пасечник поставил на стол ещё одну бутылку.
-Однако… я так понимаю,… пчёлы работают на славу, - произнёс, запинаясь, Григорий.
-Дааааа…, - протянул Степан, - это вы там нарочно сели, чтобы вам легче было фокусы показывать.
-Нормальные фокусы, - икнул Григорий, - вот если бы он наоборот, заставлял бутылки исчезать… вот это было бы отвратительно, - кум Степана скривился, пытаясь подчеркнуть свою мысль, - а так…- он привстал, потянулся за бутылкой, однако его вдруг качнуло, и Григорий пятернёй угодил прямо в сковороду.
-Ну, что вы в самом-то деле, кумэ.- Степан попытался поддержать приятеля. --По- моему, вам сегодня уже хватит.
-Это по- вашему, - Григорий попытался с достоинством вернуться на свое место, однако при всем старании шлёпнулся на скамейку, словно средней величины - мешок.
-Наливайте, пасечник! – громко произнёс Григорий, едва пятая точка его коснулась твёрдой опоры.
-Ладно, налейте ему, завтра выходной, будет спать до обеда, - Степан придвинул стаканы поближе к соседу и подумал, что и сам он наверняка раньше двенадцати не проснётся.
Между тем звезды на небе уже успели занять свои привычные места, а месяц, как и положено во дворе Степана, расположился с правой стороны неба.
-Слушайте, - произнёс Степан, обращаясь к пасечнику,- но чем же все-таки дело закончилось?
-Да, - чуть не вскрикнул Григорий,- расскажите! Что вы нам тут голову морочите?!
Степан посмотрел укоризненно на кума и покачал головой. Однако Рудый Панько, словно ничего не заметив, продолжил.
-Когда окончательно рассвело, к постоялому двору стали собираться люди: кто на работу, кто на будущий ночлег, однако хозяйки нигде не было.
Кто-то из работников поднялся на второй этаж и увидел страшную картину.
Новость вмиг облетела все село. Стали собираться люди, кто – то сказал, что нужно обязательно найти Марию, однако где искать? А после того, как в толпе произнёсли слово «ведьма» люди стали потихоньку расходиться, подальше от беды.
Однако к обеду помогли купцу собраться, снарядили его бричку, и уехал он вместе с, онемевшей от горя, женой.
Интересный момент случился с сундучком. Петро не взял его с собой, так и оставил у окна. Однако, понимая, что деньги нечистые, взять его так никто и не решился. Тем не менее утром обнаружилась его пропажа. Куда он делся так никто и не узнал.
Многие думали, что на этом история и закончилась, однако через несколько дней, церковный писарь Хома, возвращаясь из города в изрядном подпитии, наткнулся в лесу на пустую бричку купца. Она стояла прямо у развилки, где раньше висел указатель на старую мельницу. Полез Хома в эту бричку: мало ли, думает, может, кто обронил, чего. А и правда, смотрит, а на полу монета золотая, обрадовался, поднял её и зажал в кулак. Только из брички вышел, хотел рассмотреть ее получше, а кулак разжать и не может. Один палец разгибает, второй- все бесполезно.
Перепугался Хома, побежал, что есть духу в церковь. Прибежал, упал перед образами- левой рукой креститься, «правую» к иконе Николая угодника прикладывает, часа четыре на коленях стоял да молился, только к вечеру смог разжать кулак. Тут уже и народ в церкви появился, кто просто стоял, смотрел, кто молился за него…
Только когда удалось разжать кулак, ужаснулись все и отступили от Хомы, потому, как на его ладони лежал крохотный детский палец.
Рудый Панько замолчал и посмотрел на приятелей. Наверное, если бы кто захотел произвести в этот вечер большее впечатление на кумовьев, у него вряд ли бы получилось.
Друзья сидели и, затаив дыхание, продолжали смотреть на пасечника. Правда, Григорий находился в том состоянии, когда связь с окружающей действительностью начинает понемногу исчезать, тем не менее, он продолжал отслеживать события реального мира.
-А куда же девался купец с женой? – после внушительной паузы спросил Степан.
-Много всяких слухов ходило после исчезновения Петра и Оксаны, - произнёс пасечник, - одни говорили, что напали на них дикие звери, другие утверждали, что сам разбойник, Гришка одноглазый, порешил их.
Однако в точности никто ничего не мог сказать, может, поэтому со временем стали забывать и купца и его жену. Впрочем, одно обстоятельство, недающее людям покоя – осталось. И обстоятельством этим был сундучок с золотыми монетами. Стали искать его.
Пасечник сделал паузу, затем посмотрел в темноту ночного сада и, наклонившись над столом, вдруг шёпотом произнёс: - Только землю рыть без толку можно ещё долго, а место где он лежит, знаю я один.
