«А я министром иностранных дел!» Вот и все что нужно было мне сказать в заключительной части нашего номера на концерте коллективов пионерских отрядов. Номер нашего пионеротряда был прост до гениальности - 25 пионеров и октябрят рассказывали о том, как «хорошо в стране советской жить». У каждого из нашей группы была заученная фраза. Мы торжественно провозглашали стих по очереди, по ролям. Таким образом получалась речевка. Сначала старшие, потом средние и потом младшие. Я как самый младший и самый низкий соответственно стоял внизу – моя фраза была заключительным аккордом нашего выступления. Стихотворение которое мы читали заканчивалась тем, что каждый из нас называл кем он хочет быть. Я буду дояркой – бубнила толстая Нина и пыталась изобразить как доят коров, а я сталеваром задиристо кричал Колька из 8 отряда, а «я моряком» говорил стеснительно очкарик-Сергей и смущенно хмыкал носом и краснел. Он не любил врать - он успел всем рассказать, что хочет быть ветеринаром и лечить кошечек и собачек. Моя фраза была последней - она была гвоздем выступления. Я гордо вышагивал вперед и говорил – а я министром иностранных дел. После этой фразы зал смущенно ахал. Мамы, папы, дедушки и бабушки умиленно улыбались и смеялись. Вот какая молодежь растет! Такой маленький а уже метит в министры иностранных дел. И мысленно представляли меня в кресле Эдуарда Амвросиевича Шеварднадзе. В конце выступления я всегда срывал аплодисменты. И тайно гордился. Мы успешно гастролировали по заводам, колхозам, смотрам и концертам. И вот нас пригласили на концерт пионерских коллективов города. Он должен был состояться во Дворце имени товарища Петровского (революционера). Нас долго инструктировала наша пионервожатая Наташа. «В носу не ковырять, девочек за косы не дергать, по кулисам не лазить, пилотками в футбол не играть» - серьезно изрекла она заученную инструкцию. Дабы постращать, она напугала нас страшными словами «горком» и «обком». Якобы «они» будут сидеть в первом ряду. Мы так и не поняли кто же будет там сидеть. Но приготовились к худшему.
Для того, чтобы расслабиться и промочить горло Наташа отвела нас в буфет. В зеленых бутылках приятно зеленел «Тархун», рядом золотился сладкий лимонад, забурел в пивных бутылках «Байкал» и другие вкусности.
- Тебе чего? Спросила, Галя, наша вторая вожатая. Она в отличие от Наташи всегда относилась к нам по дружески. - У меня денег нет, смущенно сказал я. - Хочешь «Буратино»? - Только чуть-чуть. В конце концов, я выпил целую бутылку. Наконец нас позвали – выстроили лесенкой на сцене. Занавес поднялся и мы обмерли. На нас смотрело несколько сотен пар глаз. Начинайте, подсказала вожатая, которая села с краю первого ряда. Меня уже совершенно не интересовали «кто-то» из горкома и других мест. Я почувствовал острые природные позывы. Сразу же я понял, что перенервничал перед выступлением. А во-вторых выпил слишком много «Буратино». Теперь деревянный мальчик просился наружу. Но ничего не оставалось делать как ждать своей реплики. Убежать со сцены для меня было бы большим позором, чем не сказать «коронную фразу!» Но чтобы выстоять до конца я начал зажимать ладошкой свое причинное место, чем вызвал легкое недоумение в зале. Наша Наташа поняла, что что-то не так и тихонечко, практически по-пластунски подползла к сцене.
- Миша! Что случилось???
Я чистосердечно признался, тоже шепотком:
- Я писать хочу….
Но шепоток у меня не получился, потому что как раз надо мною стоял микрофон. Я писать хочу!!! Пронеслось по дворцу. Зал взорвался от хохота. Ребята нашего пионерлагеря, которые сидели на галерке смеялись громче всех. Не смеялись только те, которые стояли на сцене. Они не слышали того, что происходило в зале и упорно продолжали рассказывать о торжестве коммунизма. И наконец – вот теперь моя очередь. Я гордо выхожу вперед, зажимая в одной руке, то, из чего вот- вот польется «Буратино» в моей обработке. «А я министром иностранных дел хочу быть» выговариваю я и пулей мчусь за сцену. Смехи аплодисменты догнали меня уже в туалете. От туда мне выходить потом не хотелось –было очень стыдно. Но я был взрослым ребенком – мне было уже 5 лет. Поэтому я решил встретить невзгоды жизни лицом к лицу. И вышел из туалета. Концерт уже закончился, люди расходились. «О! Смотри-ка, министр иностранных дел идет!» узнали меня зрители в коридоре. «Молодец, штаны не промочил, успел добежать», комментировали они. И тут меня прорвало, я разревелся и выбежал на улицу.
Я нашел свой отряд в парке, они сидели и уплетали шоколадные конфеты. Оказалось, что наши шефы – кондитерская фабрика, за выступление подарила нашему пионерлагерю два ящика шоколадных конфет. Один ящик вожатая решила оставить на полдник. А из другого нам разрешили есть конфеты. Мне насыпали саму гору. Сашка- самый старший с гордостью сказал:
- «Ну ты молодец! Дотерпел. Шефы когда конфеты передавали, просили, чтобы больше всех досталось министру иностранных дел! Так что ешь -заслужил.»
Вот она слава, подумал я своим маленьким умишком. И пошел делиться своими конфетами с Галей, той кому я был обязан этой славой!