Был холодный осенний вечер. Марина вышла с работы, на ходу доставая ключи от машины. Уже вторую неделю лил дождь, и не было горячей воды. Простуда еще не прошла, а пить таблетки Марина не любила. Димка был уже дома, приготовил, наверное, что-нибудь вкусненькое и дожидался жены. Девушка быстро ехала по почти пустой дороге. Она в очередной раз задержалась на работе: новая должность требовала времени и сил, чего на мужа и дочку уже не оставалось. Марина остановилась около аптеки: Варька опять болеет, а у нее самой закончился боярышник. Девушка на время зависла: и почему у нее, вполне здоровой женщины, родилась недоношенная дочь с кучей болячек и слабыми нервами? Порой это удручало, но, слава богу, с развитием у Варьки было все хорошо. Девочка ходила в первый класс, имела много друзей и приносила хорошие оценки. Все хорошо, только вечный кашель, сопли и очень маленький для ее возраста вес, путали все карты. Из-за гриппа Марина не смогла взять дочь с собой на море, а потому сама отказалась от поездки, что было очень печально. Возможно, после купания в соленой воде, девочка болела бы меньше. Тряхнув головой, отгоняя не очень веселые мысли, Марина зашла в аптеку.
Заметив темные окна, девушка удивилась: время десять, Шестаков должен был еще два часа назад забрать ребенка от бабушки и привезти домой. Не подумав о телефоне, Марина побежала в подъезд.
Первым делом включила везде свет и зашла в комнату дочери: Варька мирно спала, посапывая во сне. Девушка погладила ребенка по голове, проверяя, есть ли температура. Девочка перевернулась на другой бок. Марина тихо прикрыла дверь и зашла на кухню. Дима ничего не готовил, более того, ощущение было такое, что дома его со вчерашнего дня не было. Девушка набрала номер мужа: абонент вне зоны действия сети.
- Я уснула, пока ты ходишь. – Марина обернулась.
- Мама? – синие глаза смотрели удивленно и настороженно. – Ты что здесь делаешь? Где Шестаков?
- Я здесь сижу с внучкой. – Пенсионерка присела на край стула. – И не знаю, где твой опер.
- Ты сама ее привезла? – Марина поставила чайник.
- Да. И вчера его тоже не было. И тебя не было. Вот почему ребенок без родителей засыпает?
- Мама! Ребенку семь лет! Что мне с ней до десятого класса рядом ложиться? – Возмутилась Марина.
- Совсем на своей работе забросили бедняжку. Она даже уроки сама делает! – Ольга Федоровна была настроена на скандал, как поняла Марина, а потому девушка предложила отвезти мать домой. Зная, что женщина не может оставить на ночь свою любимую таксу одну, Марина давила именно на это.
- Ты меня повезешь, а ребенок один будет? С ума сошла?! – Громко возмутилась любящая бабушка, – я уж лучше сама доеду.
- Уже поздно. – Попыталась возразить Марина.
- Возьму такси. – «Модная» пенсионерка, разъезжающая на такси, пошла собираться. Девушка еще раз набрала номер мужа, странно, но телефон оказался доступен.
- Шестаков, ты где?
- Родная, буду позже. – Напряженный голос Марину удивил – муж обычно разговаривал с ней очень нежно и влюблено, а тут она словно помешала ему.
- Ты что мне изменяешь? – Равнодушно спросила девушка.
- Не неси чепухи. Просто пока некогда. Я на работе. Перезвоню. – И короткие гудки на том конце. Марина пожала плечами. Даже если он ей изменял, было фиолетово. Девушка не любила мужа. Свадьба получилась по залету, причем пьяному. И вообще в их семье все было не как у людей: не она, а Он, Шестаков, потащил ее в загс. Это он настоял на штампе, хотя Марина могла жить и в гражданском браке. Это он готовил и убирался в квартире. Девушка же жила работой и на работе. И лишь изредка по выходным они все вместе куда-то выходили, что впрочем, не сближало ее и мужа. Марина обожала дочь. Это маленькое чудо – второй человек, которого девушка любила больше жизни. А так как первого уже нет, вся любовь досталась Варе. И пусть ругается мать, что Марина проводит с ребенком мало времени, тем не менее, дочь была самым важным для нее человечком на земле.
