Бывают яркие примеры, когда ребёнок не просто не слушается, ленится и обижает младших, — он вопиющим образом безобразничает. Скажем, в школе мешает заниматься всему классу, в семье является дурным примером для младших детей и семью терроризирует. Потом начинает вести себя безобразно в обществе: ругаться, курить. То есть у него появляются грехи, для церковных семей совершенно необычные. И как его привести в чувство, священник не знает. Он пытается ему объяснять: «Ты же знаешь, что это нехорошо, это же грех». Да, он давно всё это знает, прекрасно знает, что сие грех. Он даже способен сказать: «Я постараюсь исправиться, я больше не буду…» И нельзя сказать, что он лжёт. Он произнесёт это так, как перед обедом может «Отче наш» прочитать более-менее серьёзно за одну минуту, но не больше. После того как отзвучало это привычное «Отче наш», он опять живёт вне молитвы. Так и здесь. Он может сказать, что требуется, чтобы его допустили к Причастию. А через день-два возвращается на свои рельсы и продолжает жить так же, как и жил. Ни исповедь, ни Причастие не дают плодов в его жизни.
Кроме того, священник замечает, что чем серьёзнее и внимательнее он разговаривает с этим ребёнком, тем быстрее исчерпываются его средства, а цель не достигнута. Ребёнок все это «скушает» и дальше живёт, как и жил. Мы ему даём более сильные «лекарства», он их поглощает, но они не действуют на него. Он не чувствителен к этим лекарствам, он не воспринимает ничего. Это такая степень окаменения совести, которая просто поражает. Оказывается, с верующим ребёнком священник уже не может найти общего языка! Он начинает искать другой путь, он сердится на ребёнка. Но как только он начинает сердиться — теряет контакт с ним вовсе. А ребёнок нередко заявляет: «Я больше к нему не пойду, к этому отцу Ивану. Ну что он всё время сердится? И тут на меня сердятся, и там на меня сердятся…»
А может быть, если такой ребёнок прочтёт эти стихи — они заставят его задуматься, ему захочется стать лучше?
Про ленивицу
Девушка-ленивица на селе жила.
Не ходила по воду, хлеба не пекла.
Пыль не вытирала, сор не убирала,
И в углу скучали тряпка и метла.
То лежит ленивица, то глядит в окно.
Мать у этой девушки умерла давно,
А отец измучился с дочерью такой,
На свою ленивицу он махнул рукой.
Сам отец хозяйничал, сам светлицу мёл,
Сам варил и жарил, накрывал на стол.
Все корят ленивицу: «Что ты? Постыдись!
У людей хороших делу поучись!
Загляни к соседям в ближние дома:
Что там люди делают, сделаешь сама».
Покраснела девушка — стыдно стало ей.
— Что ж! Пойду проведаю, что там у людей!
Заглянула в первый дом — веют жито в доме том.
Во втором — сидят в печи пироги и куличи.
В третий дом зовут её — там в котле кипит бельё.
Девушка-ленивица обошла дома.
— Ничего мудреного! Все смогу сама!
Жита нет, но есть мука. мукой займусь пока.
Я развею на току эту самую муку.
Вскипячу я сапоги новые, дублёные,
А в духовку посажу огурцы солёные.
Вот пришел отец домой и воскликнул: — Боже мой!
Ох ты, дочка-доченька!Лучше б ты спала!
Поручу я коврику делать все дела.
Но, к несчастью, коврик непослушный был,
Не хотел работать, печку не топил.
Кушанье не варится много дней подряд,
И отец с ленивицей хлеб с водой едят.
Всякому терпению настает конец.
— Проучу негодника! — закричал отец.
Взял он палку крепкую, стал он коврик бить.
— Будешь ты хозяйничать? Будешь суп варить?
Жалко стало девушке: — Ой, не бей его!
Просто не умеет он делать ничего.
Я сама попробую — к людям я схожу.
Как с хозяйством справиться, толком расспрошу.
И соседи добрые дали ей совет,
Как прибраться в комнате, как сварить обед.
Наконец наладилось их житьё-бытьё.
И теперь хозяюшкой все зовут её.
Ест отец за ужином яблочный пирог.
Говорит: — А все-таки коврик нам помог!
Ольга Высотская
Вот лентяй!
— Пойдем косить! Время не ждёт!
— Я поливаю огород!
