Я никогда в жизни не работала, и вдруг мне стало скучно. Муж пропадает сутками в своих ресторанах (он владеет сетью ресторанов и кафе, и является управляющим директором), а я целыми днями валяюсь на диване или провожу шопинг или занимаюсь фитнесом. Не жизнь, а сказка, как сочли бы многие. Муж меня обожает, деньги зарабатывает, не гуляет, дом – полная чаша. Я не убиралась, не готовила и вообще не занималась ничем, кроме себя. У нас были горничная, садовник и повар, на плечах которых лежало все хозяйство. И я, что называется, начала беситься с жиру, и захотелось мне пойти работать. Конечно, я могла попросить Севку, и он устроил бы меня либо к себе, либо в любое другое место на приличную должность. Благо, мозгами я не обделена и имею высшее образование. Только мне хотелось самой найти работу, самой устроиться и самой туда ездить. Водить я не умела и не хотела уметь, так как со мной всегда был верный шофер Николай, а потому задумала на работу ездить на автобусе. И вот в этот прекрасный вечер я решаюсь на самый дурацкий поступок в своей сказочной жизни: пойти на рынок и купить обычную газету, где будет обычная работа. Знала бы я, чем обернется этот невинный поход, носу бы на улицу не сунула. Было лето, грело солнышко и шумели деревья. Ветер был теплый, приятно трепал волосы и щекотал нос. Я, размахивая сумочкой от D$G и насвистывая «Титаник», шагала на высоченных шпильках по аллейке. Мимо проходили редкие прохожие, так как был рабочий день и все нормальные люди трудились в поте лица, на скамейках шушукались бабульки, неодобрительно обсуждая мою новую юбку-ремешок, как ее называл муж: тонкая кожа сиреневого цвета, на два пальца прикрывающая трусы. Ну что поделать, любила я носить короткие юбки и ботфорты, а также экстравагантные кофточки и большие серьги. С виду я, прекрасно знаю об этом, походила на дорогую проститутку, но муж достаточно спокойно к этому относился, так как я ему никогда не давала повода меня ревновать. А косые взгляды со стороны я всегда воспринимала с улыбкой: ведь я сама, мои близкие и родные хорошо знали, что я мирная, скромная и безобидная особа, ничуть не походящая на уличных развратниц, умеющих материться в три этажа, дымящих как паровоз и пьющих из горла дешевое пиво. Я вообще не пила и не курила, а сказать бранное слово значило для меня опуститься ниже плинтуса, чего делать не хотелось. Итак, я шла и радовалась жизни, не подозревая о каверзных мыслях судьбы устроить мне «сладкую» жизнь. Сотовый запел голосом Джексона, что означало: звонок от мужа.
- Да, дорогой. – Промурлыкала я, щурясь от солнца.
- Золотце мое, я уезжаю в командировку, – бархатный голос мужа обволакивал мой мозг и блокировал способность соображать, - буду только в воскресенье. Нужно съездить заключить договора к нашим японским партнерам. Заинька, ты будешь хорошей девочкой?
- Конечно, хорошей. – Немного обиделась я. – Домой заедешь?
- Нет, зайка, я уже почти в аэропорту. Дело срочное, могут перехватить конкуренты.
- Ну хорошо, дорогой. Я тебя буду ждать. – Пообещала я.
- Целую, детка. – Муж повесил трубку, а я расстроилась: так хотелось прийти вечером и сказать, что я нашла работу, а теперь это придется отложить на два дня. Но, работа есть работа, пришлось продолжить свой путь уже не в столь радужном настроении.
Народу на рынке было немного, но какие-то все засадные: ужасная одежда, никакого вкуса и неправильно подобранные аксессуары. Для меня было дикостью видеть, что на мужчине потертые джинсы, футболка, пиджак и белоснежные остроносые ботинки из непонятного материала. В руках черный, типа кожаный кейс. Но больше всего меня поразила девушка, стоящая рядом в очереди за сигаретами: мало меня удивил тот факт, что девушка курит, так еще на ней были дырявые джинсы, майка, мужская клетчатая рубашка с закатанными криво рукавами и кроссовки странного бело-коричневого цвета. Волосы до неприличия короткие, темные и жесткие. На руках безвкусные серебряные кольца, а на плече болтается серая сумка, больше похожая на чемодан. И сама девушка больше походила на парня. Я покачала головой и обратилась к продавщице.
- Здравствуйте, дайте пожалуйста газету, в которой есть вакансии. Только очень хорошую газету, чтобы можно было найти работу. – Мило улыбнулась я, тетка же фыркнула, зло на меня посмотрев.
- Смотри-ка, такие тоже работать хотят. Двенадцать рублей. – Я протянула тысячную купюру за неимением других, на что женщина разозлилась еще сильнее.
- Ты пришла в магазин, в котором товар для обычных людей, давай нормальные деньги. – Я растерялась.
- Но у меня только тысячи остались.
- Иди тогда разменивай. Нет у меня сдачи. – И продавщица отвернулась к другому покупателю.
- Простите, но у меня есть деньги, и я хочу купить газету. Почему я должна бегать по рынку и пытаться их разменять?
- Потому что так делают все нормальные люди! И на рынок берут с собой мелочь! – Совсем заругалась тетка. Тут девушка, упомянутая выше и уже купившая сигареты, протянула женщине двенадцать рублей.
- Вот это я понимаю. Берите. – Пробубнила продавщица, протягивая печатное издание «Работайте на здоровье!».
- Спасибо. – Кивнула я девушке. – Пойдем, разменяю, отдам.