- Закрой дверь. – Ольга Федоровна стояла, поджав губы. – И стань, наконец, матерью и женой. А не конем с яйцами. – С этими словами женщина гордо ушла, оставив дочь думать над своим поведением. А дочь выключила, вскипяченный напоказ, чайник и налила коньяк. Именно тот, который она пила давным-давно в уютном домике с незнакомым тогда ей человеком. Этот вкус Марина запомнила на всю жизнь, и ни на что боле его не меняла. Веранда, закат и пьянящий аромат крепкого алкоголя вместе с самым лучшим мужчиной на земле. Боже. Как давно это было….
- Привет, родная. Прости, я задержался. – Девушка даже не услышала, как вошел муж. И не обратила внимания на его слова и легкий чмок в щеку. – На работе проблемы были. – Голос Марине не понравился. Слишком много напряжения и желания показать, что все как обычно.
- Что-нибудь серьезное?
- Да нет. – Дмитрий отвел глаза. – Все в норме. – Девушка уже не сомневалась: муж что-то скрывает, но ее это мало трогало. Изменил, значит, будет ковром стелиться; просто проблемы – решит. Ничего страшного. Даже никакого любопытства.
- Ладно, я спать. – Марина встала, мечтая о теплом одеяле и любимой подушке. Но у Шестакова были другие планы. Мужчина приобнял жену за талию, прижав к своему бедру.
- Милая, может, мы пойдем спать вместе? – Голос стал низким и хриплым. Девушка вздохнула, поняв, что в ближайший час ей уснуть не дадут. Можно было бы, конечно, отвертеться, но Марина уже больше месяца не подпускала к себе мужа – депрессия исключала его как любовника и объект, требующий внимания. А муж хотел, ныл и почти требовал. Девушка молча сняла кофту, пройдя в спальню. Шестаков долго не мучился – прелюдия началась и остановилась на том, что он два раза поцеловал жену. После этого опер как с ума сошел, ведя себя как 16летний пацан. Через полчаса Марина отвернулась к стене, удовлетворенный муж прижался к девушке, поглаживая ее по спине.
- Тебе хорошо, родная?
- Ммм. – промычала Марина, почти засыпая. А память услужливо подсовывала картину: звезды, океан, костер и крепкие мужские руки, такие близкие и дорогие ей…
Этот день ничем не отличался от предыдущих: подъем, кофе, работа. Шестаков остался дома – выходной. Обещался после обеда свозить Варьку в цирк, а потом заехать за Мариной, а посему машину девушка не взяла. Ездить общественным транспортом ее не напрягало, единственная проблема – никуда не свернешь, и приходится стоять в пробках. Девушка терпеливо сидела, ожидая, когда автобус тронется. Истерики и психи по поводу опозданий были не по ней – Марина точно рассчитала время прибытия на работу, даже с условием непредвиденной и длинной пробки. Девушка разглядывала прохожих за окном, как ее взгляд остановился на темном высоком силуэте. Лица Марина не разглядела, так как дождь смывал всю информацию, но длинный черный плащ и высокую шляпу заприметила. Ей показалось, что мужчина смотрит на нее. Не видя глаз и не будучи уверенной в своей правоте, Марина все же чувствовала, как ее сверлят взглядом. Что-то девушке показалось знакомом в этом темном, размытом пятне. Марина боялась оказаться правой в своих догадках – это было бы слишком тяжело. Девушка резко вскочила с места и попросила ошарашенного водителя открыть дверь, благо ментов поблизости не наблюдалось. Выскочив из автобуса, даже не раскрывая зонта, девушка быстро перешла на другую сторону, но человека в плаще уже нигде не было. Недоуменно озираясь, Марина слушала стук собственного сердца, бьющегося в такт падающим каплям. Ей просто показалось. Она еще раз огляделась в поисках высокого мужчины, так яростно рассматривающего ее за окном, но улица была пустынной, не считая транспорта, гудевшего друг на друга. Марина вздохнула и пошла до работы пешком – время еще было, а машины все равно стояли. Когда девушка перестала озираться и пошла на другую сторону, из-за троллейбуса вышел человек в плаще. Черные глаза проводили взглядом до боли знакомую фигуру. Машины тронулись, а человек пошел в обратную от остановки сторону, заметно прихрамывая на правую ногу.
