Илиас Саро. Аркор. Часть II. Главы 17-20

ИЛИАС САРО

АРКОР
ПОЛИГОН ЯХВЕ
(часть II)



ГЛАВА 17.

    На безопасном склоне горы, раскопав снег, и утрамбовав площадку, Дзысс и сотоварищи разбили лагерь. Компания знала его как Исома, побаивалась, и имела только деловые отношения. Дзысс сразу объявил, когда они в Самарканде сели в микроавтобус, что он шутить не будет, алкоголь только с его разрешения, и что они отработают бабки как следует. Микроавтобус пришлось оставить в горном кишлаке, из-за занесённой снегом дороги. Последнюю комфортабельную стоянку они делали на высокогорной турбазе, которая сейчас, зимой, не работала. От турбазы они поднимались ещё больше суток, и вот, к полудню, добрались к предполагаемому месту.
    - Мы пришли, - сказал Дзысс. – Будем искать здесь. Снаряжение не растеряли? А жратву?
    - Да, вроде, Исом-ака, всё на месте.
    - Проверьте.
    - Всё на месте, Исом-ака, - проверив, или сделав вид, что проверили, ответили наёмники.
    - Ставьте горелку в палатке и обстраивайтесь, а я пройдусь немного. Только без глупостей! Ужинаем и отдыхаем. Всё!
    Дзысс прошёлся по дну ущелья. Снег местами был рыхлый, но покрыт настом. Несколько раз провалившись по колено, Дзысс всё равно продолжал прогулку. Он чувствовал, или ему это казалось, что где-то здесь должен лежать Тамиргар. Оглядевшись вокруг, он решил, что нужно возвращаться. В горах темнеет быстро.
    К лагерю Дзысс подошёл, когда сумерки уже начали сгущаться.
    - Исом-ака, мы тебя тут ждём и ждём, пообедали немного тут в сухомятку. Вот – ужин уже подходит, скоро совсем стемнеет. Что так долго?
    - Всё в порядке, - ответил Дзысс. – Всё занесли, ничего не забыли?
    - Да, всё. Не оставлять же на улице!
    - Правильно. Залазь в палатку.
    В палатке было гораздо теплее, чем на улице.
    - Зря вы так натопили. Холодно выходить будет.
    - Исом-ака, ты же сказал, что пришли, вот мы и решили немного расслабиться.
    - Хорошо, но только сегодня. Быстрее сделаем – быстрее уйдём. Вытащите спирт. По полтиннику можно. Смотрите, всё не выхлебайте! Растираться будет нечем. После ужина – спать! Всё. Ужинать.
    Мужики привыкли к его молчаливости. Сегодня он говорил много. За это стоило выпить. Дзысс отказался пить наотрез. Мужики больше не стали его уговаривать, и выпили, не разбавляя, грамм по пятьдесят. Спирт теплом разошелся по венам, разогрев тело и развеселив мозг, но усталость и мысль о том, что они дошли, дали знать о себе. Ужин закончился скоро. Все в полудреме расползлись по своим мешкам и быстро уснули. Дзысс, немного посидев, вскоре тоже прилёг. Он сейчас и сам не мог до конца себе ответить – зачем ему Тамиргар? Злость уже стала проходить, и начал возвращаться холодный, трезвый разум, которому его обучал Оуэ. Но отступать от этой, мелочной по его меркам, затеи, было уже поздно. Тем более что меч стоил того. Он может пригодиться и в других Мирах, если сделан как надо. Его меч тоже был хорошим, но он был подарен ему Оуэ, и Дзысс не чувствовал его до конца своим. Тем более что Дзысс его запрятал на планете Шет;ура, а когда их забирал Бимпем, он решил не брать меч с собой. Так меч лежит там и сейчас. А Тамиргар мог стать его Мечём. Мечём Дзысса!
    Ему бы такой меч, когда он был ещё молодым пацаном, шпаной, беглецом из хлопконосного Тексиса, где, не смотря на всё, процветала работорговля, тайно поддерживаемая сенаторами. Они бежали с плантации. Бежали долго. Из них только он один добежал и затерялся в железобетонных джунглях Чикаго. Но и здесь процветало рабство, и «чёрных» ни во что не ставили, а когда началась антиалкогольная кампания, то дела пошли ещё хуже. Дзысс всё-таки нашёл себе работу, хоть изнурительную, но какую никакую. Вечерами он был предоставлен сам себе. Тогда он познакомился с тремя «чёрными» ребятами приблизительно его возраста. Он постарался скрупулёзно вспомнить всё, что ему когда-то поведал его дедушка-вудист, рассказал про это ребятам, и они все вместе принялись «колдовать» в заброшенном доме, где и жили. Все их стремления были направлены на то, чтоб обезопасить своё существование, и иногда мстить обидчикам, которых было немало. Вскоре они достигли некоторых результатов, и их стали побаиваться на улице. Со временем у них начало оттачиваться «колдовское» мастерство, и от мелочей они перешли к более серьёзным делам. Для уверенности в своих силах они изничтожили двух бомжей. У них это получилось с легкостью. Они поверили в себя, и их понесло. Они старались не упустить ни одного шанса отомстить своим обидчикам, каждый вечер, тщательно планируя очередную жертву. Наконец, они решили сделать жертвоприношение, чтоб к ним благосклонно отнеслись высшие силы. Первой закланницей они избрали молодую девушку, а так как они были все чернокожие, то вся их злость, естественно, распространялась на белокожих. Они подкараулили молодую, совсем подростка, беспризорную «белую» девчонку, и, оглушив, притащили к себе. Завязав ей рот, чтоб не портила своими криками ритуал, они произвели жертвоприношение по всем правилам, которые продиктовал Дзысс. Разозлившись на то, что тело девушки не превратилось в пепел после ритуала, они покромсали его ножами, сложили в мешок, и выбросили на помойку за одним из ресторанов. После такого фиаско, они поняли, что у них ещё мало опыта в этой сфере, и что им надо больше практиковать. Следующие жертвоприношения они решили производить с животными и птицами. Они воровали собак, кошек, кур, индюков, но всё равно ничего не получалось. Но они не сдавались и упорно продолжали экспериментировать.
    Однажды, во время ритуала с собакой, к ним ворвался какой-то «белый», весь в крови, с оторванной у чёрнокожего рукой. Он бросил оторванную руку куда-то в угол, и слегка замялся.
    - Привет, джентльмены, извините, я не во время?
    - Нет, в самое время, - ответил Дзысс.
    - Вы продолжайте. Я не помешаю вам. Я только отдышусь и сразу уйду.
    - Что ж так? Мы Вас приглашаем принять участие. Ложитесь на стол. – И Дзысс показал окровавленным ножом.
    Друзья убрали со стола дохлую собаку.
    - Хорошо-хорошо, только без нервов, - сказал пришедший, подошёл к столу, осторожно взобрался на него, и, посматривая на ребят, лёг на спину с глупой улыбкой на лице
    Друзья встали по сторонам стола, и тут они увидели то, что называется магией (как тогда думал Дзысс). Гость взлетел над столом, медленно вращаясь, сделал три оборота, и встал на стол.
    - Эх, сопляки. Плохо вы слушали дедушкины рассказы, - сказал гость, и спрыгнул со стола. На нём была свежая, как будто из прачечной, чистая белая рубашка. От крови не осталось и следа. Гость направился к выходу под изумлённые взоры друзей. Не дойдя до двери, он повернулся, поправил невесть откуда взявшийся галстук, накинул, как будто поданный лакеем, пиджак, надел появившуюся у него в руке шляпу, и стал похож на гангстера. – Я скоро вернусь.
    Гость ушёл, но у Дзысса с того времени начались ночные кошмары. Приходя с работы, он доползал до кровати, и тут же отключался. За ночь он проживал промежуток времени, который в реальности мог сравниться с годами. Он боялся заснуть, но, сам того не желая, уходил в сон, если это можно было так назвать. На утро он просыпался изнурённый и невыспавшийся, а надо было ещё идти на работу, которая была не из лёгких. Ему казалось, что он вот-вот просто умрёт от бессилия и усталости. На работе начались неприятности. Управляющий, каждый раз улучив момент, старался хоть пальцем, но задеть Дзысса. А Дзысс ничего не мог с ним сделать, у него не было сил, чтоб отомстить ему. Друзья, заметив недомогание Дзысса, подумали, что тот «белый» сглазил его, и предложили снять порчу, но Дзысс отказался. Они никак не могли понять, что с ним происходит, а он им не мог рассказать, потому что он не мог описать всего, что с ним происходило. Этот кошмар продолжался дней десять, а потом тишина. Дзысс впервые не видел ничего во сне. Он даже не заметил, как пролетела ночь. Утром, проснувшись, он почувствовал в себе какие-то новые силы. Он начал видеть всё иначе. Он смотрел на людей, и видел всё, чем они болеют, где их слабые и сильные места, насколько их интеллектуальный уровень мал или велик. У него даже появилось желание «присосаться» к одному из прохожих только потому, что он излучал здоровье, но он постеснялся это сделать. Это оказалось только передышкой. Он с друзьями даже не успел «поколдовать», как его через несколько дней снова затянуло в кошмарные сны. Опять десять мучительных ночей. Его выгнали с работы. У него началась депрессия. Но потом снова были несколько дней перерыва, во время которых он стал замечать ещё более удивительные вещи. В этот раз он успел отомстить управляющему, сведя его за полчаса в могилу. Но, затем снова начались ночные кошмары с обучением. На этот раз Дзысс был более подготовлен ко всему этому. Он понял, что чем больше он сопротивляется всему этому, тем хуже он себя чувствует, но как только он перестал сопротивляться, и отдался полностью всему, что с ним происходило, то все пошло как по маслу. Он даже днём успевал «озорничать» и «поколдовывать», что порой приносило неплохую монету. В общем, все эти поучительные ночные кошмары повторялись семь раз с перерывами по несколько дней. Потом появился тот «белый».
    - Ну, что, мальчики? Я пришёл.
    Друзья Дзысса хотели разорвать его на месте, но он раскидал их одним взглядом.
    - Учитесь и запоминайте, а если будете прилежными, то вам улыбнётся удача. Зовите меня Лоугэн, мне так хочется.
    Сказав это, он остался у них жить. Никто из соседей об этом не знал, потому что Лоугэн никуда не выходил. Он ничего не ел, и просил его не беспокоить по таким пустякам, друзья никогда не видели его спящим, он только делал вид, что спит. Каждый день он заставлял их повторять за ним какие-то заклинания, ничего не значащие на первый взгляд. Он их заставлял правильно дышать, правильно держать руки, правильно концентрировать энергию при произнесении заклинаний. Друзья бросили работу, потому что в деньгах они больше не нуждались, их давал Лоугэн. Откуда он их брал, никому не было ведомо, они просто у него были, но друзья потеряли интерес к богатству, потому что он их убедил в порочности подобных мечтаний. Главное – власть, а с нею и богатство любое придёт.
    Через полгода Лоугэн исчез. С Лоугэном исчезли деньги. Как ни старались друзья обходиться без еды, но это у них не получалось. Им пришлось выйти «на большую дорогу». Нет, они не грабили, деньги люди им отдавали сами, но этого им казалось мало. Как-то, возвращаясь вечером домой, ребята увидели труп бомжа. У них сразу мелькнула мысль, а что если…
    Они принесли трупп к себе, и оживили его. Да! У них это получилось! Этот зомби прожил у них несколько дней, но потом он стал смердить, друзьям это не понравилось, и они отправили его кормить рыбу в океане. Он ушёл, и больше никогда не возвращался. Этот эксперимент натолкнул их на мысль о большом деле. Вскоре они зомбировали два трупа, угнали автомобиль, и приказали зомби ограбить банк. Всё получилось блестяще! Зомби работали голыми руками. Полиция была в шоке. Один из охранников банка попал в психушку, потому что туда его отправили следователи, признав в нём душевнобольного.
    - Я в него выпустил всю обойму! А он даже не ахнул! У него не было крови! Он просто голыми руками рвал и раскидывал людей!
    Друзьям это здорово понравилось. Они решили на этом не останавливаться, и придумали более сложную операцию с кражей ребёнка. Они почувствовали себя всесильными, и поэтому выкрали малолетнюю дочь у главаря гангстерской группировки, торгующей алкоголем. Отец очень любил свою дочь, и выполнил все условия, которые запросили друзья, но он возненавидел их, и поэтому приказал своим гориллам расстрелять нарушителей его семейной идиллии. Да, деньги тогда достались друзьям непросто. Они еле ушли из-под обстрела, но ушли с деньгами. Свои условия они тоже выполнили, они вернули дочь отцу, но вернули зомби. В силу того, что они ненавидели «белых», они принесли дочь главаря в жертву, высосав всю кровь, а затем замбировали. Жена главаря застрелилась, а сам главарь долго бегал по Чикаго абсолютно голый, после того, когда увидел, как его дочь разлагается на ходу, сопровождаемая роем мух и источая запах дохлятины. Друзья хорошо тогда повеселились. Рискнули даже зайти в кафе для «белых», и натворить там чудес, разгромив склад, кухню, и успев изнасиловать несколько женщин, которые попались им там. Но веселье скоро закончилось. За ними устроили охоту гангстеры, полиция и расисты. Тут-то снова появился Лоугэн. Дзысс сейчас даже не помнит, как всё произошло, и с чего всё началось. Просто появился Лоугэн, а Дзысс бросил ему под ноги головы своих друзей.
    - Вот, учитель, я доказал тебе, что я самый сильный из них. Каков твой ответ?
    - Мой ответ прост – ты будешь ещё сильнее!
    С того момента Дзысс повсюду был при Оуэ, который многому обучил его, но далеко не всему, что сам знал. Где их только не носило. Было торжество побед. Дзысс видел Лик Диавола, и видел Великий Хаос. Была горечь поражений. Они прятались, скитались, притворялись нищими. И – вот он лежит высоко в горах в палатке на противоположной стороне родной планеты, чтоб стать ещё сильней.
    А сколько хлопот и суеты! Мелочной суеты! Деньги для Дзысса теперь не проблема, а всего лишь материализация фетишной бумаги. Но сама суета игры в землянина, его суета, почти полубога! Ему захотелось, чтоб было всё по настоящему! Он купил микроавтобус, купил снаряжение, купил продовольствие, и привёз наемных рабочих сюда. Он так поверил в свою игру, что ему всего этого захотелось. Он этому рад. Он бы весь мир купил! Но, вот этого ему не хочется. Он вдруг понял, что покупать весь мир ему не хочется. Ему хочется его завоевать, выжать все соки, с пристрастием, а потом пнуть его в Великий Хаос. Пусть подавится отжимками, как он, будучи мальчишкой, давился объедками. Он покажет этому сопляку Аркор’Оллу, и его прихвостню Кауло, как из этого мира будет капать нектар, питающий его – Дзысса. Он уже начал нагнетать нервозность на них, послав им фантомов. Под соусом национального шовинизма фантомы пощекочут эту семейку, и подогреют народно-этнические страсти. Весь город (да что там!), вся Азия будет содрогаться от этого дурмана. Закопчённые анашой мозги офанатевших на религиозной почве азиатов, будут мечтать только об одном – Всемирной Исламской Империи! Они потопят в крови всех инаковерующих, потом инакомыслящих, потом начнут делить власть между собой, и потопят друг друга в крови, восславляя величие Аллаха! Какая перспектива! Какой выплеск энергии! Ради этого стоит найти Тамиргар!