- Ты не торопишься? – Вдруг спросила новая знакомая. Голос у нее, вопреки моим ожиданиям, оказался достаточно приятный. И она наверняка умеет петь.
- Не тороплюсь, а что? – Для меня было неправильно как-то разговаривать с незнакомой девушкой и тем более отвечать на такие вопросы, но я решила промолчать: если тут все такие бешеные, домой я не скоро доберусь, а желание работать пропадет само собой.
- Пошли, покурим? Вон, смотри, какая скамейка. – Девушка указала на милую скамейку в тени огромной березы.
- Пойдем. Только я не курю. – Я купила мороженое, которое обычно было у нас дома: дорогущий пломбир, сделанный якобы по швейцарской технологии и не имеющий ни грамма калорий. Мороженое было вкусным и стоило тот минимум, ниже которого я бы не стала брать продукты: сто двадцать рублей. Мне повезло: мороженщица оказалась девушкой мирной и без ропота выдала мне сдачу. Двенадцать я тут же отдала девушке. Мы сели на скамейку: она с вонючей сигаретой, а я с мороженым, вроде как «клубника со сливками».
- Тебя как зовут? – Спросила девушка, затягиваясь.
- Мирослава. А тебя? – Ощущение, что девушка мне неприятна не уходило, но я не могла его объяснить, а просто встать и уйти было для меня невежливо.
- Меня Женя. А чего ж тебя предки так с именем обидели? Это ж никакой жизни нет.
- Почему это. – Обиделась я. – Это красивое женское имя, между прочим, старое.
- Вот и я о том же. – Девушка пристально меня разглядывала. – А чего ты за газетой-то решила пойти?
- Хочу устроиться на работу. – Я впервые в жизни делилась с незнакомым человеком своими планами, более того, я даже впервые в жизни просто разговаривала вот так, на улице, пять минут знакомы.
- Ясен пень. – Женя еще раз затянулась, бросила сигарету мимо урны и плюнула. Я поморщилась: не люблю, когда люди мусорят и харкаются.
- Фу, как некрасиво.
- Ну, извини, не все здесь приличные девочки как ты. – Скривилась Женя. – Я даже удивляюсь.
- Чему? – не поняла я.
- Тому, что ты мне понравилась.
- В смысле?
- Блин, в прямом. – Женя протянула руку и положила ее на спинку скамейки, словно обнимая меня. Я встала.
- Извини, ты что, лесбиянка? – Не любила это слово и этих людей. У меня они всегда вызывали отвращение.
- Ну да, и че? – Женя смотрела на меня так, как в недавно просмотренном фильме: грязно и с желанием. – Просто ты мне понравилась, хотела зазнакомиться.
- Прости, я, пожалуй, пойду. – Я бросила мусор от мороженого в урну. – Спасибо за газету. – Женя тоже встала.
- Мда, засадная ты. Ну, чао, бэби. – И девушка пошла прочь от рынка, переваливаясь и периодически пиная камушки. Я долго смотрела вслед, пытаясь понять, как может так выглядеть женщина и почему сейчас стало так много людей с нетрадиционной ориентацией. Насмотревшись и надумавшись, я двинулась в сторону дома: ноги болели от каблуков. Конечно, асфальт был кривой и идти далеко, а я привыкла кататься на лексусе и ходить по паркету или, на крайний случай, по мрамору. Решив перестать выпендриваться, я достала из сумки телефон, в надежде позвонить шоферу Николаю: он в любом случае дома, а значит приедет. Но телефон сделал несусветную гадость: он сел. Даже не хотел включаться. Я захныкала и хотела было присесть, как мимо буквально пролетел невысокий пацан, выхватив сумку из моих рук.
- Держите вора! Эй, стой! – Я прыгала на месте, размахивая руками, однако никто никого останавливать не собирался. Замечательно: я иду пешком и обворованная. Тяжело вздохнув, я поплелась к дому. На улице темнело. Прохожих становилось все меньше, а темнота меня пугала. Тихий шорох заставил вздрогнуть, а представшая картина повергла в ступор: из-за деревьев вышли двое парней. Один мерзко улыбался, а второй нагло пялился на мои ноги. Всю жизнь я попадала в неприятные ситуации, однако, выйдя за Севку и обосновавшись дома, жить стало проще, но вот нате: стоило выйти из дома, так сначала встретила наглую лесбиянку, а теперь вообще не знаю как выпутываться: парни выглядели уверенно.
- Привет, красавица. – Один подошел совсем близко, и мой нос чуть не умер от запаха дешевого пива и сигарет.
- Я не имею желания здороваться и общаться. Можно пройти? – Сделала я попытку обойти данную неприятность, однако меня грубо схватили за локоть.
- Куда же ты? – Второй хлопнул меня по задней части и на мое брыкание ответил хохотом. – Нам скучно.
На глаза навернулись слезы: сейчас меня изнасилуют, а потом убьют. И прощай мое счастливое время. Закрыв глаза и обещая всем и сразу, что больше никогда не выйду из дома, я не увидела, как подошел третий. Точнее, третья. Я не разглядела лица, но волосы были светлыми и до плеч, джинсы и куртка, небрежно повязанная на поясе.
- Ау, ребят, оставьте девушку.
- Кто там вякнул? – Один парень продолжал лапать меня, а второй повернулся.
- Вякаешь ты, а я разговариваю. И даже прошу по-хорошему: отстаньте от девушки. – Не унималась защитница, подходя ближе.