Работа не клеилась – все валилось из рук, мозг упорно не хотел думать, а горло раздирала простуда. Прогулка до работы под дождем лишь ухудшила общее состояние.
- Мариш, ты сегодня чего-то совсем не в форме. – Сочувственно сказала Машка, коллега по работе и подруга по жизни. – И глаза какие-то испуганные. Случилось че? – Марина покачала головой.
- Просто чуток болею. – Девушка никому никогда не рассказывала о том, что ее связывало с самым жестоким преступником современности. Ни подругам, ни Шестакову, ни матери. И тем более было бы глупым сейчас поднимать эту тему, а ведь она была почти уверена, что мужчина, сверливший ее взглядом никто иной, как Вадим. Однако в таком случае Марина и вовсе не понимала его поведение. Хотя… она никогда его не понимала.
- Эй, может, домой пойдешь? – Машка трясла подругу за плечо, так как та не реагировала на звуки.
- Что? – Очнулась Марина. – А… нет, спасибо. Я поработаю.
Шестаков сидел мрачнее тучи, когда вернулась Марина. Ужин был на столе, дочь делала уроки.
- Спасибо, что забыл заехать за мной. – Марина, зайдя к Варе и переодевшись, дошла, наконец, до мужа.
- Вообще-то, сначала говорят «привет». – Хмуро заметил тот.
- Вообще-то, свои обещания надо выполнять. Мало того, что ребенок весь день дома сидит, так еще и жена пешком домой ходит. И это при наличии двух машин. – Марину понесло. Все, что так давно копилось и не хотело вылезать наружу, закапало с края чаши терпения. Все нервы и переживания, депрессия от болезни и просто плохое настроение мечтало морально уничтожить Шестакова.
- Прости, дорогая, но у меня проблемы.
- А у меня их нет! – Рявкнула девушка, с грохотом ставя тарелку на стол. – У меня все в жизни хорошо и замечательно, особенно муж, который забыл забрать любимую жену, и ей пришлось сначала пилить до остановки, которая находится у черта на куличиках, а потом еще ждать автобус под дождем! А я между прочим болею! – На самом деле Марине было абсолютно все равно ехать ли домой на машине или идти пешком, просто утренний всплеск эмоций был настолько сильным и неожиданным, что сейчас раздражало все, особенно муж, сидевший в костюме какашки на кухне. Дима посмотрел на жену, пытаясь понять, она злиться или придуривается. Марина кричала очень редко, более того, она в основном говорила тихо, без эмоций и ярко выраженной мимики. Сейчас же жена была похожа на горгону, готовую превратить в камень все, чего коснется взгляд.
- Родная, нам нужно поговорить. А еще лучше вам с Варюхой уехать на пару месяцев.
- А что еще мне сделать? – Ехидно спросила Марина. – Шнурки погладить? У меня работа.
- Понимаю, дорогая. – Шестаков явно нервничал, девушке передавалось его состояние. – Просто ситуэйшн не дает возможности вести себя по-другому.
- Может, перестанешь говорить загадками и объяснишь, в чем дело? Ты мне уже неделю голову морочишь такими фразами. – Марина откусила котлету, медленно пережевывая. Она боялась выдать то, что творилось в душе на самом деле. Муж посмотрел на нее, сомневаясь, стоит ли говорить о том, что пришлось пережить когда-то ей.
- Ты только не волнуйся, родная. Тебя никто не тронет.
- Твою мать, не тяни кота за яйца! – крикнула Марина, вконец психанув.
- Короче, Джим жив. И он по слухам в городе. – Шестаков смотрел на жену, ожидая реакции и предполагая свои действия. Девушка глубоко вздохнула, из ее глаз полились слезы. Напрасно Дима обнимал жену, гладил по голове и говорил о том, что Джим ее не достанет, что все будет в порядке, и ей с дочкой нужно всего лишь выехать ненадолго заграницу. Марина его не слушала. Сердце выпрыгивало из груди, и то были слезы счастья.