Рудый Панько, сделал попытку пододвинуться к кумовьям поближе, однако словно опомнившись, быстро принял первоначальное положение у стены с плющом.
-Что это вы хотите сказать? – нахмурил брови Степан, - вы знаете, где эти деньги? Но кому они нужны, если они прокляты? Вы ведь сами только, что рассказали про Хому.
-Да бросьте вы, - заерзал на месте Рудый Панько, - когда это было, проклятье?
-Какая разница когда? - с трудом выговорил реплику Григорий.
-Большая… большая разница, потому, как проклятье, что вода, испаряется со временем.
Пасечник стал говорить громче и увереннее.
-Я уже и с дьяконом Фомой говорил. Все это проклятье не имеет уже никакой силы, мало того, деньги можно освятить и тогда уж точно нечего бояться.
-Да, знаю я нашего дьякона…- произнёс скептически Степан, - небось, пообещали ему долю?
-Пообещал - пообещал… - пасечник быстро передразнил соседа, - а кто вам за бесплатно проклятье снимет? Разве, что альтруист какой?
Григорий не понял слова и хотел уже переспросить Рудого Панька о его смысле. Но пасечник произнёс.
-Самое главное - забирать деньги нужно сегодня ночью… или никогда.
-Это почему? - спросил Степан.
-Потому, что сегодня ночь Ивана Купала.
-Да кто вам все это сказал?! – Степан явно начинал нервничать.
-А какая вам разница? Я пришёл к вам, рассказал о кладе, давайте его заберём. Неужели вам не нужны деньги?
-Нужны-то они всегда нужны, только как-то, сосед, все уж очень странно. Приходите на ночь глядя, рассказываете, что деньги прокляты, а потом предлагаете идти в лес и их забрать…
-Ну хорошо, если вы так хотите, говорил мне об этом один…один… человек. Устраивает вас такой ответ?
-Побожитесь, что вы точно знаете, где деньги, - с усилием произнёс Григорий.
-Вы, что мне не верите?
-Верим, - коротко ответил Степан, - но лучше побожитесь.
-Не буду…- неожиданно произнёс Рудый Панько.
-Это почему же? – удивился Григорий. Он все время безуспешно пытался сфокусироваться на одном пасечнике, но ему мешал второй.
-А потому, что пока мы тут с вами болтаем… эти деньги может забрать, кто угодно, и выйдет, шо я вам все набрехал…
-То есть как это кто другой? - Степан почесал в затылке, - этот ваш…как его, человек,… он, что всем рассказывает о сундуке?
-Да не знаю я, - пасечник вздохнул и посмотрел в свою тарелку.
-Ну, шо бедем делать, кумэ? - Степан повернулся к Григорию, - поверим пасечнику, или нет?
Тут, наверное, стоит уточнить, что кум Григорий к этому моменту уже полностью погрузился в транс, изредка выныривая, словно дельфин за глотком кислорода.
Однако все его поведение свидетельствовало, о том, что он присутствует за столом, как и раньше и если бы не досадная оплошность со сковородкой, мало кто мог бы заметить подмену настоящего Григория на его астральное тело.
-А, шо тут ещё прикажете делать? – кум Степана процарапал взглядом стену беседки и посмотрел сквозь приятеля, – поедем, посмотрим.
-То есть как это поедем , кумэ?
В ответ, Григорий издал губами какой-то странный звук, чем-то напоминающий храп его свиньи Хавроньи.
Уж насколько пасечник хотел отправиться на поиски золота, но и он не ожидал такого предложения.
-Поедемте, сосед, конечно же, сейчас лучше поехать, чем пойти,- обрадовано произнес он, - быстрее ведь обернёмся.
-Мне так кажется, что вы с этой медовухи оба умом тронулись,- недовольно произнёс Степан.
-Или вы не знаете, сколько по новым правилам стоит покататься в пьяном виде?
-Господи, сосед, неужели вы думаете, что кто - то в эту ночь, будет стоять на дороге? Да наши гаишники давно уже сами лыка не вяжут.
-Наши, это вы правильно заметили, а если кто из района нагрянет или того хуже из области?! Не, вы, я вижу, точно хотите, чтобы у меня права забрали.
-Ну, давайте я поведу, - неожиданно произнёс Рудый Панько.
Степан пожал плечами…
-А далеко ехать-то?
-Да ерунда, к той самой развилке в лесу о которой я говорил… где указатель на старую мельницу, - пасечник с надеждой посмотрел на соседа.
За столом воцарилась тишина, Степан перевёл взгляд на кума и тот тяжело кивнул.
(Продолжение Следует)
Часть вторая
http://www.proza.ru/2011/05/15/1463
--------------
* Автор выражает благодарность Жанне Трушкиной за иллюстрации к рассказу