5. Время - Пространство

5.1. Вышеприведенные мысли отражают общие черты модели. Далее попробуем детализировать взгляды уже с учетом языка, в основе которого лежат фундаментальные термины Пространство, Время, Знание. Обычно для описания модели реальности используются:
• язык западной науки, рассчитанный на интеллектуальное массовое восприятие;
• языки всех форм искусства, рассчитанные на эмоциональное восприятие;
• языки мистических доктрин, опирающиеся на накопленный иномерный или иновременной опыт.
Известно, что каждый из них, кроме последних, нацелен на специфическое восприятие и поэтому изначально ограничен возможностями одного инструмента, к которому он обращен. К тому же для более полного восприятия  предполагается отождествление с отдельным инструментом, что противоестественно за определенной чертой развития. Отождествление с более развитым и сложным восприятием оправдано, хотя, по ощущениям,  это  скорее растворение в нем.
Обратим внимание еще и на то, что язык западной науки построен на основе исторически сложившейся рациональной, если не сказать потребительской, картины мира и предполагает лишь ее уточнение и углубление. Мера адекватности этого языка – научный метод и жесткие ограничения научной модели мира. Язык построен на основе линейной логики, то есть  абсолютизации причинно–следственных связей. Так что только осознавая принципиальную непригодность сегодняшнего научного языка для построения модели реальности, можем поэкспериментировать, творя невозможное.
С другой стороны, у искателя, достигнувшего области точки R своей личной эволюции, происходит естественное «выветривание» тождества со своими инструментами. Это позволяет их удерживать во внимании даже в пике активности и так в динамике достигать целостности осознания по отношению к инструментам контакта с реальностью. Как составляющая целостного восприятия, интеллектуальная компонента в аккорде с другими может позволить выработать западный язык общения для обмена опытом за рамками научной картины мира. Это качественно другое восприятие и общение, а не сумма трех компонент. Мудрецы по этому поводу говорят: «больной, знающий, что он больной, уже не больной». По возможности, язык этого текста в дальнейшем рассчитан именно на такое восприятие.

5.2. Учитывая возможности сегодняшнего интеллекта ясно, что ему недостаточно эмоциональных сказок о реальности. Помочь интеллекту осознать себя тенью Знания в трехмерном представлении реальности может более широкий взгляд на время и пространство. Тем более, что привычная видимость нашего трехмерного мира оказывается лишь одним из многих способов осознать одну и ту же Реальность.
Вслед за набором констатирующих взглядов на мир, попробуем обобщить открывшуюся картину и подойдем к некоторым выводам. Попробуем использовать не только сравнительно широко известное эмоциональное притяжение гармонии многомерных пространств. Ведь это притяжение обычно и эксплуатирует большинство систем Знания и традиций.
Сегодняшний человек, при помощи интеллекта изменивший облик планеты, необязательно является ошибкой развития, хотя подобные утверждения доминируют. Грубое и непрогнозируемое по последствиям воздействие на среду обитания, естественно, имеет мало общего с гармоничным существованием. Но результаты применения инструмента обычно зависят от его хозяина, а не от самого инструмента. Инструмент – это только набор свойств и возможностей. Так почему же столь многие представители Знания ругают интеллект, а не его хозяина? Это похоже на осуждение ножа вместо убийцы. Более того, все верят в самостоятельность действий ножа и поэтому даже не пытаются искать хозяина.
Глупость возникает из-за простого неумения пользоваться интеллектом без отождествления, хотя только он сам и способен, для начала, создать предпосылки отделения инструмента от хозяина. Осознание себя как «не интеллекта», «не тела», «не эмоции», ведет к углублению поиска сути своего я. Таким образом запускается процесс растождествления я и его разных  оформленных аспектов.
В дальнейшем крепнущие навыки управления вниманием, разделение внимания, техники визуализации требуют пояснений, так как осознание начинает выходить за рамки «выученного наизусть» мира. В этом месте обижать интеллект, подсовывая ему примитивные сказки о реальности, крайне опасно. К сожалению, большинство описаний мира, предлагаемых разными потоками Знания,  даже с научной точки зрения смешны.  Из-за таких попыток обычно возникают две неконструктивные ситуации, когда рвется непрерывность восприятия (давая работу психиатрам), или когда критическая оценка интеллекта останавливает процесс развития управления вниманием. Оба варианта для индивида успешно и окончательно снимают вопрос личной эволюции. И если кто-то уверен, что он в данный момент не сидит в одном из этих тупиков, ему следует очень пристально рассмотреть свою уверенность.
Поэтому создание непротиворечивой и современной модели реальности выходит за рамки интеллектуальных игр. Такие модели обязательно создавались во все времена в соответствие с развитием интеллекта и культурой. Только выдохшиеся традиции не создают моделей, соответствующих уровню интеллектуального познания реальности, потому, что в рамках конкретного течения или школы сделать это некому. Именно консервация и возведение в святыню устаревшей модели реальности, к тому же претерпевшей межкультурный перенос, указывает на нежизнеспособность конкретных систем Знания. Зрелая традиция просто обязана заговорить на языке местной культуры с учетом достигнутого интеллектуального знания.
С другой стороны, обычное изучение отдельных областей знания, как, например, живописи Италии XVI века или физики Ньютона, без общего контекста бессмысленно. Но если личное осознание реальности уже накопило коллекцию противоречий и парадоксов (область точки R достигнута), целостная модель реальности способна разрядить психологическую напряженность и подсказать направление поиска. Более того, только развитый интеллект способен уловить взаимосвязь между осознанием себя и осознанием Пространства, Времени и Знания. Интеллект способен упростить и открытие познавательности. Кроме того, только предельно лабильный и творческий интеллект способен транслировать в наш мир многомерность в более информативной форме, чем восторженное мычание.

5.3. Было, есть и будет множество попыток говорить о времени. Это предельная задача, потому, что все трехмерное, включая это сообщение, есть во времени, от него зависимо и невозможно вне времени. Трудность задачи иллюстрирует и то, что каждого лично задевает неизбежность зависимости от хода времени и отсюда приходящее, более или менее яркое, чувство обреченности. Естественно, даже это является немалым достижением, потому, что чувство обреченности следует за глубоким осознанием собственной смертности. До этого человек живет как бессмертный, не знающий цены времени. Осознание смертности при условии достаточной личной силы позволяет перейти к интимным отношениям со временем. Потом может прояснится, что это – всего лишь знакомство с процессом осознания.
С другой стороны, любой человек имеет опыт переживания «другого» времени, только по самым разным причинам не обращает на это внимания. Каждый желающий без труда найдет в своей повседневной жизни такого типа переживания разной яркости. Одна из возможностей - это знакомое многим вдруг возникающее ощущение «управляемости» ситуацией. Обычно это связано с решением задач сложной координации движений или воздействий, требующих параллельной обработки информации, гасящих обычный последовательный алгоритм работы сознания. Называют это слабо измененными состояниями сознания.
Примером может послужить сливание с автомобилем и ситуацией на дороге, с «управляемой» аудиторией, с горными лыжами, пилотируемым самолетом…, с любимым человеком, когда остается только общее действие с полным погружением внимания во взаимодействие. Обычное ощущение собственного я тускнеет и пропадает.
«Другое» время проявляется и в опасных для жизни ситуациях, когда отступает страх, т.е. рвется отождествление с телом. Секунды смертельной опасности могут растянуться в крайне насыщенную и яркую вечность. Казалось бы «субъективное» изменение ощущения хода времени не так редко проявляется весьма эффективным, хотя и с позиций науки (или обычного сознания) необъяснимым, спасением жизни. К «другому» времени безвозвратно и безвольно «прилипают» наркоманы, алкоголики, любители «взлететь» на адреналине. 
Это включение или погружение в происходящее, согласно Налимову, можно  назвать континуальным восприятием в отличие от обычного дискретного (последовательного). Не менее верным будет его назвать многомерным, иномерным, иновременным или параллельным. Тут дело вкуса или особенностей личного опыта.
Пространственно-временное восприятие, кроме сна и медитативных состояний, может быть изменено и во время выполнения задач, вынуждающих распределить внимание. Ведь распределение внимания - не что иное, как ослабление доминирования дискретного осознания. Примером могут послужить  выше перечисленные сложные действия, когда необходимо  одновременно контролировать больше, чем одно движение и/или параметр. Обычное состояние сознания позволяет контролировать лишь одну последовательность, один процесс. Наш моделирующий в трехмерности арифмометр на большее не способен, причем принципиально. Именно фокусировка внимания на одном параметре из-за срыва параллельной обработки информации и приводит к критической ситуации в сложных операторских задачах.
Мудрецы древних культур изобрели с виду непонятный способ знакомства с параллельным осознанием. То, что до нас дошло известно большинству, как разные модификации тай-чи или ци-гуна. Это странные комплексы сверхмедленных сложных движений, которые почти невыполнимы в обычном состоянии сознания. Если кто исхитряется сделать из них спорт, они становятся почти бессмысленными. Для осознания их сути хватает выполнить задачу сверхмедленной ходьбы с асинхронным движением рук и попыткой чувствования всем телом. Тогда мы или теряем равновесие или изменяем восприятие пространства-времени. Это основной принцип разных восточных «гимнастик». Как вторичный эффект проявляется потрясающее оздоравливающее действие подобных занятий за счет «отвыкания» от пагубных фиксаций внимания.
В такого типа тренингах находим, что параметры восприятия взаимосвязаны с состоянием осознания своего я, происходит расширение осознания я, позволяющее расширить объем внимания, приводя его в сферическую равномерно расширяющуюся форму. Это действие, лишающее внимание направленности, можем назвать «выключением арифмометра» или кастанедовской «остановкой внутреннего диалога». Говоря другими словами, так приостанавливаем действие собственного центрирующего я. Забавно то, что при этом можем обнаружить потерю ощущения жесткой привязки и к ходу времени. Это обнаруживаем («задним умом»), как пропадание действующего я, как «выпадение» из обычного времяощущения. Причем этот процесс плавный: сферическое внимание охватывает столько, сколько позволяет слабеющий от воздействия подобной практики страх потери себя или привычного осознания.
Таким образом, при желании, нетрудно отследить зависимость ощущения жесткости временной зависимости от фокусированности внимания. Максимально концентрированные, отождествленные, состояния внимания дают ощущения наиболее жесткой зависимости от хода времени. Расширение осознавания ослабляет ощущение временной детерминированности. Отсюда и всплыл основной двигатель экзистенциализма ; противопоставление двух крайних ощущений времени:  абсолютной зависимости нашего трехмерного сосуда и абсолютной свободы чего-то другого в нас, это осознающих.
Остается признать, что единственным пригодным для исследования этой предельной области инструментом  остается внимание. Состояния сознания - это формы внимания. Способность и качество управления вниманием и есть личная подпись в реальности. Грубость и неуклюжесть управления вниманием определяет грубость восприятия и, следовательно, себя самого.
Хотя сам акт обнаружения взаимозависимости осознания я и времени никак нельзя назвать действием интеллекта, интеллект оказывается пригодным для сравнения впечатлений. Описание впечатлений позволяет обнаруживать взаимосвязанность качеств я и переживания времени в собственном опыте или даже создать условия для получения желаемого опыта. Вот и начинается эксплуатация интеллекта на пределе его применимости.
Тезис, что вниманием согласно своему умению управляю я, очевиден. На запад управление вниманием, как абстрактный метод, принес аутотренинг.
Далее следует вывод, что свойства внимания изменны и определяются свойствами или умениями моего я. А я, как для стороннего наблюдателя, так и для взгляда «изнутри», – в первую очередь личностная структура ценностей. Ведь сначала мы узнаем себя, как некий набор свойств и качеств, допускающий самоидентификацию. Потом замечаем ситуационно-зависимую перестройку структуры ценностей. Возникает желание стабилизировать структуру ценностей, чтобы определить содержимое я. С этой позиции уже несложно подойти к первой неочевидности: возможности внимания оказываются неразрывно связаны с ценностной структурой личности. Ведь мало кто будет спорить, что структура ценностей  определяет суть я. С другой стороны, не забудем, что фундамент структуры ценностей в процессе воспитания задает в основном социум.
Системный взгляд доказывает, что степень развития (структурная сложность) моего я, как познающей системы, устанавливает потолок сложности восприятия реальности. Та дистанция развития моего я, которая отделяет меня от восприятия на уровне абсолютной причинности трехмерного мира, и есть та дополнительная свобода и возможность по сравнению с возможностями осознания истинно трехмерного существа. Если вспомнить соответствующие состояния, обнаружится, что их взаимное отличие мы воспринимаем как спектр доступных времяощущений от абсолютно детерминированного (знакомого по физике и состояниям жесткого отождествления и страха в ступоре) до (в потенции) полностью вневременного. Обычно, не вдаваясь в анализ, об этом говорят, как о переживании разных пространств. Однако, приглядевшись,  обнаруживаем, что в подобном опыте восприятие остается трехмерным и меняется только протекание процессов. Единственным, хоть и теоретически, поддающемся изменению параметром может быть только время. Отсюда и актуальность вопросов «Что такое время?» и «Как оно связано с ощущением собственного я?». Отсюда и неожиданное равенство:
я = время.
За развитием я неотступно следует развитие и опыт расширяющегося спектра времяощущений. Если обратить на это внимание, то можно учиться управлять осознанием, используя шкалу интенсивности внутренних процессов, т.е. темп локального времени осознания.
Интересно то, что отклонившееся от обычного трехмерного, вначале кажущееся полностью субъективным времяощущение начинает проявлять беспричинное влияние на окружающий мир. Быстрее всего замечается влияние на состояние здоровья собственной тушки и отношения с людьми, потом на растения, потом приходит очередь чувствительной электроники и метастабильных процессов... В китайской традиции люди, развившие способность воздействовать сознанием на физический мир,называют людьми-ян, а природные самородки - людьми-инь.
С другой стороны, полностью трехмерное восприятие у людей встречается ненамного чаще, чем и четырехмерное. Полностью трехмерное восприятие еще не допускает осознания разделенности я и мира, т.е. субъект-объектных отношений, которые уже являются немалым достижением. Обычное человеческое восприятие во времени ; промежуточное по отношению к размерности пространства: более трехмерного и менее четырехмерного. Блуждать в этом промежуточном состоянии и позволяет и помогает время, пока мы его считаем внешним фактором.
Сегодняшняя научная модель мира (за исключением экзотических приграничных областей), базирующаяся на трехмерном понимании пространства, с определенного момента становится тормозящим фактором личной эволюции. Отсюда и задача создания предельной модели мира, допускающей более высокую мерность пространства, и, следовательно, принципиально иное осознание.