*   *   *

    Пошла третья неделя поиска в ущелье. Наемники начали роптать. Исом им сказал, что ищет пропавшую экспедицию, которая лежит где-то здесь. Экспедиция искала золото, и составляла карту всех месторождений этого манящего металла. Им это показалось смешным. Зимой организовывать поиски - это мог придумать только сумасшедший! Тогда Дзысс у них спросил, давно ли они видели в последний раз людей, и не мешают ли им посторонние?
    - Теперь понимаете, что такие экспедиции только зимой и искать?
    Дзысс пообещал им надбавить по сотне, это успокоило наёмников. Они перенесли лагерь выше по ущелью и продолжили поиски. Дзысс каждый день уходил с тремя наёмниками, оставляя двоих в палатке, согласно установленному наёмниками графику. И вот, однажды, Дзысс почувствовал пустоту в горном массиве. Отряд тут же вернулся в лагерь. Дзысс скомандовал свернуть лагерь, и перенести его выше по ущелью. Суета вокруг лагеря несколько затянулась, по этой причине Дзысс вернулся к тому месту лишь на следующий день. За ним плелись по горному склону наёмники, волоча за собой в импровизированных салазках взрывчатку и лопаты.
    Добравшись до отмеченного Дзыссом места, они сразу начали копать, так как Дзысс не дал им отдохнуть, сурово сказав, что они медленно двигаются. Для них этих слов было достаточно, чтоб они с удвоенной энергией начали выполнять его приказания. Откопав снег до камней, они заложили взрывчатку, и отошли на порядочное расстояние вверх по ущелью.
    Взрыв оказался довольно сильным. Вслед за ним, вниз по ущелью понеслась снежно-каменная река, разрывая грохотом сонную тишину зимнего успокоения.
    Дождавшись, когда всё уляжется, отряд с осторожностью подошел к месту взрыва. Оно было засыпано снегом, сошедшим сверху. Пришлось снова разгребать снег, чтоб убедиться в достижении цели. Склон над воронкой был довольно крут, и Дзысс расположился повыше, с удовлетворением наблюдая за работой наемников, иногда отдавая корректирующие распоряжения. Но в этот день раскопать пустоту не удалось. Раскапывание продолжилось на следующий день, и к удовольствию Дзысса, ближе к полудню, пустота была найдена. Дзысс спустился со своего командирского места и долго стоял, всматриваясь в зияющую дыру.
    - Несите взрывчатку, а то вы так будете ещё неделю копать.
    И всё повторилось снова. Когда вновь было расчищено место взрыва, Дзысс опять долго смотрел на раскопанные из-под снега камни и пустоты между ними.
    - Теперь расчищать правее.
    На следующий день в лагере остался только один человек. Все пошли разгребать камни, а Дзысс лежал на снегу, и чутко следил за работой. Услышав лёгкое возмущение одного из наемников по поводу его безделья, он подозвал его к себе, и просто посмотрел ему в глаза, ничего не промолвив. После этого сеанса не только тот, а все наёмники стали работать с удвоенной силой. У них откуда-то из глубины поднялся какой-то непонятный страх перед тем, что они могут снизить темпы, а об остановке не могло быть и речи. Так продолжалось два дня. Два дня работы без перерывов, до изнеможения. Хватало сил только на то, чтоб добраться до лагеря, поужинать и забыться в тревожном сне.
    - Исом-ака, здесь что-то есть! Идите, посмотрите! – Крикнул один из наёмников в середине третьего дня, при этом продолжая разгребать камни.
    - Разгребай!
    - Исом-ака, может посмотрите?!
    Ответа от Дзысса не последовало. Наёмники продолжали работу.
    - Исом-ака, мы разгребли какую-то пещеру!
    Дзысс соизволил наконец-то подняться, и подойти к наёмникам. Они действительно разгребли какую-то пустоту, расщелину, штольню или пещеру. Трудно было так сразу сказать.
    - Ты. Да, ты. – Дзысс показал на одного из наёмников. - Иди туда.
    - Там темно, Исом-ака…
    Дзысс посмотрел на наёмника, и тот понял, что он увидит всё, что нужно увидеть в любой темноте. Не дожидаясь второго приказа, он шагнул в проём.
    - Вперёд! Кричи каждый свой шаг. Понял?
    - Д-да, Исом-ака, - и наёмник пошёл вглубь, ступая неуверенными шагами по камням. – Один! Два! Три! Четыре!… Пятнадцать!… Тридцать!… Сорок два! Исом-ака! Здесь тупик! Исом-ака! Тупик!!!
    - Иди обратно! – Крикнул Дзысс. – Ты и ты – в палатку. Принесите сумку с едой, и сумку с горняцкими вещами. Захватите альпенштоки. Быстро!
    Пока те бегали за снаряжением и провиантом, оставшиеся продолжали расчищать проход, а когда они вернулись, все вошли внутрь. Как Дзысс и предполагал, тупиком оказалась каменная кладка. Дзысс приказал ломать её альпенштоками. Работа шла медленно. Когда стемнело, Дзысс отправил всех в лагерь, а сам остался. Он присел перед кладкой и долго смотрел на неё. В лагерь он вернулся далеко за полночь. Следующий день он объявил выходным, так как это был канун Нового года. Дзысс разрешил наёмникам, в честь праздника, побаловаться спиртом, но сам пить не стал, однако попросил не обращать внимания на это обстоятельство. Следующий день он тоже объявил выходным. Он знал, что наёмникам необходимо было восстановить силы, работа предстояла очень трудная. Кладка за многие века слежалась так, что стала почти монолитом. Оставив наёмников в лагере отдыхать, он отправился в пещеру. Подойдя к кладке, он долго смотрел на неё, потом ощупал руками, обнюхал, даже попробовал на вкус. Все его усилия проникнуть сквозь камень были тщетны. Во-первых, он довольно изголодал, но из-за того, что наёмники ему были ещё нужны, он не трогал их. Во-вторых, за каменной кладкой стоял мощный блок, сквозь который Дзысс никак не мог пробиться. Успокоив себя мыслью, что на днях всё равно наёмники взломают стену, он отправился обратно в лагерь.
     «На днях» произошло через четыре дня. Вулканический цемент за тысячелетия окаменел и сроднился с камнями, и наёмникам с трудом удалось вынуть из кладки один из камней. Кто-то из наёмников поднёс к образовавшейся дыре зажжённую свечу. Пламя не колыхалось. Тяги воздуха не было.
    На следующий день стена была разобрана настолько, чтоб можно было беспрепятственно пройти. Вооружившись необходимым, Дзысс с наёмниками проникли внутрь. Там оказалось тепло и сухо. Пройдя метров тридцать, они снова наткнулись на завал. Было похоже, что он образовался после очередного землетрясения.
    - Исом-ака, сколько ещё? Где эта хренова экспедиция? Жратва кончается! Ты обещал на месяц, а уже третий скоро начнётся!
    - Ты, - обратился Дзысс, но не к тому, кто возмутился, - и ты, - сказал он другому, - идите со мной. Лагерь переносим сюда. Будет вам жратва и бабки.
    Наёмник хотел снова возмутиться, но Дзысс посмотрел на него, и вытащил из кармана пачку дорогих сигарет, хотя не курил.
    - Покури пока, пацан.
    Вернувшись в лагерь, Дзысс распорядился по укладке всего их походного имущества.
    - Разбивайте лагерь прямо в пещере. Работу не прекращайте. Я приду завтра к вечеру. – Сказал Дзысс и отправился куда-то вниз вдоль ущелья.
    Наёмники в недоумении переглянулись, когда Дзысс скрылся за сугробом, и продолжили сворачивать лагерь, обменявшись мнениями.
    - Ну и падло этот Исом-ака, чтоб ему…
    - Да, если б я знал, что такая «жопа» будет, хрен бы я сюда приполз.
    - Замочить бы этого пидора, да себя жалко. И бабок, я чую, с ним ни хрена нету. Я сюда, чисто, не за горными снегами пришёл.
    - Слышь, по-моему, там солидным рыжьём пахнет. С какого хрена он стал бы так башлять? Археолог хренов! «Раскопаем пещеру, вынесем «тела», вот тогда и оставим их тут вечно снегами любоваться». – Передразнил Дзысса один из наёмников.
    - Хрен ты угадал, блин. Мы его вместо золотишка, в обмен, оставим. Свято место пусто не бывает! За что боролся – на то и напоролся! Пацаны, я правильно думку кашляю?
    - Ну, ты, в натуре, головастый! Ладно! Сворачиваем шматьё, и узвёздываем. Лучше в пещере покайфуем, там хоть тепло.
    - Лады.
    Дзысс, как и обещал, появился под вечер следующего дня. Сняв здоровый рюкзак с провиантом, он присел на камень у стены.
    - Как продвигаются дела? – спросил Дзысс.
    - Нормально, Исом-ака, разгребаем, мать её так, блин, потихоньку.
    - Продолжайте, - сказал Дзысс, поднялся, и вышел из пещеры на воздух.
    Через день завал был расчищен.
    Когда верхние камни убрали, и образовалась дыра, в которую можно было просунуть руку, то наёмники заметили, что внутрь пещеры всасывает воздух.
    - Вот, блин, в горах и так воздух редкий, а там что, вообще вакуум, что ли?
    - Да, нет. Там, наверное, теплее.
    Наёмники стали интенсивно раскапывать проём, скидывая камни от себя внутрь пещеры. Когда расчистили до таких размеров, что туда можно было проползти, воздух вдруг поменял направление, и начал дуть наружу, усиливаясь с каждой секундой. В какой-то момент кто-то крикнул.
    - Рвём отсюда, на хрен! Сейчас, блин, рванёт!
    Никого долго упрашивать не пришлось. Все быстро, не сговариваясь, выскочили из пещеры. Дзысс тоже не стал оставаться. Вслед за выбежавшими начали вылетать их вещи и мелкие камни, в сопровождении пыли. Поток ветра из пещеры усиливался. На улице тоже был не курорт: сгущались тучи, и поднялся ветер, дувший в непонятном направлении. Гору вдруг тряхнуло, и пещера изрыгнула каменную струю на противоположный склон ущелья.
    - В пещеру! – Скомандовал Дзысс, когда пыль немного улеглась, и сам первым пошёл туда. За ним, с опаской, пошли остальные.
    Снаружи сгущались тучи, и поднялся шквальный ветер, но внутри было сухо, спокойно и попахивало серой.
    - Исом-ака, там что, преисподняя?
    Дзысс ничего не ответил. Хорошо что у троих из наёмников в руках остались фонарики. В пещере освещения не было, а искать сейчас что-либо по всему ущелью было бесполезно. Весь отряд двинулся вглубь. Пробравшись к внутреннему завалу, они увидели, что от него осталась только небольшая кучка валунов, как бы в напоминание о том, что там было.
    - Какого хрена мы столько трахались? Сразу бы так! – Сказал один из наёмников.
    - За мной! – Скомандовал Дзысс и пошёл дальше.
    Освещая себе путь скудным светом фонариков, отряд пошёл за Дзыссом. Пещера внутри была вся каменная и сухая, без соляных отложений. Откуда-то изнутри слышался гул падающей воды. Дзысс смело и уверенно шёл вперёд, наёмники едва поспевали за ним. Гул водопада становился сильней, и казалось, что вот-вот за поворотом откроется подземная река. Дзысс резко остановился.
    - Где-то здесь, - сказал он, и протянул левую руку. – Где-то здесь…
    Он медленно пошёл вперёд, остановился, потом сделал ещё несколько шагов, и повернулся налево.
    - Здесь! – Твёрдо сказал он, показав пальцем куда-то в темноту.
    Наёмники посветили в ту сторону. Там лежал огромных размеров валун, а на нём чьи-то кости с остатками одежды и доспехов.
    - Уберите камень!
    - Ни хрена себе, Исом-ака, он тонн десять весит!
    - Вам что, помочь? – Спросил Дзысс.
    - Да, не мешало бы.
    - Ладно. – Дзысс подошёл к камню, и обсмотрел его со всех сторон. – Убирайте вот этот камень из-под него. Он сам откатится. Ясно?
    Наёмники поднатужились, и один из них, ногой, попробовал спихнуть подпиравший камень, но ничего не получалось.
    - Исом-ака, мы его приподнимем, а Вы уберите этот.
    Дзысс сжалился над наёмниками, и сделал как они просили.
    - Скажу «три» – разбегаемся! – Кряхтя сказал один из наёмников. – Раз… Два… Три!
    Наёмники резко отпустили камень, и разбежались в стороны, с расчетом, что камень не придавит их. Валун как будто что-то буркнул, потом с треском перевернулся на бок, и, покачиваясь, остановился, открыв проход. Все подошли посмотреть, что там. Кто-то посветил фонариком внутрь, но так никто ничего не увидел.
    - Что встали? Вперёд! – Сказал Дзысс и уверенно вошёл в темноту.
    За порогом находился огромный пещерный зал, каменный шатёр, стенами которого являлись две опёршиеся друг на друга огромные базальтовые плиты. Весь пол был устлан разнокалиберными осколками камней. От прохода в центр вела аккуратно выложенная камнями дорога к каменному постаменту, на котором лежал какой-то ящик. Вошедшие вслед за Дзыссом наёмники осветили фонариками зал.
    - Не хрена себе! – Воскликнул один из них, увидев вокруг лежащих в разных позах мумий в древнегреческих доспехах.
    - Исом-ака, мы пришли?
    - Да.
    - Что брать будем?
    - Что пожелаете.
    Наёмники разделились по количеству фонариков, и пошли осматривать закоулки зала. Дзысс тем временем подошёл к постаменту, и стукнул ладонью по деревянному ящику. Ящик оказался для своего солидного возраста крепким и ничуть не истлевшим.
    - Целый, - сказал удовлетворённо Дзысс. – Это хорошо.
    Он осмотрел его. Создавалось впечатление, что на постаменте лежит цельный брус дерева, а не ящик, почерневший от времени, и украшенный какой-то древней резьбой и бронзовыми бляшками. Дзысс попробовал открыть его – не удалось. Тогда он начал обстукивать его бока – тоже не помогло. Дзысс начал гладить по всем сторонам ящика, ощупывая все бронзовые бляшки и элементы резного узора. Один из элементов орнамента под давлением пальца ушёл внутрь, и ящик, крякнув, приоткрылся. Две его половины, крышка и короб, настолько были подогнаны друг к другу, что шва не было заметно вообще. Дзысс откинул крышку и снял пергамент. Под ним лежал, обёрнутый в дорогую шёлковую ткань, меч в ножнах. Дзысс аккуратно взял оружие в руки, снял с него ткань, и осторожно стал вынимать меч из ножен.
    - Если он истлел, то я вытащу никуда негодного старика. Если сломается сразу – такова Воля Небес! – Подумал Дзысс, и с этой мыслью вытянул меч. Он был как новый. Дзысс крепко ухватил его руками, и поднял над головой, громко победоносно рассмеявшись.
    И тут он увидел, что мумии начали подниматься и направляться к нему с недвусмысленным намерением, обнажив свои короткие мечи.
    - Ха! Искандер-Гульхарнен псов своих здесь оставил!
    - Исом-ака! Что это?! – Крикнул кто-то из наёмников.
    Дзысс оглянулся на крик. Наёмники, стараясь не задеть поднимающиеся мумии, спотыкаясь, бежали к нему.
    - Исом-ака, смотрите!
    - Исом-ака, ты куда нас привёл?
    - Чего испугались? Это же мертвецы! Смотрите! – Дзысс подскочил к одной из мумий, которая была поближе, и пнул её ногой, но мумия не разлетелась в прах, а отпрыгнула, и настойчиво продолжила своё наступление на Дзысса. Тогда Дзысс отрубил ей голову. Мумия упала. Меч в руках у Дзысса обволокла лёгкая дымка, он сверкнул и побагровел.
    - Вот что тебе надо?! Насытиться! Это мне нравиться! – Крикнул Дзысс, и начал крушить македонские мумии налево и направо.
    Воины были оставлены Александром Македонским для охраны меча, и вот они дождались своего часа, чтоб исполнить свой воинский долг и блеснуть доблестью. В пылу битвы Дзысс не заметил, как воины-мумии расправились с его наёмниками. Дзысс кромсал мумии как только мог, от чего меч накалился до бела и сверкал в темноте как молния. Когда воинов-мумий осталось около трети, они отступили и сгруппировались, выстроившись по десятку. Дзысс отбежал к постаменту, и, воспользовавшись передышкой, выпустил фантомов, в точности повторивших его. Десяток фантомов во главе с Дзыссом с криком рванулись на сплоченные ровные ряды воинов-мумий, подбирая по пути короткие мечи уничтоженного врага. Они ожесточённо столкнулись, стараясь уничтожить друг друга, но уничтожить они могли только Дзысса, так же как и он их только с помощью Тамиргара.