- А то че? – Парень не отходивший от меня позволил себе дотянуться до моей груди, я хлопнула его по рукам, за что получила хорошую оплеуху и отшатнулась. Дальше все было настолько стремительно, что я не успела ничего понять.
- Снимай туфли! – Крикнула девушка, уворачиваясь от кулака и нанося ответный дар. Я привыкла слушаться, а потому немедля сбросила лодочки. Тут девушка с разворота заехала сначала одному, а потом другому ниже пояса. Парни взвыли и согнулись пополам, воспроизводя слова, которые я ни разу не слышала и даже не знала, что такие существуют.
- Бежим, быстро! – Девушка схватила меня за руку, и мы понеслись. Я думала, что не выдержу темпа, но вдруг, резко свернув, мы заскочили в подворотню и юркнули в темный подъезд, дверь захлопнулась.
- Фу, блин, успели. – Моя спасительница посмотрела в окно: парни пробежали мимо и вообще по другой стороне.
- Спасибо тебе. – С чувством сказала я, потирая ноги, разбитые об асфальт.
- Не за что. Главное, что успели убежать. Я бы с двумя не справилась: в них слишком много алкоголя и злости. – Девушка улыбнулась, и я заметила, что у нее очень красивая улыбка с ямочками.
- Меня Мирослава зовут. – Протянула я руку спасительнице.
- Катя. Надо выбираться отсюда. – Девушка еще раз посмотрела в окно. – Не думаю, что они рядом. Но страховка не помешала бы.
- Я живу на Станинской 4. Ты меня проводишь? – наивно спросила я.
- Далековато. – Протянула девушка, но, заметив мое вытянувшееся лицо, махнула рукой. – Ладно, пошли. Только быстро. Говорил мне папа «инициатива наказуема» - пробормотала она под нос и вышла из подъезда.
- Мне нужно вернуться забрать туфли. Не могу же я прийти домой без обуви, к тому же они новые. – Девушка посмотрела на меня снизу вверх (я была чуток выше) и покрутила пальцем у виска.
- С ума сошла? Туфли дороже жизни?
- Но они единственные подходят к этой юбке! – Возмутилась я, чуть не плача.
- Вот навязалась на мою голову. Идем. – Оглядываясь по сторонам, мы вернулись на место битвы.
- Между прочим, это ты меня спасла. Я не просила. – Заметила я и прикусила язык: лучше бы не было, если бы она прошла мимо. Однако Катя просто посмотрела на меня и промолчала.
- Вот твои туфли. – Она кивнула на траву, прикуривая сигарету. – Давай быстрей. Дурацкий район.
- Вы что все курите? – Неодобрительно спросила я, влезая в любимые лодочки.
- Кто все?
- Все девушки, кто одевается как парень и умеет драться. – Мы быстро шли по аллее, впереди уже виднелся мой дом.
- Все не все, но многие. Если тебя это напрягает, можешь дальше идти одна.
- Нет, что ты! Кури на здоровье. – Я схватила Катю за руку, испугавшись, что она сейчас оставит меня одну.
- А че у тебя дома никого нет? – Девушка кивнула на темные окна. Я остановилась и сразу же захотелось очень громко и сильно заплакать: ключи у меня были в сумке, деньги тоже. Все наши служащие ушли домой, так как сегодня пятница. Лицезреть кого-либо из них раньше, чем через два дня не представлялось возможности. Я осталась без ничего, на улице и одна. Глупая случайность превратилась в зловещую перспективу ночевать неизвестно где. Родители жили в другом городе, а заявиться лохматой и грязной к знакомым я не могла – это было неприлично и некрасиво. Я села на тротуар и хотела зареветь, но вспомнила про неводостойкую тушь и ограничилась легким всхлипом.
- Что опять? – Катя присела на корточки, заглядывая мне в глаза. – Не можешь попасть домой? – Я отрицательно замотала головой.
- И до какого времени?
- До воскресенья. Ключи есть только у меня и мужа. У меня украли сумку, муж в командировке. Я буду ночевать на улице, и меня кто-нибудь изнасилует. – Представив данную картину, я не сдержалась: слезы побежали, оставляя дорожку из туши и тоналки. Девушка тяжело вздохнула, протягивая мне носовой платок.
- Вытрись и пойдем. Не могу же я оставить тебя на улице.
- А куда? Я без вещей, без денег… - икнула я от холода: ночь вступала в свои права.
- Ко мне. Вещи я тебе дам, а деньги потом отдашь. Когда вернешься домой. – Сказала Катя, тормозя проезжавшее мимо такси. – До Бородинского бульвара сколько?
Я никогда раньше не была в этой части города, а может и была, но совершенно того не помню. Самая окраина, серые пятиэтажки и устаревшие, заброшенные палисадники. Будь моя воля - в жизни бы здесь не поселилась: страшно, грязно и неуютно. Я затосковала по родному крову, разглядывая дома сталинских времен.
- Ты одна живешь?
- Да, снимаю квартиру. – Катя открыла ободранную дерматиновую дверь. – Заходи.
Я осторожно переступила порог, девушка включила свет, и моему взору предстала маленькая однокомнатная квартирка с огромной круглой кроватью посередине и шкафом-купе, размещенном неудобно и выглядевшим слишком громоздко. Окна были везде открыты, на стенах портреты различных писателей, а деревянный пол покрывал турецкий ковер, вышедший из моды еще во времена моей бабушки. Вообще квартира была обставлена в разных стилях, отчего создавалось впечатление, что каждый, кто в ней жил привносил свой дизайнерский вклад, и потому выглядело это нелепо.