Девушке все же пришлось взять больничный: простуда превратилась в неслабый грипп и не давала возможности сосредоточиться на работе. Чтобы дочь не заразилась, Марина отдала ребенка бабушке, сама же осталась болеть в гордом одиночестве. Шестаков не приставал, они даже почти не разговаривали. Оба были заняты поисками мужчины в черном плаще. Только начальник опергруппы искал Джима – в очередной раз обманувшего всех преступника, а Марина – Вадима, человека, которого любила до сих пор. Шестаков пытался найти и обезвредить, а его жена – найти и поговорить. Ей было обидно, что, будучи живым, Вадим не нашел ее и никак не сообщил о себе. Сколько она замачивала подушку по ночам, сколько раз винила себя в том, что его нет. А вдруг, он не дал знать о себе просто потому, что Марина ему больше не интересна? Он в ней больше не нуждается? От такой мысли девушка похолодела.
- Думаю, тебе все же надо уехать ненадолго. – Шестаков пил кофе, поглядывая на жену. – Боюсь, этот псих вернулся за тобой.
- За мной? – Голос предательски дрогнул. – Зачем?
- Я не знаю, что ему от тебя было нужно тогда, но сейчас, зная, что его ищут, он бы не рискнул возвращаться. Значит, что-то держит. – После этих слов Марина почувствовала, что болезнь отходит – даже муж считает, что Вадим вернулся за ней.
- Расскажи, почему ему нужна была ты? – Шестаков пристально посмотрел на бледную девушку.
- Я уже отвечала на этот вопрос: не хочу об этом говорить. – Марина вошла в норму: интонации вновь были с металлическим оттенком.
- Я приставлю к тебе охрану, и ты поедешь в Египет. Эта страна отказала ему в визе, он не сможет туда попасть.
- А Варя?
- Поживет с твоей матерью.
- Нет. – Марина встала, скинув с себя плед. – Моя дочь будет со мной. А охрана мне не нужна. И не спорь, Шестаков. – Погрозила девушка пальцем, заметив сомнение мужа.
- Хорошо. Тогда завтра вы вылетаете.
Аэропорт был, как обычно, полон. Народ сновал, как муравьи, и очень трудно было сосредоточиться на одном деле. Слава богу, Варя была девочкой спокойной и крепко держала мать за руку, чем облегчала той жизнь. Шестаков бродил где-то рядом, что-то кому-то доказывая по телефону. Марина оглядывалась: она искала человека в черном плаще. Если его здесь нет, значит, он не будет знать, где она. А значит… девушка не хотела об этом думать. Как обратить на себя внимание пришло неожиданно и осознанно. Марина, следя взглядом за мужем, пошла в другую от него сторону. Варя послушно вышагивала рядом, не задавая лишних вопросов и не канюча, к счастью. Они добрались до информационной будки, где Марина, мило улыбаясь, склонилась к пожилой даме с просьбой. Через минуту на весь аэропорт зазвучал голос диспетчера.
- Шестаков Дмитрий Валерьевич. Просьба подойти ко второй информационной будке. Вас ожидает жена. – Теперь, если Он здесь, точно ее найдет. Буквально через секунду подскочил взъерошенный муж.
- Ты с ума сошла?! А если он здесь и увидит тебя?
- Прости, дорогой. У меня села батарейка, скоро наш самолет, а билеты у тебя. – Марина сморщила нос от собственного писклявого «виноватого» голосочка.
- Пошли скорей. – Шестаков потянул жену за собой, та, в свою очередь, оглядывалась в надежде увидеть черный омут. Но родных глаз и знакомой фигуры нигде не было.
Варя, будучи девочкой общительной, познакомилась с мальчиком, сидящим в конце самолета, и попросилась пересесть к нему. Место было свободно, и Марина благосклонно отпустила дочь. Мысли были заняты другим, и постоянные вопросы ребенка «зачем» и «как» были сейчас ни к чему. Самолет взлетел. Вот и состоялась поездка на море, которую девушка так ждала, и о которой сейчас почти жалела. Если Шестаков найдет Вадима, увидеться с любимым не представиться возможности, чего Марина сейчас боялась больше всего.
Полет уже подходил к концу, как случилось ужасное: они начали падать. Никто не понял, как все произошло: бледная стюардесса, суета, крики, огонь. Марина вскочила с кресла.