*   *   *

    Дзысс вышел из пещеры, и, подняв меч над головой, что было мочи, победоносно крикнул в чёрное от туч небо. По небу пробежали молнии, и несколько из них, своим тонким кривым телом, коснулись меча.
    - Ха-ха-ха! Это мой меч! – Радостно крикнул Дзысс и поцеловал лезвие.


ГЛАВА 18.

    В дверь позвонили. Дядя Коля подошёл и отпер. На пороге стоял подросток.
    - Ассалому алейкум, амаке.
    - Салом, болам.
    - Амаке, Аркодхон хонага борми?
    - Ха, бор, нима керак?
    Подросток оглянулся вокруг, и сказал негромко по-русски.
    - Меня бабушка Малихон прислала.
    - А-а-а. Келинг, болам, келинг. Аркадхон хонага бор. – Дядя Коля завёл подростка в прихожую и прикрыл за ним дверь. – Аркадий, это к тебе.
    - А-а-а, Баходир, салом, джураджон, - поздоровался Аркадий, выйдя к гостю.
    - Ассалому алейкум, Аркадхон-ака, яхшими сиз?
    - Рахмат, яхши. Кандай сан?
    - Джуда рахмат, Аркадхон-ака, яхши.
    - Дядя Коля, по-моему, он к нам ко всем пришёл. Проходи, Баходир.
    - Аркадхон-ака, бабушка Малихон меня прислала за Вами.
    - Что-то случилось? – Спросил Аркадий. - Нам всем идти?
    - Нет, Аркадхон-ака, пока только Вы. Я Вас провожу, а там смотрите сами. И ещё: бабушка Малихон сказала, что чёрный человек уже близко, и он несёт беду для всех.
    - Хоп, майли, Баходир, кетты, - сказал Аркадий, и подошёл к вешалке.
    - Кока, ты надолго? – Спросила вышедшая из смежной комнаты Катерина.
    - Ассалом, - поздоровался Баходир.
    - Здравствуй, - ответила Катерина.
    - Это далеко, Баходир? – Спросил Аркадий.
    - Афрасиаб.
    - Сегодня не ждите, - резюмировал Аркадий.
    - Хорошо. Будь осторожен, Кока, - напутствовала Катя.
    - Постараюсь. Пока.
    - Пока.
    - До свидания, - попрощался Баходир.
    Аркадий и Баходир скромно сели в автобус и доехали до Сиабского рынка. Оттуда они пошли пешком до архитектурно-исторического ансамбля мавзолеев Шах-и-Зинда. Обойдя его по правой стороне над древней крепостной стеной городища Афрасиаб, они поднялись на бугор, и пошли по еле заметной тропинке к еврейскому кладбищу. Стояла пасмурная, противно-морозная январская погода. Слегка занесённая снегом земля хрустела под ногами. Аркадий с Баходиром протиснулись через раздвинутые прутья железной ограды, и оказались на бухарско-еврейском кладбище. Оно было довольно ухожено, и «бедных» могил почти не наблюдалось. Всё, в основном, было уложено мрамором, гранитом и кирпичом с майоликой. Где-то в середине кладбища они подошли к могиле с надгробием из чёрного с белыми прожилками мрамора. На надгробии было написано: «ФАХРИЕВ Давид», - и даты рождения и смерти.
    - Вот, Аркадхон-ака. Это наша могила. В неё каждые 20-25 лет, как бы, хоронят кого-нибудь. Говорят, вокруг неё и начало разрастаться это кладбище. Там, внутри, сделан склеп. Поднимите плиту, и по ступеням спуститесь вниз. Подземный ход найдёте сами.
    - Там есть ловушки?
    - Не знаю. Наверное, должны быть. Туда никто никогда не ходил.
    - А глубоко там вообще?
    - Не знаю.
    - Силы Небесные! О чём я спрашиваю?! Ты и не должен знать, пока сам не побываешь там. Извини, Баходир.
    - Это Вы меня простите, Аркадхон-ака.
    - Ладно. Спасибо, Баходир, что показал. Бабушке Малихон передавай большое спасибо. Я завтра к ней зайду.
    - Мы выполняем свой долг, Аркадхон-ака. Я обязательно передам бабушке Малихон Ваши слова. Идёмте?
    - Да. Идём, Баходир.
    Обратно они пошли через центральную аллею, ведущую на асфальтированную дорогу, перерезавшую городище на две части, и уходящую на север, к Ташкенту.
    Аркадий попрощался с Баходиром, и поехал домой. Дома действительно не ожидали его скорого прихода, и, по такому случаю, решили организовать праздничный ужин. Просто так. Захотелось.
    Утром, когда Аркадий собирался к Малихон, дядя Коля подал ему спортивную сумку.
    - Это отдашь Малихон, она знает, что с этим делать. Это символическая плата за услугу.
    - Понял, - сказал Аркадий.
    Встреча с Малихон была недолгой.
    - Я хотела бы назвать тебя сыном, но ты старше, чем я. Я хотела бы назвать тебя другом, но я не достойна этого. Я хотела бы назвать тебя братом, но ты брат первого отца нашего рода. Поэтому я попрошу тебя только об одном, уведи чёрного человека за собой, и уничтожь его. Уничтожь без сожаления. Сотри его с лица этого Мира.
    - Хорошо, Малихон, - Аркадий протянул руку к ней, чтоб попрощаться, она взяла его руку обеими своими руками, поцеловала и приложила их ко лбу.
    Не говоря ни слова, Аркадий вышел. Ему было как-то горько на душе. Как будто что-то оторвали, долго не показывали, потом показали, но не отдали. Аркадий чувствовал себя как-то неуютно. Выйдя на дорогу, он поймал такси.
    - Куда? – Спросил таксист.
    - До базара.
    - Садись.
    Расплатившись с таксистом, Аркадий пошёл на Сиабский рынок. Ему нравилось ходить по рынку. Базар как-то заряжал своей торговой энергией и непосредственностью. Базар - это игра двух дураков: один покупает, другой продаёт. На то он и базар.
    В скором времени все соседи и родственники уже знали, что дядя Коля с молодожёнами скоро поедут погостить к родственникам дяди Коли в Россию, и, может быть, молодожёны там и останутся. Все уезжают…
    Время приближалось. Пока всё было спокойно. Аркадий решил на всякий случай попрощаться с Евгением Геннадиевичем. Он заехал к нему в мастерскую с бутылочкой коньяка, и кое-какой закуской.
    - Аркадий! Я уже и не чаял лицезреть тебя! Ну, здравствуй!
    - Здравствуйте.
    - Злые языки донесли, что ты покинул нас. Солгали!
    - Таково коварство молвы.
    - Но, ты ещё здесь!
    - И не один, - Аркадий вытащил бутылку и закуску, - с компанией.
    - Душевная у тебя компания – в пять звёзд!
    - И в четыре шашлыка с корейской морковкой!
    - Ну, прям интернационал какой-то! У тебя что, брат с Севера приехал?
    - Да, так… Может, в последний раз…
    - Так, ты…
    - Да, дядь Жень, уезжаю. Где-то, после праздников…
    - Да-а-а… О чём это я? Ах, да! С наступающим!
    - Действительно! Что это мы стоим? Дядь Жень, посуду.
    - Айн момент! – Дядя Женя вытащил откуда-то пару керамических рюмок. – Коньячные! – С какой-то особой гордостью сказал дядя Женя.
    Они быстро, по-мужски, сервировали стол, и сразу налили по первой. Выпив за всё хорошее, закусив и отдышавшись, налили по второй.
    - Ну, Аркадий, удачи тебе!
    - Спасибо.
    И, чокнувшись, они выпили по второй.
    - Дядь Жень, у меня есть дельце к Вам, деликатное.
    - Что там? – Спросил Евгений Геннадиевич закусывая.
    Аркадий вытащил из-за пазухи треугольник, и показал Евгению Геннадиевичу.
    - У-у-у. Солидно. Это что?
    - Дядь Жень, их должно быть семь, но у меня только он один. Это одна из причин, по которой я уезжаю. Надеюсь найти остальные шесть. У меня возникла вот какая безумная идея, посмотрите повнимательней, - Аркадий снял с шеи треугольник и подал Евгению Геннадиевичу, и пока тот с любопытством разглядывал его, Аркадий продолжал. – Рисунок на нём исключительно удивительный, заметьте, он меняется от угла освещения, нанесён с обеих сторон и не повторяется. Я заметил ещё одну особенность – незавершенность орнамента. Такое впечатление, что на них не семь одинаковых орнаментов, а у каждой части свой, неповторимый, но исполненный в едином ключе. Следовательно, они должны быть одинаковые, и в то же самое время разные.
    - Налей-ка пока, - Евгений Геннадиевич встал из-за стола, подошёл к своему рабочему столу, и вытащил кальку. Взяв в руки графитовый брусок, он наложил кальку на одну, потом на другую сторону, и скопировал рисунок. – Ар-кадий, ты не против, если я сниму с него оттиск?
    - Нет, дядь Жень, - ответил Аркадий, наливая по рюмочкам коньяк.
    Евгений Геннадиевич взял с полки художественный восковой пластилин, сделал из него две лепёшки, и оттиснул в них треугольник.
    - Действительно удивительная вещица, с какой стороны не смотри – разный узор. Гениально!
    - Я о том же. Дядь Жень, Вы сможете продолжить логическую линию узора?
    - Ну-у-у…
    - Я всё-таки правильно понимаю, что они должны ритмоваться, но быть разными?
    - В принципе… Попробую.
    - Я, дядь Жень, уезжаю, но обязательно вернусь. Здесь у меня есть ещё некоторые дела.
    - А откуда ты его взял?
    - Долгая история, но вещица моя. Наследственная.
    - Красивое наследство. Коньяк оттуда же?
    - Нет, - улыбнулся в ответ на шутливый вопрос Евгения Геннадиевича Аркадий. – Коньяк с завода.
    - За тебя! – Взяв рюмку, произнёс Евгений Геннадиевич.

*   *   *

    Во второй половине января погода стала резко меняться в худшую сторону.
    - Ну, что, соратники, в путь? – Спросил Кауло.
    - Сколько времени у нас есть ещё в запасе? – Поинтересовался Аркор’Олл.
    - Он появится неожиданно и сразу.
    - Когда?
    - Не знаю.
    - Отправляемся завтра утром, - решительно сказал Аркор’Олл. – Сегодня мы с Элиссой должны сходить к родителям Катерины.
    - Понимаю, - ответил Кауло. – Но надо поспешить. Я его уже чувствую.

*   *   *

    Действительно, Дзысс был уже где-то рядом. Он мчался к тому месту, откуда исходил запах богов. Сейчас он был полон энергии. После битвы он снова спустился в пещеру. По залу сновали души македонских легионеров, высвободившись из многовекового заточения в истлевших телах, они искрили от невозможности выбраться за пределы заблокированного пещерного зала. Дзысс начал их вылавливать и наполнять своё неуёмное нутро. Изрядно насытившись от поглощённой «пищи», он призвал к себе плутавшие в шоке по подземному залу энергетические субстанции своих наёмников. После того, как он их «оживил», сделал физически ощутимыми фантомами, они спустились все вместе в кишлак и забрали машину, на которой приехали. Это было для Дзысса всего лишь отвлекающим манёвром для местного населения, чтоб они не стали искать их со сходом снега, и распустили слухи об очередной неудачной экспедиции. На одном из серпантинов Дзысс сбросил машину в пропасть, предварительно «съев» души своих спутников.
    Попутками он добрался до Самарканда. Он уже подошёл к дому…
    Там пусто! Следы… Должны остаться следы - дом ещё тёплый! Да! Есть! Вот они!


ГЛАВА 19.

