Вова и Наташа гуляют на Воробьевых горах. Вова ежеминутно останавливается и целует Наташу, не забывая при этом крепко обнимать. Наташа хохочет, но целуется с удовольствием.
- Наташа, твоя мама дома?
- У нее личная жизнь на даче.
- Так дома никого нет? Мне кажется, нам пора расслабиться. Пойдем к тебе?
- Нет. Это слишком опасно, - смеется Наташа.
- Так и будем ходить? Вверх - вниз. По горам – по долам.
- Пойдем к моей бабке. Она всегда так просит, чтобы я к ней пришла а я, бессовестная, только обещаю.
- К бабке? А далеко идти?
- Совсем рядом. Немножко на метро и немножко ногами.
- А бабка меня покормит?
- Кто знает... Если понравишься...Бабка про тебя с первого взгляда
всё узнает. Она ясновидящая, целительница... Одним словом, колдунья.
Вова и бабка понравились друг другу. Вова уплетал домашние
пироги и беседовал с бабкой на все темы от НЛО до геополитики.
- Бабушка, погадай на Вову.
Бабка стала отнекиваться, но Наташа повисла у нее на шее и так пристала с просьбой о прошлом и будущем своего друга, что бабка
сдалась и неохотно пробормотала: «Ну, кое-что я и без гадания вижу».
Бабка достала большой хрустальный шар, зажгла церковные свечи и , понимая, что интересует Наташу, сказала, что Володя совсем скоро
разделается со своими личными неприятностями, и у него с Наташей все будет просто замечательно. Потом она поскучнела лицом, что-то
раскинула на картах, взяла Вову за виски, подержала, вздохнула и вдруг спросила:
- Вова, у тебя отец родной?
- Родной, - сказал Вова.
- Я думаю, тебе не рассказали. Твой отец был убит еще до твоего рождения.
Придя домой, Володя с порога сказал матери:
- Мама, я подружился с одной колдуньей, и колдунья сказала мне, что моего настоящего отца убили ещё до моего рождения.
Мать охнула и, как была с тряпкой для мытья посуды, так и села на табурет. Долго молчала, потом севшим голосом сказала:
- Больше слушай всяких…
Обычно твердая и выдержанная мама вела себя странно. Сразу
возникло подозрение, что колдунья что-то угадала и сказала что-то очень похожее на правду. Вова походил, походил по своей комнате и пошел к Виталику, который жил в соседнем доме. Виталик - друг отца и матери - часто приходит к ним в гости, ругается с отцом и целуется
с матерью. Как-то, когда Вова учился в младших классах школы, они с мамой довольно долго жили в квартире Виталика. Тогда Вова спросил,
не нужно ли ему называть Виталика папой, на что тот ответил:
- Зови меня просто Виталик.
Войдя в дом к Виталику, Вова не стал подготавливать почву и сразу с порога спросил… А Виталик не стал темнить - он в одиночестве
принимал алкоголь - и сразу сказал:
- Твоя мать, отец, я и Антон учились на одном курсе. Все трое любили твою маму, но она любила Антона. Твоя мать и Антон были
в очень тесных отношениях, но Антон вывалился из окна 14-го этажа.
Через полгода родился ты. Но сразу после смерти Антона твой отец женился на твоей матери.
Вова ушел, какое-то время бродил по улице . Потом собрался с мыслями и пришел домой. Отец и мать сидели за столом и, видимо, ждали его. Вова сказал, что был у Виталика, что Виталик ему рассказал…
Вова замолчал. И родители молчали.
- Антон…Это кто?
Отец откашлялся и сказал:
- Антон был самый красивый парень на нашем курсе. Умный, добрый, спортсмен,…что еще?...В общем, море всяких достоинств…
Мать встала из-за стола и подошла к окну.
- Антона обожали все, - помолчав, продолжал отец. - Но ему этого
было мало. Мало. Он сам хотел обожать себя. Однажды он объявил, что перейдет из окна одной комнаты до окна другой комнаты снаружи Главного здания Московского Университета.
- Вася, хватит, - сказала мать.
