Валерка отложил учебник истории и поднял телефонную трубку:
- Слушаю.
- Шарапов, мы с тобой завтра за выход в финал бьёмся!
- Знаю. На Песчанке, в шестнадцать ноль-ноль. А что?
- Спустись, пожалуйста, поговорить надо. Я около твоего дома стою.
Около шараповского подъезда стоял свежевымытый, пахнущий шампунем «Геленваген» с опущенным стеклом левой задней двери. Едва Валерка показался, как из автомобиля выскочил мальчишка. Имя пацана было Генри, поэтому все звали его Фордом.
- Здравствуй, протянул он Шарапову руку.
- Здравствуй… Ты что это на ночь глядя? Завтра же увидимся…
- Пойдём куда-нибудь, поговорить надо.
- Пойдём во двор, там скамейки есть, качели.
- Да ну, холодно!
- Тогда пойдём ко мне.
- К тебе? …Пожалуй, не стоит, замялся Генри. У вас тут есть какое-нибудь кафе поблизости?
- Сколько хочешь! И на Сретенке, и на бульваре, и вон там, около «Лукойла». Только я без денег…
- Деньги есть, пойдём.
Ребята двинулись к кафе. Следом за ними шёл охранник, а за охранником, как привязанный, тащился джип.
В кафе Форд выбрал столик у окна. Охранник остался стоять у двери. Подошёл официант.
- Будете делать заказ?
- Да, будем… Ты чай, кофе или сок? – обратился Форд к Валерке.
- Мне всё равно.
- Тогда чайник зеленого чая и шоколадный пай моему спутнику, а мне стакан свежевыжатого апельсинового сока. И рассчитайте нас сразу.
Форд сидел за столом, как министр на саммите: прямая спина, пальцы «в замок», кисти рук перед собой, отчуждённое лицо. Валерка даже слегка обалдел.
Через секунду вернулся официант.
Генри приоткрыл папочку, взглянул на чек, достал из кармана купюру, положил поверх чека, сказал: «Сдачи не надо» и … опять стал прежним Фордом, которого Валерка всегда обыгрывал.
Валерка от такого перевоплощения обалдел ещё больше.
- Валера, ты мне друг? - тихо спросил Форд.
Шарапов пожал плечами. Они с Генри знали друг друга только по турнирам. А там какая дружба?! Привет! Спасибо. До свидания.
- Шарапов, помоги, что тебе стоит?
- Да не пойму я, чего ты хочешь? Говори прямо: что надо?
- Мне в финал пройти надо. Вот так! - Форд провёл рукой по шее, - у меня с отцом договор. Он с меня теннис снимет, если я результат покажу. А я же у тебя ни разу не выигрывал.
- А ты и не выиграешь. Ты нервный. Мой тренер говорит, ты так переживаешь, что все мышцы зажимаются и удар получается неточный. Ты же всё время в сетку или в «аут» лупишь, что на подаче, что в игре.
- Да знаю я, Валера, я вообще теннисом заниматься не хочу. Это всё отец: «Интеллектуальный вид спорта...». С отцом не поспоришь. А я футбол люблю. Сплю и вижу себя нападающим. Шарапов, помоги, будь другом, что тебе стоит?!
- Как я тебе помогу? Это же турнир. У меня рейтинг…
- Ну что тебе рейтинг?! Я же тебя помочь прошу. Ты же хуже от этого играть не станешь, а очки твои от тебя никуда не денутся. Наберёшь ещё очков в других турнирах.
- Да ну, это нечестно. И не получится у меня… - Валерка не знал, как отказать Форду в этой неожиданной просьбе. - А ты бы с судьёй договорился! На «харде» играем. Следов нет.
- Во-первых, я думал, ты мне друг. А во-вторых, кого просить?! Математика Ромашкина: «Профессор, не могли бы вы мне «сделать» победу, Шарапов не против, и я вам ещё за это денег дам!» Да? Кстати, кто нас завтра судит?
- Как раз профессор Ромашкин и судит.
- Вот невезуха! Этот точно денег не возьмёт, - вслух подумал Форд.
- А ты сомневался? Иначе он не бегал бы по турнирам. Брал бы деньги с богатеньких студентов и ездил бы себе на «Порше», а не на метро!
- Это точно, - согласился Форд, - Валера, помоги. Я, правда, очень тебя прошу.
Шарапов растерялся. Конечно, Форд ему не друг, а просто приятель. Но, с другой стороны, он так просит, договор с отцом... В конце концов, один раз можно и проиграть… Рука сама взяла чашку с чаем.
- Не знаю… - отпив глоток, сказал Валерка, - получится у меня?..
- Спасибо, Валера, я знал, что ты поможешь. Я знал!– Генри протянул над столом руку, и Валерке ничего не оставалось, как пожать её.
- Давай подумаем, что можно сделать.
- Давай! - радостно воскликнул Генри. - Ты же мяч кладёшь в любую точку на корте, куда хочешь. Так?