5.4. Наше обыденное отношение к пространству и ко времени принципиально отличаются. Ощущая и используя пространственную свободу, мы совершенно беспомощны в отношение диктата времени. Все воспринятое видится следствием хода времени. Проследив возрастание сложности организации от неживой природы через растения до животных, мы видим возрастающую пространственную свободу. Человек, как существо трехмерного мира, представляет собой максимальную пространственную независимость. Пространственная свобода (в пределе выраженная космическими масштабами) – неоспоримая гордость нашей цивилизации. Однако логика развития сознания подсказывает, что предел совершенства в трехмерном мире - это всего лишь  сомнительный минимум для следующей ступени осознания реальности. В дальнейшем увеличение сложности структуры модели мира (восприятия) и, следовательно, своего я, неизбежно ведет к более сильному проявлению познавательности в виде проблесков осознания черт четырехмерного пространства, дающих ощущение качественно новой свободы. В том числе и свободы от трехмерной формы собственного я. Нам уже хватит возможностей интеллекта назвать временем приоткрытую дверь в эту свободу. Все, на что способна инволюция, она выполняет, подводя нас к двери, на которой написано «ВРЕМЯ». Многие эту надпись читают как просветление, сатори, достижение единого ума, диалог с Абсолютом «на ты», изначальный свет... Для западного интеллекта ; это всего лишь время. Но, оказывается, и это понятие способно раскрыть свой бездонный смысл, – Большое Время.

5.5. Искатели, уже накопившие «запас» личной силы обычно все оставшееся время спокойно пребывают возле двери в свободу, пораженные открывающимися видами. Это период, когда пишут или иным образом транслируют открытое, используя предельные возможности языков. Это зона прямой видимости кончины форм, когда трудно не поделиться увиденным. Видящий это сидит на краю мира, свесив ноги в ничто. Сидящий я наблюдает собственное выветривание порывами высокого Времени. В бездну прыгнуть проще, чем в ничто. Прыгнуть в ничто невозможно из-за присутствия времени, т.е. я.
Дальнейший невозможный ход сколь прост, столь и неожидан. Это непреодолимая взаимозависимость ощущения и осознания времени и пространства. Ментальная конструкция времени как частично видимой разворачивающейся четвертой координаты пространства в сознании может прорасти ощущением надвременности. То есть наше осознание, оказывается, способно объять время как пространство. Там и обнаруживается их тождество. Более того, становится очевидным, что возможны две крайности: или мы во времени или время внутри пределов осознания.
В частности, вспышки подобного опыта озаряют мгновения смертельной опасности, когда неподдающееся интеллектуальному познанию аспекты я, выходя из-под контроля интеллекта, начинают объединяться для определения дальнейшей траектории скачка развития. Это описывают как моментальное и очень четкое осознание прожитой жизни. Пережившие такое осознание невольно меняют структуру ценностей, чем озадачивают окружающих. В подобном опыте темп времени осознания достигает невероятных высот. Такой мгновенный опыт способен своим содержанием перевесить имевшийся опыт десятилетий и тем до не узнавания изменить осознание реальности.
Если в ситуации смертельной опасности доминирующий испуг блокирует изменение в сторону увеличения темпа времени осознания, это свидетельствует о неготовности к более интенсивному или более многомерному восприятию. В подобной ситуации страх ведет к гибели, не позволяя включиться таящимся в ином видении «резервным возможностям». Страх смерти, по сути, – это страх иномерности, иного видения реальности. Допущение многомерности – это допущение, что научное знание является трехмерной проекцией, тенью бесконечно более сложного своего многомерного аналога. Но упрощенное видение вовсе не означает, что научные истины ложны, оно только предполагает необходимость определения области применимости научных знаний. Вот и подходим к осознанию, что научные знания применимы в рамках модели трехмерной реальности. Но трехмерна только модель, а не реальность. То, что мы научились пользоваться трехмерной моделью реальности, и то, что эта модель оправдала себя в области технологического творчества, совершенно не доказывает, что реальность трехмерна.
Так уж получилось, что научная парадигма, утверждая трехмерность реальности и не видя возможности развития осознания, загнала западную цивилизацию в тупик вульгарного материализма. Никакие технологии, включая медицинские, не способны компенсировать этой медвежьей услуги.
С небольшой погрешностью можно утверждать, что все системы, традиции, школы, религии занимаются или управлением времени осознания (хотя традиционно называя это развитием, трансформацией, очисткой, постижением … себя) или пограничной торговлей билетами в иные миры. Большинство этих билетов – всего лишь клочки висевшей у «очка» старой газеты.

5.6.   Примером «заочного знакомства» со временем могут служить присутствующие в большинстве живых систем знания методы вспоминания своей жизни с поиском переломных моментов развития. Подобные методы взяли на вооружение и психологи, заметив потрясающее целительное действие подобной практики.
В подобных практиках взгляд во временном ракурсе позволяет увидеть попытку восстановления монолитности собственной жизни. Переломные моменты жизни, ранжируя ценности, неосознаваемым скачком меняют видение мира и тем нарушают преемственность развития. Неразрешенные жизненные проблемы, становясь мощным фиксирующим внимание раздражителем, заставляют срабатывать защитные механизмы их вытеснения из памяти. Так восстанавливается внутреннее равновесие и адекватность поведения за счет потери монолитности собственной жизни. «Усовершенствовавший» себя таким образом индивид неосознанно отказывается от части собственного опыта. Многократное повторение этого алгоритма отказа от решения предъявляемых жизнью задач ведет к сужению осознания реальности и появлению черт психологической недоразвитости, основанной на нераздражающих огрызках опыта. Неприятно и то, что каждый такой «зигзаг» жизненного пути, кроме локальной амнезии, оставляет и локальные изменения в физическом теле. Набор «критической массы» таких отклонений ведет к болезням и гибели. Отсюда видно прямое взаимодействие «универсальной этики» и физического существования. Слово «карма» подразумевает эту связь.
Начиная осознавать свою жизнь объектом четырехмерного мира, мы сталкиваемся с проблемой целостного ее осознания. Так что восстановления провалов памяти не может обойти ни одна живая традиция Знания. Конечно, восстановление может происходить и как побочный продукт направленных на иные задачи практик и спонтанно - в экстремальных ситуациях.

5.7. Чтобы попытаться анализировать видимую и ощущаемую временную зависимость, необходимо воспользоваться какой-то моделью. Первый выбор при создании модели сводится или к признанию Абсолюта (Знания) или занятие его позиции автором модели. На второе по разным причинам способен пророк или атеист. Так как атеизм считаем еще дорелигиозной фазой развития, а пророки до сих пор были не обременены интеллектом, этот выбор автоматически решается в сторону признания Знания или Абсолюта.
Второй выбор: создавать модель или традиционно пытаться обойти интеллект. Однозначного ответа для оценки выбора тут нет. Все зависит от предполагаемого метода трансформации своего я и от свойств этого дорогого я.
В основном известны методы трансформации своего я в обход интеллекта. Это варианты влияния на осознание изменением физиологии и/или эксплуатации любви, как прямого хода в иномерное осознание. Ход хорош своей простотой, но на сегодня он выглядит сомнительно как раз из-за своей простоты на фоне желающего понять происходящее интеллекта. Сегодня интеллект окреп настолько, что способен вернуть к «здравомыслию» почти каждого. Тем более что окружение активно помогает «вылечиться» от слишком безумной любви. Интеллект обычно блокирует глубину даже самой обыкновенной человеческой любви страхом потери контроля или самого себя, страхом неопределенности. Отсюда напрашивается вывод, что стоит попробовать научить интеллект не сопротивляться. А это и есть создание модели, показывающей происхождение знания трехмерности из Большого Знания и их родства, хотя заранее известно, что и эта модель своим несоответствием реальности послужит в лучшем случае вызовом для создания следующей, более адекватной.  Тем не менее, вернемся к модели, тем более что в ней нет самоцели.
Вследствие направляющего действия инволюции формируются все усложняющиеся пространственные структуры. Сегодня представители синергетического подхода еще не решаются перенести принципы самоорганизации в неравновесных средах на социум, видимо, из-за страха перед тугодумием авторитетов. Всплывающая закономерность самоорганизации оказывается общей для неживого и живого, что, в свою очередь, наводит на вопрос «А есть ли в реальности что-то неживое вообще?». В остальном синергетика открыла как закон воздействие инволюции. Если допустим, что самый абстрактный фактор, создающий неравновесность системы, есть время, то получим еще один штрих на создаваемой модели реальности.   
При достижении необходимой и достаточной сложности структуры проявляется ее свойство к отражению. Сегодня к этому приближаются кибернетические устройства. Дальнейшее развитие сложности структуры приводит к приобретению свойства познавательности, к способности разделить я и не я. Системный подход подсказывает, что адекватно взаимодействовать могут только системы  близкого уровня сложности. То есть инструмент познания по сложности структуры должен  быть равным или превосходить познаваемый объект. Отсюда следует, что наш  трехмерный арифмометр и с ним отождествленное я способны познать или смоделировать реальность только на уровне сложности собственной структуры. Уровень «разрешения» задает свойства инструмента изучения: в оптический микроскоп невозможно увидеть атомарную структуру вещества. Давлением инволюции порожденный интеллект сам в себе несет свой предел. Но осознанный предел интеллекта только подчеркивает бездонность реальности и потенциальные возможности, таящиеся в трансформации я за пределами трехмерных моделей.
В таком случае способ осознания себя (мое я) задает максимальную сложность восприятия, «загрубляя» недоступные «излишки» сложности реальности уровнем своих возможностей. Обычно это ограничение или потолок восприятия кажется «богом данным» и не вызывает ни вопросов, ни сомнений потому, что его непросто обнаружить. Беспредельность трехмерного пространства уверяет нас в  своей объективности и существовании без нас, наблюдателей. Понять, что пространство – всего лишь модель или логика осознания реальности – первый шаг от модели к реальности. Усложнение модели кажется излишним. Уже трехмерная беспредельность представляется неисчерпаемой и пугающей.
Но дело не в беспредельности – она присутствует в любой адекватной модели, – а в «разрешающей способности» нашей познавательности, в способности построения более сложных и более адекватных моделей реальности, где раскрываются принципиально иные ее качества.
Этот само собой разумеющийся потолок восприятия нас научили называть временем. Ведь если внимательно следить за последствиями более широкого осознания себя при практике самых обычных упражнений расширения осознания мы заметим уменьшение жесткости привязки ко времени, и, как следствие, некоторое отступление фрустрации. Любые упражнения, медитации, ведущие к росту диапазона управляемости вниманием, меняют и отношение ко времени. Растущая спокойная энергичность ; это прямой показатель увеличения временной «независимости».
Так по сцене восприятия тенью я следует время. С одной стороны, время выступает упрощающим реальность фактором, «подгоняя» ее под наши возможности восприятия. Время всегда прячется за спиной моего я, поэтому и сложно подступиться к осознанию феномена времени. С другой стороны, актуализация вопроса времени показывает, что осознание перерастает мир, в котором оно заключено. Осознание времени представляет переходную фазу в открытии мира следующего уровня сложности. 
Обсуждаемое моделирование реальности упрощает осознание континуума времен и принципиальную возможность встречи с Большим Временем. Соответственно видна и необходимая технология, ведущая в сторону расширения осознания себя. Ведь сложность модели я отображается сложностью модели реальности. Одинаково верно и обратное. Поэтому и неважно, в каком направлении сосредоточено внимание в начале поиска: оно все равно ведет к более сложному, будь то внутренний или внешний мир, и слиянию (прозрачности я) с ним.
Желание осознать более сложное, чем наша трехмерность, требует снять, как потом оказывается, почти непрозрачные «очки стандартного видения».

