***
В Аду быстро сгущались сумерки. Команда Гюнтера, спеша с очередного дежурства в казарму, бежала побережьем Кровавого моря.
- Феликс, ты видел… как та слизь брызнула мне в глаза? Ну, когда я проткнул её жезлом… Это заразно… опасно, как думаешь? – волновался толстый Отто, пыхтя вслед стройному Феликсу.
- Не забивай дурью голову! Сейчас главное – добраться до казармы, пока не стемнело полностью, не то нам всем – капут! Мутанты-слизняки высосут из нас… Опа!... Ещё один!
Отто и Феликс приостановились; осторожно, настороженно подкрались к телу, без сил распластавшемуся на скользком валуне, поросшем мерзкой, гниловатой порослью.
Феликс занес над телом Жезл Смерти.
- Стой, козёл! Это же наш Герр Люц! – вскрикнул Отто. – Гюнтер, Руди, Фриц, все сюда, шнель!
Окровавленного, грязного Сатану принесли Джеймсу. Вильямс и Руди вымыли его в тринадцатом бассейне, одели в черный шелковый халат и уложили на кушетку в кабинете врача. Люцифер был без сознания, выглядел ужасно. Джеймс долго хлопотал над ним. Наконец его самоотверженные усилия увенчались успехом – ему удалось усыпить на редкость активное Клеймо Зверя. Успокоившись, оно перестало выплёскивать из себя брызги гноя и крови. Врач промыл рану Зверя, наложил повязку. Сел. Но успел лишь вытереть платочком вспотевший лоб – Клеймо Зверя снова ожило и зашевелилось на груди Сатаны, пропитав кровью повязку насквозь. Люцифер застонал, не приходя в себя.
Джеймс снял повязку с груди своего пациента. Чтобы облегчить его страдания от изуверской боли, врач обколол Клеймо Зверя двойной дозой морфия, но Сатана продолжал мучиться в забытье… Наконец он успокоился и открыл глаза.
- Джеймс, мой верный Джеймс… - едва слышно прошептал.
- Да, сэр Сатана, это я! Вы пришли в себя, как я рад!
- Какой я Сатана?... Нет, просто раздавленный жук, или, может, дождевой червь, перерезанный лопатой…
- Ну что Вы, сэр! Не уничтожайте себя так! Осмелюсь предположить, произошло что-то ужасное? Что с юной мисс? – встревожился Джеймс.
- Я потерял её… навсегда… она ничего не чувствует ко мне, разве что отвращение… Я потерял себя, Джеймс… Не хочу жить… Не хочу жить, помоги мне умереть, я так устал! Хоть бы это чёртово клеймо сожрало меня, наконец! Сожри меня!!! – страшно закричал Сатана, стремительным кулаком ударил себя в грудь и снова потерял сознание.
Джеймс вытер платочком неожиданные слёзы, снова перевязал Дьявольское клеймо, снова сделал ему инъекцию, на этот раз, героина.
Через время Сатана пришел в себя. Перед ним, на маленьком столике, были молоко и овсяная каша.
- Многоуважаемый сэр! Если Вы будете заводить себя, как старая дева-неврестеничка, чтобы потерять рассудок, испугавшись жизни, то я не тот врач, который Вам нужен, - строго высказал Джеймс Сатане и велел ему как непослушному ребёнку: - Ешьте, потом расскажете мне всё подробно, всё, как было. Выход должен быть, сэр. Я верю!
Пристыженный Сатана сел, отпил молока, не без отвращения проглотил ложку овсянки, отбросил ложку.
- Не могу есть, Джеймс! Не могу и не хочу…
- Хорошо, я не настаиваю, сэр, - Джеймс тяжело вздохнул, - так что же произошло?
Люцифер начал рассказ с инцендента на трамвайной остановке. Утвердительно кивая головой, Джеймс внимательно слушал. Когда же Сатана дошел до сцены в салоне мадам Жаннет, Джеймс резко встал с кресла:
- Как Вы могли, сэр?! Маленькая мисс – чистое дитя! Бросить её в дверях ради шлюх! Какое унижение! За что?! – Джеймс так искренне возмутился, что измерил Сатану гневным взглядом: - Представляю её состояние: стоит, как сирота в дверях шикарного салона, а шлюхи раздевают Вас на её глазах! Вы не джентльмен, сэр!
Джеймса поглотило такое разочарование в Люцифере, что он даже не нашел нужным контролировать выражение своего лица: презрительно взглянул на Сатану и отвернулся к имитированному окну с видом на Темзу.
