Это было поздней осенью, когда листьев на деревьях почти не осталось, природа соткала из них невиданной красы покрывало мягко шуршащее под ногами и играющее на ветру ворсинками - листьями. А по ночам всю эту красоту укутывала мягким, нежно облегающим каждый листочек, каждую веточку туманом.
Лишь только одинокий путник нарушал эту идилию, это был единственный движущийся объект в этом спящем царстве. Он словно корабль рассекал клубящиеся волны тумана. В походке его явно угадывалась очень сильная усталость. Совершенно неожиданно, на расстоянии вытянутой руки путник увидел ворота, а приглядевшись и смутные очертания построек. Немного постояв, размышляя стучать или нет, затем, видимо усталость взяла своё, он взял массивное бронзовое кольцо и осторожно постучал в дверь.
Через некоторое время дверь, несмотря на свою массивность, мягко приоткрылась. На незнакомца из темноты смотрели огромные голубые глаза, внимательно и доверчиво разглядывающие его, и больше ничего. Из замешательства путник вышел минутой позже, чёрное монашеское одеяние юноши полностью растворяло его в темноте, вот только глаза, словно распахнутые в небо окна, существовали как будто сами по себе.
- Я очень долго шёл и сильно устал, можно ли в ваших стенах обрести кров и ночлег смущённо начал разговор, слегка опешивший от увиденного путник.
Ничего не спрашивая, жестом инок пригласил незнакомца следовать за ним.
Ворота так же мягко закрылись, и плавание одинокого корабля по туманному морю продолжилось в сопровождении маленького, хрупкого лоцмана, который вёл, этот потрёпанный бурей парусник в тихую гавань. Усталость, которая совсем недавно одолевала путника, отступила, всё внимание было сосредоточено на том, как бы не упустить хрупкую фигурку лоцмана, периодически исчезавшую в тумане словно мираж.
И вообще всё походило на сказку, эти огромные голубые глаза, понимающие без слов и верящие без доказательств, этот непроницаемый туман и необычайная, нерушимая тишина. За этими раздумьями он чуть было не налетел на своего проводника, который остановился и жестом приглашал войти в помещение. Это была маленькая комнатка, у окна небольшой стол, вдоль стены широкая лавка в углу икона, а под ней лампадка, наполнявшая комнату смирением и покоем. Всё пространство этой кельи было пропитано запахом ладана, свечного воска, в нем царило ощущение покоя и чистоты.
Пока путник осматривал комнату, инок незаметно растворился в темноте. Может, я уже сплю, подумал он, и не раздеваясь, улегся на широкую лавку. Сон мгновенно, словно фокусник, накинул на усталого путника чёрное покрывало, взмахнул волшебной палочкой и он исчез. А появился он из небытия только утром, на удивление бодрым и хорошо отдохнувшим.
Комнатка была уже не такой загадочной, но и не менее уютной, чем ночью. Незнакомец так и не смог понять, чем создавался этот уют, совершенно простые стол и лавка, да икона с лампадой в углу. Его размышления прервал звук отдалённого пения. Как оказалось, это пели монахи на утренней молитве, путник увидел это через приоткрытую дверь монастырского храма. Войти он не решился, сел на крыльцо и заслушался, настолько это пение было красивым, мелодичным, оно как будто поднималось из невообразимой душевной глубины и уходило в невообразимую высь.
Это пение наподобие ночного волшебника погрузило его, куда то в самого себя, где он ещё ни разу не был. Лёгкое прикосновение к плечу было настолько неожиданным, что путник вздрогнул. Перед ним стоял статный старец, на его лице сияли огромные, бездонные глаза, излучающие огромное количество тепла и света. Видя замешательство гостя, старец начал разговор первым.
- Я отец Сергий, настоятель этого монастыря, отведай путник нашу скромную трапезу, а потом если захочешь, поведаешь, куда путь держишь.
Молча, отец Сергий и слегка ошеломлённый путник, по усыпанной осенними листьями тропинке, отправились в трапезную. Во всем, что было на территории монастыря, чувствовалась забота. Кусты вдоль дорожек аккуратно подстрижены, кругом клумбы с цветами всего не перечислить. В трапезной на столе их ждала горячая картошечка и много всякой зелени, чёрный хлеб и парное молоко. Ели молча, Сергий почти не ел, всё только подкладывал незнакомцу.
Спустя некоторое время, сидя в аллее среди цветов незнакомец представился Николаем. Это был средних лет мужчина, с мягкими чертами лица и очень печальными глазами. А цель его путешествия найти любовь или того, кто поможет познать её.
- Что же тебя подтолкнуло к этим поискам - спросил Сергий.
- Была жена, ушла к другому.
- Были дети, у них своя жизнь.
- Были друзья, в них я разочаровался.
- Пошёл в церковь, и там нет правды
- В чём смысл жизни, не знаю.
Вот так как - то по военному коротко ответил Николай.
- Да, задача перед тобой стоит серьёзная. Возможно, тебе и повезёт в твоих поисках
мягко и задушевно ободрил путника старец и тут же продолжил
- Может, ты окажешь мне помощь, нужно отнести в соседнюю деревню ложки. Наши умельцы вырезают и расписывают славные ложки, на всю округу молва идёт.
Николай, ждал какой нибудь зацепки, чтобы ещё хоть не надолго остаться в монастыре, приютившим его с такой любовью. А тут предложение настоятеля, который как будто его мысли читал.
- Конечно, с радостью помогу.
Короткие сборы и вот они, отец Сергий и Николай шагают по дороге, звонко побрякивая новыми ложками.
- Смотри, сколько же ему сил надо, чтобы пробиться сквозь землю и расправить плечи во всей своей красе - воскликнул старец, глядя себе под ноги. Попутчик не сразу понял, куда нужно смотреть и вообще о чём речь.
- Да вон гриб пробивается к свету, как ты думаешь, что им движет? И не дождавшись, ответил
- ЛЮБОВ К ЖИЗНИ. Это первая грань того, что ты ищешь.
Дальше уже шли молча, Николаю, было над чем поразмыслить. Ложки продали быстро, отец Сергий выручку сразу превратил в свечи и ладан, так что домой, возвращались налегке.
- А кто этот паренёк, который встретил меня ночью, в нём столько доброты и доверия. Ведь меня он совершенно не знает, это очень для меня удивительно: - нарушил молчание Николай.
- Это наш любимец Антошка, много горя пришлось повидать ему за свои пятнадцать лет. Вот он постиг вторую грань того, что ты ищешь это ЛЮБОВЬ К БЛИЖНЕМУ.
Ну а через любовь к ближнему, наверняка придёшь к третьей грани, это ЛЮБОВЬ К СЕБЕ.
- Неужели всё так просто?
Мягко, по отечески, отец Сергий ответил:
- Я сынок для тебя только маяки выставил, каждая грань имеет очень много оттенков, и упустить, не познать, ни одного нельзя. Иначе не познается грань в целом. Трудись с радостью, вдохновенно и ты познаешь главное, это ЛЮБОВЬ К БОГУ, а значит и ко всему сущему. А вместилище этой Любви, твоё трепетное сердце.
На следующее утро бодрым шагом с блеском в глазах от монастырских ворот удалялся путник, окрылённый надеждой.