- Антон пошел по тоненькому…по тонюсенькому карнизу и споткнулся, - продолжал отец. – Я уже был в другой комнате. Я пытался его поймать, но он упал.
- Вася, перестань, - сказала мать.
- Говорят, что он жил еще двадцать минут.
- Вася, пожалуйста, перестань, - заплакала мать.
В дверь позвонили . Вошел Виталик. Все с удивлением на него посмотрели. Чтобы в такое время Виталик был трезв…Это было как-то необычно.
- Нежданный гость, - сказал отец. - Да ещё Виталик.
- Тебе жалко тарелки супа? - спросила мать.
- Когда ты уже женишься, - сказал отец.
- Зачем? - засмеялся Виталик. - меня любит твоя жена. Нет, конечно, мня все любят, но особенно твоя жена.
- Но я тебя не люблю, - сказал отец.
- Я пришел, чтобы послушать разговор об Антоне, который, наверняка, вы сейчас ведёте, - сказал Виталик.
- Пришел послушать, так послушай, - сказал отец.
- Я хочу задать пару вопросов.
- Пришел задавать, так задавай, - сказал отец.
- Антон собирался пойти гулять по стене в своем блоке с восточной стороны, правильно? А ты уговорил его устроить этот цирк в твоем блоке с южной стороны, правильно? Причём в тот же день за полчаса до его… выступления.
- Антон понимал, что с южной стороны его мало, кто увидит. Он был так тщеславен, что согласился, - негромко скзал отец.
- Согласился, не заметив ловушки.
- Только, пожалуйста, сказал мне Антон, не говори Ей. Антон не назвал имени. Он не назвал имени, но я-то видел, что он очень хотел, чтобы именно его любимая увидела его триумф, чтобы его любимая дорожила им, чтобы его любимая поняла, как легко может его потерять, - отец набирал голос.
- Всё это так, - сказала мать. – И ещё. Я понимала, что отговаривать его бесполезно, и стала смотреть это…представление. Из моей комнаты был прекрасный обзор. Я даже видела портрет Хемингуэя, что висел у вас в комнате.
- Вот и расскажи. Но только всё подробно, - жёстко потребовал Виталик.
- Надо рассказать, - тяжело вздохнула мать. - Антон встал на окно и, ни за что не держась, помахал зрителям. Минуту постоял, затем медленно пошел по узкому выступу. Шел спиной к стене. Перед самым окном он резко развернулся, хотел попасть ногой на подоконник, но чего-то не рассчитал. Ногой ударил по стене. Закачался. Потом Антон красиво, как в кино, прыгнул в сторону окна и уцепился одной рукой за подоконник, а другой за… волосы своего друга Васи.
- Я ждал его у окна, - сказал отец. - Я схватил его за руку и потащил к себе.
- Но рука Антона оторвалась от подоконника, волосы Васи оторвались от его головы, Вася взвыл от боли и выпустил руку Антона, - сказала мать.
- А ведь следователь расспрашивал, чьи это волосы в руке у Антона, а ведь мы не выдали нашего Васеньку, - сказал Виталик.
- Вася сразу подстригся, а на голове у него ещё долго была кровавая шишка, - сказала мать.
- Напрасно мы не выдали нашего друга, Васеньку, - сказал Виталик.
-Что? Почему? - спросил Вова.
-Итак, братья и сестры. Я хочу подвести итог нашему расследованию,
- сказал Виталик. - Хочу сделать кое-какие выводы. Наш друг Вася забыл, что я вместе с ним измерял расстояние между окнами в том блоке, из окна которого Антон хотел идти, и в том блоке, из окна которого он пошел… в свой последний путь. В блоке, из окна которого Антон пошёл, расстояние между окнами было на 20 сантиметров больше. Вася до деталей знал и положение рук, и положение головы идущего по стене… Но главное Вася знал число шагов, которое доглжен был сделать идущий… Нельзя было вертеть головой… Надо было всё знать… Вася был не менее тщеславен, чем Антон. Если бы у Антона получилось, Вася повторил бы его подвиг. Вася точно рассчитал, что своим последним шагом Антон должен удариться в стену. Вот только чего не рассчитал, чего не учёл Вася, так это следующий важный факт. Вася не знал, что в тот момент, когда Антон еще висел, держась за его волосы и подоконник, я стоял сзади нашего друга Васи и все видел. Так вот. Вася схватил Антона не за руку. Несмотря на страшную боль в голове Вася осторожно взял Антона за кисть руки и потянул ее вверх.