    Кауло, Аркор’Олл и Элисса шли торопливым шагом по центральной аллее бухарско-еврейского кладбища.
    - Коро, Элисса, дальше идите без меня. Отправляйтесь куда-нибудь подальше, меня не ждите. Найдите Танэша, он вам поможет. А я останусь, задержу Дзысса.
    - Послушай, Кауло, какой-то ты стал меркантильный. Ты думаешь решать вселенские проблемы с помощью ловли блох на шкуре у Яхве? Нет уж. Велика честь! Сейчас я решаю за всех! Что бы не случилось, вы с Элиссой отправляетесь вперёд, но остаётесь здесь, у Яхве, а я вас догоню. У меня есть Солтар, и я думаю, что это, хоть как-то остановит Дзысса. Извини, Кауло, если это звучит несколько грубо, но сейчас не время для споров. Если останешься ты, то мне всё равно после твоей гибели сражаться с ним, это может привести к необратимым последствиям, и погибнем мы все. Если здесь останусь только я, то мы все выживем.
    - Коро, так нельзя! – возразил Кауло.
    - Можно! Мне так нужно!
    Они подошли к могиле.
    - Кауло, помоги, - попросил Аркор’Олл. – Надо сдвинуть плиту, и спуститься вниз. Это здесь.
    Элисса тоже хотела помочь, нагнувшись к плите вслед за Кауло, но Коро её остановил. Отодвинув каменную плиту, они спустились в склеп. Коро и Кауло задвинули плиту обратно, но не совсем. Элисса этим временем приступила к поиску портала.
    - Кауло, Коро, я нашла. Это здесь. – Воскликнула Элисса возле одной из погребальных ниш, заложенных кирпичом.
    Коро быстро вытащил меч, и, подойдя к нише, постучал рукояткой меча по кирпичу, потом, для сравнения, подошёл к соседней нише, и постучал там.
    - Р-р-разойдись! – Крикнул Коро, и, разбежавшись, ударил в стену ногой.
    Кирпичная стена под ударом ноги рухнула, и образовалась дыра, которую все принялись быстро расширять, разбирая кирпичную кладку. Как только проход достиг приемлемых размеров, то все поочереди быстро проникли в проход, который находился за кладкой. Первым вошёл Коро, за ним Элисса, а потом Кауло.
    - Ну, что, не разучились ещё видеть в темноте? – Спросил Кауло.
    - Сейчас, привыкну немного… Всё, вижу! – Сказала Элисса.
    - Пошли? – Спросил Коро.
    - Пошли, - ответила Элисса.
    - Куда? – Остановил всех своим вопросом Кауло. – А Дзысс?
    - Он что, маленький, что ли? – Саркастически спросил Коро. – Сам найдёт. Или ему компас с инструкцией оставить?
    - Х-м-м-м. – Ворчливо промычал Кауло. – Пошли.
    Коридор длился недолго. Конический свод его был несколько узковат и низковат, и по этой причине идти по нему пришлось пригнувшись, гуськом друг за другом. Коридор привёл к лестнице уводящей вниз. Всё было обложено древним жжёным кирпичом, и пахло подвальной сыростью. Спустившись по лестнице довольно глубоко, они заметили, что кладка ступеней и стен сменилась камнем, и свод над головой стал выше. Коро теперь не опасался, что заденет макушкой потолок, и распрямился. Теперь спускаться стало легче. Ловушек пока не было, но Коро всё равно с осторожностью ступал на каждую ступеньку. Он вспомнил, как вслед за ним валилась лестница в неизвестность, и он, задыхаясь, убегал, чтоб не уйти вслед за камнями туда же. Лестница закончилась, и они вошли в тоннель, ширина которого позволяла идти рядом вдвоём. Пройдя несколько шагов, они увидели боковой проход, через несколько шагов ещё один, за ним ещё…
    Что это? Ловушки? Отдельные порталы? Убежища?
    - Стоп! – Скомандовал Коро. – Кауло, Элисса, куда пойдём?
    - Надо зайти в первый попавшийся и проверить, - предложил Кауло.
    - Кауло, мы не в экспедиции, и времени у нас не много, а выхода у нас только два: один туда, другой обратно, - сказал Коро.
    - На случай, если заплутаем, - сняв куртку, и бросив её на пол, сказал Кауло, и вместе со своими спутниками зашёл в проход. Через несколько минут, пройдя по зигзагам подземных ходов, они вышли из прохода находящегося на противоположной стороне.
    - А вот и моя курточка! – Воскликнул Кауло.
    - Кауло, ты помнишь, как лежала куртка? – Спросил Коро.
    - Воротником в ту сторону, откуда мы сейчас пришли.
    - Так мы можем перепробовать все входы и выходы до пришествия нашего чёрного «друга», - сказала Элисса.
    - Не-ет, это не годится! – Возмутился Кауло.
    - Не годится. Ты прав, - Коро немного постоял, что-то обдумывая, потом вытащил меч. Держа его наперевес перед собой, он медленно пошёл вперёд, направляя его то вправо, то влево. – Смотрите, он тянет меня куда-то! – Воскликнул Коро.
    Элисса и Кауло последовали за Коро, которого меч повёл в один из проходов, и оказались в комнате, обложенной молочно-белым полупрозрачным камнем.
    - И что дальше? – Спросил Коро.
    - Интересная машина, - сказал Кауло, подошёл к стене и приложил руку к отполированному камню. – Я понял. Подойдите ко мне. По-моему, это тот же механизм, что во дворце Ариор’Олла, или подобный.
    Кауло, сжав кулак, вытянул перед собой правую руку, и весь напрягся. Стена перед ними засветилась изнутри, побелела, стала ровной, как лист бумаги, и приобрела жемчужный цвет. Напротив вытянутой руки Кауло появилась голубая светящаяся точка, которая начала разрастаться. Где-то далеко в тоннеле послышались торопливые, быстро приближающиеся шаги, и тяжёлое, с хрипом, дыхание.
- А вот и «дружок» наш подоспел, - сказал Коро.
    Точка напротив руки Кауло разрослась до размера всей стены, и фосфорицировала голубым сиянием. По её поверхности, как бы невзначай, пробежала рябь.
    - Вперёд! – Скомандовал Кауло, и вошёл в неё. За ним последовала Элисса, Коро, оглянувшись для страховки, вошёл следом за ними.
    В этот момент в комнату вбежал Дзысс, и, увидев закрывающиеся ворота портала, не раздумывая, нырнул туда.
    Они мчались по голубому тоннелю, у которого не было видно ни начала, ни конца. Чувствовалось, что скорость, с которой они двигались, была неимоверна, но из-за того, что никакого ветра в лицо, никаких дополнительных жужжащих, урчащих, визжащих и шипящих приспособлений, с помощью которых достигалась такая скорость, не было, то ощущение от этого полета было довольно противоречиво.
    Коро знал, что рано или поздно Дзысс нагонит их. Так оно и случилось. Через некоторое время позади себя Коро увидел его.
    - Кауло, Элисса, уходите, я сам разберусь с Дзыссом!
    - Прощай!
    - Прощай, Кока!
    - Ждите! – Крикнул Аркор'Олл вдогонку улетающим, а сам подумал: «Кока. Интересно… Наверное ей понравилось называть меня Кокой, а не Коро. Может быть из-за того, что ей Кока ближе, чем Коро», - его мысль окончилась одновременно с полным поворотом лицом к противнику, который неожиданно близко оказался перед ним.
    - Что остановился? Давай дальше! – Прорычал Дзысс, сверкнув разноцветными глазами.
    - Ты куда-то торопишься? – Спросил Коро.
    - Похоронить твою беременную суку!
    - Ей ещё рано. А вот тебе… - Аркор’Олл не успел докончить фразу.
    Дзысс принял боевую позу, обнажив Тамиргар. Аркор’Олл в ответ тоже вытащил Солтар. Они долго находились в неподвижности, и как только они скрестили мечи, произошёл сильный взрыв, и их выбросило из канала телепортатора.
    Оглушённые неожиданным взрывом, они стояли на коленях, в полуобморочном состоянии, неподалёку друг от друга на каком-то пустыре. Легкий морозец быстро освежил голову, Коро поднялся с колен и осмотрелся вокруг. Вечерело. Горизонт закрывали высокие горы, на земле лежал тонкий слой снега, небо затянули тучи, и дул лёгкий ветерок. Дзысс тоже очнулся, и сразу встал с мечём на изготовку. Аркор'Олл хорошо знал, что лучше отбивать нападение, чем самому сейчас идти в атаку, и по этому стоял в ожидании. Дзысс сделал шаг вперёд. Аркор’Олл остался неподвижен. Дзысс сделал несколько шагов в разные стороны. Аркор'Олл только слегка повернул корпус. Дзыссу тоже хотелось выиграть время, но Тамиргар неожиданно потянул его в атаку, и он, схватив Тамиргар обеими руками и, подняв его над головой, ринулся на Аркор’Олла с надеждой нанести рубящий удар сверху. Аркор’Олл, не подставляя меча под удар, ловко отпрыгнул в последний момент в сторону, и встал на изготовку. Дзысс незамедлительно нанёс второй удар, пытаясь достать Аркор’Олла сбоку, но Аркор'Олл и от этого удара увернулся. Он старался, чтоб мечи не соприкасались, предчувствуя, что это может повлечь за собой страшные последствия. После пятой неудачной попытки достать Аркор’Олла, Дзысс на миг потерял над собой контроль, и злость моментально охватила его. Он неоправданно замахнулся мечом, в это время Аркор’Олл сделал несколько отвлекающих оборотов Солтаром, увернулся от удара Тамиргаром, удачно сделал выпад, и воткнул меч в живот Дзыссу, но когда он его вытаскивал, Дзысс ударил Тамиргаром о Солтар. Аркор’Олл немедленно отпрыгнул в сторону, чтоб Дзысс не смог повторить удара. Дзысс упал навзничь. Немного погодя Аркор’Олл подошёл к Дзыссу, пнул его тело ногой, затем сплюнул в сторону, и, оставив его лежать на слегка запорошенной снегом земле, отправился к видневшимся неподалеку многоэтажкам. Аркор’Олл отлично знал, что через какое-то время Дзысс поднимется. Он опять начнёт их искать. Но Аркор’Олл так же знал, что убивать его на полигоне Яхве никак нельзя, тем более Дзысс нужен был ему живым. Аркор’Олл не знал ещё, для чего, но ему что-то, или кто-то это подсказывал изнутри. Пусть он ещё их поищет, наверное, ему нравится поисковая работа. У него много времени.
    Добравшись до микрорайона, Аркор’Олл подошёл к первому встретившемуся человеку, мужчине, лет пятидесяти на вид.
    - Скажи, уважаемый, какой это город?
    - Ты, наверное, не местный? – Спросил мужчина.
    - Да, я издалека.
    - Это Ханкала.
    - Далеко же меня забросило. Аэропорт есть?
    - Да, есть. Там, в Грозном. Поедешь…
    - Спасибо, доберусь.
    - Пожалуйста, если так хочешь, - ответил мужчина, и осмотрелся по сторонам.
    Аркор'Олл вышел на какую-то улицу, и, оглянувшись, увидел приближающуюся машину. Он поднял руку, машина остановилась.
    - В аэропорт, - сказал Аркор’Олл в приоткрывшееся боковое стекло.
    - Сколько дашь? – Спросил сидящий рядом с водителем небритый национал.
    - Подбросишь или нет? – переспросил Аркор'Олл.
    - Садись, - сказал усатый водитель, и многозначительно посмотрел на своего спутника.
    Аркор’Олл сел на заднее сиденье «Жигулёнка», и машина тронулась.
    - Куда летим? – Поинтересовался небритый, повернувшись вполоборота к Аркор’Оллу.
    - К своим.
    - Далеко?
    - Не близко.
    - В гости приезжал?
    - Нет, одного приятеля доставил.
    - А что у тебя в твоём красивом чемодане?
    - Линейка.
    - Покажи, да.
    - Не стоит.
    - Никогда не видел линеек в таких чемоданах. Антиквариат, наверное?
    - Мужики, мне в аэропорт.
    - Не бойся, приедем мы в аэропорт-маирапорт. Покажи линейку, посмотреть хочу, да.
    - В другой раз.
    - Ну, тогда двести баксов до аэропорта. Плати сейчас, да.
    - Надо подумать.
    - Подумай, ха-ха-ха, если есть чем! Ха-ха-ха! – Громко рассмеялся небритый, и его смех подхватил водитель.
    У Аркор’Олла мелькнула шальная мысль, он прикрыл глаза, и вошёл в сознание небритого. Он вдруг увидел всю животную дремучесть этого человека, ненависть к Аркор’Оллу, и готовность хоть сейчас разорвать его на части только за то, что он похож на русского и вдобавок неместный. Он почувствовал, как в небритом поднимается уровень адреналина, и понял, что до аэропорта вместе им не доехать. У них была задумка – взять в плен Аркор’Олла и продать его в горы.
    - Ладно, сто баксов до аэропорта, - сказал Аркор’Олл.
    - Нет. Наша такса – двести! Понял? – Снова повернувшись к Аркор’Оллу, сказал небритый.
    - Тогда останови здесь, браток, я линейку хочу показать. Может, сторгуемся?
    - Ты смотри, какой сговорчивый сразу стал, да. Деньги жалко, да? А по ходу нельзя показать?
    - Останови, так не получится.
    - Ну что, ублажим гостя? – Спросил с улыбкой у водителя небритый.
    - Ублажим. Ха-ха-ха! – Ответил со смехом водитель, и остановил машину.
    - Выходи, линейщик, показывай свою линейку, ха-ха-ха!
    Аркор’Олл, выходя из машины, расстегнул футляр, и направился к переднему капоту, чтоб показать содержимое.
    - Ты знаешь, дружок, мы раздумали, - с сожалением сказал небритый. – Мы даже смотреть не будем, что у тебя там, ты, просто, отдай нам этот чемоданчик, и всё, чем богат. Мы думаем, что это справедливо.
    - Отчего ж. Вот этим и богат, - сказал Аркор'Олл, выхватив Солтар, и отпрыгнув в сторону. Быстрым движением он снял голову небритому, и попутно располосовал водителя от плеча к бедру.
    - Ах, сукр-р-р-р… - Успел сказать водитель, в то время как фигура небритого, размахивая руками и брызгая фонтаном крови из горла, сделала несколько шагов, и рухнула на обочину, судорожно вытягивая ноги.
    Аркор'Олл присел на корточки и вытер о брюки водителя Солтар, поморщившись от запаха, исходившего от вывалившихся кишок. Поднявшись, он оттолкнул голову ногой, чтоб не наехать на неё колесом, вложил меч обратно в футляр, и сел в машину. Только сидя за рулём, он заметил, что находился в кварталах частной застройки, и его расправу, несомненно, кто-то мог заметить. Не торопясь, он завёл машину, и, проехав несколько кварталов, остановился. Возбуждение после последних нескольких часов не давало сосредоточиться. Куда ехать? В аэропорт? Зачем? Куда лететь? Он не мог никак сконцентрироваться. Ему что-то мешало это сделать. И тут он поймал себя на мысли, что он первый раз в жизни совершил убийство. Он ещё ни разу в жизни не убивал по настоящему. Но он не жалел, что убил этих двоих. От них воняло моральной грязью, и этим обстоятельством Аркор’Олл как-то оправдывал свой поступок, хоть и чувствовал себя скверно. Он повернул ключ, толкнул рычаг коробки передач, нажал на акселератор до упора, и помчался по улицам города с целью выехать за его пределы. Мимо мелькали редкие прохожие, какие-то дома, столбы, дорожные знаки, указатели, светофоры. Вечерело. И тут промелькнуло что-то знакомое. Аркор’Олл остановил машину, и подал назад. Это был знак, указывающий направление в аэропорт.
    - Силы Небесные! – Крикнул, стукнув по рулю кулаками, Аркор’Олл. Он же в аэропорт собирался!
    А зачем? Лететь куда-то? А куда?
    Эти два идиота совсем сбили его с мысли. Надо отдохнуть и привести все мысли в порядок. Он тронулся с места, и поехал по направлению, рекомендованному указателем.