— Твой огород? Да он засох!
Завял салат, завял горох!
— Зато я починил забор.
— Да он дырявый до сих пор!
— Ну что пристали, наконец?
Возил я сено для овец!
— Ты лжёшь! — проблеяли овечки.
— Ты целый деньпроспал на печке!
Ольга Высотская
Голос Ангела
Не спеши, постой, голубчик,
Не беги во двор играть.
Слышишь, кто-то тебя учит
Все игрушки подобрать,
Вымыть чашку из-под сока
И цветы полить скорей,
Поснимать машинки с окон,
Пластилин содрать с дверей,
Стул накрыть красивым пледом,
С пианино пыль стереть…
Ну, теперь на всё на это
Любо-дорого смотреть!
Папа, мама, приходите,
Посидите, отдохните.
Может, суп вам подогреть?
Это совесть научила
Потрудиться малыша.
Мама сына похвалила,
Расцвела её душа.
Татьяна Дашкевич
Расторопный веник
Жил себе да поживал
Веник у старушки.
Утром рано начинал
Он обход избушки.
Заберётся под диван,
Пробежит у печки,
Чисто выметет чулан,
Выйдет на крылечко.
Не любил он грязь и сор!
И летели паутина,
Щепки, тряпочки, мякина
От пинков его во двор.
От нелёгких этих дел
Веник с каждым днём худел,
Стал корявым, обтрепался,
Но по-прежнему старался.
И старушка веник свой не бросала,
Митей ласково его называла:
«Мети, мети, Митя, горенку мою.
А я тебе, Митя, пояс подарю.
Пояс новый — из тесьмы шелковой…»
Алексей Логунов
Осуждение
По двору Егорка ходит
И порядки здесь наводит.
Видит — девочки стоят,
Обсуждают всех подряд.
Пуще всех стрекочет Света:
Тот плохой, плохой и этот.
Услыхал её Егорка
И бормочет: «Тараторка!
Распустила свой язык!
Я к такому не привык».
Смотрят Ангелы и тужат,
Что с грехами дети дружат:
Кто при всех, а кто тайком
Согрешают языком.
Татьяна Шорохова
Обидное слово
Обидное слово, обидное слово!
Как больно ударить умеет оно!
Змеёй ядовитой ужалить готово,
Ужалит — и станет на сердце темно.
И тот, кто обидел, и тот, кто обижен,
И тот, кто унизил, и тот, кто унижен,
Хотя миновала уж ссоры гроза,
Молчат и не смотрят друг другу в глаза.
Послушай совета, мой милый ребёнок,
Будь добрым и вежливым с самых пелёнок,
Хорошее только старайся творить
И слов унизительных не говорить.
Татьяна Дашкевич, Елена Михаленко
Злость
Снег от солнышка искрится,
Все деревья в серебре.
А Данилка снова злится:
Снег кидает во дворе,
То игрушки забирает,
То толкает всех подряд,
То девчонок обижает…
Он и сам себе не рад.
Подружиться с ним готовы
Дети — бегать и играть.
Он же ласковое слово
Не желает понимать.
Он — Данилка — нервный очень.
Не поймём мы, почему
С нами поиграть не хочет,
Всё не нравится ему.
Солнышко на небе светит,
Лёд сосульками всплакнул…
Трудно жить на белом свете
Забияке-драчуну.
Трудно жить ему, поверьте.
А помочь не удалось.
Трудно-трудно, если в сердце
Поселилась злая злость.
Татьяна Шорохова
За плечом за правым Ангел
За плечом за правым Ангел,
А за левым — бес…
Не берут меня ребята
За грибами в лес.
Бес толкает и ширяет:
«Ну—ка подерись!»
Ангел шепчет: «Мать узнает,
Лучше помирись».
Ах, зачем послушал беса!
Поднял кулаки —
И принёс домой из леса
Только синяки.
Мать, конечно, все узнала
И дала ремня…
Где ты, мой Хранитель Ангел?
Выручай меня!
Алексей Логунов
Божественный мотив
Я в лес товарища зову,
А он всё тянет к речке,
И полетели в синеву
Обидные словечки!
Надулись точно индюки,
Уже враги до гроба.
Стоим, сшибаем лопухи,
Насвистываем оба.