5.8. Развитие осознания, достигшее этапа эволюции, отмечается накопившимися изменениями осознания себя. Потихоньку (это оберегает от деструкции) тает жесткая привязка к модели мира с абсолютной причинностью. Преподнесенная физикой видимость мира при ее технологической бесспорности начинает казаться неполной или упрощенной. Мир в нашем видении начинает проявлять первые признаки дополнительного измерения пространства, он как бы оживает. Обладатель такого видения начинает раз за разом ощущать и дополнительную степень свободы. Зреет уверенность, что мы открываем возможность осознать себя не только в хорошо знакомой модели трехмерного мира. Туманные ощущения и видения начинают приобретать черты «собирания» себя в нами обнаруженном, незнакомом пространстве. Вспышки измененного осознания перестают казаться схождением с ума. Уверенность, что изменилось осознание пространства, что эти изменения приоткрывают возможность иного видения реальности, начинает заменять испуг. Мир приобретает дополнительную глубину. Все более четко проявляется дополнительная степень свободы в осознании мира и от этого трехмерная научная модель становится все менее убедительной и исчерпывающей. Меняется отношение к содержанию сна, медитации, к предчувствию, эмпатии… Ранее неразрешимое противопоставление «объект – субъект» раскрывает свою бессмысленность по мере потери трехмерной невинности. Ранее казавшиеся безвыходными ситуации с новой точки зрения смешат очевидностью своих решений. Улыбку вызывают и бывшие фундаментальными ценности.
Что же произошло такое, способное повлечь столь фундаментальные перемены?
Известно великое множество вариантов ответа на этот вопрос, но все они, оказываются, описывают последствия изменения восприятия времени. То, что считалось переживанием другого пространства, оказывается изменением времени осознания с последующей сменой «развертки» воспринимаемого. Ведь пространство, как «каркас» модели осознания реальности, имеет только один параметр – размерность. Попытки приписать пространству какое-либо дополнительное свойство или качество при пристальном рассмотрении оказываются несостоятельными. Остается неисследованной другая, до определенного времени неприступная, компонента построения видения – время. Тут и обнаруживается, что в научной модели мира время, выступающее мерой протекания процессов, в отличие от пространства имеет и другие свойства и параметры. Изменение осознания, изменение развертки поступающего информационного потока оказывается изменением присутствующего в нем времени. Так и оказывается, что каждый шаг свободы дарится временем в ответ на выветривание очередных грубейших свойств я. Приходит осознание бессмысленности удержания как единственно возможного привычного типа видения.
Наша способность плавной перестройки времени осознания путем переноса акцента внимания на равномерно распределенную сферу параллельного осознания ведет к неразрушающему целостности восприятия наложению иного видения реальности на привычную картину мира.

5.9. Почему же говорим о времени, когда ощущения нам говорят об изменении осознаваемого пространства? Фокус в том, что нередко даже изменение осознания пространства упускается из виду на фоне открывающегося зрелища. У видящего не возникает сомнения, что он видит глазами, хотя происходит наложение двух видений. Наиболее часто подобные ошибки совершают утверждающие, что они видят различные свечения людей и предметов. Если отдаться отождествлению с переживаниями, то получится именно то, что описывают авторы разных эзотерических и мистических сочинений, экстрасенсы, шаманы...
Если попытаться отслеживать изменения осознания, то обнаружится, что параллельно происходят и существенные изменения пространства, в котором реконструируется реальность, которое, как нам кажется, мы видим. Так как самому пространству меняться некуда (оно имеет только один параметр – размерность), значит, изменяется сам способ реконструкции реальности, создающий живое впечатление, что мы попадаем в другие пространства или миры с другими законами, с другим уровнем причинности. Обнаружение на собственном опыте механизма изменения собственного видения и управление им позволяет уловить связь между возникающими картинами реальности. Иначе трудно поверить, что столь разную форму приобретающие сущности есть одно и тоже.
Если заглянем еще глубже, можем обнаружить, что причина изменения осознания пространства связана с внутренним чувством интенсивности протекания процессов на фоне углубляющейся разотождествления с атрибутами привычной картины мира. А ведь интенсивность взаимодействия – это время. Вот и получается, что человек – кроме всего прочего, - еще и «машина времени». 
Так как нам свойственно не оборачиваясь идти к результату, упускаются эти промежуточные звенья и таким образом время себя не раскрывает, оставаясь самым загадочным феноменом бытия.

5.10. Я - это упрощенное осознание себя. Всегда, пока я есмь.

5.11. Отдельные искатели открывают и переоткрывают забытые истины  реальности, а социум, который не в состоянии понять и оценить их, отдает предпочтение результатам проверяемого научно-технологического творчества. Тому в подтверждение вспомним великого суфийского шейха начала тысячелетия Ибн Арави, осмелившегося поставить вызывающее равенство между временным и вечным бытием. В те времена это была немыслимая дерзость. Для большинства искателей (включая и опытных искателей) это звучит  ересью даже сегодня!
Мистический опыт шейха утверждает, что осознание реальности трехмерным в обычном осознании и четырехмерным (хотя это он называл по-другому), по сути, равноценны. «Нет временного без вечного, и нет вечного без временного»,  - говорит он. Но нерасторжимую связь этих двух осознаний он называет тайной. По инерции и сегодня считается так, хотя на деле это лишь два способа видеть одну и ту же реальность.
Похоже, эта тайна называется «личной эволюцией осознания». Может быть, поэтому Ницше назвал человека мостом между мирами. Ведь мы и являемся воплощениями промежуточного осознания, превышающего строго трехмерное, но не дотянувшегося до четырехмерного.
К сожалению, сегодняшний технологический мир таков, что истины Ибн Арави  остаются актуальны только единичным искателей.

5.12. Основа более известного буддийского видения реальности содержится в идее освобождения от иллюзорного (трехмерного) восприятия и достижения четырехмерного восприятия по буддийским рецептам. В самой идее освобождения заложена идея развития, которая близка понятию личной эволюции. Однако удивляет отношение к обычному осознанию, как к иллюзии и заблуждению, отдавая явное предпочтение иному, пусть и более сложному,  осознанию. Создается обманчивое предположение, что так называемое  вечное возможно без временного. То есть внушается, что обычное осознание реальности недостойно внимания: задача - в освобождении от иллюзорной трехмерности мира.
Даже христианство, сохранившее только совсем выдохшееся определение четырехмерности, подчеркивает важность качества пребывания в обычном видении мира и не торопит изменить осознание или отбыть на тот свет. Дошедшее до детской наивности  понимании «правильности» пребывания в этом мире христианство все-таки его ценит, тем самым переводя доминанту внимания в сторону обычного осознания.

5.13. Для искателя ценность времени  в том, что оно позволяет открыть свое отсутствие. Потихоньку пропитываясь Знанием, начинаем обнаруживать и безвременность и временную суть своего я. Появляющаяся свобода в осознании пространства (по науке - измененные состояния сознания), если она  сознательно управляема, показывает нам привычную видимость мира, как одну из множества возможных видений реальности. Эту, для нас исключительную, видимость реальности мы называем нашим миром. Но осознав, как мы творим видимость своего мира, можем видеть себя в этом мире только тенью упавшей с более высоких  размерностей пространства.  ПоЗнание этого мира завершается вместе с раскрытием сути времени. Это и есть конец мира, только индивидуальный. С этого момента он становится управляемо прозрачным и уже не может заслонить собой другие осознания реальности, то есть, как принято говорить, другие миры.

5.14. Страх окончательно сдается только открывшему свою вневременную суть. Природа любого страха - в восприятии развертывающейся жизни во времени и разделенности на себя и мир. Более чем трехмерное восприятие, открывая всеобщность, гасит саму возможность страха. Принципиально невозможно что-либо приобрести или потерять, когда выясняется, что мы никогда  ничего и не имели, что мы не можем потерять ничего, кроме невежества.

5.15. Выражение «наша вневременная суть» значит лишь то, что пребывая в осознании любой сложности, мы всегда способны взглянуть на себя, как осознающего, со стороны. Но «на стороне» только пустота.

5.16. Рассеивающийся непроглядный туман границ трехмерности позволяет поклониться Тибетским воззрениям на жизнь, как на подготовку к смерти. Все известные религии имеют такой аспект, но только Тибетская традиция довела это знание до формы прямого руководства – это «Тибетская книга смерти».
Смерть дарит возможность стремительно завершить путешествие к Знанию. Суть этого дара в том, что каждый умирающий неизбежно проходит этап безвременности, традиционно описываемый, как вспышка Изначального Света. Само применение слова «Свет» условно, потому что в трехмерности не известен не отбрасывающий тени свет. Упрощая до вульгарности, эту вспышку не отбрасывающего тени света можно назвать своеобразным тестом «готовности» к четырехмерности. Не готовому к такой встрече она приносит взрывоподобную смесь удивления, восторга и страха. Лишь имеющие опыт подобного восприятия реальности способны «ухватиться» и стабилизировать его. Это собирание себя в четырехмерности. Достижение стабильного четырехмерного восприятия исключает необходимость опять использовать упрощающий реальность фактор – время подходяшей по сложности трехмерности. Но надвременность трехмерности, будучи пределом осознания, оказывается безвременностью, то есть отправной точкой осознания следующего уровня сложности.
Неудавшаяся попытка стабилизации восприятия оставляет ярчайшие переживания и ведет к активизации нашего ментального аспекта, неизбежно прибегающего к услугам времени и запускающего погружение осознания в упрощающиеся варианты трехмерностей. Все дальнейшее - лишь технические детали установления соответствия сложности достигнутого осознания и наиболее соответствующего ему трехмерного «среза» реальности. Так выглядит реинкарнация на языке создаваемой модели.