- Варя! Варя! – Отчаянный крик, не перекрывающий общий шум. Девушка дернулась было в конец самолета, как кто-то крепко схватил ее за руку.
- За мной. – Уверенный голос.
- Там моя дочь! – Но мужчина оказался сильнее. Он буквально вытолкнул Марину в люк, куда выпрыгивали пассажиры с парашютами. Девушка ничего не понимала. Такой ужас она переживала лишь однажды, когда увидела почти восемь лет назад загрызенного собаками мужчину.
- Я тебя держу. – Мужчина, раскрыв парашют и крепко держа девушку, казалось, не был напуган вовсе.
- Что вы делаете! Кто вы! – Марина попыталась задрать голову, но ей не удалось. Перед глазами был лишь горящий, падающий самолет. От рыданий, испуга и осознания случившегося Марину трясло. Они приземлились вдалеке ото всех.
- Может, она жива… - девушка посмотрела в сторону падения самолета. В ответ на ее слова из лесу поднялся ствол черного пламени. Марина закричала и упала в обморок.
Солнечный луч прыгал по щекам и носу, отчего девушка очнулась. Она была в спальне. Высокий потолок и деревянные стены. Марина поднялась с кровати: ее жизнь опять встала с ног на голову. Глаза опухли от слез. В дверь постучали. Девушка уставилась в проем, не представляя, что еще может случиться.
- Мамочка, ты проснулась! – Живая, здоровая и улыбающаяся Варя подбежала к Марине. Девушка смогла лишь крепко сжать ребенка и, уже в который раз за последнюю неделю, разрыдаться.
- Ты жива, Варька…
- Конечно, мам. – Серьезно ответил ребенок. – Меня же спасли. Ты же видела. – Марина покачала головой.
- Кто спас? Я ничего не видела, малыш. Я думала, тебя уже нет… - мать прижалась к худому тельцу, сотрясаясь от беззвучных слез.
- Ну хватит, мамочка. Все же хорошо. Я пойду, поиграю?
- Куда? Зачем? Будь рядом со мной, никуда не ходи. – Лепет Марины прервал появившийся в дверях человек.
- Здесь вы в безопасности. – Вадим сильно похудел. Темные круги под глазами говорили о долгих бессонных ночах, а жилка на шее – о потраченных нервах.
- Ты…
Варя счастливо носилась по двору, играя с кавказской овчаркой, превышающей ребенка в два раза. Марина и Вадим сидели в креслах. Все эмоции выплеснулись, когда он вошел в комнату. Несмотря на ребенка, девушка бросилась на шею мужчине, прижавшись к нему всем телом. Сейчас же, чуть успокоившись и поев, Марина находила ответы.
Акул в море было действительно много. Вадим чем ближе подплывал к кораблю, тем больше чувствовал опасность. Место расположения камня предугадать было практически невозможно: океан не спокойное озеро, а подводный мир не домашние рыбки. Вадим проплыл уже больше полпути, облазил самые темные уголки, но камня нигде не было. Вдруг кто-то схватил его за ногу и дернул вниз. Мужчина резко обернулся: человек также в полном снаряжении, как и он. Он тянул Вадима вниз, испуганно озираясь. Только мужчины спрятались за большим обломком, как мимо проплыла здоровенная акула. Вадим таких нигде и никогда не видел. Это был монстр. Мужчине даже стало страшно. Новый знакомый перекрестился и махнул рукой в сторону кормы, предлагая следовать за ним. Мужчины осторожно пробирались между острых обломков и густых водорослей, лишь изредка встречая живность. Вадим плыл мимо бывших кают, как увидел небольшой металлический сундучок. Мужчина, размахивая руками, позвал напарника. Вдвоем они попытались открыть замок, однако попытки увенчиваться успехом не собирались. Тогда они решили вытащить клад на сушу. Сундучок был тяжелым, и мужчины плыли медленно, к тому же сказывалась усталость. Они, занятые тем, чтобы не уронить сокровище, не заметили монстра поблизости. Беззвучный крик и чудовище откусило сразу половину напарника Вадима. Вода залилась алой кровью. Мужчина пару раз дернулся в предсмертных судорогах и затих. Пока акула была занята завтраком, «ленч» начал сматываться. Одному тяжело было поднять сундук, плюс в кармане был большой тяжелый нож. Вадим не хотел