    Заехав на стоянку возле аэропорта, он припарковал машину, и к нему тут же подошёл какой-то молодой человек. Постучав в закрытое стекло, он жестом показал, что надо заплатить. Аркор’Олл, покопавшись в карманах, обнаружил, что у него только узбекские сумы, тогда он открыл в надежде бардачок, и увидел там лежащую пачку рублей.
    - Запасливые, однако, спасибо, - сказал он, и, открыв стекло, вручил требуемую сумму сторожу, который не столько сторожил, сколько собирал мзду.
    Когда сторож отошёл, Аркор’Олл откинул спинку сиденья, замкнул все двери, уселся поудобнее, и закрыл глаза.
    Он долго не мог войти в равновесие и выбросить все мысли из головы. Наконец ему это удалось, и он приступил к поискам Элиссы и Кауло.
    Перед его глазами стояла одна цель: Катерина-Элисса. Была только цель, но не было образа. Появился образ. Он почувствовал его. Образ стал наполняться чем-то живым. Аркор’Олл стал даже ощущать его. Он дотронулся ладонью до щеки Катерины… Но не ощутил под ладонью бархатистой кожи. Чего-то не доставало. Может, это была только его фантазия? Аркор’Олл стал искать дальше, проходя через какие-то дебри и закоулки, то уходя вверх, то спускаясь вниз, постоянно поворачивая то налево, то направо… Спина. Спина Катерины. Она держит на руках ребёнка. Это видно даже со спины. Открывает дверь и заходит в прихожую. Дальше в комнату. Комната, скромно обставленная мебелью. Кухня. Ванна. Катерина. Она склонилась над детской кроваткой. Укладывает ребёнка. Балкон. Дядя Коля читает какую-то газету, поднимает глаза... Аркор’Олла что-то выталкивает. Прихожая. Лестничная клетка. Третий этаж. Значит, они живут в квартире. Его продолжает что-то толкать. Где? В каком городе? Улица. Перед ним пятиэтажка. Квартира на третьем этаже. Вечер. В окнах зажегся свет. Улица города. Ездит транспорт. Ходят люди. Вокруг стоят пятиэтажки. Трамвайные линии. Медные лётчики на стеле. Кладбище. Тюрьма. Вокзал. Море. Порт. Надпись на морском вокзале: «ОДЕССА».
    Одесса! Они в Одессе!
    Хорошо, что не на другой стороне планеты!
    Аркор’Олл открыл глаза, потянулся, и вышел на свежий морозный ночной воздух. Увидев неподалеку топтавшегося и курящего сторожа, он подошёл к нему.
    - Браток, подскажи, как выехать на Ставрополь?
    - Да, вот так – из аэропорта прямо, а там по указателям.
    - Спасибо, - поблагодарил Аркор’Олл и повернулся к машине.
    - Эй, - окликнул его сторож, - а закурить есть?
    - В машине, - ответил Аркор’Олл. Вытащив из бардачка пачку сигарет он крикнул. – Эй! Держи! Это тебе! – и поставил пачку на крышу соседнего автомобиля.
    Когда мимо Аркор’Олла промелькнул знак с перечёркнутым названием города, скорость на спидометре показывала 100 км/ч, он нажал на акселератор до отказа и сконцентрировался на всей машине. Через некоторое время он почувствовал, как надрывается её пламенный мотор, как колёса бегут, встречая неровности дороги, вперёд, и как амортизаторы смягчают удары, как коробка передач вращает свои шестерни, и как не хватает ещё одной передачи для того, чтоб разогнаться ещё сильнее. На спидометре стрелка упёрлась в отметку 150 км/ч, и дальше не хотела двигаться. Видимо, это всё, на что была способна «шестёрка». Даже сил Аркор'Олла не было достаточно заставить её ехать быстрей.
    - Этой скорости, с натягом, конечно, но должно хватить, - подумал Аркор’Олл.
    Он уже не мчался, он уже летел над дорогой. Ещё чуть-чуть. Ещё немного… Вспышка!
    Аркор’Олла судорожно дёрнуло. Всё вокруг потемнело. Доска приборов погасла. Двигатель, взвизгнув, на кричащей ноте заглох.
    Тишина. Оглушительно-звенящая тишина.
    Пора выходить, иначе так далеко может занести.
    Вспыхнул яркий белый свет. Его не только можно было видеть, но и слышать, и ощущать всем телом.
    Всё! Пора выходить!
    Почему не получается? Может, рано ещё, и поэтому не получается выйти?
    Давление ярко-белого света становилось невыносимым. Голова налилась кровью, руки окостенели, ног он не чувствовал вообще, живот вдавило до позвоночника. Вдруг взревел мотор «жигулёнка», да на таких оборотах, что у Аркор’Олла чуть сердце не разорвалось на части. И тут что-то внутри каждой молекулы всего, что он сейчас старался контролировать, что-то взорвалось, сплющилось, разлетелось, столкнулось, и всё это разом, изнутри и снаружи. С него как будто сняли кожу со свистом взрыва.
    Он мчался с бешенной скорость по встречной полосе трассы и орал во всю глотку. Навстречу ему ехала какая-то машина, и мигала фарами. Аркор’Олл одёрнул ногу с педали акселератора, сбросил рычаг на нейтралку, нажал на тормоза, и, еле удержав раскачивающуюся из стороны в сторону машину на колёсах, съехал на обочину, увернувшись от фуры, ехавшей ему навстречу. Машина заглохла. Аркор’Олл больше не чувствовал каждый её болтик, подшипник и гаечку. Оглушённый выбранным им же самим способом телепортации, он уронил голову на руль, и, с трудом вращая рукоятку, открыл стекло. В окно дунул свежий, ядрёный воздух. Аркор’Олл глубоко вдохнул его, и откинулся на спинку кресла.
    - Нет, больше так делать нельзя, - вслух произнёс он, и тут же взбодрившись, хлопнул по рулю, и спросил сам себя. – Так, что мы имеем? – Он включил приёмник, и поймал первую попавшуюся волну. В эфире звучал приятный женский голос, который что-то вещал по-украински.
    Аркор’Олл закрыл глаза, и молча слушал воркование диктора, потом зазвучала весёлая танцевальная мелодия. Аркор’Олл открыл глаза, открыл дверь, и вывалился из машины. Поднявшись на одеревеневшие ноги, он повращал головой, покрутил руками, и несколько раз присел. Стало намного легче. Обойдя машину, он помочился на обочину, не обращая внимания на проезжавшие мимо автомобили, опять поприседал, помахал руками, разгоняя кров в жилах, и сел за руль. Почувствовав, что проголодался, он проверил, на месте ли Солтар, и тронулся с места в поисках какого-нибудь заведения с питанием. Увидев придорожное кафе, Коро остановил машину, но тут вспомнил, что у него нет украинской валюты. Он принялся рыться в спасительном бардачке, и вскоре обнаружил там десятидолларовую бумажку. Заперев машину на ключ, он сунул деньгу в карман, и направился к придорожному кафе.
    - Добрый вечер, - войдя в кафе, поздоровался Аркор’Олл.
    - Здрасьте, - ответила из-за стойки пухленькая барменша, с таким видом, как будто Аркор’Олл приезжает сюда каждый день, и слегка поднадоел.
    - Перекусить что-нибудь, - сказал Аркор’Олл, присаживаясь за столик.
    - Горячего, холодного?
    - Горячего.
    - Сосиски, кофе?
    - Долларами берёте?
    - Вообще-то, нет, - кокетливо дёрнув плечами, ответила пампушка.
    - Тогда – натурой, но кушать всё равно хочется.
    - Лучше долларами, но настоящими.
    - Вот, - Аркор’Олл вытащил, и положил на стол бумажку. – Возьмите, сколько посчитаете нужным, но чтоб сосиски и кофе тоже были настоящими. Договорились?
    - Хм-м? Договорились. Может, минералочки пока? Свеженького «Куяльничка»? А? – Предложила барменша. – Вы пока телек вон посмотрите, минералочки попейте, а я скоренько.
    - Спасибо, не откажусь, - ответил Аркор’Олл.
    Барменша, как и обещала, вернулась скоро, и принесла с собой на подносе в тарелочках немного салатика, четыре сосиски, под грудой кучерявой вермишели быстрого приготовления, яичницу, и чашку чёрного кофе с торчащей алюминиевой ложкой. Выставив всё это на стол, она подала Аркор’Оллу большую пачку украинских денег, и после того, как Аркор’Олл положил их в карман и принялся за еду, она присела напротив, и, облокотившись о стол, стала наблюдать за процедурой поедания пищи. И почему все женщины так любят смотреть, как едят мужчины?
    - А вы издалека? – Спросила она, когда Аркор’Олл начал забрасывать в рот еду. Обычная женская привычка, спрашивать у мужчины о чём либо, когда занят рот.
    - Гм-хм, - положительно ответил Аркор’Олл, прожёвывая вермишель с сосиской, и, проглотив, сказал. – Очень издалека. А какой сегодня день, не подскажете, а то, знаете, за рулём и счёт дням как-то потерял.
    - Тридцатое.
    - Ну, и дорога в этот раз. Чуть в аварию не попал. Еле увернулся. Совсем всё из головы вылетело. Тридцатое чего?
    - Хи-хи! Вам полностью всю дату?
    - Конечно!
    - Тридцатое ноября 1994 года! – С восхищением в голосе произнесла барменша, и рассмеялась. – Ха-ха-ха!
    - Ух, ты! Опаздываю на целых три года! А в Одессу – это куда?
    - Ха-ха-ха! Туда! – Пампушка показала в какую-то сторону пухленьким пальчиком, и ещё больше залилась смехом.
    - Угу, - поблагодарил Аркор’Олл, запихивая в рот кучерявую вермишель.
    - Ой! Извините. Хи-хи. Это я от скуки. А Вас как зовут?
    - Аркадий.
    - Красивое имя.
    - А Вас?
    - Тася.
    - Вы тут одна?
    - Нет. Сашка ещё там, - кивнув куда-то, ответила Тася. – А Петро с Серёжкой на стоянке.
    - Тогда я за Вас спокоен. А что, клиентов не густо?
    - По ночам мало, а днём иногда очередь даже!
    - Ну, вот, Тасенька, и всё, - запивая проглоченную пищу сладким растворимым кофе, сказал Аркор’Олл. – Огромное спасибо Вам. Спасли Вы меня от голодной смерти в пути. Полгода не ел!
    - Надо же, как вы издалека! Может Вам ещё чего-нибудь? – Заботливо спросила Тася.
    - Нет, нет, спасибо. После такой голодовки, сразу много – нельзя. Так, куда же в Одессу?
    - Туда, Аркадий, я же Вам показала.
    - Туда – это куда? – Слегка нагнувшись к Тасе, с таинственностью в голосе, спросил Аркор’Олл.
    - Да ну Вас! Ха-ха-ха!
    - Вот так в жизни бывает: выскочил на трассу, да не туда поехал. Что значит ехать по проселку! А до Ильичёвска далеко?
    - Да, нет, пять километров.
    - О-хо! Далеко проскочил!
    - Так, Вы больше ничего не желаете?
    - С удовольствием бы, Тасенька, Вы такая милая, что покидать Вас не хочется, но – долг! Опаздываю. Огромное, ещё раз, Вам спасибо.
    - Заходите, если будете здесь.
    - Несомненно, Тасенька, несомненно!
    Аркор’Олл, выйдя из кафе, подошёл к ребятам, сидевшим в сторожке возле стоянки. Выяснив, куда ехать, он сел в машину, и, развернувшись, поехал в обратную сторону, откуда приехал.
    - Повезло ещё, - думал Аркор’Олл, глядя на выхватываемую светом фар дорогу, - что ещё на трассу выбросило, а не посреди степи. Жаль только, что не в ту сторону. Хотя и не зря.
    Вскоре мелькнул указатель: «АЭРОПОРТ».
    - Надо же, опять гнездилище, - сказал Аркор’Олл. – Теперь куда?
    Аркор’Олл решил не сворачивать в аэропорт, и поехал прямо. Увидев на автобусной остановке человека, он притормозил, и, открыв дверь, спросил.
    - Скажите, как проехать до кладбища?
    - До какого? – Переспросила стоявшая на остановке девушка.
    - Ну, где-то в центре оно…
    - Знаю, мне, почти, туда же, если подвезёте, то покажу.
    - Садитесь, - согласился Аркор’Олл.
    - Это туда, - показала в неопределенную сторону девушка. – Сейчас лучше направо, а то, там центр, как всегда перекрыто, только автобусом или такси.
    Они ехали по каким-то улицам среди многоэтажек брежневской эпохи. Девушка оказалась общительной, и постоянно говорила о чём-то не умолкая, считая, что этим она развлекает водителя, и ему это ужасно интересно. Вскоре Аркор’Олл узнал, что у неё много подруг, но она ни одну из них не считает за настоящую подругу, что в Одессе эпидемия гриппа, что, по слухам, скоро на рейд встанет НАТОвское судно из Греции, и по городу будут гулять греческие матросы, что она терпеть не может «тампаксы», они её каждый раз подводят, что цена на продукты опять скоро поднимется, а на машины упадёт, что у её знакомого такая же машина, как и у Аркор'Олла, но у знакомого вечно в бардачке лежат презервативы и жвачки вперемежку, что…
    Остановившись на красный свет светофора Аркор’Олл увидел слева памятник с фигурами лётчиков в полёте.
    - Скажите, а кладбище близко? – Спросил Аркор’Олл, прервав девушку на полуслове.
    - Да, уже недалеко. Вот это – Большой Фонтан. Нам налево. А мне бы пришлось с пересадками ехать, да через весь город… Как Вы меня выручили, если б Вы только знали! Я бы до сих пор, наверное, болталась бы между остановками в автобусе. Но через вокзал ближе всё равно, чем через «Черёмушки»…
    - Спасибо. Вам куда? Давайте, я Вас подвезу.
    - Ой, какой же Вы любезный! Прям, настоящий джентльмен! Мне, собственно, здесь уже недалеко, вот, прямо, смотрите же! Прямо, а там – чуть-чуть, и возле школы. А Вы уже поняли, куда кладбище? Сами найдёте? А то, давайте, я Вам помогу.
    - Нет-нет, спасибо, я уже нашёл. Вот только, как и обещал, подвезу Вас.
    - А не заблудитесь? Вы же, как я понимаю, не Одессит?
    - Да, я не из Одессы. Вы на удивление догадливы!
    В ответ на это, девушка начала отчитывать Аркор’Олла, что он сразу ей не сказал об этом, она бы ему показала всю красоту ночной Одессы, и угостила бы в самом уютном ресторане на Пушкинской, и что он обязательно должен заехать, созвониться, договориться, встретиться, и не забывать, иначе он погибнет без её внимания и заботы, а так же помощи её друзей, знакомых и подруг. Сквозь весь этот треск, он еле понял, что она уже приехала, и что ей пора выходить.
    - Что Вы, бросьте! Вы мне и так очень помогли, - сказал Аркор’Олл, заметив, что девушка полезла в сумочку за деньгами.
    - Ой, спасибо Вам большое, я же знала, что Вы настоящий джентльмен, хоть и не одессит. Да и в Одессе их становится всё меньше… Вон, Филя с дружками в Москву укатил… Спасибо Вам.
    - Пожалуйста.
    - До свидания. Не забывайте, обязательно позвоните!
    - До свидания. Безусловно. – Попрощался Аркор’Олл, и девушка, наконец, вышла из машины.
    Проехав перекрёсток с памятником, Аркор'Олл поехал медленнее, чтоб найти тот дом по отрывочно-сумрачным воспоминаниям. Он не совсем был уверен в поисках, но чувствовал, что они здесь, Кауло, Элисса, и ещё кто-то, но кто, Аркор’Олл пока этого не знал.
    Ну, вот, вроде бы этот дом. Третий этаж. Но где? В каком подъезде? Скорее всего, где-то посередине. А кого искать? Под теми ли именами они живут здесь?
    Аркор’Олл, заперев машину, интуитивно вошёл в средний подъезд, поднялся на третий этаж, и, почувствовав мощный блок защиты, подумал: «Такое мог только Кауло поставить. Значит, точно – здесь!»
    Рука коснулась звонка. Ожидание затянулось на вечность. За дверью прозвучал мужской голос.
    - Кохо принесло?
    - А то не знаешь?
    - Ты б ещё артиллерию приволок!
    - Только снег на сапогах.
    Дверь растворилась, и Кауло, обняв Аркор'Олла, вволок его в квартиру.
    - Наконец-то, Кока, мальчик мой!