5.17. Направленность внимания ; это сам по себе не раскрывающийся капкан трехмерности, в котором мы выросли и живем. Направленность, узкая фокусировка внимания обеспечивают последовательность восприятия, т.е. временную развертку. Сама логика восприятия при наличии памяти рождает осознание причинно-следственных цепочек. Восприятие вне причинно-следственных цепочек долго кажется невозможным, бессмысленным и разрушающим усвоенную картину мира.
Отстройка внимания от линейной процессуальной трехмерности ведет к открытию сферического внимания. Сферическое внимание выключает линейную развертку добытого острием внимания информационного потока и дарит возможность знакомства с параллельным видением. Именно всенаправленное сферическое внимание оказывается способным  наполнить смыслом пришедшие из Востока алогизмы: «действие без действия», «видение без видения»…

5.18. Величайшая шутка времени в ощущении его хода. Мир процессов убеждает интеллект в царствии времени. Однако расширяющееся восприятие собственного я и мира начинает приоткрывать временную неопределенность и может убедить, что время никуда не течет. Как время мы воспринимаем скольжение по четвертой пространственной координате. Причины этого скольжения в трехмерном мире нет. Эта причина во Времени. Время, в более широком понимании, только придает динамику трехмерного осознания, которое теперь назвали скольжением, но не является ее частью. В трехмерности есть только следствия этого скольжения – наше время и процессы. Это похоже на последствия инерционного движения нашего трехмерного мира в четырехмерном пространстве. (Образ движения - лишь дань моделирующему интеллекту.) Именно нечто, напоминающее инерционное движение, порождает стабильность физических констант, взаимодействий и законов трехмерности. Любой трехмерный процесс со своим началом и концом на временной шкале представляется объектом в четырехмерном видении. Вот таким четырехмерным объектом воспринимается наше я в случае его четырехмерного восприятия. Такое восприятие интегрирует я всех времен нашего мира в монолитную структуру самоосознания следующего уровня развития. Вот почему любое мое действие становится частью четырехмерного объекта, содержание которого приближается к смыслу слов «моя жизнь». Вот почему ничто не способно исчезнуть и ничего нельзя спрятать от четырехмерного взгляда. Отсюда и идеи божьего всеведения и суда. Только мы сами по принципу неизбежного самообслуживания устраиваем себе суд. У нас нет выбора по-другому открыть себя на следующей ступени развития.
Так я трехмерности при осознании (объятии) нашего времени открывает себя объектом четырехмерности, вернее, «гранью» объекта четырехмерности, потому, что четырехмерность вмещает еще и бесконечность времен. Иные времена нам хоть теоретически знакомые из мистических и оккультных описаний мира, из медитаций и снов, как тела все более тонких материальностей. Так что в объект «моя жизнь» войдет еще и полный «комплект» «тонких» тел миров с убывающим соотношением масса-энергия. Вневременное с нашей точки зрения сознание такого объекта достойно быть названным сверхсознанием. Так что для четырехмерного восприятия ничто не кончается и не начинается ни во временном, ни в пространственном смыслах трехмерности. И, тем не менее, оно активно, индивидуально и творит без (нами осознаваемого) действия.

5.19. Даже эхо восприятия себя в четырехмерном пространстве меняет отношение ко многому, в том числе и к памяти. Исследователи проблемных периодов своей личной истории нередко сталкиваются с точнейшим восстановлением давних (иногда даже перинатальных и более ранних) событий. Кого угодно поставит в тупик поиск личного хранилища информации такого сумасшедшего объема. Пока наука пытается спасти лицо за изобретением то голографической, то генетической памяти. Однако физический носитель такого объема информации, какой мы способны извлечь из собственной памяти, с кодировкой даже на атомарном уровне не уместится в веществе нашего тела, не говоря о генах или мозге. Феномен ясновидения принципиально опровергает индивидуализацию памяти: вся наша вселенная всех времен ; один «объект» четырехмерности. Можем предположить, что нет запрета «вспомнить» или «знать» любую деталь любого процесса в любом пространстве и времени. Видимо, решение простое, но неочевидное: память ; это одно из доказательств внетрехмерной природы сознания. Остается признать, что память ; это контакт с четырехмерным телом по имени «моя жизнь», который ничем, кроме нашего внимания, не отделен от остального. Его отделенность от остального только кажущаяся и основана на научном видении мира. Отсюда очевидно, что такого феномена как память в трехмерности не существует. То, что мы называем долговременной  или оперативной памятью, это слабая, нестабильная или четкая связь через  четырехмерный континуум с иными точками времени. Узость восприятия себя гасит временную свободу восприятия, а вместе с ней и память. Поэкспериментируем с состояниями фокусированного внимания, ведущего к полному отождествлению. Нетрудно убедиться, что сама актуализация долговременной памяти приводит к распределению внимания, т.е. к потере предельной узости фокусировки внимания. И наоборот, целевая направленность и спешка, на фоне страха формирующие предельную узость внимания, мешают добыче информации из памяти. Примеров этой зависимости полно в собственном опыте.
Попытка одномоментно вобрать весь объем памяти во внимание меняет и я и отношение ко времени. По впечатлениям результаты охвата вниманием «всего» времени или всей памяти почти неотличимы.
С другой стороны, забавно выглядит психологическое вытеснение нежелательных для  вспоминания периодов собственной жизни. Это похоже на попытку вырезать и уничтожить часть своего четырехмерного «тела», тем самым пытаясь разделить на части и сортировать по приемлемости свое четырехмерное «тело жизни». Одни из этих частей принимаются, с другими частями уничтожается связь, веруя, что так перепишется личная история. Но только в трехмерности траектория жизни ; это воображаемый след. В четырехмерном мире ; это «монолитное» «тело жизни», из которого нет способа убрать ни мельчайшей детали его структуры. Не желая видеть нерешенные задачи прошлого, остается только себе запретить саму возможность четырехмерного восприятия себя. Отказ от памяти хотя бы в одном эпизоде гасит общую потенцию четырехмерного восприятия. С этой точки зрения становится очевидной необходимость разматывать путаницу личных психологических проблем и фиксаций внимания. В этом смысле правы говорящие, что без памяти человек хуже животного. Естественно, тут не имеется в виду фактологическая коллекция самооценок и груз пустой информации, составляющих  невидимую клетку самодовольства трехмерного я.
Станислав и Кристина Гроффы нашли остроумный ход восстановления утерянных связей со своим  «телом жизни» насильственно, но дозированно выкидывая осознание человека с заданием в иномерное или иновременное восприятие сначала при помощи наркотиков, позже – с использованием целенаправленного изменения физиологических функций.
Но наркотики в качестве средства помощи не раскрыли себя в основном из-за того, что стали сверхприбыльным бизнесом, построенном на отсутствии внутренней культуры. Более широко, как средство восстановления целостности, прижился реберсинг (управляемая гипервентиляция) и другие методы, основанные на управлении физиологией.
Предложенному видению так же более глубоко раскрываются смыслы слов  «целостность», «грех», «покаяние»... Их реальный смысл в трехмерности неопределим.

5.20. Открывая время, трехмерное существо перестает быть точечным во временном смысле. Развиваемое осознание своего «тела жизни» открывает время как четвертую координату реальности, приносящую вспышки иного света. Чувство усиливающейся временной неопределенности начинает сопровождать даже каждодневные напряженные и захватывающие, навязанные образом жизни действия. Начинает крепнуть чувство размытости настоящего момента, а прошлое и будущее приобретают относительный «вес» в настоящем. Это начало переживания всеобщей взаимосвязанности.
Пристальное изучение расширенным вниманием пространства приводит к  знакомству с неуловимым временем. Постижение времени нашего мира вымывает до прозрачности осознание себя. Эта прозрачность становится проводником Знания в трехмерный мир. Достижение абсолютной прозрачности с точки зрения трехмерности означает полную замену восприятия времени дополнительной размерностью пространства. Но оно, в отличие от плавного переключения на осознание «параллельной» трехмерности, никак не может произойти плавно. Это фундаментальная смена восприятия с полным погружением в Знание следующей ступени. Полное восприятие четырехмерного пространства несовместимо с восприятием трехмерного времени и вытесняет последнее вместе с собственным я из нашего  мира. Это и есть то великое чудо полного выхода из трехмерности, которое, как конечную цель, преподносят  религии и учения мира.
Неминуемая смерть дарит такую возможность каждому, однако недостаточное развитие осознания не позволяет ею воспользоваться, и сложность доступного осознания определяет уровень актуализирующегося следующего среза реальности. Так вневременная суть человека, не доросшая до стабилизации себя в четырехмерности,  опять погружается в пучину актуальных себе процессов.
Однако четырехмерное восприятие в этом не увидит повтора и возврата. Для него это предстанет суммирующей все варианты  осознания на основе трехмерных алгоритмов структурой.               

5.21. Процесс открытия времени ведет к прозрачности я и всего трехмерного мира. Прозрачность допускает обнаружение мира следующего уровня сложности, но еще трехмерного. Тайна времени начинает раскрываться в сторону прошлого. В этом процессе будущее очень нехотя теряет качество непроглядности.
Для трехмерного взгляда будущее еще будет и этим вопрос исчерпывается.
Постепенное открытие и осознание слой за слоем «тела жизни» не различает прошлого и будущего, есть только «интегрированная траектория движения» осознания. Сложность в том, что я высшей мерности пространства обнаруживает многовариантность (или объемность) траекторий, как прошлого, так и будущего. Этот неподдающийся интеллекту феномен на Востоке был втиснут в форму перерождения (реинкарнации). Говоря сегодняшним языком, в этом, с нашей точки зрения странном, действе есть и элемент творения нашей трехмерной активностью «тела жизни», есть и некоторый сектор свободы (выбор будущего) для этой активности, определяемый намерением крепнущего иномерного аспекта нас самих.
Полезность подобного, подтвержденного опытом, превышения возможностей интеллекта в том, что он вынужден признать наличие вневременного существования и другого времени. При этом слабеет «хватательный рефлекс» интеллекта и выявляются невиданные просторы поиска и роста. Интеллект перестает судорожно цепляться за роль хозяина, все чаще и спокойнее принимая ему «спущенные» решения.

5.22. Термин «психика» обычно определяют как способность простого или сложного реагирования на то, что называется воздействием (от физического до информационного). Далее, психику как механизм реагирования разделяют на сознательную и бессознательную (алгоритмическую и неалгоритмическую) части. Западом бессознательное воспринимается как синоним пугающего или даже болезненного. Отношение к этим двум частям олицетворяет водораздел западной и восточной культур.
Попытки моделирования и анализа психики на основе научной модели возможны только в ее сознательной, то есть алгоритмической части. Подсознание, то есть неалгоритмическая часть только получила право на существование.
Недопонимание и споры рождают несопоставимые ценностные структуры личности, основанные на доминировании этих столь различных составляющих я.
Пока осознанная встреча со временем (изменением осознания) не произошла, кажется, что для углубления знания о психике нет других подходов, кроме интеллектуального моделирования ее свойств и функций. Однако, по определению, подобное моделирование применимо для алгоритмической части сознания, т.е. для осознанного. Но и здесь строгость найденных закономерностей портит немалая доза неопределенности. Ведь время осознания для нетренированного внимания с очевидностью не может быть совершенно стабильным. Значит, даже сознательное или алгоритмическая часть сознания не может быть жестко описана закономерностями, т.е. изучена. А тем более опыт, как интеграл памяти, причем не только «врожденного» способа видеть реальность.
Можем прийти к выводу, что научные методы пригодны только для обнаружения и констатации самого факта существования неалгоритмической части сознания. После Фрейда западный мир признал существование бессознательного, но вместе с тем убедился и в невероятной сложности его изучения. Многие начинают понимать, что слово «изучение» в этой области знания приходится менять на слово «переживание».  И тут возникает парадокс: так образом полученное личное знание, собственный опыт не может служить доказательством научного подхода. Получается интересная картина, когда моего свидетельства хватает для осуждения человека в суде вплоть до лишения жизни, а для доказательства научного факта – нет.
А может быть и повезло, что судят люди целиком, а не только их интеллектуальная часть, да еще и по научному методу.
Приходится согласиться, что основное содержание сознания спрятано от любознательных глаз интеллекта в бессознательной части сознания, и лишь малая часть интегрального опыта в почти неопределимых формах доступна интеллектуальному осознанию, так как это перевод или проекция объектов большей размерности на трехмерную сцену процессов.
Интеллект в праве сделать «ужасный» вывод: ход личной эволюции ведет к бессознательному существованию. Однако это очередная интеллектуальная глупость в понимании ума, разума и сознания. Попытка мыслителей Запада выбраться из тупика родила понятие «сверхсознания», хотя это всего лишь голос страха перед пугающим интеллект бессознательным. А ведь бессознательное посредством переживания в измененном или просто другом осознании поддается перетаскиванию в осознанную часть. Хватит только перестать представлять, что измененное осознание – это бред или иллюзия.