А день весенний так красив,
А в небе — Ангел Божий…
И получается мотив
У нас один и тот же:
«Святый Боже, Святый Крепкий,
Святый Безсмертный, помилуй нас…»
Друг поднял руку, я — в ответ:
Перекрестились оба,
И никакой размолвки нет,
Ведь мы друзья до гроба.
Алексей Логунов
Сквернословие
Во дворе, забыв про стыд,
Слово скверное лежит —
Не на пне, не на скамейке,
Не в скворечнике, не в лейке,
Не на травке, не в песке,
А во рту, на языке.
Ходит-бродит мальчик Вова,
Всюду сеет это слово.
И за грех его большой
Ангел плачет за спиной.
Татьяна Шорохова
Ангелу Хранителю
Поверь, мой заплаканный Ангел,
Моим оскорблённый грехом,
Я стану хорошим, я стану,
Покаявшись в храме святом.
Я буду послушней и тише,
С молитвою наедине,
Чтоб только меня ты услышал
И снова вернулся ко мне.
Татьяна Шорохова
Жадность
У кого-то сто подружек,
А у Нины сто игрушек
Всех расцветок и мастей,
Но они не в радость ей.
За окном цветёт весна —
Нина в комнате одна.
Ей не хочется делиться
Куклой Барби, пони, львицей
Даже с девочкой-соседкой,
Хоть она приходит редко.
Смотрит в комнату сирень —
Нина дома целый день.
От игры она устала,
Но кричит: «Игрушек мало!
Скучно, мам! Пойдём опять
Мне игрушки покупать!»
Не поймёт она, бедняжка,
Отчего на сердце тяжко.
Если радость не дарить —
Тяжело на свете жить.
Татьяна Шорохова
Благородство
Может быть, тебе сосед
Разорвал штанишки,
Поломал твой табурет
И порвал две книжки?
Может, он и сам не рад,
Что так получилось? —
Столько шалостей подряд
У него случилось.
Ты заплачешь, закричишь,
Застучишь ногами.
И, конечно, побежишь
Жаловаться маме…
А давай его простим,
Никому не скажем,
Даже и не загрустим,
Вида не покажем.
Вам же по соседству жить —
Значит, надобно дружить!
Татьяна Дашкевич
Как воспитать детей послушными
«Вспомним рассуждения блаженного Августина. Если младенец безгрешен, почему он кусает грудь матери, которая вскармливает его молоком? С момента, когда он ещё не научился различать добро и зло, у него есть определённые навыки ко злу. Потому что человек не рождается безгрешным. Над ним тяготеет помрачение нашей греховной природы. Первородный грех отпускается нам в Крещении, но последствия греха остаются, и мы должны их оставлять своей собственной волей. Человек по природе своей добр и благ, потому что Господь сотворил его по образу и подобию Божию. Но ап.Павел говорит: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю» (Рим.7,9). Ребёнок не в состоянии самостоятельно вести духовную брань, поэтому он ведёт её вместе с родителями. Иногда на исповедь приходит совсем маленький ребёнок, и когда священник заговаривает с ним о грехах, он не понимает, о чём идёт речь. Тогда священник спрашивает: «А тебе бывало когда-нибудь стыдно?» — «Да», — отвечает ребёнок и начинает рассказывать: «Маму не слушался, брал что-то без разрешения…» И батюшка говорит ему: «Вот это и есть грех, раз твоя совесть подсказывает тебе, что ты сделал что-то нехорошее». Стыд — самый первый индикатор греховности как для взрослых, так и для детей». Протоиерей Алексей Уминский.
Немногое в Евангелии повествуется о детстве и отрочестве Господа нашего Иисуса Христа; но это немногое весьма важно и многоучительно. О двенадцатилетнем Иисусе евангелист Лука записал следующее: «Иисус пошёл и пришёл с ними в Назарет; и был в повиновении у них» (Лк.2,51). То же самое ап.Павел прославляет в Иисусе, достигшем мужеского возраста, — послушание Его Небесному Отцу. И тебе, юный читатель, надо брать пример с Христа.
Слушаясь папу, слушаясь маму, ты начинаешь дорогу ко храму.
Заповедь эта — к Богу ступень, нужно ей следовать каждый день!
А заметили ли вы, ребята, что даже к стихам о ленивцах, жадинах, задирах, ябедах художник В.Лукконен нарисовал добрые картинки? Это потому, что он хочет, чтобы все дети были хорошими, трудолюбивыми, ласковыми и честными.