- Когда получается…
- У тебя всегда получается. Я же знаю, - перебил Валерку Генри, - ты просто прицел поправь «на аут».
- Легко сказать. Я, знаешь, глаза закрываю и вижу, как мяч ложится на ракетку, как летит, как приземляется на линию. Чётко. С внутренней стороны. Чтобы сомнений не было. Точно в корт, - Валерка прикрыл глаза и сделал движение рукой, имитирующее удар.
Стоявший рядом стул ударился спинкой о стол. Стакан с соком и чайник опрокинулись. Валерка смутился.
- Ерунда, - успокоил его Форд, - если ты будешь чай, я попрошу заменить скатерть и повторю заказ, а если нет, то пойдём.
- Пойдём. Я ещё уроки не все сделал.
Валерка ужасно расстроился из-за своего промаха, ему хотелось поскорее уйти.
До подъезда шараповского дома ребята доехали на джипе. Генри вышел из машины, чтобы попрощаться с Валеркой. Они молча пожали друг другу руки. Потом, пока Валерка набирал код, Форд вынул из машины чехол с парой ракеток и окликнул Валерку.
- Это тебе, - Генри сунул Шарапову в руки ракетки.
- Ты что, с ума сошёл? Я не возьму. Они, наверное, тысячу баксов стоят.
- Какую тысячу баксов! Я их в прошлом месяце во Флориде у Боллеттьери на распродаже купил.
- Нет, я не возьму!
Но Форд уже нырнул в машину и с воплем «Домой!» захлопнул дверцу «Геленвагена». Валерка ошалело проводил машину взглядом и медленно пошёл домой.
Всю ночь Валерка вертелся в кровати. То ему было жарко, и он потел, пододеяльник лип к телу. То его бил озноб и, как он ни закручивался в одеяло, не мог согреться. Несколько раз за ночь Валерка вдруг просыпался сидя на кровати с ощущением, что летит в пропасть.
Утром он встал совершенно разбитый, как будто всю ночь вскапывал грядки или таскал булыжники, нехотя поел и пошёл в школу. По дороге он твёрдо решил вернуть Форду сомнительный подарок.
В пятнадцать ноль-ноль Шарапов был на стадионе. Форд всегда приезжал на матч за час и начинал разминку со спаррингом и тренером. Валерка просидел в раздевалке больше часа, но Форд так и не появился. Поэтому до игры вернуть ракетки Валерка не смог.
Выйдя на корт, Шарапов, однако, обнаружил только судью Ромашкина, который проверял установку подпорок и высоту сетки. Генри опаздывал!
Валерка разозлился: «Договорной матч, ракетки подарил, уже не боится…», - но разозлился Валерка как-то слабо. Всё тело ныло, беспокойная ночь давала о себе знать.
Судье кто-то позвонил на мобильник.
- Соперник твой опаздывает, пробка на Рублёвке, он будет ещё минут через двадцать, - сообщил Иван Петрович. - Поражение засчитывать будем или подождём? – улыбнулся он Валерке.
- Подождём, - мрачно согласился Шарапов.
- А что это у тебя вид такой… синяки вокруг глаз, не выспался?
- Да.
- Это нехорошо. Перед матчем всегда надо хорошенько отдохнуть и выспаться. Вы за что сражаетесь?
- За выход в финал.
- Вот видишь, серьёзный матч! А ты не в форме...
Минут через двадцать прибежали Форд, его мама, охранник, тренер и спарринг.
- Вообще-то, я за равенство сторон. У Шарапова группы поддержки нет… - заметил судья.
- Что вы, что вы! Мы будем сидеть тихо! - обаятельно улыбнулась Фордова мама.
- Валерий, ты как? Не против?
- Пусть сидят, - уныло ответил Валерка.
- Тогда начнём потихоньку, где у меня монетка? Так, через сетку от меня Шарапов, ему загадывать.
- Орёл, - сказал Валерка.
- Не орёл ты сегодня, Шарапов, и выпала тебе решка. Твой выбор, Щукин.
- Приём.
- С какой стороны подавать будешь, Шарапов?
- С этой, - Валерка ткнул ракеткой в корт.
- Разминка пять минут!– громко объявил судья, залез на вышку и стал заполнять протокол.
Разминка у Форда не ладилась. Мячи летели куда попало. Валерка расстроился: «Проиграть матч будет труднее, чем выиграть».
- Время! – объявил судья, - разминка окончена!
Валерка приготовился подавать, мышцы вроде бы успокоились, прогрелись, но привычного волнения не было: «Что там у нас по сценарию? Два гейма беру, три сливаю, два – беру, три – сливаю… Надо закончить игру побыстрее».
Валерка аккуратно обстучал мяч о корт, подбросил... ракетка описала петлю. Удар. Мяч лёг в аут.
- Нет! - привстал на вышке судья.
«Вторая подача», - сам себе сказал Валерка.
- Нет! Ноль – пятнадцать.