5.23. В области эзотерики огромное количество рассуждений касается энергии. Энергетические упражнения, развитие энергетики, ощущение энергетических полей – любимые темы писателей в этой области. В литературе по экстрасенсорике слово «энергия» применяется в самых невероятных смыслах. Многие полагают, и это подтвердил авторитет наших дней Кастанеда, что энергия – одна из величайших ценностей искателя. Изобретено бесконечное количество способов ее умножения и сохранения. Тысячи книг полны советов на эту тему. Полагается, что достижение некоторого уровня энергичности открывает иные миры.
Спорить с этим нет смысла, но есть возможность на понятие энергии взглянуть под другим углом зрения.
Предположим, что энергичность ; все-таки следствие навыков управления вниманием, а не условие этого управления. Постановка вопроса напоминает попытку определить, кто был первым, яйцо или курица. Тем не менее, взгляд с позиций первичности внимания раскрывает дополнительные аспекты происходящего и помогает избавиться от мании накопления.
Ставшее всенаправленным, внимание запускает изменение осознания себя. Изменившееся в сторону расширения осознание себя помогает улавливать другие, иномерные аспекты я. «Ближайшее» и наиболее легкодоступное «энергетическое тело» относительно просто открывается из-за близости к телесным ощущениям. Начинается это со многим известных покалываний, ощущений легкого тепла или холода, «упругости» воздуха. Но все-таки так называемые «энергетические упражнения» – это развитие осознания и управляемости «энергетического тела» через наложение ощущений двух тел параллельно. Это достигается путем плавного перераспределения внимания с физического тела на другое, поток ощущений которого несравнимо слабее.
Фактически развивается не энергетика или не столько энергетика, а осознание какого-то иного аспекта я и его управляемость. Но в этом есть еще один обычно опускаемый момент: параллельно изменяется отношение ко времени. И именно изменение отношения ко времени, обычно проходящее незамеченным на фоне новых ощущений, начинает пробивать брешь в плотине, за которой таится бесконечный океан возможностей.
Занимаясь «развитием энергетики», мы с завязанными глазами пытаемся процарапать дырочку в этой плотине. Удачливых «проходчиков» плотины обычно бесследно смывает открывшийся поток.
Подход через управление вниманием не спасет от шока после прорыва плотины, но даст шанс осознанию «опередить» события единственно возможным способом ;  становясь неподвластным времени, т.е. любому процессу. Ничто во времени не может выдержать потока потенции такой невообразимой мощи.
Говоря более привычным языком, следует отметить, что рост навыков управления вниманием ведет к сознательному перераспределению внимания между «врожденным» осознанием реальности и осознанием в несколько измененном времени.  Параллельность двух осознаний позволяет уловить связь между двумя способами видения одной и той же реальности, но, с другой стороны, позволяет и жить в иллюзии, что возникающее видение – это чудесная часть физического мира. Большинство тренингов но энергетике, «теорий» несуществующих полей физического мира, рождается из этой ошибки.

5.24. Есть достаточно систем и школ тренировки внимания, открывших полезность параллельного осознания. Эти методы интроспекции, какие бы термины не применялись, использует то, что мы можем обнаружить как «второе внимание». Это раздвоение внимания, позволяющее наблюдать за собственным наблюдением.  Методы достаточно просты и эффективны.
Обычно западный человек не осознает своего внимания. Он реагирует только на содержание «прожектором внимания» высвеченной зоны воспринимаемого. «Прожектор внимания» может наводиться на выделенные элементы окружающего мира, их связи в прошлом, настоящем и будущем. Именно это наведение на элемент и называем фокусировкой внимания. Она всегда узкая, так как выделяется по сложности доступный для переваривания интеллектом элемент. Со школы нас, в лучшем случае, учат выделять и понимать. Вопрос об управлении вниманием просто не ставится. Поэтому открытие управляемости вниманием в нашей культуре - дело личной удачи.
Человеческая способность наблюдать за наблюдением позволяет совершить это открытие. Распараллеленное внимание позволяет увидеть механизм управления «прожектором внимания» и запустить процесс растождествления с теми элементами нас самих, которые «управляют» нашим вниманием. Так в область осознания начинают всплывать, до этого не обнаруживаемые, причины изменчивости собственного состояния. Образы или ситуации,  вызывающие самые бурные и неподвластные реакции, становятся доступными для анализа.
Сам факт появления второго внимания принципиально меняет структуру внимания, сдвигая ее в сторону сферического, и к балансу внешнего и внутреннего. Изменение структуры внимания, если не упустить этого, ведет к знакомству с изменчивостью времяощущения, к открытию иновременных или даже вневременных состояний осознания.

5.25. Книга Анатолия Бича «Физическая сущность времени» (Киев, Логос, 1998) является примером меняющегося отношения ко времени и пространству. В конце концов, нашелся осмелившийся доказывать научным языком, что ход «собственного» времени зависит, кроме общеизвестных скорости и гравитации, еще и от внутренней энергии объекта. Наконец-то наука с трепетом обнаруживает связь состояния объекта и хода его времени. Технологическое управление темпом локального времени перестает быть фантастикой. Даже поверхностный обзор психофизической феноменологии, приведенный в упомянутой книге, подтверждает пространственно-временную ее суть. Время обретает вполне понятное определение: «Собственное время любого тела вселенной – это мера интенсивности гравитационного воздействия на тело, его скорости, но так же и мера интенсивности его внутренних процессов».
Если гравитация и скорость, как факторы, влияющие на собственное время, большей частью могут быть оставлены астрономам или физикам-атомщикам, то интенсивность внутренних процессов явно касается нас напрямую. Естественно, многих смутит то, что рост интенсивности процессов осознания будем приравнивать росту энергии внутренних процессов «более материальных» сфер. Хотя в феноменологии странностей нетрудно найти случаи вроде бы подтверждающие существенное изменение внутренней энергии тела, особое внимание привлекает сама возможность перестройки осознания. Ведь нахождение механизма изменения осознания пространства лишает нас возможности списывать на субъективность восприятия многое непонятное. Субъективность в таком случае иллюзорна и служит для упрощения картины мира. Естественно, речь не идет о фантазиях, хотя и они не так пусты, как может показаться.
Под зависимостью качественных изменений осознания от его интенсивности  подразумевается, что осознание, отождествляя себя с собственным  иновременным аспектом, усиливает взаимодействие этих аспектов вплоть до их совмещения. Это и есть параллельное осознание взаимосвязанных миров или способов видеть реальность благодаря раздвоению внимания, которое хорошо известно ремесленникам чудотворчества приграничных областей осознания. Неожиданно и неуправляемо произошедший сдвиг осознания, что происходит достаточно часто, дает работу психиатрам, даже издали не представляющим механизма происходящего. Они знают только один способ понижения интенсивности осознания – грубое медикаментозное торможение. 
Вспомним загадку излучений живых организмов и, в особенности, человека. Наиболее распространенные слова, обозначающее этот феномен, – аура, биополе. Все живое обладает подобным свечением, но человек выделяется способностью им управлять, меняя интенсивность процессов осознания. Значит, загадка видимой–невидимой ауры - в синхронизации темпов локального времени воспринимающего и «наблюдаемого» субъекта. Чтобы «видеть» подобные свечения, необходимо вызвать наложение измененного (нечувственного) восприятия на обычное видение глазами. Просто ауры в нашем обычном времени нет. Ее нет в физической картине мира с ее четырьмя известными полями. Тем не менее фотографирование ауры может быть успешным из-за вторичных эффектов, вызванных пространственной локализацией перепада локального темпа времени. Видимой, хотя вернее сказать, осознаваемой, она становится при настройке осознания в унисон объекту или субъекту  наблюдения. В этом случае локальное время осознания и объекта наблюдения становятся когерентными. Аналогична ситуация и с видением аккупунктурных меридианов, как объектов иного алгоритма осознания.   
Можем полагать, что учет интенсивности внутренних процессов способен убрать антагонизм между физикой и метафизикой. Если идея Анатолия Бича и имеет ошибки в деталях, то объединяющая ее суть явно несет громадный и нераскрытый потенциал.

5.26. В этих записях сознательно избегается применение термина «энергия» в контексте процессов сознания. Это делается в основном потому, что перенос понятия физического смысла термина «энергия» в область проблематики осознания некорректен и произошел, видимо, от интуитивного желания найти способ указать на увеличение интенсивности процессов осознания. В физическом смысле понятие энергии предполагает возможность произвести работу в физическом мире. Производится «порция» работы за счет поглощения порции энергии. Увеличение количества поглощенной в процессе выполнения работы энергии при прочих инвариантных условиях ведет к увеличению количества выполненной работы. Это школьная физика. Беда в том, что перенос этого алгоритма физического мира в область осознания порождает ложную логику.
Как уже писалось, развитие осознания в основном происходит за счет роста управляемости внимания. Именно из-за роста управляемости вниманием и пребывания в состояниях расширенного осознания приходит ощущение роста внутренней энергии или потенции к действию (возможно внутреннему), а не наоборот. Множество способов «накопления энергии», практикуемых во множестве систем Знания, – это всего лишь способ одурачить интеллект приданием процессу обучения управлению вниманием «очевидной» обывателю накопительской важности. Какой интеллект усомнится в пользе запасов энергии?
На деле итогом этого обучения является освоение новых форм внимания, развитие осознания. Как раз управляемость внимания в эволюции осознания является аналогом понятия «энергии» трехмерного мира. Но тут логика понятия «энергия», теряя привычный смысл, выворачивается наизнанку. Правильные действия в области роста осознания, ведущие к его расширению, не поглощают, а дарят ощущение энергичности и потенцию действия. Рост осознания реальности дарит силу и уверенность. Усталость, или как любят говорить «истощение энергетики», в случае «экскурсий в неведомое» возникает от неспособности стабилизировать себя в открывающемся осознании. Усталость ; следствие недостаточной прозрачности я для достигнутого уровня осознания, а не расходование каких-то внутренних ресурсов. Стереотип понятия «энергия» мешает открыть логику роста осознания реальности.
Тренировка внимания, развитие второго внимания, ведет к росту внимательности. То, что в таком случае за единицу времени осознается несравнимо большее число событий и причинных цепочек, неочевидно только  для не занимавшегося практиками управления вниманием. В поле расширенного внимания начинает попадать все больше теней иномерных или иновременных объектов, не относящихся к нашей трехмерности. Это изменение темпа локального времени приподнимает занавес пространственной четырехмерности, показывая ее «слоистую» структуру. Слои – это трехмерные осознания с учетом разного уровня внутреннего взаимодействия, т.е. времени.
Очевидно, что изменение времени ; основной фактор изменения осознания. Но изменение времени не стоит сводить к изменению его темпа, хотя такое чувство и возникает. Полезнее обратить внимание на изменения причинности и уровня взаимодействия, становящегося все более многофакторным. Получается, что, увеличив интенсивность процессов осознания тренировкой внимательности, мы напрямую влияем на собственное время. Однако, что такое собственное время искателя?
Для обыденного осознания интенсивность процесса осознания в основном определяют условия среды обитания. Человек по своей лености (и особенно с возрастом) все находчивее избегает ситуаций интенсивных действий, требующих мобилизации и повышенного темпа осознания. Поэтому ощутимые отклонения локального темпа времени не происходят. Подсознательная тяга к изменению темпа собственного времени выражается поиском ситуаций, вызывающих фонтаны адреналина. Это дети или отдельная категория людей, которых называют искателями приключений. Но они ищут не приключений, а иного времени, в котором просыпается иное осознание реальности и, как следствие, могут проявится дополнительные возможности человека.
Однако развитие осознания ведет к сознательному управлению темпом локального времени, открывающего аспекты реальности с меньшим уровнем материализации и причинности. То есть, в таком видении, энергия в большей степени пребывает в динамических формах излучений, и меньшая ее часть «законсервирована» в массе материи. Осознание таких аспектов реальности вызывает трансформацию сознания. Строго говоря, оно так начинает или кончает быть «человеческим», смотря, какая точка отсчета используется для определения человека.