отпускать клад, но картина-вспышка, возникшая в голове, заставила его бороться за жизнь. Ему вспомнилась Марина: синие бездонные глаза, ее мягкие волосы…они на веранде, и мир вертится. Вадим бросил то, чему посвятил всю свою жизнь и быстро поплыл наверх. Акула же не собиралась упускать возможность еще раз перекусить. Раскрыв пасть, этот монстр бросился за мужчиной. Вадим развернулся и, понимая, что уплыть не удастся, кинулся на акулу с ножом, воткнув тот прямо в длинную морду. Животное закрутилось от боли, мотая огромной головой. Вадим почти доплыл до поверхности, как акула цапнула его за ногу. Попрощавшись с жизнью, мужчина собирался было начать тонуть, как кто-то резко дернул его за шкирку наверх. Оказывается, это были моряки, плывшие на шлюпке к берегу. Вадим не стал рассказывать, что он делал на такой глубине, к тому же говорить было больно: откусанная нога кровоточила, из-под колена торчали куски мяса. Моряки перевязали ногу матросками и довезли Вадима до города, где он оказался в больнице. И провалялся там почти год. Рана была очень сильной, возможность выжить была минимальна. К тому же, в кровь попала какая-то зараза, и врачи уже думали отказаться от лечения. Однако, имея непреодолимую силу духа и дикое желание жить, Вадим начал поправляться. Имея немало средств для существования, он добился того, чтобы ему сделали искусственную ногу, очень похожую на настоящую. Выйдя из больницы, Вадим долгое время жил в небольшом городке: зализывал раны и готовился вернуться в Россию. Однако, планы его нарушил федеральный розыск. Пришлось срочно делать другой паспорт. Нога, хоть и была сделана качественно, сильно мешала: осталась ничем нескрываемая хромота. Вадим спрятался на острове, «залег на дно», что называется. Там он, обладая талантом дипломата и природным обаянием, подружился с племенем индейцев и поселился у них. Долгие четыре года Вадим спал в типи и охотился с копьем. Местный шаман хотел женить его на своей дочери, прочил будущее вожака и уважаемого человека, но это не входило в планы мужчины. Пришлось в скором времени прощаться, так как шаман становился настойчивым. В племени Вадим сдружился с молодым индейцем по имени Гако Летящая Стрела. Они ушли вместе: Вадиму нужен был надежный человек, а индеец мечтал увидеть свет и жениться на белой девушке. В Россию путь был заказан, и они поехали пытать счастья в качестве старателей. Еще два года Вадим искал золотой песок, что периодически давало плоды. И вот, по прошествии почти восьми лет, Джим смог вернуться ненадолго.
- Это ты стоял за окном, когда я ехала в автобусе? – Марина положила ладонь на руку мужчины. – Почему ты меня не дождался?
- Я не хотел видеться на улице – это было опасно. К тому же твой муженек – на этих словах Вадим поморщился – уже меня повсюду искал.
- А как бы ты со мной встретился? Если бы я не полетела в Египет?
- А кто спровоцировал эту поездку? – Улыбнулся мужчина. – Я начал светиться, и твой Шестаков струхнул. Решил, что я, психопат-убийца, охочусь за тобой. Хотя, в чем-то он прав.
- Я так боялась, что ты меня не найдешь… - Марина смотрела на мужчину и была самой счастливой женщиной на свете.
- Видимо, очень боялась, раз вышла замуж, пока я до тебя добирался. – Оскалился Джим, – тем более, за мента.
- Он меня утащил в загс. – Марина опустила голову. – После того, как ты исчез, мне было очень плохо. Я впала в депрессию, в друзьях остался только алкоголь. Димка ухаживал за мной, дарил цветы и всем видом показывал и говорил, что хочет на мне жениться. А однажды… - девушка вздохнула. – Однажды он остался на ночь, потому что у меня с утра скакало сердце, и … через семь месяцев родилась Варька. Мы были в браке восемь лет, но удовольствия мне это не приносило, даже в самом начале. Я все равно любила и люблю тебя. До сих пор. – Девушка посмотрела на Вадима, поджавшего губы. – Я же не знала, что ты жив!
