Новый русский в Доме книги продавцу:
- Короче, мне тут дочь книгу заказала, читает по бумажке: «Тридцать щенков».
Продавец:
- Позвольте - берет у него бумажку, читает, - а, конечно, Зощенко!
Думаю, М. Зощенко сейчас бы понравилось.
Травили последние годы. Умер в ссылке. Где похоронен? Искал, спрашивал. Разговорился в Сестрорецке с пожилой местной женщиной:
- Да, здесь его могила , на маленьком кладбище...
Кладбище нашел легко. Опять железнодорожный переезд, мостик, речка Сестра. В обрывистые песчаные берега сосны вцепились корявыми корнями. Скамья у воды. Кладбище на пригорке. Срезал перочинным ножом, по дороге, колючую веточку шиповника с цветком. В сентябре, второй расцвел. Чудо какое. Иду потихоньку, пробираюсь между оградками. Никого. Везде новодел: 95, 2001 г.г. смерти. Вдали, в просвете между стволами сосен мужчина какой-то сидит спиной ко мне. Окликнул его тихонько. Молчит. Подошел поближе. Зощенко сидит. Нога на ногу, руки на коленях сложил. Грустно улыбается мне:
- Нашёл?
Нашел. Сам нашел. Вот ведь как получилось. Теперь только к нему люди идут, больше вокруг и нет никого из писателей. Один среди простого народа, для кого и писал всю жизнь, их, понятным им языком.
Положил ему веточку шиповника на плиту-скамью.
Вот и свиделись.