Анатолий Максимов. ТАК БЫЛО... 83. Книга вторая. Франция–Россия
Технические советники
В какой-то момент, после путча, мои приятели начали говорить о необходимости помочь российским предприятиям переключиться с социалистической экономики на рыночную. Эти разговоры мне показались своевременными – тем более, что с Яковом Горлиным, инициатором этой идеи, я знаком около сорока лет.
На первом организационном собрании (нас оказалось около тридцати человек) Павел сообщил нам, что он предварительно собрал сведения и выяснил, что около 300 тысяч предприятий находятся на грани существования и что мы им могли бы оказать необходимую помощь. Он прибавил, что им установлен контакт с будущим послом Франции в Брюсселе, которого заинтересовала идея технических советников до такой степени, что он обратился в Европейский Союз за поддержкой и считает, что ЕС оценит положительно такое начинание.
Идея безвозмездной технической помощи российским предприятиям выглядела, как отполированное зеркало...
Тут же начали записывать отраслевых добровольцев и распределять посты и миссии! В спешке меня выбрали вице-председателем будущей ассоциации (должен же я иметь соответствующую визитную карточку!), и я двинулся определять географическое размещение российских предприятий, желающих воспользоваться нашим предложением.
Начиная работать на этом поприще, я дал слово моим друзьям в России, что не буду участвовать в политико-экономических комбинациях и что буду говорить только то, что происходит на самом деле.
Мои многогранные и многочисленные связи и знакомства в России позволили мне заручиться поддержкой со стороны Геннадия Эдуардовича Бурбулиса («Стратегия»), Бекова Хасмагомета Алаудиновича («Роскадры») и, по их обоюдной рекомендации, со стороны многих местных административных органов.
Наша ассоциация была зарегистрирована во Франции под названием «Технические советники для России». Меня, как официального представителя этой ассоциации, приглашали и принимали в России с подчеркнутым вниманием.
«А что сделали Павел и его дипломат за это время»? Абсолютно ничего!.. На мои прямые и настойчивые вопросы о том, чем занимается наш дипломат, что происходит на уровне Европейского Союза, и на вопросы, касающиеся организацонных тем, Павел «водил веслами по воде» или же обходил их молчанием.
Между тем, стало постепенно выясняться, что предприятия в России нуждаются не столько в наших технических советах, сколько в привлечении капитала вообще (инвестициях) и западного в частности. Мои сигналы Павлу оставались без ответа...
Я начал сомневаться в добрых намерениях Павла и в правдивости «обещанной помощи» со стороны Европейского Союза. Роль, которую приписывал Павел дипломату, мне показалась игрой с разноцветными баллончиками. Мне так же не была ясна причина, по которой Павел, занимавший очень высокий и ответственный государственный пост, пошел на такую авантюру. Удовлетворение чрезмерного тщеславия?
Когда я твердо убедился, что «я пошел не по той дороге», чистосердечно признался в совершенной мной ошибке, объяснив, что, несмотря на мою добрую волю, я невольно оказался втянутым в чуждую мне игру! Мне было горько признать свою наивность и неосторожность, горько, что поверил на слово, и я чувствовал себя виноватым перед теми, кто поверил мне!
***
Анатолий Алексеевич предложил мне заехать за мной и показать свой обувной цех. Помещение было безупречной чистоты, что встречалось не так часто в те годы. В витрине под стеклом было выставлено несколько пар мужской обуви, выполненной на западный лад. А рядом с витриной – несколько новых пылесосов и новая салонная мебель.
– Посмотрите, Анатолий Федорович, – обратился ко мне мой тезка, – соседняя фирма покупает мою обувь и расплачивается этой обувью со своими служащими. А со мной она расплачивается вот этим... – он показал на пылесосы и на мебель и продолжил: – А чем смогу расплатиться я, если мне понадобится купить кожу на подметки?
Это происходило в те годы, когда я видел, что в магазинах продавали только горчицу в зернах и в порошке (а молока для детей не было!) и когда кандидаты экономических наук («семи пядей во лбу»!), прошедшие через американские и английские университеты, подготавливали шоковую терапию. Они это делали на виду у всех – они были в своем доме!
Во время свидания с Павлом я подробно объяснил абсурдность нашей «работы» в России и объявил о своем уходе из ассоциации.
Прошло около двух месяцев после этого разговора. Павел, как мне рассказали, решил восстановить престиж ассоциации и появился на Старой площади. Из Роскадров позвонили в Кремль: «Как нам поступить с гостем»? – «Скажите ему, что сегодня неприемный день – пусть заглянет попозже»!
А мне была подарена книга с эпиграфом: «Своему человеку в России от чужака в Кремле»! С благодарностью за сотрудничество!