ГЛАВА 20.

    Кауло с Элиссой благополучно выбравшись из портала в районе Куяльника, поселились в гостинице, а через месяц Кауло, подобрав квартиру, купил её, представившись старым «Морским Волком», боцманом с сухогруза. Элиссу он называл дочкой, не иначе. Соседи не долго чесали языки по поводу совместного проживания старого боцмана и молодой красавицы. Однажды Элисса, выйдя во двор, поделилась с какой-то соседкой новостью, что получила весточку от мужа, он сейчас загорает где-то в районе Рио, но обещает скоро прибыть. Для Одессы это обычное явление - мужья в море, а жёны на суше, ждут. Своей беременности Элисса не скрывала, а, даже, гордилась этим. Соседки всё гадали: какого пола будет сюрприз – мальчик или девочка? К разочарованию некоторых, родился мальчик.
    - Нет, не ювелир её муж, - сказала одна соседка.
    - Зато твой, наверное, под микроскопом старается! Четыре девицы! От женихов отбоя, как от мух поганых, нету! Весь двор исписали бреднями! – Ответила вторая.
    И вот, спустя почти десять месяцев, приехал муж. Кауло, прям с порога, потащил Аркор'Олла в спальню, показать богатыря, который мирно спал в своей кроватке, и мило посапывал. Тихо, что б не разбудить ребёнка, они вышли из спальни, и пошли на кухню почаёвничать. За столом завязалась беседа. Кауло и Элисса рассказали, как они без Аркор’Олла управлялись с житейскими проблемами, а Аркор’Олл, в свою очередь, рассказал, как он добрался до них.
    - Это, Коро, произошло из-за того, что вы где-то задели временной излом, вот вас и выбросило в конец октября. Хорошо ещё, что не на больший срок, и не в обратную.
    - Но почему меня так долго тащило по каналу телепортатора?
    - Ты, просто, впервые им воспользовался самостоятельно. В тебе заложено умение, но нет навыков. Ничего, ещё пару раз нырнёшь туда, и научишься. Надо нам с тобой вдвоём пройти. Это лучше, чем самому. Но, Кока, ты очень сильно рисковал, пустившись туда с этой колымагой. Далась она тебе?
    - Не знаю…
    - Надо было, всё-таки, убить Дзысса. Из-за того, что ты его оставил в живых, у нас могут появиться большие проблемы. Надо было отобрать у Дзысса Тамиргар. Пусть, лучше лежал бы трофеем на дне морском. Очень кровожадное оружие. Там, где он его оголил, начали твориться ужасные дела. Ты только посмотри: в Таджикистане – война; в Чечне – война! Не для того мы здесь. Яхве нам может этого не простить.
    - Да, не будет он больше размахивать им здесь! Яхве тоже не слепой.
    - Яхве-то не слепой, а вот ты теперь его должник. Ты ему такую язву придарил…
    - Я ему вскрыл её, а не придарил!
    - Ох, Кока, выпутаться бы теперь.
    - Как только Дзысс появиться, отдадим его Яхве, и растолкуем, что к чему.
    - Если б так всё просто. Это у Нисса Мир строился на гармонии с Вонсороном, а здесь, у Яхве, оппонент претендует на первенство. При всём при этом, ты должен лучше меня знать, чем нам грозит даже визит вежливости к Яхве, не говоря о том, что ты предложил. Поэтому здесь не Мир, а Полигон.
    - Поэтому-то здесь так тесно, - вмешалась в разговор вышедшая из спальни с ребёнком на руках Элисса.
    - Ой, малыши проснулись! – Воскликнул Кауло.
    - Ну, так, время покушать.
    - Кока, дай подержать, - протянул руки к ребёнку, вставший из-за стола Аркор’Олл. – Ну, Кока, дай Рольку подержать.
    - Подержи, а я поесть приготовлю, - сказала Элисса, передавая ребёнка Коро.
    - Это твоя идея, Кауло, назвать его Ролланом? – Спросил Аркор’Олл.
    - Почти. Если он станет принцем, то нынешнее имя вполне будет созвучно его наследственному. А пока – Роллан, Ролька.
    - А что, он не принц? – С тревогой спросил Аркор’Олл.
    - Не совсем. Что б не было разнотолков и наговоров, его должен признать Ариор’Олл, и представить Большому Совету. Вот тогда он будет настоящим принцем из династии Олл.
    - Осталось всего-то – найти отца, - печально произнёс Аркор’Олл.
    - И, желательно, всех братьев и сестру, - добавил Кауло.
    - Сестру?
    - Да. Она одна у тебя.
    - Тётку твою, - ласково пощипал Аркор’Олл Рольку за живот, на что тот крякнул и улыбнулся.
    - А вот и я, - сказала Элисса. – Давай его сюда, будем кушать. Ку-ушать будем, - обратилась она к Рольке.
    - Конечно, Кока, - улыбнулся, передавая Рольку Элиссе Аркор’Олл.
    - Лиза, - поправила Элисса.
    - Лиза? Это что за новость? – Возмутился Аркор'Олл.
    - Здесь меня зовут Лиза.
    - Что это вы тут придумали без меня?
    - Лиза более созвучно с Элиссой. Да и все уже знают, что я Лиза.
    - Для меня – Кока так и останется! А для остальных, которые все, хоть Елизавета, хоть Лиза, хоть Лайза, хоть… - Аркор’Олл перевёл дыхание. – А почему собственно?
    - Вы, молодёжь, посидите ещё, а я спать пойду. Ночь за полночь, - поднявшись из-за стола, сказал Кауло.
    - А плов завтра будет? – Спросил Аркор’Олл.
    - Завтра может и не настать. А сегодня, - Кауло посмотрел на часы, которые показывали половину второго ночи, - вполне реально.

*   *   *

    Прекрасным январским тёплым днём Аркор'Олл с Элиссой, взяв с собой Рольку, вышли погулять по Аркадии. Здесь чудесный микроклимат, и сюда часто приходят прогуляться не только одесситы, но и приезжие, так как насыщенный морской солью воздух благоприятно действует на здоровье.
    Они стояли, и молча смотрели на море, когда к ним подошёл аккуратно одетый пожилой мужчина. На нём было чёрное дорогое пальто, белое кашне, серые брюки, старые, но начищенные до блеска туфли, и на голове фетровая шляпа-котелок.
    - Добхрый день, молодые люди, я Вам не помешал? – Обратился он.
    - Нет-нет, что Вы, - любезно ответил Аркор'Олл.
    - Чудный день сегодня, не пхравда ли?
    - Да, тепло не по-январски, - согласился Аркор’Олл.
    - Ой, извините, не пхредставился. Меня зовут Сэмён Изхраэлевич. – Мягко картавя, и декадансно выговаривая «о», назвался подошедший.
    - А меня – Аркадий. Это моя жена, Лиза. А это наш маленький, его зовут Роллан, - сказал Аркор’Олл.
    - В честь Хроллана Быкова?
    - Нет, - ответила Элисса. – Просто – Роллан. Роллан Аркадьевич. По-моему красиво.
    - Несомненно, - оценивающе сказал Семён Израилевич. – Ви безусловно понимаете толк в кхрасоте. Я это почувствовал, когда увидел вас, любующихся на это чудное мохре. Дхругого такого, скжу я вам, нигде в михре нет. Повэхрте мне, стахрому человеку. Мои дети меня много лет звали: «Що ви там забыли, папа, езжайте таки до нас, ми тут уже скучаэм, и внуки бэз вас таки храстут…» - Ну и що? Поехал я таки к ним. А они там пстоянно с ахрабами воюют. А ми тут с ними таки не воевали. Я всю свою жизнь тут обувь починял, и мой папа её починял, и мой дед делал то же самоэ, а там это никому таки не нужно. Там починять обувь дохроже, чем покупать сэбе новую! А ведь наше хрэмесло всегда било нужно людям. Когда дедушка моего дедушки пхриехал таки сюда, то на Дехрибасовской ещё камень не лежал, и телеги по самую ось тонули в глине. Это потом Одесса стала жемчужиной, это потом пхро неё слогали песни и легэнды. А тогда… Да що там… И сэйчас Одессу любят и уважають во всём михре! А Ви, извиняюс за нескхромность, одесситы?
    - Не совсем, чтоб коренные, но можем назвать Родиной, - Ответил Коро.
    - Ах, молодые люди, жить в Одессе, и бить одесситом – это две большие хразницы, скажю я вам. Що ви знаэте? Я был таки в ихней хвалёной Хайфе, и понял, що Одессу надо не только любить, но и бехрэчь. Это – Мама. А с хродителями, скажю я вам, щютить, всё хравно, що гвозди в подошве не загибать. Но, о чём это я? Извините, занесло стахрого Сэмёна. Я ж у вас хотел спхросить, как вам таки нхравится сегодняшний денёк? Не пхравда ли пхрекхрасный для янвахря день? И мохре сегодня кхрасиво таки как никогда?
    - Действительно, вы правы. – Поддержал разговор Коро. – Есть две стихии, на которые можно любоваться бесконечно, это огонь и вода. Сколько на море не смотри, два одинаковых мгновения не бывает.
    - Точно, точно, - продолжил тему Семён Израилевич. – А ви таки поэт и, вдобавок, философ, молодой человек. Если б ви знали, как ви пхравы. Когда уходишь с бехрега, то остаётся ощущение, що чего-то не досмотхрэл, чего-то того, що для тебе очень важно, и это уже точно пхроизойдёт без тебе, и ты уже не в силах таки узнать пхро это. Ах! Я люблю мохре, смотхрэть на него, в любую погоду могу смотхрэть на него. Повехрите ли ви мне, но оно даже иногда говохрит со мной. Да, да. Пхредставте сэбе, говохрит. Нет, в Хайфе мохре не такое. Видимо люди там не так его любят, как одесситы своё. А запах? Там мохре не пахнет мохрем. А небо? Хразве небо над Хайфой может быть таким? Нет, оно может быть таким только над Одессой! Я сюда каждый день пхриэзжаю. Дня бэз этого пхрожить не могу. Ох! Навехрное по этому я и вехрнулся. Ви только подумайте, каждый день таки со «Школьного» я езжу сюда. Это мои дети мне удхружили: «Ви, папа, будете жить, как никогда не жили!» – и пхродали моё скхромное жилище на Молдаванке. Тепехрь живу в этом сквохрешнике на четвёхртом этажу, свехрху бегають, снизу кхричат… Ах! Ну и що, що у меня отдельный клозэт и ванна, мыться-то я езжу всё хравно таки в свою любимую баню, що на Молдаванке, а там все свои: «Как поживаешь, Сэмён? Що пишут дети?» – А как я поживаю? Как пехресаженное дэхрево на седьмом десятке. А какая у меня била сапожная мастехрская! М-м-м… Ко мне, на Малую Ахрнаутскую, с Котовского пхриэзжали! Що пишут мои дети? Да они никогда и не вспоминають, как мне помогали, гвоздики подавали, щоб, не дай Бог, папа их не проглотил, дехржа во хрту, и одновхременно хразговахривая с клиэнтами, а с ними обязательно надо поговохрить о том, какие цены на Пхривозе, и що за кохрабль сегодня в похрту. А как же! На то ми и люди, щоб общаться таки между собой. А как иначе? За хразговохром и каблучок быстхрее пхрибивается, и клиент таки не тохропится. Вот и ми с вами, вхроде бы говохрим ни о чём, а всё-таки общаэмся. Не пхравда ли?
    - Совершенно верно, - ответил Аркор’Олл. Этот милый старик совершенно не помешал их прогулке по набережной, он как-то гармонично вписывался во всё окружающее, и в какой-то момент Аркор’Олл подумал, что если бы не было этого симпатичного старика, то, не то что бы их прогулка, а вся Одесса не была бы такой, какая она есть в данный момент.
    - Да-а… А ви знаете? Ведь нам очень здохрово таки помогало общение, когда ми пхросидели это пхроклятое вхремя в тех катакомбах. Мне чуточку не хватило возхраста, щоб я попал на фхронт, но я не пожалел об этом. Но это било потом, когда я вспоминал. А сначала мне хотелось убить любого немца только за то, що он немец, и що он топчет мостовую Дехрибасовской, тогда как я должен бил таки сидеть в абсолютно тёмной катакомбе, и кушать сухахри с водой. Какие все ми били злые, и увехренные! Це, ах, сколько в нас тогда било энехргии! И откуда она в нас появлялась – в полуголодных?! Однажды ми в тайне от взхрослых пошли искать таки дхругой виход. Нас не пускали нахружу, щоб нас же и не убили, но ми этого не понимали, и думали, що взхрослым пхросто таки не хочется нас отпускать на вилазку. И вот, ми втхроём, Бохрис, ми его звали Беней, ето ему нхравилось, он бил младшим сыном бывшего биндюжника, Мища, его папа, как потом вияснилось, погиб пхри обохроне Севастополя, мохряком бил, и я, пошли искать виход. Ми долго готовились к этому, и стахрались, щоб нашу подготовку не заметили взхрослые. У-у-у, що ви, ни в коем хразе! Наконец, когда у нас всё било: нитки там, чтоб не потехряться, и вийти по ниточке обхратно, несколько ламп там из гильз, кехросин там, фитили там пхро запас, сухахри там, а самое главное – две гхранаты, щоб можно било взохрвать Гитлехра… или кого там ещё. Мда. Незаметно от взхрослых ми таки ушли в катакомбы. Ми долго плутали там, где давно никто не ходил. Навехрное ми били под всем гохродом, но ми этого не знали. Но вот в одном месте ми тогда наткнулись на очень удивительное соохружение, если его можно так назвать. Мои дети не любят, когда я об этом храссказываю, говохрят, що у меня от войны кхроме этого, больше никаких впечатлений не осталось, и що я нудный. А тогда, когда ми вехрнулись, то все нас сильно хругали, ой, как сильно хругали! А то, що ми видели, это от того, що у нас на хруках помер наш друг, и що голод усилил впечатления, и що ми, мол, хотим как-то опхравдаться. Взхрослые потом ходили, искали Мищу, но так и не нашли его. Ох-ох! Пхрошло несколько лет после войны. Я тогда ещё не бил женат. И я как-то хрешил найти то место. Взял отпуск, и пощёл таки в катакомбы. И ви знаете? Так и не нашёл! Я даже то место нашёл, где Беня от испуга побежал, и ухронил лампу, там на стене даже след от фитиля остался. А этого соохружения как не бывало!
    - А что Вы тогда видели? – Поинтересовался Аркор’Олл.
    - Тхрудно сказать. Это било вохрота – не вохрота, тхруба – не тхруба… Но я как сейчас помню, що она неожиданно засветилась, и ми сначала так и подумали, що попали к фашистам в бункер, хотели даже за Сталина бхросить гхранаты туда, но фашистов не било видно, и ми пехредумали. Било слышно несильный свист, но ветхра не било. Мища сказал, що мохряки ничего не боятся, и шагнул пехрвым туда, и… пхропал. Ми с Беней вслед за ним. Туда. А нас как будто обхратно. А когда опомнились, то увидели вокхруг дехревья с то-олстыми стволами, и до того яхркую траву, що аж глаза обожгло. Хоть ми и били уже не совсем детьми, но ми сильно испугались. Ми отлично знали, що на двохре осень, и скохро снег, а тут храйские кущи. Вот ми и пхрыгнули обхратно, и оказались опять в катакомбах. Нашли ниточку, и по ней вехрнулись. Ми думали, що нас не било день, не больше, а оказалось, тхрое суток! После того, как я после войны полез и не нашёл этого соохружения, то я не стал таки часто вспоминать о нём, тем более, що вхремена били – не до сказок. Наша сказочная стхрана не любила сказок, да и сейчас не очень-то почитает. А ведь в сказке ложь, да в ней намёк…
    - Я заметил, что люди не любят говорить о том, что их окружает, и чем они живут, им становится как-то стыдно за то, что они делают в данный момент, даже если они это делают правильно, тем более что мы живём, созидая сказку, по этому и не любим о сказках говорить. Может кто-то в стародавние времена попал в такую штуковину, научился, как ею пользоваться, а потом рассказал всем сказку про Сивку-Бурку, чтоб не спрашивали о сооружении, при этом, сам перестал им пользоваться, или так же пришёл, а его нет. Сдохла Сивка-Бурка.
    - Утхрихруете, молодой человек, хотя, доля истины в этом есть. Останься ми тогда, и не испугайся, кто знает, говохрил бы я с вами сейчас? Может так же, мотался бы на Сивке-Бухрке.