- Ладно, ты права. – Впервые в жизни Вадим кому-то сказал, что он прав.
- А что было с самолетом? Господи, - это такой ужас… я думала, Варька погибла. – На глазах у девушки снова появились слезы. Все же, от пережитого шока сложно отойти.
- Самолет поджег я. Мне нужно было, чтобы он упал именно в этом месте. Оттуда удобней было добираться. – Марина нахмурилась.
- Ты до сих пор не ценишь людские жизни.
- Я ценю только одну жизнь – твою. – Был краткий, но так много говорящий ответ. – Когда мы с Гако пробрались в самолет, я поджег его. Тебя с дочерью я видел, поэтому Гако спрыгнул с тобой, а я с Варей.
- Ты такой… - Марина не смела поцеловать мужчину, так как дочь скакала поблизости, но в глазах девушки была такая благодарность и любовь, что Джим не выдержал.
- Не смотри на меня так, а то ребенок сейчас отправится спать, а тебя я … прямо здесь.
- Фу, как пошло. – Улыбнулась Марина, мечтая отправить дочь в постель. Если бы не Варька, девушка сразу же при встрече набросилась на Вадима. Столько времени… столько лет. И любовь прошла через них, испытала разлуку и выжила. Как будто мы с тобой и не было разлук…. песня пришла на ум сама собой. Девушка подозвала дочь.
- Котенок, ты спать хочешь? – Ласково спросила мать. Ребенок замотал головой.
- Тут так интересно! У дяди Вадима есть собака! Большая и добрая. А еще я купалась в бассейне, а вечером он обещал мне показать океан! – Варя серьезно и с надеждой посмотрела на мужчину. – Ты же покажешь мне океан?
- Придется, раз обещал. Через часик пойдем. – Кивнул Вадим, пристально всматриваясь в лицо ребенка. Девочка, счастливая, убежала.
- Говоришь, через семь месяцев родила? Я думал, что детей по девять носят.
- Она же родилась при моих жутких нервах. – Пожала плечами Марина. – Недоношенный ребенок – это, конечно, плохо, но не смертельно. Видишь, вон какой живчик. – Девушка говорила, а Вадим, похоже, даже не слушал.
- А у Шестакова черные глаза? – Вдруг спросил он. Марина удивленно посмотрела на мужчину.
- С чего ты взял?
- Варя похожа на тебя, но глаза… редко такие встретишь.
- Да, такие были только у тебя… - внезапно Марина замолчала. Они переглянулись и застыли от реальной возможности.
- Не может быть… - прошептала Марина.
- Варя не недоношенная. Просто она – Моя дочь.
Океан был спокоен и тих. Лишь изредка заблудившаяся волна облизывала берег. Спускались сумерки. Двое взрослых и ребенок стояли на обрыве и смотрели вдаль.
- Как красиво… вот бы туда нырнуть. – Варя заворожено впервые в жизни глядела на бесконечную воду. – Глубоко-глубоко. – Вадим потрепал ее по голове.
- Не надо, малыш. Я как-то нырял. Ничего хорошего.
- А ты мне расскажешь? – загорелась Варя.
- Обязательно. Только позже. А сейчас пора спать.
Странным образом Варя ни разу не вспомнила о Шестакове. Ее так притягивало все новое и интересное, что девочка была вся в новой жизни. Марину же напрягала эта неизвестность. Уложив ребенка, они с Вадимом пошли обратно на берег.
- Мне нужно возвращаться. – Вдруг сказала девушка. – Сейчас тебя будут искать вдвое сильней. А Варьке все же нужен отец.
- Но ее отец – это я! – Возмутился мужчина, и к сердцу прилила кровь. Он никогда не был отцом и не считал, что сможет быть.
- Но она так не считает! Ребенку не три, а семь лет. Она почти взрослая. Да и я не могу жить в постоянном страхе, что нас найдут. – Марина посмотрела на Вадима. – Я больше не хочу без тебя, но по-другому никак. Вместо ответа мужчина притянул девушку к себе.