- У меня тут, конечно, не хоромы, но и не улица. Тепло и безопасно. Проходи в зал. – Слегка подтолкнула меня Катя, заметив мое замешательство. Я присела на край кровати, скромно сложив руки. Желудок начал урчать, требуя привычной семги на ужин.
- На тебе футболку, переоденься, – девушка бросила в меня желтую мягкую ткань, - а я посмотрю, чего там в холодильнике. Жрать охота неимоверно. – И ушла на кухню. Я расправила предложенную футболку: спереди был нарисован чеширский кот, а сзади написано: «поцелуй меня в Жо...!». Я вздохнула, вспоминая свою розовую, с белыми бабочками, пижаму из тончайшего шелка, и нацепила одеяние, аккуратно сложив снятые вещи на стул.
- Жить будем! – Крикнула Катя с кухни. – Есть макароны, майонез, лаваш и сосиски.
- И что ты собираешься с этим делать? – Ужаснулась я: майонез и сосиски не только не входили в мой рацион, но и слов я таких не употребляла.
- Как что? – Удивилась девушка. – Есть будем. Ща, вкусно будет, не боись.
Пока я с ужасом наблюдала, как шипят на подсолнечном масле кривые и где-то поломанные макароны, Катя ломала лаваш, щедро намазывая его майонезом и выкладывая сверху кусочки сосисок странного происхождения.
- А они свежие? – Пискнула я, недоверчиво косясь на бледно-розовые кусочки.
- Да че им в холодильнике будет? Ну, налетай. – Катя поставила бухтящую сковородку на стол, и откусила большой кусок от «бутерброда».
- А у тебя рыбки нет? – Спросила я, зная ответ.
- Консервы в холодильнике есть. Достать?
- Спасибо. Не надо. – Я взяла вилку, представляя, как сейчас возмутится мой желудок, и запихнула макароны в рот, тщательно пережевывая. На удивление оказалось очень даже ничего. Осмелев, я попробовала лаваш с сосисками, что тоже оказалось вполне съедобным. Так, напару, мы заточили всю сковородку и затолкали в себя по бутику. Я отвалилась на стул: правила приличия мало сейчас трогали, можно было расслабиться и просто получать удовольствие.
- Кайф. – Катя глотнула воды прямо из-под крана. – Жизнь удалась.
- Как мы будем спать? – Спросила я, прислушиваясь к желудку, однако тот молчал, видно, обиделся за холестерин и калории.
- Ну, ты на кровати, я на полу. – Пожала плечами Катя. – А ты спать собралась?
- Ну, время двенадцать. Пора наверно…
- Эх, жизнь только начинается, а ты спать. Ща гулять пойдем.
- Ночью?! – Испугалась я. – А вдруг опять? Парни пристанут?
- Что теперь всю оставшуюся жизнь на улицу не выходить? – Катя пошла в зал. – Айда, хоть одену тебя по-человечески.
«Одеть по-человечески» означало нацепить на меня черные джинсы, зеленую майку и черную спортивную куртку. Кроссовки были белыми. Я разглядывала себя в зеркале и удивлялась: как меняется человек. Сегодня утром я была похожа на барби, вышедшую на прогулку, а сейчас – уличная девчонка с потрепанной жизнью.
- О, а ты симпатичная! – Катя критически оглядела меня. – Пойдет.
- А что, до этого незаметно было? – Обиделась я, убирая волосы в хвост.
- До этого ты была похожа на куклу, и разглядеть симпатичность было трудновато. – Сказала девушка, натягивая кеды. – Все куклы одинаковы. Так… сигареты, деньги, ключи, телефон. Пошли. – И Катя выпихнула меня в подъезд.
Признаться, я ни разу не гуляла ночью. Конечно, мы с Севкой ходили и в клубы и в гости, но чтоб вот так: на улицу, пешком, вдвоем – никогда. Я вдыхала ночную свежесть и смотрела на звезды. Испуг от пережитого и жалость, что я не дома, уже прошли. Я наслаждалась тем, чего меня лишили с самого рождения: свободой. Можно идти куда хочешь, есть, что угодно и пить воду из-под крана – только за это я была благодарна тому, что встретила сегодня этих парней. Если б не они – не подошла бы Катька, а если б не она – сидеть мне сейчас на мягком диване и потягивать свежевыжатый сок под много раз просмотренный «Титаник» или «Телохранитель».
- Ты какое пиво пьешь? – Катя стояла около киоска.
- Никакое. Ты что собираешься пить прямо из горла, идя по улице? Вот это вот за двадцать рублей? – Я округлила глаза и не смогла больше выдавить ни слова. Катя фыркнула и попросила два пива.
- Да, собираюсь. И не вижу в этом ничего страшного. – Девушка открыла бутылку и сделала большой глоток. – Супер, холодное.- Мы дошли до дворика, спрятанного в зелени берез, и присели на скамейку. Катя закурила. Тут ей на телефон кто-то позвонил, и она, приложив палец к губам, ответила.
- Привет. Нет, я дома. – Дальше я не услышала, Катя отошла к другому подъезду. Я взяла ее бутылку: «Белый медведь». Передернулась и глотнула. Просто стало ужасно интересно: раз выпал такой случай, нужно до конца узнать жизнь, не такую, как у меня. Больше такой возможности не представится, а переезжать на окраину и начать курить и пить в мои планы не входило. Так, два дня, пока не выйдет на работу горничная, можно пожить другой жизнью. Пиво оказалось горьковатым, но приятным на вкус. Когда-то, лет в четырнадцать, я его попробовала, после чего дома был жуткий скандал. С тех пор, боясь праведного гнева матушки и сама особо не горя желанием, на пиво, а также весь другой алкоголь и сигареты, у меня табу. Сейчас же мне было вкусно, здорово и прикольно.