*   *   *

    Рассказ старого одессита взволновал Аркор'Олла. Мелкая деталь в рассказе о толстых деревьях и ярком свете не давала покоя не только Аркор’Оллу, но и Элиссе с Кауло, хотя, это могло быть просто впечатление от долгого пребывания рассказчика в темноте. Нужно было искать телепортатор, через который вышли сюда Кауло с Элиссой. Нужно было искать портал, чтоб выйти с полигона как можно незаметнее. Кауло с Аркор’Оллом решили, что заниматься этим должен Аркор’Олл, его отсутствие для соседей будет более естественным – уехал в командировку.
    Аркор’Олл первым делом направился в катакомбы, где старый Семён с друзьями столкнулся с порталом. Отыскать то место было делом не простым. Получилось так, что Аркор’Олл мимо него несколько раз проходил. Он даже след от фитиля нашёл, про который рассказывал старый Семён, но, видимо, портал работал по своему распорядку. Кауло с Элиссой знали, что если он долгое время не вернётся, то значит, он отправился в путешествие.
    Наконец, после неоднократного похода, портал открылся для взора. Войдя в портал, Аркор’Олл ещё не знал, куда его выбросит, хоть он и представил себе тот лес, который видел во снах, и сможет ли он вообще выбраться за пределы полигона Яхве. Не успел он опомниться, как его выбросило опять где-то в катакомбах. По началу он подумал, что телепортатор не сработал, но, оглядевшись, убедился, что он в другом месте. Прежде чем уйти обратно, Аркор'Олл решил осмотреться, и хоть как-нибудь узнать – где он находится. Пройдя по заковыристому тоннелю шагов пятьдесят, он почувствовал чьё-то постороннее присутствие. Аркор'Олл остановился, прислушиваясь, и мысленно прощупывая всё вокруг. Стены тоннеля приблизительно на метр в глубину были как ватные, но дальше была какая-то субстанция, через которую не проникали энергетические волны, мало того, она буквально съедала эти волны. Аркор’Олл снова почувствовал чьё-то присутствие. Кто-то, как будто прятался, подглядывая за ним, но Аркор’Олл не мог понять, как этот некто прятался от него. Создавалось впечатление, что этот некто стоял прям перед ним, но Аркор’Олл его не видел ни под каким углом и спектром зрения, лишь лёгкие движения или дыхание выдавало его присутствие.
    - Хватит играть, я ухожу от сюда, и больше не потревожу вас, - сказал Аркор’Олл.
    Ответа не последовало. Аркор’Олл сделал несколько шагов, и услышал, как позади него кто-то побежал прочь, мягко шурша подошвами ног. Он оглянулся, но так никого и не увидел.
    - Если это чудо побежало в ту сторону, значит там у него сородичи или гнездо, - подумал Аркор’Олл, и решил вслед за убежавшим.
    Аркор’Олл вернулся к порталу и нацарапал возле него камнем на стене треугольник, потом развернулся и отправился в ту сторону, куда исчезло некто, вытащив, на всякий случай, меч. Тоннель, плавно изгибаясь, стал сужаться, появились деревянные стойки, и пахнуло сыростью.
    - Всё-таки тоннель рукотворный. А не у Бинпема ли я? – Подумал Аркор’Олл.
    Вскоре эту мысль опровергли появившиеся существа с серо-зеленой кожей, остроухие, с раскосыми глазами, плоскими носами, с редким волосяным покровом на голове, обвешанные какими-то железками (видимо латы), и с саблями в руках. Один из них что-то крикнул, показывая рукой в сторону Аркор’Олла, и вся компания ринулась на него. Аркор’Олл, долго не думая, пустил в ход меч, но так, чтоб никого не убить. Компания была настроена довольно агрессивно, и отступать, тем боле сдаваться, не желала, и напирала на Аркор’Олла всё сильней и сильней, с визгами, какими-то боевыми кличами и злыми высказываниями, до тех пор, пока Аркор’Оллу вся эта кутерьма не надоела, и он от души разрубил одного из них напополам. Тут компания сразу резко отступила, а Аркор’Олл встал на изготовку, всем видом показывая, что он готов в любой момент принять атаку. Компания стояла молча, смотря на погибшего товарища. Один из них что-то крякнул, другой рыкнул на него, третий внимательно посмотрел на Аркор’Олла, и вдруг, неожиданно для Аркор’Олла, сказал на понятном для него языке.
    - Ты зачем убил его? – по виду можно было сказать, что он старший у них.
    - Чтоб самому остаться в живых, - ответил Аркор’Олл. – Ну, что, продолжим? Или вы моего языка не понимаете?
    - Нет, продолжать не будем. Мы тебя поведём судить. Кхрраух! – Рявкнул этот старший, махнув рукой в сторону Аркор’Олла.
    - А говорил, продолжать не будем, - сказал Аркор’Олл, увидев, как вся компания медленно двинулась в его сторону.
    - Идём с нами. – Позвал Аркор’Олла старший.
    - А если я не захочу?
    - Мы тебя поведём!
    - Я вас всех тут уложу!
    - Ты отсюда не выберешься!
    - Как пришёл, так и уйду!
    - Люди так просто сюда не приходят, они тут остаются. Навсегда.
    - Ты с кем так говоришь? Со мной? Я пришёл через телепортатор, и уйду через него, вот только вас всех добью сейчас, - и Аркор’Олл, сделал несколько взмахов мечём.
    - Подожди. Зачем так сразу? – Несколько спокойнее сказал старший. - Мы видим, что ты смелый воин, очень умный и опытный. Ты пойдешь со мной, а мои братья понесут нашего погибшего брата. Чтоб не было с нашей стороны ничего такого, мы с тобой пойдём вслед за братьями, и у тебя будет всегда шанс убежать обратно к Воротам в Никуда, но будет ли это поступком настоящего воина? Ты не подумай ничего такого, мы никому об этом не расскажем, но у нас в памяти ты останешься как самый трусливый воин, который убил одного из наших братьев, и трусливо убежал в Ворота в Никуда. Пойдём с нами, и мы тебе дадим шанс или погибнуть, как настоящий воин, или одержать победу. Это достойно любого настоящего воина.
    - Ладно, я пойду с вами. Уговорил ты меня. Хитро умеешь говорить. Но смотри, я не тот, за кого ты меня принимаешь, а пришёл я сюда не за тем, чтобы убивать твоих братьев. Веди меня туда, куда ты хотел. На суд?
    - Вот, видишь, ты и сам понял это.
    Аркор’Олл, изловчившись, сделал рывок, и оказался рядом со старшим на расстоянии вытянутой руки.
    - А теперь, братва, бери своего дохлого братишку, и вперёд, - сказал Аркор’Олл, подставив меч под самое горло старшему. – А мы тут с ним поговорим о жизни.
    Вся компания, без особого испуга, подошла к разрубленному трупу, подняли его на сложенные сабли, и чинно понесли по тоннелю. Аркор’Олл, взяв под руку старшего, пошёл вслед за ними.
    - А теперь, друг мой, расскажи мне то, что я хотел от вас узнать, но вы мне не дали времени спросить. Где это я нахожусь?
    - Под землёй.
    - Это я заметил. А в каком месте?
    - В катакомбах.
    - В каких катакомбах?
    - Их люди вырыли.
    - Какие люди, и что там наверху?
    - Люди разные копали и резали ракушечник тут для того, чтоб наверху строить город.
    - Так, что там за город они строили?
    - Там, - старший показал куда-то в сторону, - Ростов, Ростов-на-Дону, а над нами Аксай.
    - Значит, я не далеко переместился…
    - Какая теперь для тебя разница?
    - Впрочем, верно, разницы особой нет, значит, я еще на Земле…
    Дольше двигались почти без слов, за исключением некоторых команд и предупреждений от старшего. Шли по узким проходам, порой плосконосым приходилось волоком протаскивать труп своего товарища, что задерживало путь, и несколько раздражало Аркор’Олла.
    После очередного поворота вся компания вошла в небольшой зал, заваленный всякой всячиной: какими-то тряпками, железками, обломками деревянной мебели, медной и эмалированной посудой. Все это валялось в каком-то непонятном беспорядке, и видно было, что весь этот скарб находился тут не одно десятилетие. Посреди этого хаоса находилось возвышение, на котором стоял толи трон, толи куча мусора с высокой спинкой.
    Через некоторое время зал наполнился плосконосыми существами, и на трон воссел такой же плосконосый, только перед ним все преклонялись и лебезили по-своему.
    - Кого это вы там поймали? – Громко, с нескрываемым раздражением, спросил воссевший на трон.
    - Человека поймали, он одного нашего убил, мечом разрубил! – Доложил старший.
    - Так убейте его! Зачем сюда привели? Сразу убивать таких надо! – Раздраженно выкрикнул воссевший на трон.
    - Он оказался более искусным воином, чем мы ожидали, мой атаман! – Виновато выкрикнул старший.
    - Он зашел на нашу территорию! Он убил нашего брата! Он должен умереть! – Гневно прокричал восседавший на троне.
    - Как тебя зовут, атаман? – Спросил Аркор’Олл.
    - Тебе не зачем знать моего имени!
    - Почему же? У всех есть какое-то имя. Меня зовут Аркор’Олл, я сын Ариор’Олла. Я пришел сюда из телепортатора, вы его называете Ворота в Никуда.
    - Арк… Аракара… Алакари… Ал Корим. Ал Корим? Ал Корим! – Атаман соскочил с трона. – Ты брат Ал Кодира?
    - Да. Я тот, кто взял его меч.
    Атаман соскочил с трона и упал на колени перед Аркор’Оллом.
    - Прости, великий, прости моих воинов за невежество. Мы давно уже здесь. Мы уже и не надеялись…
    - Встань с колен! – Крикнул Аркор’Олл, - Отвечай стоя, если ты ещё воин! – Аркор’Олл хотел посмотреть на реакцию плосконосых, но увидел, что они тоже все пали ниц. – Как вы тут оказались? Почему я вижу вместо тех славных воинов, вонючий сброд?
    - Прости, великий, но мы тут уже слишком долго. Мы даже не помним, как выглядит солнце…
    - Так. Рассказывай, как это случилось.
    - Прости, великий, но я не могу тебе это рассказать, я уже плохо помню, как это случилось, лучше меня это сделает Степура, хранитель земли.
    - Степура. Теперь я знаю, как зовут хранителя земли. А вот как тебя зовут, я до сих пор не знаю.
    - Махавка, великий, меня зовут Махавка.
    - А как зовут того воина, который меня привёл сюда?
    - Багарка, великий, его зовут Багарка.
    - А сколько у тебя воинов?
    - Триста двадцать шесть, о нет, триста двадцать пять, великий, уже.
    - С тобой вместе, или без тебя?
    - Я теперь триста двадцать шестой.
    - Понятно. Что ж? Веди меня к Степуре, атаман Махавка.
    Махавка вскочил на ноги, и что-то выкрикнул, похожее на лай. В зале началась суматоха, шум и толчея. Через несколько минут в зале никого не осталось, за исключением четырёх плосконосых.
    - Это кто? – спросил Аркор’Олл.
    - Это охрана для вас, великий.
    - Ты кого-то боишься в своём подземелье?
    - Нет, это моё подземелье!
    - Вот ты один со мной и пойдёшь, – схватив за грудки Махавку, процедил Аркор’Олл, при этом заметил, что плосконосые встали на изготовку. – Что ты им пролаял? Что за команду ты им дал?
    - Не волнуйтесь, великий, мы просто проводим тебя до Степуры.
    - Давай-ка я тебя свяжу, и посажу на спину, одному из твоих братьев, а сам пойду за вами.
    - Они не знают дороги.
    - Знают они всё, сколько вы уже тут живёте?
    - Не знаю, великий, мы уже очень давно не видели солнца.
    - Вот и ладно, - сказал Аркор’Олл, и взвалил Махавку, как рюкзак, на плечи, перевязав его так, чтоб остались лямки, - Сиди и помалкивай, и если мы не придем к Степуре, то я тебя заколю свом мечём!
    - Хорошо, хорошо, великий, как скажешь!