5.27. Попробуем поговорить языком гипотезы Анатолия Бича. Как следует из этой гипотезы, смена темпа локального времени относительно закрытой области может происходить по-разному. Похоже, из-за этого возникают споры о степени реальности «внутреннего» видения и путешествий. В понятие субъективности–объективности процессов сознания допущение изменения темпа локального времени может внести достаточно ясный водораздел: реальные путешествия при помощи перестройки осознания сопровождаются изменением времени осознания. Этим вызванные впечатления изменяющегося пространства с конкретными признаками уже обсуждены и найдена их причина: изменение времени (но не в темпоральном смысле). Для тех, кто занимался психофизиологией измененных состояний сознания, определение отклонения локального времени не сверхзадача.
Вернемся к изменениям темпа локального времени в приложении к человеку. Во-первых, человек границами возможностей собственного осознания выделяет из реальности конкретное ее видение. Именно границы возможностей осознания формируют замкнутость объема восприятия – мой неизменный мир. Замкнутость осознания позволяет иметь собственное локальное время или локальное время осознания, которое не обязательно должно совпадать со временем физического тела. В обычной жизни это совпадение полное и выражается отождествлением я и тела, я и эмоции, я и ментальные процессы. Практики разотождествления и ведут к свободе локального времени осознания от времени физического тела и других составляющих я. Но эта свобода условна и зависит она от способности повышать интенсивность процессов осознания. Для этого изобретено множество технических приемов.
Если говорить языком технарей, это напоминает настройку приемопередатчика, только вместо радиочастоты перестраивается темп локального времени осознания. Изначально для подавляющего большинства при помощи отождествления этот временной приемопередатчик, настроен на осознание реальности в виде нашего родного физического мира, а орган, который выполняет функции приемопередатчика, есть мозг.
В детстве из-за яркости чувственного восприятия и с помощью взрослых происходит привязка осознания к локальному времени тела, как части физического мира. Это процесс так называемого воплощения с длительным и детальным обучением конкретному алгоритму осознания. Дальнейшая эволюция, воспринимаемого личным, осознания может привести к открытию изменения темпа локального времени, то есть к способности бессознательного или сознательного управления темпом локального времени осознания. Бессознательное управление темпом локального времени – это весь пласт явлений, таких как полтергейст, спонтанное предчувствие, предвидение, беспричинное исцеление и т.д. Сознательный вариант управления осознанием предполагает развитие и достижение стабильного осознания вне алгоритма осознания этого мира, не дожидаясь вынужденной потери трехмерного «носителя». Этот медленный процесс развития осознания по сути является параллельным воплощением. Поэтому возможны два варианта завершения воплощения: сознательный и вынужденный.
Рассматривая качества осознания, как функцию темпа локального времени, чаще встретим случай изменения темпа времени самого процесса осознания. Это настройка осознания на восприятие иновременного видения реальности, не затрагивающая или, по крайней мере, минимально затрагивающая, аспекты физического трехмерного существования. Смена времени, как может показаться при поверхностном понимании этого процесса, отнюдь не простое ускорение или замедление восприятия, хотя такие эффекты тоже не редкость.
С научных позиций изменение темпа времени – это изменение фундаментального параметра нашего способа осознания трехмерной Вселенной. Наше видение реальности, т.е. мир серого вещества, имеет определенное соотношение свободной энергии и массы, которое, в свою очередь, задает конкретный уровень взаимодействия во Вселенной и, как следствие, основные константы (такие как скорость света, постоянная гравитации). Другое время возможно при другом соотношении масса-энергия. А это совершенно другая видимость реальности с иной физикой. Это то, что называют ближайшими трехмерными мирами с еще более-менее осознаваемой логикой. Это та область измененного осознания, где возможна «плавная» перестройка восприятия. Это миры, отличающиеся между собой только значениями фундаментальных параметров и не имеющие принципиальных отличий. Это то изменение осознания, которое К. Кастанеда назвал «сдвигом точки сборки». Правда фундаментальным изменением будем считать размерность осознаваемого пространства, а не такие «мелочи», как скорость взаимодействия, уровень причинности или не упрощаемую многофакторность.
Если смотреть с позиций развития осознания, то это вовсе не отдельные миры, а лишь разные способы видения одной и той же реальности. Сначала «погружение» в астральные, витальные и другие миры доказывает их основательное отличие от физического. Кого захватывают эти невообразимые путешествия в полусознательном состоянии, тому уже не до поиска закономерностей осознания и личной эволюции. Каждый из этих миров или видений реальности по-своему неисчерпаем и может потребовать целой жизни на его освоение. Но кажущаяся бесконечной сложность каждого способа осознания реальности (мира) оказывается просто ничем по сравнению со сложностью открывающейся картины сосуществующих миров или осознаний реальности. 
Можно предположить, что именно отстроенное от телесного времени осознание традиционно отмечается нимбом на картинах христианской традиции. Перенастройка осознания не может не изменить взаимодействия мозга как временного приемопередатчика с окружающим миром. Ничто не мешает это «увидеть» в появлении или изменении сияния вокруг головы искателя на фоне отсутствия других ярких физических эффектов. Это вариант «чистой» перестройки локального времени осознания.
В другом крайнем случае изменение времени осознания влечет за собой и изменение темпа локального времени физического тела. Опуская причины этого, отметим, что в этом случае меняется и темп жизни самого физического тела. До некоторых границ это малопонятное замедление или ускорение физиологических процессов, которые наши медики относят к адаптационным возможностям саморегулирующегося организма. При небольшом отклонении темпа протекания физиологических процессов ничего особенного не происходит. Но в случае резких скачков темпа локального времени на стыке иновременных зон возможны существенные возмущения пространство-временного континуума. В таком случае на стыке иновременных зон происходит резкий перепад фундаментальных констант мира. Причем соотношения перепада могут достигать многотысячных значений. Описать возможные эффекты на таком стыке не хватит всей бумаги мира. С уверенностью можем сказать только то, что благодаря такому перепаду параметров все известные  паранормальные явления получают законные права на существование.
Разборка каждого конкретного случая окажется непростой, и утверждать, что все понятно, рано. Данная гипотеза, наконец, дает принципиальную возможность «понять чудо», хотя в самом заявлении уже допущен алогизм. Возьмем простенький и «почти не чудесный» случай удара мастера каратэ. Рука стремительным ударом бьет бетонную плиту. Измерив скорость удара с помощью скоростной съемки и зная массы руки и плиты, можем воспроизвести подобный удар механическим способом. Результат будет всегда один и тот же – механическая рука, будучи даже многократно крепче биологической, разобьется в щепки о бетонную плиту даже при двойной или тройной скорости. Рука мастера дробит бетон безо всякого вреда себе.
Представление об ускоренном темпе времени означает изменение соотношения масса-энергия (м/э) в сторону повышения доли энергии. Причем в громадном интервале, обусловленном только перестройкой осознания. Никакой  работы в смысле использования физической энергии для этого не требуется. Происходит изменение темпа локального времени собственного осознающего я. Для каратиста я отождествлено с телом, поэтому границы локальности включают тело. Правильно поставленные тренировки именно этого и добиваются. Но вернемся к самому удару. Сдвиг осознания в сторону увеличения темпа локального времени для соотношения м/э будет означать уменьшение массы и увеличение энергии в этом видении. Происходит видимое мастером замедление окружающего мира, позволяющее не спеша сориентироваться и достигнуть невообразимой точности. Самое парадоксальное то, что энергия удара не уменьшается,  так как убывание массы компенсирует лучистая компонента. К тому же иновременная «упаковка» тела обладает проникающей способностью из-за «разрежения» массы в пользу лучистой составляющей, что и придает руке свойства кумулятивного снаряда, вызывающего подобие взрыва в процессе установления общего времени вследствие физического контакта.
Это лишь пример поверхностной попытки разбора не синхронного во времени явления. Нарисованная картинка необязательно правильна в деталях, но она демонстрирует неожиданное направление мышления.

5.28. Время вне пространства, т.е. вне логики осознания, не обнаруживается. Время заполняет «щели» между логиками осознания пространств разной размерности. По своей сути время является мостом между размерностями, по которому проходит развивающееся осознание реальности.
Хотя это может быть неочевидным, но время является тем параметром осознания, который мы способны осознанно изменить своей волей или ее иномерными аналогами для смены алгоритма осознания. Первый опыт подобных изменений осознания мы получаем во сне, под воздействием наркотических средств или при сильных изменениях физиологии. Однако увязать эти перемены с локальным временем осознания возможно лишь во время целенаправленной практики и исследования.
Инерция мышления утверждает, что изменения темпа времени, если они затрагивают всю область нашего осознания, мы обнаружить неспособны. Просто все процессы параллельно ускорятся или замедлятся, а их форма и протекание останутся прежними. Это очередное очевидно правильное решение при пристальном рассмотрении  оказывается далеким от реального.
С околонаучной точки зрения темп локального времени определяет соотношение массы и энергии в осознаваемом мире или пространстве. Влияние интенсивности внутренних процессов осознания на темп времени в наблюдаемом макромире не отмечен. Соотношение массы и энергии стабильно, по крайней мере, в доступных нам интервалах наблюдения. Поэтому и темп времени стабилен. Ускорение или замедление времени в нашем физическом мире может быть только следствием изменения соотношения массы и энергии во вселенной (хотя бы ближайшей). Это основополагающий параметр конкретного мира и сам по себе измениться он не в состоянии. Об экстремальных процессах, например, в недрах звезд, судить трудно.
Нашему осознанию тело навязывает темп времени мира воплощения. Тело, будучи частью нашего мира, живет в его темпе и по его законам. В младенчестве мы адаптируемся к этому темпу времени и им заданному осознанию реальности. Телесная чувственность служит своеобразным стабилизатором осознания. Сенсорная депревация, просто сон или наркотики выключают этот стабилизатор локального времени осознания и мы обнаруживаем некоторую свободу спонтанной перестройки осознания. Целенаправленно занимаясь тренировкой управления вниманием, мы осознанно приходим к подобной свободе. Суть техник – это полная или частичная отстройка внимания от чувственности и обнаружение временной свободы осознания. Эта свобода позволяет переключать или параллельно осознавать  «срезы» реальности с разным соотношением массы и энергии. Великая Пустота или Пространство их всех без труда вмещает и ими не заполняется. Важным открытием этого этапа развития осознания является допущение, что открываемые миры - отнюдь не иллюзия нашего воображения. Фантазии угасают вместе с желаниями. Мы просто обнаруживаем свойство внимания настроиться на иные миры, меняя время осознания. Впечатление иллюзорности вызывает иная логика осознания, вернее, след впечатлений от нее угасающий в памяти. После переключения память о другом алгоритме осознания обязана отступить, предоставляя осознанию свободу настроиться на актуализировавшийся мир и алгоритм его осознания. Другая логика или другой алгоритм осознания могут быть восприняты только как иллюзорные потому, что действие того алгоритма прекращается после перестройки. Остается впечатление невозможного, фантастического. Причем оценка одинакова с обеих сторон. Поэтому спор про иллюзорность иного мира или иного осознания реальности поддерживается личными впечатлениями и нежеланием или неспособностью вникать в суть происходящего с осознанием. Отсюда живучесть мифов об иных мирах. И это было бы только смешно, если бы не продолжающиеся попытки перевода между логиками осознания и порожденная ими путаница терминов, объяснений и выводов.
Так что локальное время осознания несравнимо фундаментальней, чем наше обыденное представление о времени, но видение этой фундаментальности заслоняет «липучая» логика осознания нашего мира. Мы обволакиваем ею любой иномерный опыт, придавая ему форму и видимость знакомого процесса. Если непросто преодолеть «очевидную» невозможность иного осознания реальности в начале поиска, то потом еще более сложным оказывается перестать путать логики осознания попытками интеллектуального объяснительства.

5.29. Продолжим рассмотрение времени в духе гипотезы Анатолия Бича.
Для успокоения тех, кому дорога незыблемость законов сохранения (массы, энергии, импульса…), следует напомнить, что законы сохранения нашего трехмерного мира действительны в области синхронного, единого или когерентного времени. Усредненное, но с достаточно большой точностью макро время когерентно и на Земле и, как минимум, в Солнечной системе. Это нам и доказывает действие законов сохранения в технологически доступном пространстве. Единственный известный способ нарушить эти законы и сотворить чудо в трехмерном мире – это локально изменить время. Область с измененным темпом времени ограничивается более или менее видимым резким искривлением пространства и, строго говоря, перестает быть частью нашего мира, так как в ней меняются значения фундаментальных констант. В такой  иновременной области действует иная физика, основанная на другом соотношении массы и энергии. Границы образовавшегося перехода в иномерность оставляют впечатление изменения пространства или их попросту не видно. Пересечение этой границы может изменить осознание, если для этого есть возможности у осознающего. Более того, может произойти генерирующее особо впечатляющую картинку наложение осознаний. Единственное, что невозможно, – это исчезновение или появление, хотя как раз они больше всего настораживают именно это видящего наблюдателя. Это всего лишь изменение видения, а не исчезновение.
Так что каким-то образом появившаяся иновременная область не опровергает законы сохранения, а указывает на границы их применения и зависимость видимости этих законов от настройки осознания. Законы сохранения действуют и, следовательно, чудеса невозможны в пространстве с изотропным  или когерентным временем и при условии стабильности осознания наблюдателя.