- О, бухаешь? – Катя села напротив, на тротуар. – И как?
- Непривычно. – Я отдала ей бутылку. – Извини, глотнула из твоей, боялась, не понравится.
- Да ладно. Я не брезгливая. – Девушка открыла вторую и протянула мне. – Ну, за знакомство?
Меня шатало, в голове мутилось, а Кати было две. Мы шли домой, точнее, девушка почти что несла меня на руках.
- Кажется, я напилась. – Икнула я белым медведем.
- Да уж. – В голубых глазах скакали искорки смеха. – Лихо ты с одной бутылки.
- Просто пиво твое очень крепкое. – Возразила я, еле переставляя ноги.
- Просто пить надо уметь. Меня и с трех не вынесет. – Катя открыла дверь. – Заползай.
- А может, закрыть окно? Вдруг кто-нибудь ночью залезет? – Я бухнулась на кровать, едва сняв кроссовки.
- На пятый этаж? Вряд ли.
И я отключилась.
Утром я, еле продрав глаза, минут пять тупо пялилась в потолок. Поначалу понять, где я, почему и как, было невозможно. Лишь услышав звон кастрюлек на кухне и голос Кати, мне пришло озарение. Девушка громко шептала, заметно раздражаясь.
- Я тебе сказала, ко мне не надо приходить!
Молчание.
- Ты совсем дура? Да люблю я тебя, люблю! Просто сегодня не стоит встречаться. Не могу я, черт бы тебя побрал!
Господи, я опять познакомилась с лесбиянкой? – шальная мысль не давала покоя. Не желая верить в подобный факт, я поднялась с кровати и, чуть шатаясь, поползла на кухню.
- Привет. – Хрипнула я, упиваясь холодной хлорированной водой.
- Проснулась наконец. Лошара. – Хихикнула Катя. – Есть будешь?
- Не хочется. – Я шлепнулась на табурет. – Бульончика нету?
- Есть китайская лапшичка с очень вкусной куриной жидкостью. – Катя поставила передо мной тарелку б/п, пахнущую химией и курицей.
- Какая гадость… - промычала я, запихивая в себя «суп».
- Уж что есть. – Развела руками Катя.
- Вчера, кажется, я перепила. – Перевела я тему разговора.
- Тебя вообще вынесло! Впервые вижу, чтоб с бутылки человек так болел. – Девушка тоже поедала лапшу, бухнув туда хорошую порцию острого соуса.
- Я пила второй раз в жизни, - возмутилась я, - что ты хочешь!
- Да ничего, просто мне тоже хочется пить и гулять, а пришлось тащить тебя до дома. – Девушка допила бульон. – Короче, ты дура лысая.
- Сама такая. – Обиделась я. Мы замолчали. Катька курила, я думала, как спросить ее об ориентации.
- У тебя в глазах вопрос, на который я, кажется, не хочу отвечать. – Вдруг сказала девушка, разглядывая меня.
- Почему? – Опешила я.
- Не люблю эту тему и вопросы по ней. – Пожала плечами Катя, туша бычок. – Это личное дело, в которое не стоит лезть.
- Просто я случайно услышала твой утренний разговор, - начала я, - и подумала, что мешаюсь здесь. Может, мне пойти погулять? – Катя долго и пристально смотрела на меня, голубые глаза были серьезны, а жилка на шее стучала неимоверно быстро. Я уже собралась было нарушить затянувшееся молчание, как девушка сказала:
- Мне лично ты не мешаешь, а гулять мы пойдем вместе.
- Куда?
- Сегодня день рождения одной девчонки. Сходим, потусим. Только я тебя очень прошу, не пей.
- Сама вчера предлагала. – Надулась я. – А как мы пойдем без подарка? И я там никого не знаю…
- Ничего, познакомишься. – Катька встала. – А подарок купим. Помой посуду что ли. – Сказала девушка и ушла в зал. Я подошла к раковине: никогда в жизни мне не приходилось мыть посуду и даже слышать просьбы об этом. Повернула кран.
- Горячей воды нет! – крикнула Катя, включая телевизор. Из комнаты послышался голос Земфиры: «я искала тебя…».
- А как тогда мыть? – Мне совершенно не хотелось совать руки под ледяную воду, кожа была слишком нежная и привередливая.
- Руками! – Был ответ.
В качестве подарка мы выбрали стойку для дисков, как сказала Катя: «у чувихи полно лапусечных дисков, но они вечно валяются. Жалко, если испортятся». «Чувиха» жила чуть ближе к городу и в девятиэтажке.
- Катрин, привет, лапа! – Хозяйка квартиры и именинница по случаю расчмокала девушку. – Молодца, что пришла.
- Ага. – Катька сняла обувь. – Знакомься, это Мирослава. – Указала на меня девушка. Именинница оценивающе взглянула на меня, улыбнулась.
- Прелесть какая. Ирина. – Протянула она широкую ладонь.
- А где… - начала было именинница, но Катя, кивнув на меня, шикнула.
- Так, потом. – И их переглядывания на этом закончились. Впрочем, я так и не поняла, что это было.
На дне рождении были одни девушки, что и неудивительно. Поначалу мне было неловко, неприятно и скучно: все поздравляли Ирину, дарили подарки и целовались друг с другом. Было такое ощущение, что я попала на площадку порнофильма про лесби, что вызывало лишь отрицательные эмоции. Однако, идти мне было некуда, а посему пришлось сидеть, зажатой с двух сторон, за неимением больше места. Тут встала Катька.
