Гроза

               
     Вечером в деревне кошку  домой не загонишь. Хорошо хоть стала ужинать приходить, а то были моменты во время сорокоградусной жары, когда она не появлялась и вовсе до утра, заставляя нас изрядно понервничать. Однажды, когда она часов в десять вечера соизволила забежать перекусить, я закрыла входную дверь, а после того, как она поела, перекрыла ей еще и выход на веранду, чтобы в окно не убежала. Буся металась по дому. Шумно топая, она бегала по лестнице, ведущей  на второй этаж вверх-вниз, давая мне понять, что недовольна моим решением. Когда моя милая, кроткая кошечка с грохотом прошлась по печке, на которой стояла коллекция керамики, угрожая мне поскидывать все на пол, если не выпущу ее гулять, а она определенно могла это сделать, я решила не спорить с девочкой. Открыв  дверь на веранду, я с надеждой подумала, что может этого ей будет достаточно, но не прошло и минуты, как Буси и след простыл, и только оторванный уголок сетки на окне предательски выдавал ее и подсказывал мне, что у кошки есть какие-то недоделанные дела на улице.

     На следующий день обещали дождь. Да и мы были готовы к урагану, который обычно бывает после жары. Где-то далеко за лесом грохотали канонады грома. Дождь был крайне необходим измученной засухой  земле, обмелевшему пруду, пожухлым растениям. Я, надеясь на Буськино благоразумие, ведь не зря же кошки погоду предсказывают, опять закрыла ее дома, но и на этот раз она удрала. «Ну и ладно,- подумала я, может и не будет дождя, ведь кошку не проведешь, да и, в конце концов, крыльцо бани открыто – спрячется там, в случае чего».

     Ночью я проснулась от ярких вспышек молнии. На улице грохотало. Редкие капли дождя стучали по крыше. Первая мысль пронеслась в голове – Буся на улице. Я спустилась вниз, закрыла форточку в комнате мальчика, какое-то время потратила на то, чтобы опустить жалюзи, которые как назло сопротивлялись и не желали подчиняться.

     Было пять утра. Я выглянула на крыльцо и сделала робкую попытку позвать Бусю, совершенно не надеясь на то, что она слышит мои призывы. Наверное, спряталась где-то или спит в бане, а может, в сарае. Стихия бушевала, двор освещался вспышками молний, я еле сдерживала дверь от резких порывов ветра.

    Вдруг от густых зарослей ирги, отделилась тонюсенькая фигурка моей кошки. Я обрадовалась:
    - Буся, Буся, девочка моя, беги скорее домой!

     Она часто семенила лапками, бежала, торопилась глупая, боясь промокнуть, а ведь и окно было открыто на веранде, могла бы запрыгнуть, кошка все-таки. Когда она забежала в коридор, я услышала мурлыканье. Ну, надо же, бежала и мурлыкала! От радости, наверное! Я и сама готова была замурлыкать, от того, что моя гулёна наконец-то  дома. Буська, торопясь поела и побежала за мной наверх. Она, захлёбываясь,  урчала, не переставая, как электрическая газонокосилка в самый разгар покоса, расправляла  свои длинные, острые  коготки, пытаясь протоптать дорожку к моему сердцу, потом свернулась клубочком рядом  и крепко заснула.


      Обычно утром больше десяти минут она дома не задерживается. Поест – и гулять, а иногда и без завтрака уходит. После грозы она собралась было выбежать, но, видимо вспомнив о своих ночных приключениях, передумала и вернулась обратно. Почти до полудня Буся настойчиво все лезла ко мне со своими нежностями, видимо наконец-то вспомнив, что помимо охоты есть еще и любимая хозяйка. Что ж, а я великодушно принимала от нее это проявление  благодарности в виде щедрого урчания, позволив ей полдня просидеть у меня на руках. Временами она сваливалась с коленей на диван, подставляя мне своё оранжевое пузико для почёсывания, что на кошачьем языке означает полное доверие к хозяину. А я сидела и думала, вот так и мы начинаем ценить что-то, только после того, как понимаем, что могли лишиться самого дорогого. Как же все-таки важно всегда помнить о том, что кто-то любит тебя и ждёт.