- Неправда, - закричал отец.
- Антон уже было подтянулся на своих могучих руках. Ему хватило бы доли секунды. Сила тяжести Земли не смогла бы оторвать Антона от подоконника. Антон делал ''солнце'' на перекладине, у него были
железные кисти. Но когда кисть потянули вверх, она легко соскользнула,
- сказал Виталик. - Подоконник был гладкий. Держаться было не за что.
Все долго сидели молча.
- Я обвиняю Васю в том, что он сознательно убил Антона, - сказал
Виталик.
- Обвиняешь, - усмехнулась мать, - двадцать лет спустя.
Снова все замолчали. - Как вы можете так говорить… так спокойно… так легко
обсуждать всё это - закричал Вова.
- Мы обсуждаем это уже третий раз, - устало сказала мать. - Или четвёртый.
- Так и кто же, наконец, мой отец?
- Ты совсем тупой, - сказал Виталик. - Твой отец - Антон, убиенный твоим не отцом.
- Я твой отец, Вова! Я! -
закричал Вася. - Я родил тебя! Я воспитал тебя. Я твой отец хотя бы потому, что взял твою мать за руку и увел из больницы, в которой она уже договорилась делать аборт.
Виталик встал и, шатаясь, подошел к входной двери.
- Я буду жить в общежитии Университета. А за вещами приду завтра, когда вас не будет дома.
Вова ушел.
- Где же он там будет жить? – жалобно спросил отец, чтобы что-то сказать.
- У него нет московской прописки. Ему обязаны дать общежитие,
- сказала мать.
- Его друг Лева живет один в двухместном номере, - сказал
Виталик.
- Такой дождь, а он без зонта, - сказала мать.
Эти трое сидели и молчали. Им не хотелось расходиться.
- Так может быть, ты дашь Виталику общенную тарелку супа? - заискивающим голосом скзал Вася. - Кстати, мы тоже необедали…
Потрясённый Вова долго шел под дождем, не понимая, где он и зачем он. Потом вдруг заметил, что стоит у телефонного автомата прямо под окнами Наташи. Он набрал номер Наташи.
- Ты где? - спросонья вздохнула Наташа.
- Под твоими окнами.
- Ты сумасшедший. Такой дождь. Сейчас открою.
Наташа сбросила пижаму и одела прозрачную ночную рубашку. Вова вошел. С него лилась вода. Было заметно, что он не в себе. Наташа раздела его полностью и повела в ванную комнату под
горячий душ. Стояла рядом и помогала по мелочи.
Вова согрелся, вытерся и , не одеваясь, и не очень понимая того, что он делает, бросился обнимать Наташу. Наташа его не отталкивала, но когда он уперся в ее ворота в Рай, мягко вывернулась.
- Дальше нельзя. Дальше - это, чтобы детей рожать.
Вова пошел под холодный душ. Потрясение, полученное от разговора с родителями, давило. Было тяжело дышать. Когда он вышел из-под душа, почувствовал, что его трясет.
- Ты совсем горячий. Ты простудился, - сказала Наташа,
уложила его в постель и напоила горячим чаем с клюквой.
Вова сразу уснул.
Вове приснился сон, что рядом с ним лежит Наташа. Сон освежил его мысли. Он почти проснулся. Потрясение от услышанного от родителей исчезло. Вова уже не думал и не хотел ни о чём думать. Рядом лежала Наташа. Раздетая и теплая – теплая. Володя не мешкал. Он повернулся лицом к лицу и вошел в нее.
- Ой, как больно, - захныкала Наташа. - Остановись. Больно.
Вова остановился и приподнялся на локтях.
- Будет врать, Наташенька, - сказал он ласково. - Ворота Рая были открыты.
- Хотела тебя обмануть, - засмеялась Наташа и притянула его к
себе, предлагая продолжить начатое дело.
- Подумала, вдруг ты позовешь меня замуж.