- Ща будет подарок от нас, и ты будешь любить меня всю оставшуюся жизнь. – Громко сказала девушка, обращаясь к Ирине.
- От Вас? – именинница сделала ударение на последнем слове.
- Именно так. – Невозмутимо ответила девушка, а меня ее слова заставили покраснеть.
Ирина, увидев подставку, долго и смачно расцеловывала Катьку, восторгаясь ее способностью выбирать подарки. Потом был длинный тост, который я не запомнила, и все выпили. Я тоже глотнула сока… с водкой. На самом деле, я искренне считала, что мне налили апельсинового сока, когда же истинная сущность жидкости в стакане была опознана, глаза повылазили из орбит: водку я не пила вообще ни разу в жизни.
- Вкусно? – Улыбнулась Катя. В ее глазах отражалось немалое количество алкоголя, а язык слегка заплетался.
- Горячо. – Ответила я, облизывая губы. Внезапно девушка взяла меня за руку и, глядя в глаза, четко и абсолютно трезво сказала:
- Не смей облизываться, иначе проблем не оберешься. – Я не успела спросить, почему, как ко мне подошла девушка, только что пришедшая и вроде бы знакомая.
- Мирка! Ты-то здесь что забыла? – Меня узнали, а я лупилась на когда-то виденный образ и пыталась вспомнить девушку.
- Мы знакомы? Кажется…
- Ну даешь! Вчера только я тебе газету покупала. – Женя фамильярно уселась рядом, похлопав меня по коленке. – А сегодня ты выглядишь значительно лучше.
- Знаю. – Сухо ответила я: девушка была мне неприятна, чувство, что это – плохой человек, - не отпускало ни секунды.
- Ты как здесь оказалась, почти рублевская барби? – Продолжала развивать тему Женя, все обернулись к нам. Я посмотрела на Катю, ища защиты. Почему-то стало страшно.
- Женек, девушка пришла со мной, а потому, думаю, не стоит лезть с дурацкими вопросами. Не твое дело. – Впервые я слышала металл в голосе девушки. Слова звенели, а в глазах был неподдельный психоз.
- А если все Альке…
- А если по морде? – Угрожающе привстала с дивана Катя.
- Ладно, ладно… - Женя отошла от меня. – Я просто спросила. Встав и шепнув мне на ухо «еще встретимся, куколка», девушка пересела на кресло, обняв какую-то худенькую и страшненькую девочку. Я молча сжала Катькину теплую руку.
- Спасибо.
Далее вечер проходил относительно спокойно, если не считать того, что народ решил попеть в караоке «www.Ленинград». Квартира гремела от музыки и нешуточного топота. Как соседи не вызвали милицию – остается загадкой. Напившись уже прилично водки, от которой я кстати была не такая уж и пьяная, меня потянуло в туалет. Захожу, не успеваю закрыть дверь, как за мной вваливается Женя, запирая замок и приваливаясь к двери. Орет музыка и грохочут колонки.
- Я в туалет хочу. Выйди. – Попросила я, подпрыгивая на одной ноге.
- Я тебе не мешаю. Сиди в туалете, сколько влезет. – Пожала плечами девушка, разглядывая мою грудь.
- Чего тебе от меня надо? – я занервничала. – Отстань, я закричу.
- Ну, кричать ты можешь, сколько угодно, - усмехнулась она, - а от тебя мне нужен секс. – Вот так просто, без предисловий и вопросов. Я обалдела.
- С ума сошла? Терпеть не могу лесбиянок!
- И тем не менее, с одной из них ты пришла на день рождения к таким же.
- Она нормальная! Не пристает и не кичиться этим, как ты!
- Хм…- Женя присела на пол. Выйти не представлялось возможности, а в туалет хотелось уже невыносимо. – А если я тебя хочу, мне что делать? Очень хочу, детка…
Я, уже не в силах терпеть, сняла джинсы и присела на унитаз.
- Отвернись. – Однако мои слова не возымели никакого действия.
- Красивая фигура. – Женя пожирала меня глазами, словно мужик. Хотя, вру: в моем обществе мужчины себя так не ведут. Застегнувшись, я протянула руку к двери, однако тут же была прижата к холодной стенке. Жесткие, крупные руки шарили по моей груди, к шее прикоснулись горячие губы.
- Пусти, сука! – Заорала я, что было мочи. Выматерилась. Первый раз в жизни. Оказывается, бывают ситуации, когда хорошее воспитание не помогает, о чем я узнала только сейчас. На мое счастье и позор, мою фразу услышали, так как именно в этот момент решили выпить и отключили музыку. В дверь тут же забарабанили.
- Жека, твою мать, или ты открываешь или я выламываю дверь! – Катька треснула по двери. – Открывай, скотина!
- Не надо мне двери ломать! – Возмущенный голос Ирины. Женька посмотрела на меня и продолжила свое грязное дело.
- Не мешайте нам заниматься сексом! Детка, тебе хорошо? – Она просунула руку мне между бедер и погладила лобок. Я не выдержала: собрав всю силу и отвращение в кулак, я толкнула девушку, быстро открыв дверь и выскочив из туалета.
- Что она с тобой сделала? – Катька ощупала меня, испуганно глядя в глаза.
- Просто пыталась изнасиловать. Целоваться лезла. - Очень зря я сказала правду. Дальше было такое, отчего волосы дыбом встают и в тюрьму сажают.