- Я знаю, что это такое! – палачом Дьявола продолжил он. – Что это такое, когда входишь в будуар жены, а она, почти голая, в объятиях твоего лучшего друга! Думаете, я убил свою Лоран, не имея на то оснований, сэр?!
Сатана закрыл лицо руками, из его груди вырвался стон.
- Думаю, у тебя были веские основания! Убей и меня, мой верный Джеймс! Не могу с этим жить, я - создание ниже некуда, хотел бы я быть хоть пылью под её ногами! – с чувством воскликнул Сатана.
- Прошу Вас, сэр! – Джеймс выразительно махнул рукой, повернулся к Сатане. – Вне сомнения, Вы – великий драматический актёр! Лучше объясните, почему Вы так поступили? Должна же быть какая-то причина…
- Джеймс, это был какой-то бессмысленный ужас! Знаешь, как из этих идиотских фильмов обо мне… Когда-то, года три назад, я подцепил Жужу, Лили и, кажется, Жизи…
- Жужу, Жизи! Это имена?! – презрительно фыркнул Джеймс. – Упасть так низко, сэр!
- Да, в тот раз я упал низко – был очень пьян… Так вот, подцепил я их всех тогда и повёз в свой дом за Парижем, - продолжил исповедь Сатана, - даже не помню, делал я с ними что-то, или нет… Хотя, они говорили, что делал…
Угрюмого Джеймса передёрнуло.
- И вот, только я вхожу с моей девочкой в этот проклятый салон, как эти блудливые, наглючие гадюки, - Сатана вдруг глубоко вдохнул, - их было десять, они оттащили меня от неё, швырнули в кресло и давай щебетать всякие глупости: - «Я Ваша, и я, и мы, и ты! Вас хватит на всех!». Представляешь?! Они бы изнасиловали меня на её глазах, если бы она не заговорила! Грязные проститутки!
Джеймс остолбенел и, не веря своим ушам, какой-то миг смотрел на Сатану с выражением ужаса.
- Не понимаю, сэр! Где были Ваши разум и сердце? Разве Вы кусок мяса, который собака может затащить, куда захочет?! Вы что, не владели собой, сэр? Не понимаю!
- Не владел, Джеймс, не владел! Будто бы кто-то высосал мой мозг, и я знаю, кто! Я был куском мяса, Джеймс! Прежде, чем ликвидирую себя, ликвидирую урода!!!
- Вы имеете в виду сэра Фобоса? Успокойтесь, сэр, не кричите такие страшные вещи, давайте всё обдумаем… Что же было дальше? – и Джеймс сел рядом с Сатаной.
- Она заговорила, ко мне вернулся ум, я осознал, что натворил… Она была восхитительна, а как владела собой! Я видел только её, я пресмыкался у её ног, умолял простить, я … превратился в тряпку под её ногами! Всё зря!... Лишь такое отвращение на её ангельском личике… И тут, Джеймс, появляется этот гениальный подонок, эта Вселенская паскуда, - Сатана задрожал, - так эффектно появляется гнида, в самый критический момент! Весь сука из себя, такой джентльмен в белом!... А я – раздавленный чёрный червь, представляешь моё состояние?!
Мужественные черты Люцифера исказила изуверская боль, и он вдруг посмотрел на Джеймса не глазами, а черными безднами Дьявольского одиночества. У Джеймса резко резнуло сердце, он глубоко вдохнул и ободряюще улыбнулся Сатане.
- А знаете, сэр, ситуация не такая уж и безнадёжная, как Вам сейчас представляется. Вне сомнения, это какая-то бесовская затея сэра Фобоса! Что-то он такое сотворил с Вами и теми девицами. Умный, хитрый, подлый противник, сэр! Настоящий Сатана! – увлёкся Джеймс. – Ой! Простите, сэр, не знаю, как это из меня вырвалось, не хотел Вас обидеть… Кстати, я назвал Вас не джентльменом, прошу Вас простить меня и за это, я поспешил с выводами, сэр.
- Довольно извинений, Джеймс… Конечно, Сатана – я! А что касается Фобоса, справедливости ради скажу: он – сволочь космического масштаба, единственная такая сука на всю Вселенную! Еще, как выяснилось, способная даже на любовь! Бес её знает, только на какую! Эта Тварь любит мою девочку, это ужас, Джеймс… Не отдам её ему, разве я не Сатана?! – ожил вдруг Люцифер, вспыхнув надеждой глаз.
- Вот это дело, сэр! – обрадовался Джеймс.