- Удар. Мяч с такой силой угодил в сетку, что, казалось, должен был порвать её.
- Нет! Ноль - сорок!
- Вот дурак, - обругал себя Шарапов, приготовился и подал. Мяч рикошетом от троса угодил в крышу.
- Валера! Крышу пробьёшь! – судья шуткой попытался успокоить Шарапова.
Валерка сказал: «Тьфу, ты!»- подбросил мяч и подал «из-под юбки». Высокая, почти под потолок парабола закончилась возгласом судьи: «Нет!!!» - и объявлением: «Гейм Щукина. Первый гейм первого сета».
На переходе Форд спросил Валерку:
- Ты что?
- А я знаю? – огрызнулся Шарапов.
Генри покачал головой и пошёл на подачу. Удар получился сильным, хлёстким и точным. Мяч лёг аккуратно по средней линии, чуть внутрь первого поля. Валерка даже не шелохнулся. «Вот даёт! Прямо моя подача», - отметил он про себя.
Раздались тихие аплодисменты. Хлопала мама Форда.
Вторая подача вышла у Форда не хуже, чем первая: мяч вошёл в угол пересечения боковой и линии подачи с такой скоростью, что Валерка едва успел принять его. Правда, мяч всё равно ушёл в аут. Тут зааплодировали уже и мама, и тренер, и спарринг, и, немного подумав, охранник.
- Сорок–ноль, - объявил судья, удивлённо посмотрел на Генри, потом на остальных, поправил бейсболку, потом поднял руку и громко объявил: - Поправка! Тридцать-ноль.
Второй гейм закончился так же быстро, как и первый.
После третьего гейма Форд вдруг стал проситься в туалет.
- Не положено. Перерыв на туалет, согласно правилам, разрешён только между сетами. Вы же опытные турнирные бойцы. Вы уже лучше меня правила и регламент знать должны. Нельзя, значит, нельзя, - возразил судья.
- Нам обоим надо, - канючил Форд.
- Вот после первого сета вместе и сбегаете, - сопротивлялся судья.
- Ну как же можно! Они же дети! Они не могут терпеть! – подключилась мама Генри.
- Ничего нам уже не надо!– вдруг набросился на мать Форд.
- Время! – объявил судья, все замолчали, и ребята разошлись по местам.
- Гейм и первый сет Генри Щукина, шесть – два. Теперь можете попросить у меня разрешения и сбегать в туалет, сказал судья.
- Разрешите в туалет? - подскочил Форд к судье Ромашкину.
- Пожалуйста, пять минут.
- Валер, пойдём! – Генри схватил Шарапова за руку и потащил за собой.
- Мальчики! Накиньте на себя хотя бы куртки! – заволновалась мама Форда и послала за ребятами охранника с одеждой.
- Шарапов! Ты что не играешь? Никто не поверит, что я у тебя так выигрываю. Что с тобой?!
- Отстань. Я всю ночь из-за твоих ракеток не спал. И, вообще, это не я не играю – это ты играешь!
- Как это? - опешил Форд.
- Так! У тебя половина подач – эйсы! Ты по корту летаешь! У тебя все мячи по линиям, да еще подрезки-укоротки, подкрутки-разводки, отстань. Забери свои ракетки и иди в болото!
- Да? Ну, ладно. Только ракетки всё равно твои. Они мне больше не понадобятся.
Во втором сете у Шарапова лопнули струны на обеих ракетках. И, хоть Форд дал ему свою запасную ракетку, а Фордова мама отправила водителя с Валеркиными ракетками на перетяжку, игра у Валерки так и не пошла. Подача то появлялась, то уходила, удар то был, то пропадал. Валерка проиграл.
- Гейм, сет, матч! Победил Генри Щукин со счётом шесть - два, семь - пять, - объявил судья Ромашкин.
После матча мама, тренер и спарринг-партнёр набросились на Форда с поздравлениями. Валерка схватил свою сумку и стремглав побежал в раздевалку, достал из шкафчика Фордов подарок, сел на скамейку, прислонился спиной к стене и… заплакал навзрыд. Плакал Валерка недолго. В раздевалку вошёл судья Ромашкин, и Шарапов, чтобы не слушать утешений и нотаций, разделся и удрал в душевую.
Вечером раздался телефонный звонок. Валерка нехотя взял трубку.
- Шарапов, ты в какой квартире живёшь?
- А что?
- Я твои ракетки привёз! Их перетянули...
P.S. УВАЖАЕМЫЕ ЧИТАТЕЛИ! Книжка "Наш пятый "Б" и новые истории" есть в крупнейших магазинах Москвы: в "Библио-Глобусе" на Мясницкой, в "Москве" на Тверской, в "Московском доме книги" на Новом Арбате, в "Молодой гвардии" на Большой Полянке и в интернет-магазине "Озон" (www.ozon.ru). В книге более тридцати иллюстраций, она издана на Можайском полиграфкомбинате. Эту книгу приятно взять в руки и не стыдно подарить.