- Катя, не надо… - Ирина попыталась удержать подругу, но та с криком «Ах ты тварь лесбийская!» бросилась к поднявшейся с пола девушке. Резкий удар, и по губам Женьки течет кровь. Завязалась драка: кто кого лупил было непонятно, я визжала, закрыв лицо руками, а девчонки начали растаскивать подруг.
- Жека, тебе же объяснили, что девушка занята! Тем более Катрин с ней, в чем проблема? Совсем, идиотка, напилась? – Накинулись на нее девчонки.
- Сука..тварь.. – Женя вытерла кровь. – Аривидерчи, бэби! – Девушка подняла с пола свою сумку и вышла из квартиры, хлопнув дверью.
- Цирк… - проворчала Ирина. – Пошлите пить.
- Да ладно, днюха без драки, как закуска без водки. – Хлопнула подругу по плечу какая-то девчонка. Все ушли в зал: пить и петь. Мы с Катькой остались в ванной. Из носа у девушки текла кровь, а на скуле красовался синяк.
- Бедненькая. – Я включила воду, намочила полотенце и осторожно начала вытирать кровь. – Спасибо, что защитила, но драться было необязательно. – Тут Катя убрала мою руку и чуть дрожащим, но серьезным голосом сказала.
- За тебя я буду драться всегда и везде, и ни одна сука не посмеет тебя тронуть. Пока я рядом. – Девушка коснулась рукой моей щеки, а я поддалась выпитой водке, чувству благодарности и безотчетному желанию. Осторожно, боясь причинить боль, я коснулась губами уголка рта Кати, затем также медленно провела носом по щеке вверх-вниз и остановилась на губах, раскрытых для поцелуя. Девушка приобняла меня за талию, что почему-то не вызвало отвращения, а наоборот заставило сильнее биться сердце. В животе лопались шарики, а грудь болела от желания. Меня никто никогда так не целовал: очень нежно, очень осторожно. Катька встретилась с моим языком, и у меня вырвался легкий стон наслаждения.
- Девки, харе целоваться, я ссать хочу. – Ирина стояла в дверях, слегка покачиваясь. Мне стало жутко неудобно, и я выскочила из туалета.
Домой мы шли молча. Несмотря на продолжительное и частое употребление алкоголя, голова моя была трезва, впрочем, Катькина тоже. Я не знала, о чем и как говорить. Ненавидя и не понимая всю жизнь таких людей, я сама, девушка, целовалась с девушкой и мне это понравилось! За столом я пыталась вспомнить поцелуи мужа, представить его губы, руки, но у меня плохо получалось. По всем параметрам и отзывам тела, выходило, что целоваться с Катей намного приятнее. Меня это пугало.
- Мда, бурный вечерок был. – Катька первая нарушила тишину, стягивая куртку и падая на кровать. – Не ожидала.
- А у вас всегда так? – Я села на стул, подняв ноги и сложив голову на колени.
- Не всегда. Просто иногда кого-то заносит и получается такая неприятность. – Катька потянулась. – Ладно, ложись спать.
- Ты хочешь лечь на полу? – Меня понесло не в ту степь. – Мы же вдвоем на кровати поместимся.
Катька посмотрела на меня удивленно и недоверчиво.
- Уверена, что стоит? Я за себя, боюсь, не ручаюсь.
Я разделась и легла, укрывшись одеялом.
- Мы на разных краях спать будем. Спокойной ночи. – Отвернувшись, я пыталась разобраться в себе. Что Это может быть? Простой интерес, влюбленность или «бесение с жиру»? Или просто я сама такая, но никогда об этом не знала? Но я же Их терпеть не могла! Катька подвинулась ближе, обняв меня так, что мурашки заскакали по спине, а дыхание перехватило.
- Ой… – выдохнула я. – Зачем ты…
- Я предупреждала… - рука девушки нырнула мне под майку, погладив вставший сосок, вторая исследовала бедра. Меня кидало то в жар, то в холод. Разрываясь между нараставшим желанием и доводами разума, повернулась к Катьке лицом, дабы сообщить о своем ненамерении с ней спать. Девушка поняла это превратно: горячие губы коснулись ноющей груди, слегка покусывая ее, а рука очутилась в ложбинке между бедрами. Я не смогла скрыть вздоха удовольствия, погладила девушку по голове. Вытягиваясь навстречу ласковым рукам, как струнка, я извивалась, пока рука девушки гуляла от бедра к бедру. Наконец, взяв себя в руки, я отодвинулась.
- Кать, я не могу. Хочу… вроде. Очень хочу, но пока не готова. – Девушка посмотрела на меня затуманенным взглядом.
- Тебе не нравится?
- Да нравится мне! – Я не знала, как сказать. – Просто… не могу я, понимаешь? – Девушка села на кровати.
- Не понимаю. Но заставлять не собираюсь. Спокойной ночи. – Отвернувшись на другой бок, Катька в скором времени засопела, оповещая о том, что она спит. Я же смотрела на ее спину, борясь с желанием погладить изящную форму. Очутившись в ином, от знакомого мне, мире, я теряла контроль и самообладание, меня несло на волнах безумства, и это было неприемлемо моим сознанием и благоразумием. Что ж… завтра я уже окажусь дома, расскажу все Севке; он обнимет меня, поцелует, и эти выходные забудутся, как страшный сон. Не с самыми веселыми мыслями я уснула.