5.30. Возникает вопрос, а каким образом вообще возможно осознание иномерной области и свидетельствование этого при помощи интеллекта, если иной темп локального времени предполагает иную логику осознания? Видимо здесь скрывается широкая область неопределенности, порождающая несовместимые впечатления очевидцев одного и того же явления. Ведь интеллектуальная интерпретация воспринятого (мы в состоянии поделиться только интеллектуальной версией осознанного) основана на логике осознания видимости физического мира, в которую мы втискиваем впечатления, основанные на иной логике осознания. Происходит «узнавание» элементов и процессов из памяти иномерного опыта. Остается весьма условное соответствие реальности, даже если осознанно избегаем реконструкции причинно-следственных цепочек. Это попытка перевода между логиками осознания, которая, по определению, должна быть полностью неопределенной. Спасает лишь то, что подобный опыт сохраняет трехмерность алгоритмов осознания на фоне изменяющегося темпа локального времени. Трехмерность алгоритмов осознания оставляет зацепки для «узнавания» иновременного опыта, дает возможность хотя бы размытого вспоминания осознанного в иной логике. С другой стороны, разница алгоритмов допускает и слишком большую, чтобы интеллект их признал объективными, разницу интерпретаций.
Если темп времени осознания не теряет привязки к нашей трехмерности,  иномерная область будет восприниматься как место беспричинного появления и исчезновения физических объектов или процессов. Но иновременная область или объект, завладевая вниманием, будет воздействовать на осознание с тенденцией перестройки его на свой темп времени, тем самым навязывая «свою» логику осознания. Если этой перестройки и не произойдет, от такого воздействия возникнут «беспричинные» чувства тревоги, страха, возможно,  ужаса. Если наш интеллект не допускает возможности иного осознания, вероятна потеря сознания, истерика или полная заторможенность. Все это прекрасно вписывается в рамки известной феноменологии встреч с неизвестными (точнее ненаучными) явлениями.
Если перестройка осознания все-таки произойдет, носитель иного времени и логика происходящего станут осознаваемыми. Так наблюдатель вдруг осознает себя в совершенно новой обстановке со странным образом протекающими событиями. Пределы «фантастичности» осознаваемого будут создавать лишь собственные способности к интерпретации. Но вот вернувшись в «нормальную» логику осознания, будет очень сложно, а вернее, невозможно адекватно описать произошедшее. Отсюда и растерянность имеющих такой опыт, так как им самим «очевидно», что того, что они пережили, быть не могло. И они правы: в нашей логике осознания подобный опыт невозможен. Это авторитетно засвидетельствуют любые светила науки. В итоге обнародывается ничтожная часть такого опыта – кому нужна этикетка сумасшедшего? Более того, хотя бы себе признаться в реальности подобного опыта смогут единицы.
Только подготовленный искатель может пытаться не потерять связи между осознаниями и не допустить скачкообразного переключения темпа времени осознания. Примерами таких способностей могут быть сознательный сон, сознательный выход из тела и т.п.
Упомянутые вариации осознания иновременного явления - это только поверхностный слой возможного. Ведь иновременная область теоретически может быть техногенного, естественного или волевого происхождения. Непонятно, как оценить вероятность первых двух, но волевая причина, если судить по исследованиям паранормальных явлений, не редкость. Это значит, что волей вызванные явления всегда прячут за собой «потустороннюю» (иной логики осознания) активность. А это уже напоминает диалог между логиками осознания, ход которого не сможет адекватно описать простая закономерность на основе трехмерных алгоритмов. В таком случае наблюдатель, не владеющий «языком» общения, окажется в положении «глухонемого» наблюдателя. 
Нет ни одного признака, что переключение в четырехмерное осознание, ;  это единственное такого рода превращение в личной эволюции. С четырехмерности эволюция остается личной  весьма условно. Видимо, это лишь очередное «рождение» в мире следующей, достигнутой осознанием, сложности организации. Это становление Буддой, Богом, Абсолютом, но только по отношению к мирам низшей размерности пространства. Это поЗнание Пространства и Времени следующего уровня сложности. Это открывающееся Знание, несравнимо превосходящее познанное, все же является только шагом на пути к Большому Знанию.

5.31. В течение полувека произошедшее раскрытие и обнародование «секретов» разных учений происходило параллельно, хоть о том принимались  совершенно независимые решения. Это непохоже на «утечку», ошибку или случайность. Такая синхронность выдает глобальное изменение отношений временного и вечного, индивидуализированного осознания и Знания.
Завершающаяся инволюция Земли стремительно сходит, а вернее падает, со сцены, этим непонятным действием поражая последователей «духовной классики». Хор воплей о конце света вполне закономерен: прямолинейная логика жизни инволюционного периода корчится в агонии. Не так давно безотказно усмиряющий призыв к Всевышнему просто смешит. Старый уютный мир рушится вследствие ранее невообразимых инициатив чудовищной техногенной силы под придурковатым управлением озабоченного собой интеллекта. Масштабы перемен соответствуют масштабу осознания и охватывают громадные пространства, доходя до планетарного объема. Это действительно конец медленной ламинарной трансформации, знакомой нам только по истории мира.
Динамика изменений, кроме всего прочего, указывает на стремительный рост «внутренней энергии общества». Количество производимой, используемой и накопленной обществом энергии увеличивается по нелинейным законам. Использование энергии ведет к накоплению информации в умопомрачительных масштабах. Интеллекту в этом слышится гимн технологиям. Но отсюда следует и увеличивающаяся временная неопределенность техносферы. Не забудем, что темп локального времени системы определяет и интенсивность внутренних процессов. Если на физическом уровне это вызывает микроскопические временные сдвиги, редко замечаемые физиками, то реакция массового сознания на такую «временную болтанку» оказывается более заметной. Не удивит, если окажется, что феномен стресса напрямую связан с неспособностью стабилизировать собственное время на фоне изменчивого темпа локального времени местонахождения.  Тогда первопричиной многих патологий придется назвать асинхронность в необычном смысле этого слова. Обычно синхронность–асинхронность значит одновременность–разновременность событий и их фаз. Но это может означать и разный темп локального времени сопоставляемых процессов. 
В таком случае техногенная «болтанка» энергетического потенциала тела и окружения имеет прямое воздействие на осознание даже на уровне органов чувств. Вспомним, кроме всего прочего, воздействие примитивных кинетических детских аттракционов и тягу детей к ним. Нет ли в этой тяге неучтенной и глубинной  компоненты?
Можем предположить, что именно временное воздействие техногенного происхождения вызывает массовый процесс ускорения личной эволюции, нарушая устоявшееся равновесное состояние человечества. В этом контексте более понятно решение систем Знания публиковать свои «секреты» в надежде, что они кому-то послужат спасательным кругом. Это похоже на ловлю грубой сетью: на мелочь она не действует, а доросшему  ее просто не избежать.    

5.32. Давно известно, что есть на Земле места, где появление иновременных зон происходит гораздо чаще, чем обычно. Это места проявления всевозможных феноменов парапсихологии, пришельцев, привидений и т.п. В этих местах относительно легко меняется осознание. Подобных мест люди обычно боятся.
Два десятка дет наблюдается корреляция «чудесности» места и тектонического разлома под ним. Действительно, громадное давление плит земной коры создает полосы потенциальной энергии, сдерживаемой твердостью земляных пластов. Видимо таким образом накопленной энергии хватает для создания «слабой» иновременной области. Тем более, что давление пластов коры носит динамический характер, создавая «блуждающие максимумы напряженности». Если принять подобный механизм образования зон иного локального времени, отпадет необходимость изобретать выделение светящегося радона, трудно понятные нестабильные геомагнитные аномалии и много другого. И не потому, что подобных аномалий в области разломов не бывает, а потому, что любую чувствительную аппаратуру иновременная область просто «сведет с ума». То есть любой, достаточно чувствительный измеритель в подобной зоне покажет отклонение измеряемого параметра. Так же изменится протекание метастабильных процессов. Хорошим примером может послужить обыкновенный туман, служащий «проявителем» подобной феноменологии.
В областях с крайней тектонической напряженностью, славящихся землетрясениями, возможны и такие ощутимые отклонения локального времени, которые кончаются совершенно непонятными катастрофами воздушных и водных судов.    
5.33. Интерпретация развития социума с позиций темпа локального времени помогает увидеть некоторые новые аспекты в алгоритмах процессов общества. Ведь понятие локального времени применимо к любой, хотя бы относительно закрытой, системе. В этом случае термин «локальность» будет иметь смысл похожий на «общность». Пространственное удаление членов такой общности из-за вмешательства сознания не будет иметь значения. Поэтому такой системой можем считать этнос, государство, город, поселение, партию, движение, сообщество представителей конкретной системы Знания … – все, что обладает противопоставлением понятия «мы» понятию «они». В подтверждение, что это знание не ново, отметим, что эту разноплановую трудноопределимую общность веками называют эгрегором.
Любая общность предполагает в чем-то особый взгляд на мир. Одной из составляющих этой «особенности» непременно будет отклонение локального времени осознания. В таких общностях это один из основных, пусть часто неосознанных, критериев для определения «своих».
В развитии социума видим смену форм его устройства от первобытной до демократической. Это инволюционный этап развития с плавно растущим темпом локального времени социальных образований, усложнением структуры и внутреннего взаимодействия. Натуральная интегрированность в природу первобытных племен свидетельствует об их общем времени с живой природой. Такое человеческое сообщество, как и природа, еще полностью находится под влиянием творческого давления инволюции. Отделение от природы еще не произошло, и человеку еще не приходит мысль считает себя царем природы. Личное осознание, сформированное натуральным временем видимого мира, неспособно выделить свое я и противопоставить его миру. Неразвитая фиксация внимания на «своей» трехмерности допускает шаманскую свободу осознания. Границы трехмерности сравнительно легко доступны именно из-за мягкой фиксации внимания на «своем» алгоритме осознания мира. Осознание я - эпизодическое и ситуативно зависимое. Таких людей мы и сегодня называем «детьми природы», подчеркивая их симбиоз с окружающим миром. Алгоритм осознания мира только формируется. Отсюда видна глупость призывов «назад к природе». Это призывы отказаться от знания о реальности только потому, что алгоритм осознания несовершенен. 
Дальнейшее инволюционное развитие социума - это интеграл личных эволюций его членов. Изучение своего мира ведет к накоплению знаний о его свойствах и законах. Накопленное знание о мире фиксирует границы познанного, тем определяя само понятие мира или вселенной. Попутно это знание задает нам «правильные» область и форму внимания, все надежнее отсекая иное осознание реальности. Сознание само закрывается в границах установившейся логики осознания мира. Иначе говоря, изучая свой мир, мы позволяем ему полностью «захватить» собственное внимание. Естественная потребность в творчестве почти неизбежно ложится в русло узконаправленного технологического изобретательства.
Дальнейший инволюционный процесс ведет к росту как личной, так и коллективной силы. При растущей глубине изучения мира начинают обнаруживаться приграничные эффекты трехмерной модели мира во всем диапазоне интеллектуального знания. Страсть исследования в предельных областях знания от ядерной физики до антропологии начинает наталкиваться на вопросы применимости обычного знания, все чаще кажется, что «мир сходит с ума». Запас личной силы уже позволяет принимать собственные решения, противопоставляя волю инволюционным тенденциям. Все чаще границы познанного мира отодвигаются в пространственную и временную бесконечности, приводя к отклонениям локального времени осознания исследователя. Реализация дальнейшей временной свободы ведет к переключению осознания. Появляется чувство открывающейся бездны во всех ее мыслимых и немыслимых формах. Хотя время осознания небольшой части членов общества всегда было более или менее сознательно управляемым, всеобщая доступность техник управления вниманием ведет к стремительному росту числа искателей других миров. Так начинает расширяться «окно» в другие осознания реальности или, как сначала кажется, - в иные миры.
Подростковая стадия развития государства ведет к отделению людского    сообщества от природы, кроме прочего,  и за счет отрыва локального времени сообщества лысеющих двуногих от природного. Увеличение интенсивности осознания дарит творческий потенциал, чувства уверенности и силы. Начинается спонтанная экспансия в любой форме на области с более простым  временем за счет преимуществ возросшей динамики внутренних процессов. Это создание новой собственной культуры и покорение других. (Л.Н. Гумилев этот феномен назвал пассионарностью.) Экспансия прекращается, только потеряв или растратив дополнительные возможности увеличенной интенсивности осознания. Как правило, зрелые культуры теряют достигнутую интенсивность осознания (высокое время), становясь относительно закрытыми в стараниях уберечь свои достижения и создавая для этого внутри себя сложные, «заболоченные», медленно функционирующие системы стабилизации сообщества. Обычно это происходит при исчезновении внешнего поляризующего фактора. Спокойное освоение достигнутого гасит динамику внутренних процессов и превращает сообщество в жертву экспансии более динамичного (обладающего более высоким временем) сообщества.
Соперничество в высоте собственного времени постоянно сталкивает народы и государства в борьбе за пространственную свободу обитания. Инволюционный этап кончается революционной ломкой устоявшихся форм социума. Темп локального времени социальных образований начинает меняться небывалыми скачками. Динамика роста и падения становится катастрофической. Растущая свобода членов людских сообществ ощупью ищет более подходящую форму для ее реализации, а новая удачная социальная форма создает условия для еще более стремительного роста свободы. Так создается замкнутый и неостановимый последний подаренный инволюцией круговорот развития. Дальше простирается область эволюции, т.е. осознанного и ответственного развития.
Так как победителя в гонке за пространство существования определяет рост динамики внутренних процессов сообщества, можем выделить несколько признаков «победителей». Это государства, высшей ценностью считающие свободу активности своих граждан и ее поощряющие. Динамику внутренних процессов, а заодно и темп локального времени, определяет динамичность перераспределения активности граждан в условиях меняющихся обстоятельств. Расширение регулирующих функций государства всегда создает препятствия для активности граждан. Развитие репрессивных структур ведет к потере потенции развития и образованию «закрытого» общества. Отсюда очевидна обреченность жестких режимов. С другой стороны, «мягкое» управление относительно свободным обществом и обеспечение свободы его членам  дарит не только максимальные возможности, но и угрозу потери стабильности при исчезновении поляризующего фактора. Другой признак лидерства - это развитость и свобода системы образования и науки. Ценность технологического направления понимают все, но на развитие осознания реальности большее влияние имеют гуманитарное направление, фундаментальные исследования и отношение к системам Знания. Так что технологическая ориентация системы образования и науки в межгосударственных гонках, имея неоспоримые экономические аргументы, создает дополнительный барьер на пути эволюции, от личной до планетарной.
С позиций баланса внимания в развитии государства, как и в ходе личной эволюции, доминирующее внешнее или внутреннее внимание ведет к однобокому развитию и его остановке. Фиксация на внешних целях ведет к территориальной экспансии и образованию военизированного государства. Фиксация на внутренних целях развивает беззащитную культуру с развитыми этическими ценностями. Отсутствие баланса внимания не позволяет длительно сохранить возросшую динамику внутренних процессов государства. Преимущества высокого времени, истощая ресурсы, рассеиваются на внешних конфликтах или вязнут в усложняющейся «заболоченной» внутренней структуре общества, отвергая внешнее как «неправильное».
Как в личной эволюции при достижении определенных значений сложности осознания, так и в развитии государства, наступит момент переноса внимания на аспекты реальности с более высокими показателями соотношения энергия-масса. Этот процесс явно нарастает, но на стыке тысячелетий он больше напоминает детское восторженное коллекционирование почтовых марок.
Что значит подобный перенос внимания для социума? А может быть, это уже не раз происходило на Земле и оттуда восходят легенды о развитых цивилизациях отдаленного прошлого? Не об этом ли говорят «неопознанные археологические находки», которые «списываются» как невозможные с точки зрения науки?

