ЕЛЕНА БЕЗБОРОДОВА - ТРЕТЬЕ МЕСТО В 26-ОМ КОНКУРСЕ ДЛЯ МОЛОДЫХ АВТОРОВ ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Кириллу Сорокину
- А снега-то в этом году привалило - дай Бог...
Скрип - скрип... тишина... и опять: скрип - скрип... Убаюкивает... Тихий треск поленьев в печи... да жалобы натруженного плетеного кресла... Теплый плед на коленях - зимнему холоду, увы, так легко проникнуть в дряхлеющее тело... Совсем даже не обязательно открывать дверь, выстуживая комнату, он, видимо, знает какие-то совсем другие, свои, потаенные лазейки... Ишь как завывает с досады за окном, раз за разом штурмуя ветхие бревенчатые стены, и бросая горстями в стекло колючий рассыпчатый снег. Безрезультатно. Пока...
Скрип - скрип...
- Да... Того и гляди, заметет по самую крышу...
Дрожащей рукой высыпаю на плед горсть крупных ярких бусин. "Слабая я стала... бусины в ожерелье собрать и то помощница нужна", - усмехаясь, поглядываю на соседку... один в один похожую на меня старушку, с серьезным видом перебирающую бусины в плетеной корзине...
Вздохнула... Даааа... Вот так мы и коротаем зимние вечера.. вдвоем. Две маленькие, сухонькие, близорукие старушки...
Я.
И моя Память.
За неспешными разговорами - о погоде... о том, что столько снегу привалило, что не дай Господь раздавит крышу, да о том, как сегодня с утра ломило поясницу - бусина за бусиной собирается ожерелье... не простое ожерелье... особое. Каждая бусина в нем - не пустая стекляшка... Каждая бусина - это что-то важное в моей жизни... Мои детские шалости... мамина улыбка... первые одуванчики на проталине, короткие, почти без стебельков...словно желтые пушистые цыплята, жмущиеся друг к другу в надежде согреться... мои радости... мои горести... друзья... враги... Множество... множество бусин нужно собрать на прочную нить... Как бы я справилась с этим одна, если б не Память?
- А помнишь вот это? - Да! А вот, посмотри... помнишь?
- А это, посмотри - любовь...
- Чтоооо? - насмешливо изогнутая бровь, и сухой старческий смех... Пожалуй, скрип половиц звучит и то благозвучнее, - Опомнись! С чего это ты решила, что хоть кто-то любил тебя? Не смеши...
И застит глаза слезами... дрожат в бессильной обиде сухие старушечьи губы... и катятся... катятся бусины, упавшие с колен... разбегаются по полу мои горести... мои радости... и мамина улыбка... и первые одуванчики на проталинке... мои друзья... враги...
Я ничего этого не увижу... Лишь сердце на мгновение вспорхнет куда-то к горлу, да так и останется в нем тугим комком...
И тогда... тогда я закрою глаза и буду рассказывать... о тебе... Я расскажу ей о твоей улыбке... я помню - ты всегда улыбался... можно было закрыть глаза и слышать, ощущать эту улыбку... угадать ее даже в самом тихом шепоте...
Я вспомню и расскажу, как мы гуляли по длинной аллее, взявшись за руки... и пинали подвернувшуюся под ноги бутылочную пробку... ты - мне... я - тебе... молча... с тобой так уютно было молчать... Как, смеясь, бежали наперегонки, когда пробка улетала далеко вперед... и, хохоча и толкаясь локтями, боролись за право сделать первый удар...
Я расскажу о жарких бессонных ночах... о поцелуях и прикосновениях.... о разговорах на крыше под звездным небом...
Я припомню все до мельчайших деталей... до самой последней...
...И она поверит. И ей станет стыдно. Моей Памяти... И смущенно кашлянув и опустив глаза, она скажет:
- Знаешь... ты уж прости меня старую... Запамятовала я, видать... - вздохнет тяжело... и, ворча на собственную забывчивость, пойдет собирать раскатившиеся бусины..
Снова потекут похожие друг на друга дни... скрип - скрип... пауза. И опять: скрип - скрип... И теплый плед согреет озябшие ноги... да зимний холод неизменно будет пытаться в бессильной злобе пробраться в дом...
И собирается, собирается ожерелье...бусина к бусине. Не простое ожерелье... особое. В нем твоя улыбка... лето... бутылочная пробка... и жаркие ночи... и поцелуи... и прикосновения... все-все до малейшей детали...
И никто... никто кроме меня, никогда-никогда не узнает, что на самом деле тебя у меня никогда не было....