Утром Катьки не оказалось рядом, дойдя до кухни и заглянув в туалет, я убедилась, что девушка ушла. Куда и зачем – было загадкой, так как у меня не было ни телефона, ни ее номера. Поскучав на кухне и заточив булку с майонезом, я перебралась в зал. Оделась в свое, родное, и покривлялась у зеркала. Заправила постель. Катькины вещи аккуратно сложила на стуле. Клацнул замок.
- Твой дома, поехали. – С порога заявила Катя.
- Ты что, ездила ко мне домой? – Удивилась я.
- Ездила. Такси у порога ждет. Идем. – Больше Катька не произнесла ни слова. Запихнув меня в такси, дав денег на дорогу и пожелав удачи, она пошла домой. Я ничего не успела ни сделать, ни сказать: все произошло слишком быстро и неправильно. Я вернулась в свой мир, где уже сходил с ума муж.
- Ты где была, зайка?! Прихожу, дом закрыт, тебя нет! Любимая, с тобой все в порядке? – Севка кружился вокруг, хватая меня то за руки, то заглядывая в глаза. Ответив, я не узнала свой голос.
- Вчера я пила с лесбиянками. – Боль и чувство горькой потери душили, и слезы сами собой покатились по ненакрашенному лицу.
Долго Севка охал и ахал, жалея меня и обещая найти «тех ублюдков, что посягнули на честь женщины». Я же сидела в неком трансе и лишь видела размахивающего руками мужа, но практически не слышала его слов. О Кате, точнее о том, что у нас было и могло быть, я не рассказала, посчитав то моим личным делом и секретом. Да и рассказывать особо не хотелось…
Ночь оказалась бурной – муж соскучился – но не такой, как всегда. Севка спал с моим телом, душа же была в далекой пятиэтажке и ела макароны на старенькой кухне.
Утром я встала ни свет ни заря, муженек уже работал, с кухни приятно пахло жареным мясом и картошкой фри. В саду шумела газонокосилка. Быстро умывшись и забросив в себя пару кусков оленины, взяв денег, я вышла на улицу. Такси будто не уезжало: та же машина, тот же водила. С Николаем я ехать не хотела, а потому запрыгнула в старенькую девятку и попросила ехать на рынок.
- Подождите меня здесь. – Отвалив «авансом» больше стоимости всей поездки, я побежала за продуктами. Накупив всякой всячины, пива и сигарет, моя непоседливая натура помчалась к, ставшему родным, дому. Грязная лестница, темный подъезд… я уже минут десять выдавливала из звонка противную мелодию. Наконец, дверь открылась.
- Привет! Я тут тебе должок привезла… - радостно начала я, поднимая с пола полные пакеты. На меня удивленно смотрела черноволосая девушка, хлопая длинными ресницами.
- Здрасьти. А Кати дома нету. Вы, наверное, ее тетя? Она говорила, что вы сегодня-завтра будете в городе. Проходите. – Засуетилась девушка, пропуская меня. – Меня Аля зовут. А вас?
- Мирослава. – Я зашла в квартиру, тупо оглядываясь, словно была здесь впервые. Комната уже не казалась родной и уютной. – Я Кате продуктов привезла.
- Ой, здорово! А то у нас как раз закончились! – Аля пошла на кухню, взяв у меня один пакет. «У нас!» - эта фраза больно кольнула где-то слева, я с трудом сдерживала слезы.
- Вы пиво привезли? И сигареты? – Девушка посмотрела на меня, как на ангела. – Мне бы такую тетю. Я заставила себя улыбнуться.
- Лучше не надо. Когда Катя-то придет?
- Она за сигаретами вышла. Сейчас уже, минут пять и придет. – Аля раскладывала продукты, одновременно ставя на плиту суп.
- Вчера вот борщик сварила. Кате очень нравится. Хотите?
- Спасибо, я, пожалуй, пойду. – Я встала, доставая из кармана деньги. – Передадите Кате. Здесь немного больше, чем я обещала, но ничего. – Ватные ноги доставили меня до порога.
- А вы разве не на неделю? Катя говорила, что у вас тут какие-то дела… - Аля подпрыгивала на месте, видимо, не терпелось попробовать мороженое, что я купила.
- Нет, нет. Я у подруги поживу. Спасибо. До свидания. – Вышла из подъезда. Вот и разъяснились Катины звонки по утрам и удивление ее тусовки, вот и расставилось все по полочкам. Я не могу жить в ее мире, она не переберется в мой. Так или иначе, у меня есть муж и еще недавно я собиралась на работу.… Прямо на меня шла Катька, держа в руке пачку сигарет.
- Я тебе там… в общем… короче, Аля расскажет. – Я, вот уж новость, держалась. Ни слезинки не скатилось, даже не пытались. Взгляд был гордым и холодным.
- Аля? Ты что, заходила ко мне домой? – Девушка выглядела спокойной и равнодушной, словно ничего и не было.
- Да, заходила. Ладно, пойду я. – Подняла руку, чтобы поймать такси.
- Мирка… - Катя взяла меня за руку. – У нас бы все равно ничего не получилось. Делить тебя с мужем я бы не смогла, а ты не променяешь Свою жизнь на Нашу. Просто было. Случайная встреча.
- Да, да. – Я отошла, высвободив свою, горящую от прикосновения, руку. – Только не знаю, как ты Алле объяснишь, когда приедет твоя тетя. Она приняла меня за нее.
- Объясню как есть. Не люблю врать. – Голубые глаза смотрели ласково. – Пока, что ли.
Я в последний раз взглянула на пятиэтажку, в которой испытала что-то, сродни счастью. Посмотрела на Катю.
- Прощай.