- Я тебя больше не отпущу, родная. – Прошептал он, зарывшись в волосы. Наконец, после восьми лет разлуки, их губы встретились. Объятия были такими горячими, что, казалось, они вдвоем сгорят от собственной страсти. Вадим положил девушку на теплый песок, целуя каждую клеточку ее тела. Марина не могла молчать: впервые за столько времени она получала истинное наслаждение от близости. Вместе, на берегу, они встретили рассвет…
Утро было прекрасным, а запах кофе и свежих круассанов выветрили из головы все опасения и сомнения.
- Нам надо выбираться отсюда. – Марина курила, сложив ногу на ногу. – И прочно осесть на одном месте. Мы же не можем всю жизнь изображать лягушек-путешественниц.
- Я думал об этом. Пока ищу место.
- Но как быть с Варькой? Я же не могу лишить ее отца… - девушка запнулась. – Человека, которого она считает отцом.
- Когда немного подрастет, мы ей расскажем правду. А тебя я не отпущу. Даже не надейся.
- Неужели ты меня любишь? – Марина знала прекрасно ответ на этот вопрос, но ей так хотелось снова и снова это слышать.
- Больше жизни. И даже больше бриллиантов. – Фыркнул Вадим. Подошла Варя. Серьезно посмотрела на мать.
- Мам, мы вернемся к папе? – Вадим отвернулся: ему было неприятно это слышать, а Марина покраснела.
- Я давно тебе хотела сказать, просто, котенок, ты еще маленькая…
- Ты не любишь папу? – Ни горечи, ни расстройства в голосе ребенка не было.
- Нет.
- А дядю Вадима? – Варя смотрела честными глазами, искренне пытаясь найти ответ. – Давай ты будешь его любить. Он такой хороший. – Марина улыбнулась.
- Я подумаю.
- Варь, а если ты больше никогда не увидишь папу, ты будешь скучать? – Вдруг спросил Вадим. Девочка задумалась.
- Я же должна скучать, он же мой папа. – Через минуту был ответ.
- Котенок, я хочу уехать далеко-далеко и жить там. А ты, когда вырастешь, если захочешь, сможешь вернуться домой. – Марина смотрела на дочь и только сейчас понимала, что та далеко не маленькая. Слишком серьезный Папин взгляд и не детские доводы и мысли.
- А дядя Вадим будет жить с нами?
- Надеюсь. – Улыбнулась Марина. Вадим встал.
- Ладно, девочки. Собираем вещи. Мы летим в Италию.
В самолете Варя уснула, а Марина шипела.
- Какую Италию? Ты с ума сошел? Где мы будем жить? Ребенок должен учиться… - Вадим лишь посмеивался.
- Ты все еще не все обо мне знаешь. Мой дед – коренной итальянец, и я являюсь также полноправным гражданином данной страны. Так что, это – лучший вариант. – Марина перестала удивляться, она поняла одно: знать об этом человеке Все – невозможно.
Шестаков понимал, что вскоре Джима перестанут искать, да и ему это порядком надоело. Мужчина уволился с работы и запил. Любимая жена и дочь погибли… Он винил себя за то, что отправил их этим самолетом. И не мог простить. Хотя все ему говорили, что это – случайность, но Шестаков лишь качал головой. Жизнь без Марины и Варьки была пустой тратой времени. Однажды утром, спустя полгода после катастрофы, его нашла соседка на лестничной клетке. Шестаков выпучил глаза и показывал синий язык. Хоронили его в закрытом гробу.
На окраине маленькой деревушки раскинулся изумительный сад, за которым прятался небольшой, но уютный домик. В окна заглядывало солнце, а близкое от виллы море будило по утрам. Собачий радостный лай оповестил о том, что в дом вошли. Высокая стройная девушка с изумительными черными глазами гладила собак.
- Ну и? – Марина лежала в гамаке с книжкой.
- Сдала! – Варя запрыгала на месте, потом подбежала к матери и обняла ее. – Я молодец?
Тут из дома вышел уже седой, но еще хорошо выглядевший человек. Рядом с ним гордо стоял мальчик лет десяти, в руках у него было папино сокровище – большой черный бриллиант, и ребенок очень боялся уронить вверенную ему драгоценность. Марина улыбнулась, кивая в сторону Вадима. Тот с надеждой посмотрел на Варю.
- Как институт? – Девушка медленно подошла к мужчине и крепко обняла его за шею.
- Пап! Я поступила!