5.34. Модель локальных времен позволяет увидеть неожиданный аспект многих психологических категорий.
Например, уверенность в себе. Ощущение уверенности дает своевременное и достаточно полное осознание ситуации. Это возможно, если интенсивность осознания или по Бичу темп времени равен или превышает локальное время осознаваемой ситуации или процесса. Это касается и задачи адекватного восприятия текстов, написанных с позиций более интенсивного осознания. Недостаточный темп локального времени осознания создает ситуацию функциональной неграмотности, когда отдельно понятны все слова или действия, а содержание текста или происходящего ускользает. В более хитро построенных текстах воспринимается только самый поверхностный смысл, как в случае Омара Хайама или Агни йоги. Временная когерентность осознания с очевидностью раскрывает и суть диалога «на ты» как с коллегой, так и с Богом или со Знанием.   
Есть понятия, связь которых с интенсивностью осознания не столь очевидна. Например, открытость. Ее традиционно понимаем как отсутствие психологических ограничений на обмен с «не я» (в любом смысле). Однако психологические установки ; всего лишь конкретная форма выражения пределов возможностей индивидуализированного осознания. Предел возможностей – это предел интенсивности осознания или максимально доступный темп локального времени осознания. Обратим внимание, что в привычно комфортной обстановке с привычной интенсивностью осознания вопрос об открытости не возникает вообще. С увеличением интенсивности осознаваемого мы или успеваем увеличивать интенсивность осознания или теряем «владение» ситуацией с нарастающим чувством беспокойства. В этом случае беспокойство вызывает событие с недоступным нашему осознанию темпом времени. Возникает потребность ускорить собственное время. Этого добиваемся двумя противоположными способами: спокойной расфокусировкой внимания или истерической реакцией потери внимания.
В таком ракурсе психологическую открытость мы воспринимаем как повышенную, по отношению к осознаваемой обстановке избыточную, интенсивность осознания. Значит, способность сохранить открытость в условиях повышающейся напряженности ситуации можем использовать как мерило развитости осознания.
Общение предполагает обмен. Кажется, что объект обмена - это мысли, эмоции или прикосновения, рожденные видением, ощущениями, желаниями. Но обмен имеет и еще одно обязательное условие - подстройку темпа локального времени осознания. Ведь обмен – это диалог. Значит, необходимое условие диалога – временная синхронность. Тогда проясняется, почему невозможен диалог с обладателем более развитого осознания без его «снисхождения». Возможно в этом-то и более глубокий смысл этого слова.
Страх тоже раскрывает новую грань. Кроме страхов, порождаемых придуманными пессимистическими прогнозами развития ситуации, нередко сталкиваемся со страхом непонятного происхождения. Стоит ли всегда списывать его на так называемую ассоциативную нестабильность психики? Достаточно часто причиной страха может стать временная асинхронность.
Неспособность повышать темп собственного времени осознания, как видели, сначала вызывает закрытость, срыв диалога и неуверенность. Дальнейший рост разницы темпов времен ведет к появлению страха. Страх в таком случае может не иметь никакой очевидной для интеллекта причины. Такой подход проливает свет на многие известные, но непонятные ощущения при контакте с обладателем более высокого темпа осознания или с асинхронными во временном смысле явлениями. В этом случае в категорию асинхронных явлений попадает все содержимое парапсихологии, случаи НЛО, контакты с внеземным разумом и т.п.
Всем известна реакция мгновенного испуга на резкое привлечение внимания  интенсивным процессом. Быстрая перестройка внимания требует резкого скачка темпа собственного времени. Отсюда и импульс страха. С другой стороны, понятно, почему обладатели высокого темпа осознания непугливы.
Размытое понятие психологической адекватности обретет прочный фундамент, если его основой считать синхронность локальных времен. Ведь о какой адекватности поведения можно говорить, если локальное время осознания субъекта имеет более медленный темп, чем развивающаяся ситуация? Если более высокий темп субъекту доступен, усилием воли он может увеличить темп и достигнуть требуемого уровня осознания. Внутренне это будет восприниматься как повышение внимательности и интенсивности осознания. Если потолок развития осознания ниже требуемого обстановкой уровня, достижение адекватности почти недоступно. «Почти» означает то, что на короткое время пограничные ситуации способны повысить темп собственного времени далеко за пределы привычного. И не только для осознания, но и физическое. В поединках мастеров восточных единоборств мы фактически видим соревнования по достижению и удержанию высшего темпа локального времени. Вернее, это поединки локальных темпов времен. В реальном поединке обычный зритель мало что успевает заметить. 
Неконтролируемое сильное отклонение, вернее, «плавающее» переключение локального темпа времени с полным захватом внимания - это область психиатрии. Обратим внимание, что основной метод психиатров для активных «клиентов» так или иначе связан с торможением интенсивности осознания. Сбивание темпа локального времени приближает осознание пациентов к общепринятому. Сами термины «возбужденность», «заторможенность» косвенно подтверждают предположение о временной сути отклонений осознания.
Как видно, даже поверхностный взгляд на термины психологии с позиций локального темпа времени открывает новое связующее звено психических процессов.

5.35. Попробуем графически представить механизм осознания. Нормальным осознанием считается осознание на основе «врожденного», т.е. в ходе воспитания впитанного алгоритма осознания, который кажется единственным и не обсуждаемым. Понятие человеческой «нормальности» подразумевает минимальное отклонение алгоритма осознания от того, при помощи которого создана научная картина мира. Идей об управляемости осознания еще нет. Тем не менее переключение осознания возможно и оно происходит под воздействием психотропных веществ, из-за отклонений физиологических функций, в случае крайней психологической напряженности. Отдельные такие отклонения видения оставляют глубочайшее впечатление, которого в нашей культуре нет способа интерпретировать по другому, чем психическое отклонение. Повторяющиеся переключения могут подарить его обладателю возможность освоить какое-то приграничное (основанного на другом алгоритме осознания) ремесло, а может дать работу психиатрам. Однако, одаренный таким подарком обычно не понимает сути происходящего и считает случившееся даром потусторонних или высших сил. Психиатры, в происходящем понимая столько же или меньше «пациента», считают подобные отклонения осознания болезнью и изобретают способы лечения. Успешность психиатрического лечения сомнительна  с точки зрения результата и еще более сомнительна с точки зрения самой концепции психического здоровья.
Возвращаясь к представлению механизма осознания, выделим четыре в нем присутствующие компоненты.
1) Реальность, как объект осознания. Предполагаем, что сложность структуры реальности превосходит сложность человеку доступных алгоритмов осознания не менее чем в бесконечность раз. По этому нам хватит допущения существования Реальности. Попытки описания Реальности языками трехмерности не могут быть адекватными. Уровень адекватности задается аксиоматикой применяемой модели.
2) Алгоритмы осознания реальности. Стараясь уловить отличия между ними, их можем выстроить в цепочку по возрастающей сложности. В этой цепочке выделится группы алгоритмов осознания отличающихся мерностью пространства моделирования. Изменение мерности пространства моделирования – это принципиальный скачек структурной сложности модели, качественно или принципиально меняющий осознание реальности. Алгоритмы осознания на основе одинаковой мерности пространства моделирования отличаются только временем осознания, то есть уровнем учитываемого общего взаимодействия. По сравнению с отличиями между моделями на основе разных мерностей пространства, разница «несущественная». В этом «несущественном» отличии изменяются причинность и законы от линейных и абсолютных до многофакторных и в нашей модели мира неопределимых.
3) Время осознания, как основополагающий параметр механизма осознания реальности, которым потенциально возможно управлять при помощи тренированного внимания. Неосознанное изменение времени осознания ведет к спонтанной смене алгоритма осознания внутри группы алгоритмов осознания на основе одинаковой мерности пространства моделирования. Самопроизвольная смена алгоритма осознания для «внутреннего» наблюдателя воспринимается как попадание в иной мир.
4) Видимость реальности. Результатом работы конкретного алгоритма осознания в операционном пространстве сознания формируется видимость реальности в виде мира. Длительное и пристальное исследование реальности в рамках конкретного алгоритма осознания  формирует детальную модель мира, примером которой можем считать научную модель реальности. 
Определение компонент механизма осознания, используя научную парадигму, допускает возможность найти место «пребывания» самого научного метода в познании реальности.
 
В случае управляемого осознания возникающие иные видения реальности сильно удивляют своими фундаментальными отличиями, но оставляют возможность при помощи параллельного осознания опознать элементы реальности и достичь осознанного пребывания в ином видении.
 
Управление осознанием позволяет отличать и выбирать алгоритмы осознания реальности, добиваться плавного наложения иного видения на обычное видение физического мира, осознавая дополнительные связи и свойства видимого. В случае осознания данного механизма, а это только механизм сознания, искателю будет понятно с ним происходящее и он даже не попытается искать потусторонние силы или воображать божий дар. Но зато у него появится чувство ответственности за им творимое. Изобразить случайную глупость или эмоциональный порыв при подобном осознании становится все более трудной задачей.