*   *   *

    Аркор’Олл уже не представлял, сколько времени они плутали по каким-то катакомбам и подземным ходам. Первое время Аркор’Олл чувствовал, как за ними двигалось целое войско плосконосых. Не вытерпев такого сопровождения, он ткнул кулаком Махавку, сказав ему, чтоб его воины не шли за ними, на что Махавка ответил, что за ними никто не идёт. Через некоторое время Аркор’Олл вытащил меч, и кольнул слегка Махавку, пригрозив, что он всех здесь перебьёт, и что у него на это хватит сил, и что Махавка знает, что лучше не связываться с ним. Немного пококетничав, Махавка несколько раз что-то пролаял, потом попросил остановиться, и снова, только ещё громче, с гневом в голосе, что-то пролаял. В дальнейшем пути Аркор’Олл уже не чувствовал за спиной ничьего присутствия.
    Впереди идущие воины остановились, и один из них, повернувшись, сказал, что они пришли.
    - Тогда ведите меня к Степуре, - сказал Аркор’Олл.
    - Им нельзя к нему. Туда мне, и то опасно входить, - сказал Махавка.
    - Пусть твои воины уходят, и ждут тебя позади, а ты меня проведёшь к Степуре.
    - Хорошо, великий, хорошо, как скажешь. Идите, идите! Ждите меня за поворотом у каменного пласта! – скомандовал Махавка.
    Воины послушно развернулись и пошли назад, для перестраховки Аркор’Олл вытащил меч, упер его остриём в Махавку, и облокотился спиной о стену, используя Махавку как подушку, услышав в ответ не очень лестные, но сдержанные выражения Махавки.
    Когда воины ушли, Аркор’Олл прошёл вперед, и чуть не свалился в штольню какой-то шахты. Тут он сзади услышал торопливые шаги плосконосых, и только успел отпрянуть от края, как мимо него один из плосконосых, не успев зацепиться за Аркор’Олла, улетел в штольню. Следующий за ним успел ухватиться за Аркор'Олла, но Аркор’Олл смахнул его с себя в штольню, вслед за его братом. Остальные двое остановились с саблями наизготовку, но Аркор'Олл несколько раз угрожающе махнул мечом.
    - Что ж ты, Махавка, решил любым способом убить меня. Сейчас ты увидишь, как ещё двое твоих воинов умрут от моего меча!
    - Не надо, великий Ал Корим! Теперь я не шучу! Не надо!
    - Почему это?
    - Нас и так осталось мало! Мы так и не доживём до нашего предназначения!
    - Не доживёте. Я сейчас и тебя сброшу в штольню.
    - Великий Ал Корим, я всё равно не умру, если ты меня туда сбросишь! И те воины, они живы, но твой меч унесёт их, и они уже никогда не вернуться! Не надо, великий Ал Корим, я умоляю!
    Воины Махавки, услышав мольбы своего атамана, опустили сабли.
    - Ну, что, великий атаман, не получилось меня убить? – держа меч наготове, спросил Аркор’Олл. – За что ты меня хотел убить? За то, что я в честном бою убил одного твоего воина? Или у тебя старый план мести моему брату за что-то?
    - Ты пришёл к нам без спросу…
    - Я на это имею право!
    - Да, но ты сам начал первым убивать моих воинов!
    - Это моё право! Право хозяина! Есть ещё причины? Говори! – и Аркор’Олл приставил меч к лицу Махавки.
    - Прости меня, великий, прости меня, я умоляю.
    - Я тебе больше не верю. Ты думаешь, что завёл меня в тупик? Нет, я отсюда выберусь! Но тебя я сейчас убью, а потом убью твоих воинов!
    - Прости меня, великий, прости, умоляю. Я виноват, мне твой меч понравился, я давно о таком мечтал, ещё со времён царствования Ал Кодира. Этот меч, он такой сильный…
    - Ты хочешь попробовать силу меча? Сейчас ты её попробуешь! – крикнул Аркор’Олл, и взмахнул мечём над головой у Махавки, потом он схватил Махавку за грудки и рывком прислонил его к стене над своей головой, приставив меч к паху.
    - Говори, кто такой Степура?! Говори! Где он живёт?!
    - Он везде! Он меня не любит! Он меня будет мучить вечность! Мне нельзя к нему!
    - Где он живёт?!
    - Мне нельзя…
    - Выбирай, или ты помрёшь сейчас, или отведёшь меня к Степуре!
    - Я отведу тебя, великий! Я уже не хочу ничего! Я уже не хочу твой меч! Я отведу тебя-а-а!
    - Веди! – Аркор’Олл мечём разрубил верёвки, связывающие ноги Махавки, и опустил его на пол. – Веди, если жизнь твоя тебе дорога!
    - Хорошо, великий, хорошо, только у меня ноги очень сильно затекли.
    - Ничего, ты бессмертный, пройдёт. Вперёд! – Аркор’Олл махнул мечём в сторону воинов. - Скажи им, чтоб расчищали дорогу впереди! А то я им скажу на своём языке!
    - Сахавка, Туловка, идите впереди, вы знаете путь к Степуре.
    - Да знаем, атаман, а как же с Петошкой и Маверкой? Может подождём их?
    - Нет, сами доберутся!
    - Но их магоги в плен возьмут!
    - Тоже верно. Великий, может обождём? Нас и так мало осталось.
    - Нет. Веди, а то и вы здесь останетесь!
    - Ничего, мы потом за ними придём, если они не вернутся, то отобьём их у магогов. Давно мы этим делом не занимались.

*   *   *

    Они вылезли в какой-то тоннель, в конце которого что-то фосфорицировало зеленоватым светом.
    - Степура! – прошептал Махавка.
    - Где твой Степура? – спросил Аркор’Олл.
    - Вон, светится, - ответил Махавка, - Ну всё, я пошёл, мне дальше нельзя.
    - Нет, ты пойдёшь со мной.
    - Он меня уничтожит! – взмолился шёпотом Махавка.
    Воины, увидев свет, не могли даже шелох-нуться, и стояли как вкопанные. Аркор’Олл схватил Махавку за шиворот и поволок к фосфорицирующему свету. Чем ближе они подходили к источнику света, тем больше обмякало тело Махавки, и когда они подошли уже совсем близко, Махавка повис как мешок.
    - Сам пришёл? А кого это ты ко мне привёл? - Спросил голос, прозвучавший как будто из головы.
    - Он сам постеснялся, попросил меня, вот мы и пришли. Ты Степура? – Спросил Аркор’Олл.
    - Да, я Степура, только вот, что тебя-то привело ко мне? Мог отправляться обратно, и нечего было терять столько времени.
    - Мне стало любопытно познакомиться с тобой, но я никак не могу понять, с кем, или с чем я разговариваю?
    - Никак не могут люди привыкнуть к тому, что разговаривать может что угодно, им обязательно надо видеть источник звука. Ладно, приму какой-нибудь более привычный вид, чтоб было удобно для вас, - и фосфорицирующая субстанция начала превращаться в какое-то подобие человека. – Как тебя зовут?
    - Аркор’Олл.
    - Слышал. Знаю твою историю. Как ты думаешь, что привело тебя ко мне?
    - Я попал сюда через телепортатор, столкнулся с бандой подземных разбойников, и от атамана Махавки узнал, что ты знаешь что-то об Ал Кодире.
    - Да знаю. История эта очень древняя, по земным меркам. Что ты хочешь о нём узнать?
    - Всё, как можно больше.
    - Ты сын Ариор’Олла?
    - Да.
    - Легенда гласит о том, что у Ариойи, праотца, было два сына Ал Кодир и Ал Корим. Ал Кодир стал родоначальником рода ариев. А вот Ал Корим был увезён ещё в младенчестве праотцом Ариойей в другие земли. Когда Ал Кодир вырос, он стал правителем великого справедливого и сильного государства, так как сам Ал Кодир был велик умом, справедливым совестью и сильным духом. Но множество завистников и врагов окружали его государство. Ал Кодир, благодаря своему великому уму, смог построить так дела в государстве, что все жили богато и сытно. Ал Кодир, благодаря своей справедливой совести, смог так построить дела в государстве, что никто не был обделён, и никто не завидовал другому. Ал Кодир, благодаря своей силе духа, смог так построить дела в государстве, что враги и завистники только могли лаять, как паршивые псы, из-за границы, но никак не могли откусить у него даже малую часть от его государства. Тогда завистники и враги решили объединиться, и разгромить ненавистное государство, разграбив его до основания. Объединившись, они предприняли попытку напасть на процветающее государство, но народ и мудрость правителя быстро остудили их пыл. Тогда они решили позвать на помощь ещё кого-нибудь, кого-то, кто был бы сильнее Ал Кодира. И такой человек нашёлся. Он стоял на страже интересов сил Зла и Хаоса. Он был всегда мрачен, очень коварен, и обладал неимоверной силой, и эту силу ему придавал меч, подаренный ему, как говорят, самим Дьяволом. Его звали Тарор, а меч его назывался Тамиргар. Его очень сильно тронуло то, что люди в этом государстве живут счастливой жизнью. Он объединил всех врагов и завистников, и ещё привлёк других, считавших несправедливым, что они живут хуже чем те. Он добавил к ним своё отборное войско, и они решили разгромить государство Ал Кодира после сбора урожая. Об этом узнал Отец всех кузнецов, и решил прийти на помощь Ал Кодиру. Он выковал для Ал Кодира меч, защищающий силы справедливости, и дал ему имя Солтар. Отец всех кузнецов вложил огромную силу в этот меч. Тарор, узнав об этом, ничего поделать не смог, он понял, что его Тамиргар не сможет устоять перед Солтаром, и он решил выждать время. Рано или поздно Ал Кодир должен был состариться, и тогда можно было бы завоевать государство, из потомков Ал Кодира никто не был так силён, как сам Ал Кодир. Враги и завистники Ал Кодира начали роптать на Тарора, говоря, что он испугался, на что Тарор ответил порабощением их государств.
    Ал Кодир был всю жизнь предан только одной женщине, он её очень сильно любил, от неё у него было три сына и одна дочь. Как это всегда бывает, дети начинают делить между собой родительскую любовь. Самой младшей была дочь, и, после смерти жены, Ал Кодир стал уделять внимание больше дочери, сыновья с пониманием относились к этому, но однажды старший сын как-то сказал отцу, что ему тесно в отеческом доме, и что он хочет построить своё государство, и что для этого ему нужен Солтар.
    Ал Кодир отказал ему в этом, сказав, что он должен добиться своей цели сам, и что мечём он проложит себе путь к ненависти и беспорядку в своём государстве, а делить уже существующее, своё государство, он не будет. Тогда старший сын, получив благословение отца, отправился на запад, строить своё государство. Через некоторое время от него прибыл гонец с просьбой прислать ему тысячу человек, чтобы он мог им доверять как своим землякам, и чтоб они могли ему помочь в строительстве его государства. Ал Кодир долго сомневался в правильности просьбы сына, но сыновья и дочь упросили его помочь старшему брату. Ал Кодир созвал добровольцев, и те в скорости отправились на помощь старшему сыну. Ты, Аркор'Олл, имеешь честь видеть предводителя того отряда. Это знакомый тебе Махавка. Правда, он и сам не помнит своего настоящего имени.
    Махавка, ты сам расскажешь, или я расскажу, как ты предал своего хозяина?
    - Это неправда, я его не предавал!
    - Ты при мне-то таких слов не говори, ты за всё это время закопался во лжи на такую глубину, что три раза сквозь Землю пройти можно.
    - Я не предавал Ал Сахифа! Это был неравный поединок! Это была неравная битва!
    - Да, это был неравный поединок, когда отряд Ал Сахифа бродил по безлюдным и безводным степям между Каспием и Аралом, постоянно натыкаясь на воинствующих пастухов, а ты где в это время был?
    - Я… Я искал его!
    - Ты не искал его, ты попал в лапы коварного Тарора. Вы стояли почти полгода лагерем недалеко от пресных озёр к северу от Арала. В те времена ещё не существовало великих пустынь Кара-Кум и Кызыл-Кум, они появились позже, там были плодородные степи с сочной травой. Махавка со своей тысячей был завлечён Тарором в ловко расставленные сети. В лагере не переводились вино, пища и женщины. Махавка вспомнил про Ал Сахифа, когда он сам появился на границе лагеря. Тарор и здесь приложил своё умение в расстановке сетей. Он подослал в отряд к Ал Сахифу проводника, который и привёл отряд к праздно отдыхающим землякам. Естественно у Ал Сахифа глаза налились кровью от увиденного, как не учил его отец проявлять благосклонность и сдержанность, Ал Сахиф бросился с кинжалом в руках на пьяного Махавку. Но силы были не равны. Махавка, хоть и был пьян, но, в отличии от Ал Сахифа, он полгода праздно проводил время и ничего не делал. Махавка убил Ал Сахифа. Весть об этом быстро донеслась до Ал Кодира, Тарор помог. Ал Кодир проклял Махавку со всей его сворой. Тарор устроил так, что до лагеря донеслись вести о том, что Ал Кодир высылает отряд по поимке и наказанию всего отряда, каждую голову самолично будут доставлять Ал Кодиру, чтоб удостовериться в смерти виновного. Весь отряд был настолько испуган, что Махавке даже не надо было давать команды на сворачивание. Отряд сам быстро свернулся и отправился на запад. Через все подвластные территории Тарора отряд прошёл беспрепятственно, а вот за границей они встретили сопротивление. Когда они добрались до этих мест, в отряде осталось около семисот человек.
    - Семьсот пять со мной, - тихо произнёс Махавка.
    - Помнит же! А говорил, что памятью страдает! Ну, ладно. Здесь-то с ними что-то и случилось. Они носились по степи как угорелые, и никому не давали покоя, сколько они пролили крови на мою голову, пока не почувствовали, что очень долго живут. Тогда они догадались, что на них наложено очень сильное проклятие. Махавка ничего умнее не придумал, как назвать свою банду именем убитого им наследника, и они стали называться Сахифами, племя сахифов, скифов. Но и это им не помогло. Тогда они решили остепениться. Набрали себе женщин, освоились на земле, но работать им не очень-то хотелось, да и не умели они пользоваться землёй, и они набрали рабов для обработки земли и выпаса скота. Но и это им не помогло. Они не старели, дела их не ладились, на них совершали набеги ранее обиженные ими племена, дети у них не рождались… И вот тогда они начали закапываться под землю, а в последствии им в этом помогли люди, поселившиеся на этой земле. И теперь они безгранично владеют подземными ходами. Правда, и здесь им мешают в этом. Тут всяких существ хватает, и из нашего, и из параллельного Миров. Здесь всё как слоёный пирог. Но эти бандиты со временем научились питаться энергией, а особенно плохой, чёрной. Поэтому они там, под Аксаем, под войсковой частью.
    - А что стало с моим братом? – спросил Аркор’Олл.
    - А ты до этого знал, что он твой брат?
    - Нет, только догадывался.
    - Твой брат был очень сильным человеком. Хотя, его мёртвым никто не видел.
    - А саркофаг под землёй? Его охраняют Ал Диавы, они говорят, что они внуки того, кто лежит в саркофаге.
    - Может они и внуки того, кто там лежит, но они вряд ли твои племянники. У твоего брата оба сына погибли, и оба при загадочных обстоятельствах. Осталась только дочь, Сугд.
    - Но мне рассказывали, что один из сыновей, м-м-м, Сугдан, погиб в битве.
    - Да. Спокойствие государства длилось очень долго, это усыпило бдительность Ал Кодира, и Ал Кодир решил, что Солтар ему уже не пригодится. Он заключил его в футляр и запрятал, но при этом сказал, что за ним должен прийти его брат, то есть ты. И ты пришёл за ним. Сам при этом стал быстро стареть, не по годам, а по дням.
    - А как погибли сыновья?
    - Средний сын погиб, когда объезжал владения. Он попал под обвал в горах. Но никто так и не нашёл его тела. Предположили, что его завалило камнями вместе со свитой. Это было ещё до того, как Ал Кодир зачехлил Солтар. После этого Ал Кодир стал уделять много внимания военной подготовке младшего сына. Когда Ал Кодир ушёл навсегда, какое-то время государством правил Ал Сугдан. Тарор почуяв скорое воплощение своей задумки, начал частые грабительские вылазки на территорию государства Ал Кодира. Народ с возмущением узнавал о каждой такой вылазке. В конце концов, Ал Сугдан собрал войско, и при очередной вылазке нагнал грабителей, но это была лишь ловушка для открытой битвы. Ал Сугдан понёс большие потери и сам не вернулся из боя. Убитым его никто не видел, и как его убили - никто не видел. Но вылазки Тарора прекратились. Сугд взяла власть в свои руки. Она потребовала от своего народа выбросить из головы всё горе и печаль по погибшим, и вооружиться терпением. Нужно было восстанавливать силы государства. Поднимать подорванную экономику, как сейчас это говорят.
    - А правда ли, что у неё было тридцать детей?
    - Нет, Аркор’Олл, не правда. У неё своих было трое, и множество усыновлённых и удочерённых, родители которых погибли от рук воинов Тарора.
    - А что ты можешь сказать о Книге Всего Живущего?
    - Ничего.
    - Почему?
    - Я о ней ничего не могу тебе сказать, она не для тебя. Вот и всё.
    - Спасибо и на этом. А откуда ты всё это знаешь?
    - Я хранитель земли. Этой земли. История этой земли – моя история, а история той земли, это история того хранителя земли, вот он мне её и поведал.
    - Скажи мне, Степура, а что мне делать с Махавкой?
    - Не пришло ещё его время, оставь его там, где ты его увидел впервые. Пусть наслаждается своей помойкой и властью над ублюдками до тех пор, пока им не воздастся.
    - Я могу уходить? – скромно спросил Махавка.
    - Да, уйди же ты с глаз моих прочь! – Воскликнул до того спокойный Степура, - но следующий раз, если ты мне попадёшься, я тебя прикую в подвале детского сада, то-то весело будет! – И негромко добавил, - он терпеть не может детского смеха.